К вопросу о развитии историографии церковно-пенитенциарной системы Российской империи (XIX - нач. XX вв.)

Современный исторический период развития Российского государства характеризуется глубоким реформированием государственного аппарата управления, становлением новой системы государственных органов, в связи с чем возможна тенденция усиления роли силовых и уголовно-исполнительных структур в стране. Отражением карательной политики государства является организация и функционирование пенитенциарной системы. В последние годы принимаются разнообразные организационные и правовые инструменты для повышения эффективности функционирования уголовно-исполнительной системы, которая своими корнями уходит в глубь веков. Не все аспекты данной проблематики исследованы комплексно с применением научных методов познания. Кроме того, целые пласты пенитенциарной политики нашего государства остаются неисследованными, в частности, история развития церковнопенитенциарной системы, а также системы церковного наказания.

В литературе по истории развития пенитенциарной и церковной системы наказания до сего времени не было исследования, посвященного рассмотрению всех сторон древнерусской системы церковных наказаний в историческом развитии каждой из них в отдельности и в их взаимоотношении в течение древнего периода Русской Церкви. В литературе встречаются лишь отдельные монографии, посвященные узким аспектам данной проблематики, или, наоборот, общие учебные пособия по пенитенциарной системе, не затрагивающие церковную тематику.

Дореволюционная пенитенциарная наука была представлена главным образом работами юристов - преподавателей ведущих университетов России: А.А. Пионтковский, С.В. Познышев, Н.С. Таганцев, И.Я. Фойниц-кий, С.П. Мокринский, Д.В. Краинский, С .К. Гогель и др.1 Несомненную значимость для исследования поставленной темы представляют работы юристов-практиков тюрем ного дела: М.Н. Галкин-Врасский, П.К. Гран, А.П. Саломон, А.М. Стремоухое, С.С. Хрулев, М.М. Исаев, В.Д. Набоков, П.П. Почтарев, А.П. Сипягин и др.2

В классификации дореволюционной историографии пенитенциарной системы преобладает два подхода: первый подход - проблемный, исходящий из отношения к тюремному заключению как средству исправления преступников в условиях лишения свободы; в основе второго подхода лежит идеологическая установка, т.е. отношение к государству и его интересам.

В свою очередь в первом подходе в дореволюционной историографии следует выделить два основных вопроса: 1) о преимуществе тюремного заключения перед другими видами уголовных санкций; 2) о возможности исправления преступников в условиях лишения свободы. Актуальность этих вопросов обуславливалась тем, что в последней трети XIX века ссылка ввиду ее массовости начинает утрачивать свое значение. Вследствие этого тюремное заключение начинает рассматриваться как наиболее оптимальный и единственный вид уголовного наказания, с чем были согласны практически все российские пени-тенциаристы. При этом юристы по-разному смотрели на исправляющую роль тюрьмы. Так, С.Г. Гогель, Д.В. Краинский и др. были убеждены, что тюрьма не может служить средством исправления преступников. Более того, в борьбе с преступностью она является средством «развращающим». Что касается иной точки зрения, которую представляли А.А. Пионтковский, С.В. Познышев и др., то они считали исправление преступников в условиях тюрьмы возможным и необходимым.

Что касается второго подхода, то здесь все работы по тюрьмоведению делятся на три направления: официально-охранительное, официально-либеральное и общественнолиберальное. При этом первое и второе направления возникли в связи с судебной реформой и проведением первых опытов по тю- ремному реформированию и потому во многом связаны между собой.

Работы первого направления принадлежали перу чиновников, написанных главным образом на материалах инспекционных поездок чинов тюремного ведомства по тюрьмам Российской империи и Европы в связи с подготовкой тюремной реформы. Эти работы посвящены вопросам управления российской тюремной системы, организации жизни заключенных, опыту тюремных преобразований в странах Западной Европы и США. В некоторых работах содержались конкретные предложения относительно исправления существующих недостатков тюремного ведомства. Они отражали официальную точку зрения на проблему тюремной реформы. Среди работ указанного направления можно выделить историческое исследование Н.Н. Емельянова (Николаевского) по истории политической и религиозной ссылки, которое защищало российское тюремное ведомство. Автор в резкой форме критиковал работы американского журналиста Дж. Кеннана о сибирской ссылке и нелицеприятно отзывался о политических заключенных.

В работах второго направления следует выделить исследования известных русских юристов и общественных деятелей И.Я. Фой-ницкого, Н.Д. Сергеевского, Г.С. Фельдштейна, В.Н. Никитина, Н.М. Ядринцева, которые наряду с правительственными чиновниками привлекались к разработке тюремной реформы. Авторы стремились осуществить глубокий анализ фактического материала, выявить основные недостатки тюремной системы и определить основные направления и мероприятия реформирования ведомства. Наряду с исследованием проблемы авторы предлагали смелые проекты по реформированию тюремной системы, вплоть до отмены ссылки в России как отжившего и несоответствующего интересам России в конце XIX века наказания3.

Все работы первого и второго направления были посвящены проблеме необходимости осуществления тюремной реформы, которая рассматривалась исключительно с точки зрения государственных интересов. При этом опускались негативные стороны деятельности тюремной администрации, а политические арестанты были представлены в негативном свете. Авторы исследований не касались причин, которые побудили политических высту- пить против государственного и общественного строя.

