К вопросу о проверке законности привлечения к административной ответственности при производстве по уголовным делам с административной преюдицией

«Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу … решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки», – устанавливает Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации1 (далее – УПК РФ). Освобождение от обязанности доказывать обстоятельства, ранее установленные в судебном порядке, – преюдицию применяют во всех отраслях процессуального законодательства. Она «обеспечивает действие принципа правовой определенности»2, когда «ранее спорное материально-правовое отношение обретает строгую определенность, устойчивость, общеобязательность»3. Вместе с тем ни при каких обстоятельствах виновность лица предопределяться не может.

Правовую природу преюдиции, применяемой в уголовном процессе, в последнее время исследовали: А. С. Березин (2006), А. Г. Гореликова (2010), С. В. Фидельский (2011), С. П. Щерба, И. В. Чащина (2013), Л. С. Заржицкая (2013), Ю. Е. Салеева (2014), В. А. Азаров, Д. М. Нурбаев (2016), А. В. Богданов (2019), С. А. Лопатин, Л. Н. Масленникова (2019). Проблемы института решались судами высшего звена, законодателем, и тем не менее его применение по-прежнему вызывает затруднения [1, с. 64–70; 2, с. 34–40; 3, с. 57–60; 4, с. 25–28].

Сложности начинаются с унификации терминологии ст. 90 УПК, например, в части обособления административного судопроизводства от производства по делам об административных правонарушениях [5, с. 10].

Правоприменительная практика обнаруживает остроту ряда вопросов: позволяет ли институт преюдиции в его современном законодательном регулировании использовать все элементы процесса доказывания или у правоприменителя нет права на сомнения; имеются ли правовые основания и возможность для проведения дополнительной проверки фактов, обладающих преюдициальными значением, для их опровержения; какова процедура опровержения преюдициальных фактов, обеспечивающая стабильность, общеобязательность судебных решений.

Сохраняя этапы собирания, оценки, закон исключает из процесса доказывания при реализации преюдиции проверку обстоятельств, установленных вступившим в законную силу судебным решением (ст. 90 УПК РФ).

Судебный акт, принятый посредством административного судопроизводства, приобщается к уголовному делу, такой способ собирания доказательств обычно нареканий не вызывает (ст. 86 УПК РФ).

Ставится под сомнение использование самого судебного решения, обладающего преюдициальной силой, в качестве доказательства, поскольку ни к одному из источников сведений, которые законодателем определяются, как доказательства, оно отнесено быть не может (ч. 2 ст. 74 УПК РФ), в том числе ни к иным документам, ни к протоколам следственных и судебных действий. Предложения об упорядочении этого вопроса ранее разрабатывались (И. В. Чащина). В гражданском процессе, например, приговоры и решения суда, наряду с договорами, справками, отнесены к письменным доказательствам (ст. 71 Гражданского процессуального кодекса, далее – ГПК РФ).

Предлагается, используя опыт решения аналогичной задачи в гражданском процессе и выделив судебные акты в самостоятельный вид доказательства, внести их в п. 5 ч. 2 ст. 74 УПК РФ «протоколы следственных и судебных действий, судебные акты».

Исключение из процесса доказывания проверки доказательств, то есть признание обстоятельства без дополнительной проверки, согласно ст. 87 УПК РФ, означает, что: не нужно получать другие доказательства, устанавливающие обстоятельства, доказанные в результате административного судопроизводства; нет необходимости устанавливать их источник; не нужно сопоставлять сведения о фактах, установленных вступившим в законную силу решении суда, с другими доказательствами.

Вместе с тем, как уже неоднократно отмечалось, – исключение сопоставления доказательств между собой, в том числе сопоставления описательно-мотивировочной части преюдициального судебного решения с материалами рассматриваемого уголовного дела приводит к невозможности познания преюдициальных фактов (Ф. И. Фаткуллин, А. С. Березин). Анализ содержания судебного акта, его сопоставление с другими материалами уголовного дела, как и оценка содержащихся в нем сведений являются существенными, необходимыми элементами процесса доказывания преюдициальных фактов [6, с. 15–16].

