К вопросу о методологии исследования политической элиты

В современной политической науке актуальным остается вопрос об эффективном использовании существующих и разработке новых теоретико-методологических подходов к анализу социально-политических процессов в современной России.

Актуальность изучения и использования основных положений теории элит в процессе анализа социально-политических проблем российского общества определена тем, что теория элит является наименее изученной в нашей стране в сравнении с другими социально-философскими учениями, разработанными на Западе в XX в. Теория элит методологически значима. Она позволяет решить проблемы разграничения инструментального и идеологического компонентов в некоторых социально-философских учениях; выявляет идеологизированный характер демократической пропаганды, но одновременно определяет и степень полезности использования демократического механизма управления в соответствующих социально-экономических условиях. Применение теории элит к анализу социальных процессов в России позволяет адекватно оценить демократические преобразования, происходящие в нашем обществе на данном этапе его развития, и может способствовать более углубленному пониманию этих процессов. Прикладное значение теории элит заключается в том, что она дает возможность анализировать реальный процесс формирования социальной элиты, что, в свою очередь, позволяет создавать механизмы контроля мобильности социальной элиты.

Научные исследования политических элит можно разделить на три вида по целям и задачам публикаций. Во-первых, это общетеоретические работы о политических элитах. Во-вторых, – прикладные работы, посвященные изучению элит современной России на федеральном уровне их строения. В-третьих, – исследования политических элит на уровне субъектов Российской Федерации.

Основы теоретического анализа политических элит созданы в работах классиков элитологии – В. Парето, Г. Моски, Р. Михельса. Их труды носили во многом социально-философский и историософский характер. Г. Моска создал концепцию «правящего клас-са»1. В. Парето разработал теорию циркуляции элит2. Р. Михельс обосновал деградацию демократических форм политического участия в рамках «железного закона олигархических тенденций»1. Все мыслители сходились в том, что в каждом обществе неизбежно выделяется слой правящего меньшинства «творческих личностей». Он вырабатывает цели развития общества, руководит процессом политических реформ, обладая наивысшим статусом и авторитетом. Остальное население рассматривается как пассивный объект управления – «массы».

Классические учения политической элитологии были конкретизированы и применены к анализу конкретных общественных систем в концепциях М. Вебера, Х. Ортеги-и-Гассета, Г. Лассуэлла, Р. Даля, К. Манхейма, Р. Миллса и многих других теоретиков политической науки2. К 1960-м гг. сформировались основные теоретические подходы к анализу политических элит:

– позиционный (принадлежность человека или группы к элите определяется по их статусу в институциональной структуре общества);

– функциональный (к элите относятся люди, принимающие ключевые политические решения или влияющие на данный процесс);

– репутационный (элита состоит из индивидов, которые пользуются наивысшим авторитетом и престижем в обществе).

Российская традиция исследования политических элит представлена работами Н.А. Бердяева о правлении организованного меньшинства3, П.А. Сорокина о циркуляции элит4, И.А. Ильина об ответственности элиты перед обществом и моральных качествах элиты5. В советский период развитие российской элитологии было по идеологическим причинам пре- рвано. Элитология расценивалась в СССР как буржуазная лженаука. Ее позволялось только подвергать грубо-публицистической критике. Существование элит в СССР отрицалось, а к элитам стран Запада применялись термины «монополистическая буржуазия», «правящие верхи» и т.п. Для советской доктрины критики элит характерны ранние работы Г.К. Ашина, Ф.М. Бурлацкого и А.А. Галкина6. Ныне они представляют интерес для истории зарождения исследований элит, легализации понятийного аппарата элитологии в России 1970–80-х гг.

Важны также работы по теории политического процесса. Можно выделить основные методологические подходы к анализу субъектов политического процесса: системный анализ (Д. Истон, К. Дойч)7; бихе-виорализм (П. Лазарсфельд, Г. Лассуэлл, Ч. Мерриам)8; структурно-функциональный подход (Т. Парсонс)9; теории рационального выбора (Э. Даунс, Д. Блэк, М. Олсон, Дж. Бьюкенен и др.)10.

