К вопросу о разграничении прав и обязанностей государственных органов и должностных лиц в досудебном производстве

УПК РФ, определяя в гл. б статус государственных органов и должностных лиц, использует термин «полномочия» и производные от него слова. В ч. 2 ст. 40-1 законодателем при определении статуса начальника подразделения дознания использовано слово «вправе», и только один раз в ч. 2 ст. 40 УПК РФ употребляется слово «возлагаются». Исходя из лексического и морфологического толкования, можно сделать вывод, что в последнем случае речь, видимо, идет уже не о правах и полномочиях государственного органа и должностного лица, а о его обязанностях. Еще раз отметим, что это единственный случай в нормах гл. 6 УПК РФ, где законодатель не прямо, а с какой-то излишней деликатностью пытается определить обязанности субъектов стороны обвинения. На первый взгляд может сложиться впечатление, что на указанных участников не возложено никаких обязанностей. В действительности в силу публично-правовой природы уголовного процесса, исходя из сущности функции уголовного преследования, возложенной на субъектов стороны обвинения, у них, а в особенности у государственных органов и должностных лиц, полномочия следует рассматривать как единство процессуальных прав и обязанностей.

В современном русском языке «полномочие» трактуется как «право, предоставленное кому-нибудь на совершение чего-нибудь»1.

В юридической литературе термин «полномочия» рассматривается шире, так как под ним принято понимать права и обязанности государственного органа, должностного лица2.

Исходя из этого, следует считать, что в УПК РФ указаны как права, так и обязанности государственных органов и должностных лиц. Возникает вопрос: какова причина использования законодателем по отношению к данным участникам уголовного судопроизводства слова «полномочия», а не отдельных слов «права» и «обязанности»? Чтобы разрешить этот вопрос, необходимо рассмотреть соотношение прав и обязанностей государственных органов и должностных лиц.

Использование в ст. 5 УПК РФ при раскрытии понятий дознавателя, начальника органа дознания, органов дознания, прокурора и следователя термина «полномочие» подчеркивает, что они одновременно и вправе и обязаны осуществлять предусмотренную данным законом деятельность. Еще более это подтверждается использованием в понятии дознавателя терминов «правомочия» и «полномочия», первый из которых обозначает права, а второй - права и обязанности.

В научной литературе существуют две точки зрения по поводу соотношения прав и обязанностей должностных лиц и государственных органов.

Одни ученые считают, что права не существуют в «чистом» виде, т.е. они являются одновременно и обязанностями3. По мнению Р. X. Галузо, полномочия государственных органов и должностных лиц «не могут быть истолкованы по формуле: «вправе, но не обязан», права и обязанности у них неразрывны, полномочия всегда обозначают сплав прав и обязанностей (право - обязанности)»4.

Другие ученые считают, что не все права указанных участников являются одновременно их обязанностями5. Так, по мнению И. В. Коршуновой, «не любое право органа государственной власти есть одновременно и его обязанность. Например, у суда как органа государственной власти есть именно право (а не обязанность) изменить меру пресечения обвиняемому»6.

Анализ ст. ПО УПК РФ, регулирующей порядок отмены и изменения меры пресечения, показывает, что прямое предписание закона, т.е. неиспользование законодателем термина «вправе», свидетельствует о возложении на суд или судью обязанности, а не предоставлении права изменить меру пресечения подозреваемому или обвиняемому.

В качестве аргумента данной позиции можно привести следующие нормы УПК РФ, закрепляющие права следователя, дознавателя в чистом виде: 1) ст. 24 «Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон» и ст. 28 «Прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием», согласно которым при наличии указанных в них оснований следователь, дознаватель по своему усмотрению вправе, но не обязаны принять соответствующее решение; 2) ст. 97 «Основания для избрания меры пресечения», в соответствии с которой следователь, дознаватель также по своему усмотрению вправе, а не обязаны избрать обвиняемому, подозреваемому одну из мер пресечения, предусмотренных УПК РФ. Так, следователь, дознаватель может, например, избрать меру пресечения - подписку о невыезде, а может и ограничиться такой мерой процессуального принуждения, как обязательство о явке; 3) ст. 192 «Очная ставка», согласно которой следователь даже при наличии существенных противоречий в показаниях ранее допрошенных лиц вправе, а не обязан провести указанное следственное действие, так как подтвердить достоверность одних показаний и опровергнуть другие показания следователь может путем производства других следственных действий.