Нет единомыслия и по вопросу критериев оценки преюдициальных фактов: их оценка должна проводиться по общим правилам оценки доказательств (О. В. Левченко) или это особый процесс (А. С. Березин)?

Вне сомнений остается определение относимости преюдициальных фактов, очерченной предметом доказывания. Допустимость, достоверность судебного акта не оценивается, изложенные в нем обстоятельства, правовые выводы не рассматриваются, в противном случае это означало бы посягательство на основополагающие свойства судебного решения.

Вместе с тем система правосудия не исключает, что судебная ошибка может возникнуть. Законное судебное решение может быть пересмотрено в любом виде судопроизводства. Соответствующие основания и порядок предусмотрены для каждого из них. Преюдициальное значение судебного решения не может быть абсолютным, оно не может предрешать виновность или невиновность лица [7, с. 26–32.].

На использование межотраслевой преюдиции, как на средство, позволяющее уйти от ответственности при совершении преступлений в экономической сфере, когда они совершаются с использованием гражданско-правовых сделок, специалисты ранее обращали внимание неоднократно. «Одна из причин этого состояла в том, что подозреваемые, используя потенциал межотраслевой преюдиции, ссылались на отрицательное решение по гражданскому делу, фактически получали легальную возможность ухода от уголовной ответственности» [8, с. 51–54].

В качестве одного из предметов исследования межотраслевой преюдиции в уголовном процессе взяты судебные решения, устанавливающие административный надзор и предусмотренные законом ограничения, при производстве по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ч. 1, 2 ст. 314.1 Уголовного кодекса Российской Федерации4 (далее – УК РФ).

Объективную сторону по этим составам представляют действия по уклонению от административного надзора или по неоднократному несоблюдению установленных судом ограничений [9, с. 25].

Для целей уголовно-процессуального доказывания, как показывает изучение правоприменительной деятельности, постановления по делам об административных правонарушениях преимущественно доказательствами не признаются, судебной практикой оцениваются как не обладающие преюдициальностью, которой наделяются лишь судебные решения [5, с.10–15].

Лицо может быть подвергнуто уголовному преследованию по ст. 314.1 УК РФ только при условии, что оно находится в «состоянии подвергнутости административному наказанию или непогашенной судимости» [10, с. 20-24]. Судебное решение, устанавливающее административный надзор, предусмотренное законом ограничение, обладает преюдициальной силой. На правосудность приговора оказывает влияние ряд обстоятельств, в том числе правильность установления административного надзора и исчисления его срока, правильность исчисления срока погашения судимости, законность решения, проложенного в основу установления административного надзора.

Например, причиной оправдательного приговора явилось то, что 14 сентября 2020 года, возбуждая уголовное дело, и в последующем, составляя обвинительный акт, в отношении гражданина И., находящегося под административным надзором (ч. 2 ст. 314.1 УК), дознаватель не учел, что в кассационном порядке 17 августа 2020 года было отменено одно из постановлений, которым И. ранее был признан виновным в правонарушении, посягающем на общественный порядок и общественную безопасность, что составляет квалифицирующий признак инкриминируемого деяния,5.

Вновь открывшиеся или новые обстоятельства влекут пересмотр судебного решения, положенного в основу обвинения. Например, при принятии уголовного закона, улучшающего положение совершившего преступление, (ст. 10 УК).