Для понимания роли элит в регионах постсоветской России полезны концепции политического процесса, учитывающие социокультурную специфику трансформаций. Такова модель «незападного политического процесса» (Л. Пай). Она объясняет институциональные и неформальные отличия моделей политического развития от «нормативных», созданных ранее в европейской и североамериканской социальной науке. Важны также модели политической модернизации и транс- формационных процессов (Д. Растоу, С. Хантингтон, А. Пшеворский и др.)1.

Вторая группа исследований включает в себя работы о роли российских элит в политическом процессе. Данное направление тематически неоднородно. Внутри него можно выделить системный анализ элит, стратификационные исследования, политико-процессуальные работы. Каждый комплекс публикаций имеет свои теоретические основания и традицию развития.

Системный анализ современных российских элит проведен в монографиях О.В. Гаман-Голутвиной; В.Г. Игнатова, А.В. Понеделкова, А.М. Старостина, М.Н. Афанасьева и др. авторов2. Их работы выявляют исторические причины господства административных властных группировок в системе элит, корпоративизма, патрон-клиентарных связей. Как утверждает О.В. Гаман-Голутвина, именно устойчивый социокультурный раскол вызвал к жизни мобилизационную модель развития России, что привело к доминированию государственно-властных структур над общественными. В.П. Мохов, Д.В. Бадовский, Н.С. Слепцов в своих работах выявляли черты преемственности и различия между советской номенклатурой и современными российскими элитами3.

Стратификационные исследования постсоветских властвующих элит развиваются в русле политической социологии. Они предполагают выявление статусных позиций, каналов рекрутирования и ротации элит, их социального состава, мобильности, ресурсов влияния и взаимосвязей с другими стратами общества. На общероссийском материале эти вопросы изу- чали О.В. Крыштановская, В.В. Радаев, С.П. Перегудов, Ю.Г. Коргунюк и др.4 Проблемы социальной характеристики элит рассматриваются на основе различных концепций: влияния социальной системы на тип элитогенеза (М. Урбан)5, трансформации номенклатуры (О.В. Крыштановская, В.В. Радаев), клиентелизма (М.Н. Афанасьев), организации государственной власти и «административных рынков» (В.В. Ледяев, С.Г. Кордонский)6.

Другое научное направление – анализ политической активности элит «по азимутам» их ценностей и ориентаций, управленческих решений, влияния на электоральные процессы. Обычно перечисленные вопросы оцениваются в итоге применения качественных методов: формализованных интервью, фокус-групп, включенного наблюдения7. В частности, И.Е. Дискин рассматривает условия легитимации элит в постсоветский период как открытую политическую конкуренцию и гласную борьбу за голоса избирателей8. И. Куколев и П. Штыков, Д. Бадовский предпочитают конфликтологическое объяснение трансформаций элит9. Они выде- ляют конфликты следующих видов: между поколениями элиты; между сторонниками радикальных и постепенных реформ; между технократами и «идеологизированным» сегментом элит; между административно-властными и «теневыми» группировками.

Многие российские исследователи сосредоточили внимание на процедурном анализе трансформаций политической системы (А.Ю. Зудин, В.М. Елизаров, В.Я. Гельман, С.И. Рыженков). Преобладает оценка постсоветского режима в рамках модели «делегативной демократии» Г. О’Доннелла, что ставит в центр внимания политические качества элит. В. Елизаров обосновывает элитарный характер российской государственной власти1, оценивает ее как «соревновательную олигархию». Сходные выводы дает А.Ю. Зудин2, выделяя варианты консолидации переходного режима: государственно-бюрократический, олигархический и демократический. В.Я. Гельман, С.И. Рыженков и их соавторы расценивают траекторию российских трансформаций как «навязанный переход» к демократии3. Его следствия: ограничение свободной конкуренции на выборах, клиентелизм и коррупция, преобладание неформальных институтов в принятии политических решений.

