К вопросу о применении процессуального эстоппеля в практике российских судов

Вопрос обоснованности применения процессуального эстоппеля вызывает споры с момента первого его упоминания в Постановлении Президиума ВАС РФ от 22.03.2011 № 13903/10 [1]. Критика самого факта использования процессуального эстоппеля связана с отсутствием его нормативного закрепления, что, по мнению некоторых ученых, следует расценивать как судебный произвол и нарушение основ гражданского судопроизводства Российской Федерации [2, с. 354.]. В обоснование такой позиции авторы ссылаются на положения ч. 1 ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации [3] (далее – ГПК РФ) и ч. 4 ст. 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации [4] (далее – АПК РФ). В ч. 1 ст. 195 ГПК РФ установлено, что судебное решение должно быть законным и обоснованным. Разъяснение терминов «законность» и «обоснованность» содержится в Постановлении Пленума ВС РФ от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении» [5]. Ч. 4 ст. 15 АПК РФ фактически имеет аналогичное содержание, отличаясь лишь указанием на требование мотивированности судебных актов.

Исходя из толкования положений АПК РФ и ГПК РФ, во взаимосвязи с Постановлением Пленума ВС РФ № 23, и делается вывод о том, что использование процессуального эстоппеля не является законным, так как такой принцип не закреплен в законодательстве. В противовес названной позиции можно отметить, что в ст. 19 Федерально конституционного закона от 31 декабря 1996 года № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» [6] содержится указание на то, что Верховный Суд РФ (а до упразднения и ВАС РФ) является высшей судебной инстанцией, а, следовательно, использование процессуального эстоппеля в его практике дает право и судам нижестоящих инстанций ссылаться на данный принцип.

Действительно, процессуальный эстоппель напрямую не закреплен ни в одном нормативно-правовом акте, а при его использовании судами, пусть даже неосознанно, но происходит косвенное заимствование зарубежного опыта и некоторых доктринальных позиций. Конечно, ни ссылки на практику судов стран общего права, ни доктрина в текстах судебных актов российских судов не встречаются, но сам факт проявления такой гибкости российской системы правосудия, пусть и в одном конкретном случае, можно расценивать лишь положительно.

Несмотря на отсутствие в России прецедентного права, хоть это и можно поставить под сомнение, обоснование применения процессуального эстоппеля происходит с учетом исключительно предшествующего опыта практического применения данного принципа. Более того, Постановление Пленума ВС РФ от 30 июня 2020 г. № 12 [7] и Постановление Пленума ВС РФ от 30 июня 2020 г. № 13 [8], значительно увеличили роль прецедента в России, указав, что решения судов нижестоящих инстанций, противоречащие правовой позиции ВС РФ, должны быть отменены в судах апелляционной и кассационной инстанций. Все эти факторы положительным образом сказываются на перспективах использования процессуального эстоппеля, предоставляя судам нижестоящих инстанций больше свободы в использовании судебной практики в качестве обоснования применения данного принципа.

Обоснования применения судом процессуального эстоппеля разнятся в зависимости от обстоятельств дела, так как данный принцип может применяться во множестве случаев. Тем не менее, обобщая судебную практику, можно выделить некоторые положения ГПК РФ и АПК РФ, которые наиболее часто встречаются в текстах судебных актов. К таковым относятся, например, ч. 2 ст. 41 АПК РФ, ст. 10 ГК РФ, ч. 5 ст. 159 АПК РФ, ч. 2 ст. 9 АПК РФ и ч. 1 ст. 35 ГПК РФ. Вместе с тем, ни в одной из приведенных норм не содержится прямого указания на процессуальный эстоппель или какие-либо правила и предпосылки для его применения. Больший вклад в развитие данного принципа вносят сами суды – как арбитражные, так и суды общей юрисдикции. Исходя из этого целесообразно рассмотреть некоторые примеры практического применения процессуального эстоппеля.