Приведем пример из практики районного суда. Гражданин П. был осужден по ч. 2 ст. 291 УК РФ 27 июля 2010 года (преступление тяжкое, ч. 4 ст. 15 УК). Срок погашения судимости составлял 6 лет. При наличии двух непогашенных судимостей по приговорам от 26 мая 2003 года и от 11 марта 2008 года за совершение тяжких преступлений, в действиях осужденного признано наличие особо опасного рецидива преступлений. Рубцовским городским судом 20 июня 2012 года был установлен административный надзор сроком на 6 лет. П. со 2 октября 2015 года по 19 мая 2016 года, нарушив установленные в рамках административного надзора ограничения, самовольно оставил место жительства. По данному факту 28 мая 2016 года отделом полиции возбуждено уголовного дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 314.1 УК РФ. 17 июля 2016 года П. был осужден по ч. 1 ст. 314.1 УК РФ. В основу обвинения положено обладающее преюдициальной силой судебное решение об установлении административного надзора сроком на 6 лет. В последующем прокурор отказался от обвинения.

В связи с отсутствием состава преступления приговор отменен, дело прекращено (ч. 7 ст. 246, п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК). Решение суда, устанавливающее административный надзор, должно было быть подвергнуто оценке. Вынося обвинительный приговор 17 июля 2016 года, суд не учел, что Федеральным законом от 3 июля 2016 года № 324-ФЗ введена в действие статья 291.2 УК РФ, предусматривающая ответственность за мелкое взяточничество, то есть за дачу взятки лично или через посредников, в размере, не превышающем 10 000 рублей. За деяние, в совершении которого обвинялся П., теперь предусматривалось максимально строгое наказание в виде лишения свободы сроком на 1 год. Преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 291.2 УК РФ, в соответствии с ч. 1 ст. 15 УК РФ относится к преступлениям небольшой тяжести, соответственно, в силу п. «в» ч. 3 ст. 86 УК РФ по приговору от 27 июля 2010 года срок погашения судимости П. изменился и составил 3 года. В действиях П. изменился вид рецидива, соответственно, срок административного надзора должен был быть изменен и мог составлять от одного года до трех лет6.

Верховный Суд Российской Федерации признает: «неопровержимость судебного решения может быть поколеблена новым или вновь открывшимся обстоятельством, обнаруженным фундаментальным нарушением, неоспоримо свидетельствующим о судебной ошибке» (Постановление Конституционного Суда РФ от 11.05.2005 № 5-П).

«Свойства законной силы судебных решений направлены на обеспечение стабильности, правовой определенности, поддержание непротиворечивости, общеобязательности судебных решений, исключение возможных конфликтов судебных актов. Поэтому факты, установленные судом, пока они не будут опровергнуты стороной обвинения в надлежащей судебной процедуре, подлежат принятию»7.

Безусловно, правы утверждающие что «даже если факты, установленные решением суда, не подтвердились, то презумпция истинности акта правосудия (как и правило о преюдиции) не опровергается (А. С. Березин, С. А. Лопатин). В ходе уголовного судопроизводства, усомнившись в презюмируемых фактах, ни суд, ни тем более орган уголовного преследования не вправе перерешать ранее рассмотренное дело», «пределы преюдиции обусловлены разграничением компетенции судов в различных видах судопроизводства» [5, с. 119–120].

В рассматриваемой выше следственно-судебной ситуации, в установленном законом порядке, сторона обвинения (прокурор) имела возможность опровергнуть преюдициальное значение факта установления административного надзора сроком на 6 лет.

Каковы же действия дознавателя, следователя? Должен ли он (вправе ли, обязан ли) принимать без исследования (проверки, оценки) факт обоснованности установления административного надзора и соответствующих ограничений, даже в условиях очевидности допущенных судом нарушений?

В качестве примера, рассмотрим ситуацию, когда органом досудебного производства не были учтены следующие факты, установленные решением по административному производству: совершение Ж. преступления 17 августа 2018 г. во время нахождения его под административным арестом (факт был позже опровергнут); преступление, за которое он осужден приговором от 25 февраля 2013 г., совершено им в несовершеннолетнем возрасте, соответственно, в силу п. «в» ст. 95 УК РФ срок погашения судимости составляет три года и истекает 7 июля 2019 г.; во время установления административного надзора (18.03.2020) судимости по приговорам мирового судьи (11.07.2013; 30.01.2014; 26.09.2018) были погашены. Сторонами решение об установлении административного надзора не оспаривалось.