В целом права государственных органов и должностных лиц являются одновременно и их обязанностями, так как данные субъекты уполномочены осуществлять уголовнопроцессуальную деятельность от имени государства, поэтому оно и обязывает их исполнять эту деятельность. Отсюда следует, что осуществление государственными органами и должностными лицами любых процессуальных действий является их обязанностью перед государством. Помимо этого осуществление некоторых процессуальных действий является обязанностью государственных органов и должностных лиц перед другими участниками уголовного судопроизводства.

Производство следственных действий одновременно является и правом и обязанностью следователя, дознавателя: обязанностью - потому, что без производства следственных действий не возможно осуществление указанными субъектами расследования по уголовному делу; правом - потому, что виды следственных действий, последовательность, количество, время их производства определяются следователем, дознавателем. Производство следственных действий является обязанностью следователя, дознавателя в соответствии с назначением уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК РФ), а именно с целью защиты прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, либо защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Из этого следует, что право производства следственных действий данными субъектами является в то же время их обязанностью перед другими участниками уголовного судопроизводства, а именно перед потерпевшим либо подозреваемым, обвиняемым.

Мы разделяем точку зрения С. С. Алексеева, считающего, что «государственный орган, осуществляющий властные функции, не только вправе, но и обязан осуществлять возложенные на него задачи. Иногда считают, что здесь происходит «слияние» права и обязанности. Это не так. Правомочия и обязанности сохраняют в рамках компетенции относительно самостоятельный характер»7.

Вышеизложенное свидетельствует о том, что права государственных органов (органа дознания) и должностных лиц (прокурора, руководителя следственного органа, следователя, начальника подразделения дознания, дознавателя) в то же время являются их обязанностями перед государством и другими участниками уголовного судопроизводства, призваны для решения задач и достижения назначения уголовного судопроизводства. Вся уголовно-процессуальная деятельность государственных органов и должностных лиц как представителей государства, т.е. уполномоченных осуществлять эту деятельность от имени государства, является их обязанностью, а способы ее осуществления (например, для следователя, дознавателя - определение видов следственных действий, последовательности, количества, времени их производства, для прокурора - выбор способов прокурорского надзора, для руководителя следственного органа - выбор способов ведомственного контроля за работой подчиненных ему следователей) является их правом.

Таким образом, уголовно-процессуальная деятельность государственных органов и должностных лиц, в отличие от других участников уголовного судопроизводства, включая таких субъектов стороны обвинения, как потерпевший, гражданский истец, их представители, строится не на праве, а на обязанности8. Закрепленные в гл. 6 УПК РФ полномочия государственных органов и должностных лиц: 1) не позволяют в полной мере осознать ими основу построения их уголовно-процессуальной деятельности, 2) затрудняют определить, какие из указанных полномочий являются их правами, а какие - их обязанностями. Подтверждением этому являются результаты проведенного нами анкетирования следователей и дознавателей, согласно которому только 50 % опрошенных респондентов указали, что уголовно-процессуальная деятельность государственных органов и должностных лиц строится на обязанности.

В гл. 6 УПК РФ полномочия должностных лиц и государственных органов должны быть четко разграничены на права и обязанности как равнозначные элементы их правого положения. 96 % опрошенных респондентов указали на необходимость данного разграничения.

Рассмотрим на примере возможность разграничения полномочий следователя, предусмотренных ст. 38 УПК РФ.

В п. 1 ч. 2 ст. 38 УПК РФ предусмотрена обязанность следователя возбуждать уголовное дело в порядке, установленном УПК РФ. С одной стороны, возбуждение уголовного дела является правом следователя, вытекающим из обязанности принимать по результатам рассмотрения сообщения о преступления одно из решений, предусмотренных п. 1 ст. 145 УПК РФ, т.е. является одним из этих решений. В то же время при наличии повода и основания, предусмотренных ст. 140 УПК РФ, следователь в пределах компетенции, установленной УПК РФ, обязан возбуждать уголовное дело, т.е. соблюдать установленную законом процедуру возбуждения уголовного дела.