Так, ответчик в суде первой инстанции не предоставил возражение на исковое заявление, в судебное заседание не явился, хотя и был уведомлен надлежащим образом. Убедительных доказательств уважительности причин своей неявки ответчик также не предоставил. Однако уже в суде апелляционной инстанции, ответчик решил такие возражения предъявить, в чем ему было отказано. Суд кассационной инстанции согласился с доводами суда апелляционной инстанции относительно несвоевременного заявления возражений и обратился к принципу процессуального эстоппеля [9]. В обоснование применения данного принципа суд сослался на ч. 3.1 ст. 70, ч. 1 и 2 ст. 9 АПК РФ, указав, что в силу принципа эстоппеля, предоставление возражений против иска в суде апелляционной инстанции без обоснования причин невозможности предоставления этих возражений в суде первой инстанции, влечет для ответчика невозможность реализовывать соответствующие процессуальные права в судах вышестоящих инстанций.

Отрицание фактов в случае, если имеет место закрепленное в судебном акте признание этих фактов, пусть и по иному предмету, но между теми же сторонами, может являться основанием применения процессуального эстоппеля. В деле о включении в реестр требований кредиторов, арбитражным судом был установлен факт использования должником поставленных кредитором материалов [10]. Данные обстоятельства должником не оспаривались, что в соответствии со ст. 70 АПК РФ позволяет сделать вывод о признании им существующей задолженности. Однако уже в другом деле, должник требовал взыскать с одного из кредиторов сумму предварительной оплаты товара, ссылаясь на то, что материалы все-таки поставлены не были [11]. Арбитражный суд, разобравшись в материалах дела, отметил, что должником в предыдущих разбирательствах признавалась поставка материалов, что свидетельствует о непоследовательном поведении и дает суду возможность применить процессуальный эстоппель. Вместе с тем суд указал, что таким образом достигается соблюдение принципа добросовестности, который закреплен в гражданском законодательстве, а также, что процессуальный эстоппель является санкцией за непоследовательное поведение субъекта правоотношений. С такой трактовкой нельзя согласиться, ведь процессуальный эстоппель не применяется к материальным правоотношениям. Смешение эстоппелей в процессуальном и материальном праве вредит развитию данного принципа в российской правовой системе. Недостатки данного разбирательства подтверждают слова В.Д. Инсарова, который отмечал, что «процессуальный эстоппель должен использоваться с осторожностью и в исключительных случаях» [12]. Действительно, в данном деле есть основания применить процессуальный эстоппель, ведь непоследовательное процессуальное поведение очевидно - оспаривание стороной факта, который ей был признан при предыдущем рассмотрении дела. Однако с аргументацией применения данного принципа вряд ли можно согласиться.

Процессуальный эстоппель действует в рамках судопроизводства, а не материальных правоотношений, поэтому его применение не должно аргументироваться положениями гражданского права. Вместо подобной трактовки процессуального эстоппеля суд мог применить знакомую российскому праву преюдицию, тем более что далее по тексту решения в аналогичной ситуации арбитражный суд поступил именно таким образом.

В данном случае необходимо провести черту между процессуальным эстоппелем и преюдицией. Как отмечается учеными, процессуальный эстоппель - понятие более широкое [13, с. 167]. Отличия заключаются в том, что процессуальный эстоппель предотвращает непоследовательное поведение стороны в процессе, тогда как преюдиция не всегда носит такой характер. Так, например, если сторона в предыдущем судебном разбирательстве безре-зультативно предпринимала попытки доказать наличие какого-либо факта, то повторная попытка доказать такой факт при последующем рассмотрении дела не может расцениваться как непоследовательное и противоречивое поведение. В таком случае судом должна быть задействована именно преюдиция, а не процессуальный эстоппель.

Зачастую судами ошибочно смешиваются отказ от права и, так называемая, «ситуация эстоппель» (как раз такие условия, при которых может быть использован процессуальный эстоппель) [14, с. 86]. Такая ситуация, например, происходит при применении положений ст. 333 Гражданского кодекса РФ [15], регулирующей уменьшение неустойки. Исходя из правовой позиции, изложенной в Постановлении Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 года №7 [16], заявление о снижении неустойки может быть подано в суде первой инстанции, либо если апелляционный суд перешел к рассмотрению дела по правилам полной апелляции.

Основное отличие заключается в том, что, отказываясь от осуществления принадлежащего ей права, сторона лишается возможности в дальнейшем его использовать. В таком случае суды пользуются правом отказать в осуществлении такого права, основываясь на положениях законодательства [17, с. 82]. Процессуальный эстоппель отличается именно тем, что лицо, не лишаясь по закону права предоставить определенные аргументы, сделать этого все-таки не может ввиду своего непоследовательного поведения.