Пребывая под административным надзором, Ж. неоднократно нарушал установленные ему ограничения. Совершил правонарушение против общественного порядка и общественной безопасности. В отношении него возбудили уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 314.1 УК РФ8.

Дознаватель, формируя обвинение, исходил из ст. 90 УПК, в редакции Федерального закона от 29.12.2009 № 383-ФЗ9, исключившего право на сомнение в истинности того, что установлено вступившим в законную силу ранее принятым решением суда10.

Действительно, преюдиция направлена на недопущение конфликта различных судебных актов, но ее применение не исключает принципа свободы оценки доказательств [7, с. 8– 14], который является составной частью содержания принципов независимости и самостоятельности судебной власти.

Дознаватель (следователь) не может и не должен обращаться к вопросу, составлявшему предмет административного судопроизводства, но обязан оценивать доказательства лишь в связи с возможной их фальсификацией, которая в случае ее установления может явиться основанием для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решения по делу административного производства. «… В уголовном судопроизводстве результатом межотраслевой преюдиции может быть принятие … данных только о наличии либо об отсутствии какого-либо деяния или события…, но не его квалификация как противоправного, которая с точки зрения уголовного закона имеет место только в судопроизводстве по уголовному делу» (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.12.2011 № 30-П).

На основании п. 2 ч. 1 ст. 27, п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ уголовное преследование подсудимого Ж. по анализируемому выше уголовному делу было прекращено.

Отсутствие состава преступления явилось основанием отказа от уголовного преследования по ч. 2 ст. 314.1 УК и подсудимого В., в отношении которого административный надзор был установлен в нарушение допустимого срока. Статус лица, в отношении которого установлен административный надзор, В. утратил в связи с истечением срока погашения судимости11.

Поводом для постановления оправдательных приговоров по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 314.1 УК РФ, как правило, является отказ государственного обвинителя от предъявленного подсудимым обвинения со ссылкой на то, что в ходе административного судопроизводства, при установлении административного надзора, судом не учтен ряд существенных обстоятельств.

Допустимо ли признать незаконным акт административного судопроизводства при таких обстоятельствах? Приемлема ли такая форма опровержения фактов, установленных вступившим в законную силу решением суда?

Невзирая на деятельность Конституционного Суда Российской Федерации по определению конституционных условий применения ст. 90 УПК РФ, неопределенность в ее интерпретации сохраняется. В том же решении Конституционного Суда Российской Федерации от 21.12.2011 пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам признается единственным способом опровержения преюдиции.

Утверждение о том, что никакое судебное решение не может предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле, как посыл к действию, стремление избежать излишне формального подхода к процессу доказывания, нередко приводит к выводу о том, что «добиваться пересмотра вызывающих сомнение судебных актов, принятых в рамках административного, гражданского судопроизводства нет необходимости, поскольку их наличие не может препятствовать правильному и своевременному осуществлению правосудия по уголовным делам» [8, с. 51–54].

«Федеральный законодатель вправе предусматривать различные способы опровержения преюдиции, которые, однако, не могут исключаться из сферы судебного контроля с точки зрения их соответствия конституционным принципам независимости суда и обязательности судебных решений», – говорится в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации № 30-П.

В качестве способов опровержения ранее установленных судом фактов, во всех видах судопроизводства, признается пересмотр судебных актов [8, с. 51–54]. С учетом требований Конституции Российской Федерации (ст. 46–53, 118 120, 123, 125–128) пересмотр судебного решения возможен только при соблюдении принципа, лежащего в основе организации судов и их деятельности по осуществлению правосудия, на основе разграничения видов судебной юрисдикции. Компетентный суд определяется исходя из особенностей предмета исследования, характерного для определенного вида судопроизводства, специфики процессуальных правил доказывания12.