Использование законодателем в п. 2 ч. 2 ст. 38 УПК РФ предлога «или» уже подразумевает под собой предоставление следователю права выбора совершать одно из действий: 1) принимать уголовное дело к своему производству; 2) передавать его руководителю следственного органа для направления по подследственности. Поэтому данные действия несомненно относятся к правам. Однако в случаях, предусмотренных ст. 156 и ч. 5 ст. 152 УПК РФ, они становятся обязанностями.

В п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ содержатся две обязанности следователя, подчеркивающие его процессуальную самостоятельность: 1) самостоятельно направлять ход расследования, 2) принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением случаев, когда в соответствии с УПК РФ требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа.

В п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ указано право следователя давать органу дознания в случаях и порядке, установленных УПК РФ, обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий, производстве отдельных следственных действий, об исполнении постановлений о задержании, приводе, об аресте, о производстве иных процессуальных действий, а также получать содействие при их осуществлении. Дача следователем таких поручений не обязательна по каждому уголовному делу, а зависит от складывающейся следственной ситуации по конкретному уголовному делу. К тому же указанные процессуальные действия следователь может провести сам.

В п. 5 ч. 2 ст. 38 УПК РФ отражено право следователя обжаловать с согласия руководителя следственного органа в порядке, установленном ч. 4 ст. 221 УПК РФ, решение прокурора об отмене постановления о возбуждении уголовного дела, о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия, изменении объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставлении обвинительного заключения и устранении выявленных недостатков. Данное право следователя прямо закреплено в ч. 4 ст. 221 УПК РФ. При этом оно порождает обязанность следователя получать согласие руководителя следственного органа на обжалование решений прокурора. Однако основным в данном случае является право, так как указанная обязанность возникает только в том случае, если следователь воспользуется правом обжалования.

Таким образом, четкое разграничение и закрепление прав и обязанностей в законе будет способствовать более точному определению государственными органами и должностными лицами линии своего поведения в ходе осуществления ими уголовно-процессуальной деятельности. Они будут точно знать, какие действия обязаны выполнить, а какие - вправе. В свою очередь знание данными участниками своих обязанностей будет способствовать соблюдению корреспондирующих им прав других участников уголовного судопроизводства, а, следовательно, и упорядочению складывающихся между ними уголовно-процессуальных отношений.

• ¹    Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1963. С. 545.

• ²    См.: Божьев В. П. Уголовно-процессуальные правоотношения. М., 1975. С. 143; Руководство для следователей / под общ. ред. В. В. Мозякова. М., 2005. С. 50; Об

  щая теория государства и права: учебник / под ред. В. В. Лазарева. М., 2000. С. 233; Конституционное право. Энциклопедический словарь / отв. ред. С. А. Авакьян. М., 2000. С. 429.

• ³    См., например: Общая теория государства и права. Академический курс: в 2 т. Т. 2 / отв. ред. М. Н. Марченко. М., 1998. С. 313; Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред. П. А. Лупинская. М., 2001. С. 57-58; Воронин Э. И. Полномочия органов предварительного расследования по новому Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: учебное пособие / Э. И. Воронин, С. Э. Воронин, А. А. Белавин. Хабаровск, 2003. С. 30; Ванин Д. В. Функциональное назначение деятельности следователя и его полномочия в состязательном уголовном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2003. С. 130-134.

• ⁴    Якупов Р. X. Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. В. Н. Галузо. М., 1998. С. 91.

• ⁵    См., например: Коршунова И. В. Обязанность как правовая категория: автореферат дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 25; Дармаева В. Д. Уголовно-процессуальный статус следователя: автореферат дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 10-11; Дармаева В. Д. Следователь в уголовном судопроизводстве. М., 2007. С. 12.

• ⁶    Коршунова И. В. Указ. соч. С. 25.

• ⁷    Алексеев С. С. Общая теория социалистического права (курс лекций): учебное пособие. Выпуск второй. Нормы права и правоотношения. Свердловск, 1964. С. 129.

• ⁸    См.: Уголовный процесс: учебник для вузов / под ред. В. П. Божьева. М., 2000. С. 141.