Так, Арбитражный суд СевероЗападного округа в качестве суда кассационной инстанции указал, что «выдвижение требования о снижении неустойки в суде апелляционной инстанции, без обоснования причин невозможности заявления та- кого требования в суде первой инстанции свидетельствует о недобросовестном процессуальном поведении стороны» [18]. Исходя из этого арбитражный суд применил процессуальный эстоппель, сославшись на ч. 3.1 ст. 70 АПК РФ, ч. 1 и 2 ст. 9 АПК РФ. Если не брать во внимание п. 72 Постановления ВС РФ №7, то создается впечатление, что у суда были основания применить в данном деле процессуальный эстоппель. Однако, учитывая разъяснения ВС РФ, в данном конкретном случае запрет ссылаться в суде апелляционной инстанции на обстоятельства, которые не были заявлены стороной в суде первой инстанции, не является следствием недобросовестного или непоследовательного поведения. В данном случае следует говорить о реализации судом своих пресекательных функций. Таким образом, применение процессуального эстоппеля в данном деле нельзя считать приемлемым решением арбитражного суда.

Подводя итог необходимо отметить, что ссылки судов на нормы материального права, а также безосновательное применение процессуального эстоппеля в ситуациях, когда может быть применен иной, более знакомый российскому праву принцип, является нецелесообразным.

Проблемы возникают не только в арбитражных судах, но и в судах общей юрисдикции, которые, однако, следует заметить, и применяют процессуальный эстоппель значительно реже. Зачастую проблемы обоснования применения данного принципа связаны с тем, что суды не разделяют процессуальный эстоппель и эстоппель материально-правового характера, что снова приводит к обоснованию процессуального эстоппеля через нормы материального права.

Суд общей юрисдикции по одному из дел, обосновывая применение процессуального эстоппеля, указал, что нормативной основой его применения является ст. 35 ГПК РФ, а также ст. 10 ГК РФ [19]. Более того, в решении было отмечено, что процессуальный эстоппель означает запрет ссылаться на определенные обстоятельства ввиду ранее сделанных заявлений об обратном. В данном деле суд ссылается как на положения процессуального, так и материального права.

Неверным представляется то, что в данном случае судом была сделана ссылка на ст. 10 ГК РФ. Как неоднократно отмечалось в доктрине, «процессуальный эстоппель является институтом процессуального права, что означает необходимость в первую очередь применять для обоснования положения процессуального законодательства» [20, с. 58]. Подобная точка зрения представляется более верной, ведь процессуальная добросовестность отличается от добросовестности в материальном праве и, следовательно, факт ее нарушения должен аргументироваться ссылками на соответствующие нормы ГПК РФ и правовую позицию вышестоящих судов. Несмотря на спорность подобной аргументации применения процессуального эстоппеля в судах общей юрисдикции, она вполне объяснима. В 2017 году было опубликовано Определение ВС РФ № 18-КГ17-68 [21], в котором содержится идентичное обоснование со ссылками на ч. 1 ст. 35 ГПК РФ и положениями ГК РФ о добросовестности участников гражданских правоотношений. Данное Определение ВС РФ стало одним из актов, после принятия которого суды все чаще аргументируют применение процессуального эстоппеля через положения ГК РФ.

Таким образом, основными проблемами в контексте обоснования применения процессуального эстоппеля выступают:

• 1.    Использование процессуального эстоппеля в тех ситуациях, где он, во-первых, не должен применяться, а во-вторых, где могут быть использованы иные, более привычные российскому праву принципы и нормы.

• 2.    Обоснование применения процессуального эстоппеля ссылками на нормы материального права. Такие ссылки, конечно, возможны, но лишь как дополнение к более основательной аргументации через нормы процессуального права и позиции судов вышестоящих инстанций.

Представляется, что данные проблемы возникают в связи с тем, что в законодательстве не определены условия применения процессуального эстоппеля, что созда- ет у судов сложности при аргументации применения данного принципа. И поскольку достичь всеобщего и безусловного соблюдения сторонами принципа добросовестности в судопроизводстве невозможно, то необходимо предоставить суду эффективные правовые механизмы противодействия злоупотреблению процессуальными правами. В данном контексте роль процессуального эстоппеля сложно переоценить.