Поскольку изменение устоявшегося судебного решения возможно только в пределах соответствующего судопроизводства, судом, соответствующей подсудности, то при досудебном производстве, при обнаружении фактов, вызывающих обоснованные сомнения и влияющих на квалификацию действий лица, подвергаемого уголовному преследованию, дознаватель (следователь), вероятно, мог бы инициировать пересмотр судебного решения, которым они установлены, через прокурора (в настоящее время такие квазипроцессуальные отношения имеют место, однако законом они не урегулированы), но пока обстоятельства, установленные в ходе административного судопроизводства, не опровергнуты в надлежащей судебной процедуре, дознаватель должен продолжать дознание, основываясь на обязательности этих обстоятельств.

Полагаем, при наличии сомнений в виновности уголовно преследуемого лица, органы публичного уголовного преследования должны иметь возможность не только проверить обстоятельства, установленные ранее, но и инициировать пересмотр судебных решений. В связи с пересмотром преюдициального акта, в установленном законом порядке, для того чтобы принять законное решение по уголовному делу органам предварительного расследования необходимо соответствующее время. Например, предварительное расследование на период пересмотра акта имеющего преюдициальное значение может быть приостановлено. В перечень оснований приостановления предварительного расследования по истечении его срока может быть предложено следующее основание: опровержение приговора, либо иного вступившего в законную силу решения суда, принятого в рамках уголовного, гражданского или административного судопроизводства, устанавливающего в порядке ст. 90 УПК РФ обстоятельства, подлежат доказыванию при производстве по уголовному делу.

В рамках уголовного судопроизводства, в соответствии с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, и признание, и отрицание преюдициального значения судебного решения, не может быть безусловным, абсолютным. Установленные в ходе административного судопроизводства факты, имеют иное значение в качестве элемента предмета доказывания при уголовном судопроизводстве.

Факты, подлежащие установлению по уголовному делу, подлежат доказыванию в соответствии с общими принципами, закрепленными в ст. 49 Конституции РФ, ст. 17 УПК РФ.

Вступившее в законную силу судебное решение, вынесенные в административном судопроизводстве, не ограничивает субъектов доказывания в их праве (обязанности) на оценку судебного решения в совокупности с другими установленными фактами на предмет относимости, допустимости, достоверности, а всех собранных доказательств – на предмет достаточности для разрешения уголовного дела. Использование преюдициального судебного решения в системе доказательств без дополнительной проверки приемлемо, когда оно не вступает в противоречие с другими доказательствами.

При надлежащем исследовании всех доказательств и обнаружении «фундаментальных нарушений или ненадлежащего отправления правосудия» ¹³ , лицо, осуществляющие производство по уголовному делу (надзор, контроль) должен инициировать пересмотр судебного акта. К субъектам, правомочным на такие действия в настоящее время относятся прокурор и лицо, подвергнутое административному надзору.

Имеющий место в настоящее время в правоприменительной практике способ опровержения преюдиции – отказ государственного обвинителя от обвинения в суде в связи с тем, что: «…при установлении административного надзора суд не учел…», «…подсудимый не может считаться надлежащим субъектом инкриминируемого преступления, поскольку не мог быть субъектом административного надзора…», «…для установления административного надзора не было оснований…» – следует признать недопустимым с точки зрения обязательности судебного решения.

В качестве способа опровержения преюдиции законодателем предусмотрена процедура пересмотра судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам.

Недостаточность правового регулирования в этой части может быть восполнена предоставлением дознавателю (следователь) права обращения к прокурору с ходатайством о направлении представления о пересмотре судебного акта в соответствии с установленным для данного вида судопроизводства порядком, не ограничиваясь новыми или вновь открывшимися обстоятельствами, и введением дополнительного основания для приостановления предварительного расследования.

Сохранение же авторитета судебной власти в ущерб правосудности решения по уголовному делу, через отказ от проверки законность привлечения к административной ответственности при производстве по уголовному делу с административной преюдицией, вряд ли отвечает смыслу справедливости.