Исследования роли региональных элит в политическом процессе в известной степени «зеркальны» по тематике работам о федеральной элите России, несамостоятельны в своих концептуальных основах. Так, в 1990-х гг. преобладали описания отдельных региональных «случаев», которые иллюстрировались пересказом работ о российской элите4. Вероятно, сбор фактов и их описательная систематизация были неизбежным этапом зарождения элитоло-гии в регионах.

К концу 1990-х гг. создаются системные исследования региональных элит, сочетающие теоретический анализ на основе достижений мировой политической науки с достаточно глубоким знанием специфики регионов. Прежде всего, надо упомянуть коллективную монографию «Россия регионов» под редакцией В. Гельмана, С. Рыженкова и М. Бри. Ее авторы создали модель анализа участия региональных элит в политических процессах. С учетом классификации переходов к демократии были сформулированы четыре сценария взаимодействия региональных элит: «война всех против всех», «борьба по правилам», «победитель получает все» и «сообщество элит». Логичность и применение количественных методов анализа в работе «Россия регионов» открыли возможность сравнения элит, создания типологии элитных групп по всем субъектам Российской Федерации.

Большое значение для совершенствования методики исследований имели также работы Н.Ю. Лапиной и А.Е. Чириковой. В них на основе интервью с членами политических и экономических элит выявлены ресурсы влияния, политические ориентации и установки деятельности элитных групп, стили лидерства. На основе совершенно иных, чем у коллектива «России регионов», методик анализа, Лапина и Чирикова пришли к сходной классификации взаимодействий элит5.

Процессы формирования региональных властных элит, их рекрутирования и мобильности рассмотрены в работах А.В. Понеделкова и А.М. Старостина, О.В. Гаман-Голутвиной, О.В. Крышт ановской, А.В. Кинсбурского⁶.

Новое направление исследований – анализ роли элит в создании регионалистских идеологий и идентичностей. Первым создал цикл работ на основе современных методик анализа А.К. Магомедов, выявивший убеждения и ценности региональных правящих элит (по материалам Поволжья)1. Стратегии элит по созданию региональных идентичностей и «образов» региона выясняются также в работах В.Я. Гельмана и Е.В. Друзяки (по материалам Новгородской, Оренбургской, Саратовской и Ростовской обл.)2.

Тенденции развития и трансформации региональных элит изучаются в сборниках статей под редакцией К. Мацузато3 и В.П. Мохова4,вкандидатскойдиссертации С.Г. Леушкина5, статьях Н.Ю. Лапиной и

А.Е. Чириковой6. Их авторы доказывают, что в 1999–2004 гг. в российских регионах активно развивается концентрация капитала и экспансия столичных финансовопромышленных групп. Элиты регионов становятся все более интегрированными в «вертикаль» политической власти на основе взаимного обмена ресурсами и лояльности вышестоящему уровню общероссийских элит. Резко уменьшаются возможности альтернативного либо сильно отличающегося от федерального политического курса. Вместе с тем, как полагают авторы сборника под редакцией К. Мацузато, региональные административные элиты сохраняют за собой роль автономного субъекта политики.

Можно сделать вывод о том, что в постсоветской России сформировалась политическая элитология как научное направление. Достигнута институционализация данного направления в академической и вузовской науке. Исследованы практически все аспекты политической активности общероссийских элит. Начат сравнительный анализ региональных элит. «Мода» на исследования элит не только взаимно обогащает гуманитарные науки, но одновременно вызывает эклектику в понимании политической роли элит. Неопределенными остаются многие базовые понятия элито-логии. Традиции социологического, философского, политологического анализа элит подчас приводят к противоположным вы водам на осн ове одних и тех же фактов.