В конце 60-х гг. XIX века начинает складываться общественно-либеральная историография карательных учреждений, где получили освещение некоторые аспекты тюремной реформы, которые выпали из поля зрения официальной историографии. Для этого направления свойственен обличительный акцент по отношению к карательной политике царизма и объективный подход по отношению к политическим заключенным. Авторы подробно описывают тяжелые условия жизни арестантов, приводят многочисленные факты произвола тюремной администрации. Начало общественно-политической историографии было положено в работах С.В. Максимова, который явно симпатизировал заключенным. Он до мельчайших подробностей описал быт арестантов и состояние русских тюрем. Впервые в российской историографии им были проведены исследования арестантского языка и тюремной азбуки4.

К числу наиболее интересных работ указанного направления относятся исследования князя П.А. Кропоткина, который в 60-е гг. XIX века находился на службе в Забайкальском казачьем войске и занимался сбором сведений о состоянии тюрем в Забайкалье. Кроме того, в 70-80-е гг. он имел возможность лично познакомиться с состоянием тюрем России и Франции в качестве заключенного5.

Обличительная сторона карательной политики самодержавия достаточно полно представлена в работах представителей социал-демократии и социалистов-революционеров. Однако в их публикациях основное внимание уделялось вопросам политической каторги и ссылки. Исследование пенитенциарной системы в этих работах отражения не получило.

Важное место в историографии тюремного реформирования занимала российская пресса: журналы «Тюремный вестник», «Правительственный вестник», «Юридический вестник», газета «Право» и др. В них значительное внимание отводилось тюремной реформе. Периодические издания давали оперативную информацию о наиболее острых проблемах тюремного ведомства.

Что касается истории развития церковной системы наказаний, то в литературе по истории русского церковного права до сего времени не было исследования, посвященного рассмотрению всех сторон древнерусской системы церковных наказаний в историче- оком развитии каждой из них в отдельности и в их взаимоотношении в течение древнего периода Русской Церкви.

Основоположником исследований по данной тематике стал дореволюционный ученый-канонист, профессор Санкт-Петербур-ского университета Н.С. Суворов.

Отсутствие работ по теме церковных наказаний в русской православной литературе по церковному праву вынудило Н.С. Суворова обратиться к западноевропейской науке канонического права, в которой эта тема разрабатывалась в течение нескольких веков. Материалы по истории права римско-католической церкви позволили русскому правоведу разработать такие теоретические вопросы церковного права, которые невозможно было в то время объяснить на материалах истории Русской православной церкви.

В 1876 году в Санкт-Петербурге вышла в свет книга Н.С. Суворова «О церковных наказаниях. Опыт исследования по церковному праву». 10 апреля 1877 г. данная работа была защищена им в качестве магистерской диссертации.

По мнению П.В. Гидулянова, сочинение «О церковных наказаниях» было по своей методологии исключительным явлением в области тогдашнего русского церковного права: «Беря в руки магистерскую диссертацию Н.С. уворова, читатель чувствует, что имеет дело с правом, юриспруденцией, а не с нравоучительным богословием. В этом отношении первая работа Н.С. Суворова выгодно отличается от всех работ его современников. Здесь римский дух, здесь правом пахнет».

В 1884 году Н.С. Суворов защитил на юридическом факультете Императорского Московского университета диссертацию на соискание степени доктора церковного права. Ее название - «Объем дисциплинарного суда и юрисдикции церкви в период вселенских соборов» - свидетельствует, что он продолжал разрабатывать тему, которую начал исследовать в своей магистерской диссертации. Рассматривая церковную юрисдикцию в том виде, в каком она сложилась в период времени с 325 до 788 гг., Суворов обращался не только к церковным канонам, но и к светскому законодательству, а также к фактам из церковной истории. Главные выводы, к которым он пришел, изучая исторические документы и факты, заключались в следующем:

• 1)    церковная дисциплина периода вселенских соборов имеет свои корни в первых трех веках христианства, когда на установление ее влияли, с одной стороны, отношения между христианством и языческим миром, а с другой стороны, - воззрения христианских религиозных партий, стремившихся к поддержанию путем дисциплины, идеальной святости церкви;

• 2)    при христианских императорах требования особенной, духовной, дисциплины были возведены в государственный закон;

• 3)    личное отношение христианских императоров к церковному дисциплинарному суду было таково, что, с одной стороны, римский принцип верховной императорской юрисдкции был распространяем и на церковь, а с другой стороны, сам император не был изъят от дисциплинарного церковного суда;

• 4)    органы государственного управления обязаны были блюсти за исполнением узаконенных церковно-дисциплинарных требований и приводить в исполнение приговоры церковного дисциплинарного суда;

• 5)    церковная юрисдикция, в отличие от церковного дисциплинарного суда, как совокупность судебных прав, выделенных государством из его государственно-судебной компетенции, с перенесением этих прав на церковь не могла возникнуть ранее христианских императоров;

• 6)    исключительная подсудность духовенства в качестве ответствующей процессуальной стороны церковному суду по делам гражданским (исключительная, впрочем, только в первой инстанции) установилась со времен императора Юстиниана I. Напротив, по обвинениям духовных лиц в уголовных преступлениях и в законодательстве Юстиниана I общим правилом оставалась подсудность духовенства государственному суду.

Профессор А.С. Павлов (1832-1898), выступавший во время защиты Н.С. Суворовым докторской диссертации в качестве первого официального оппонента, высоко оценил это произведение, назвав его «весьма заметным вкладом» в мало разработанную науку русского канонического права.

Первое издание «Учебника церковного права» Н.С. Суворова вышло в свет в Ярославле в 1898 году. Второе издание названного учебника он выпустил в Москве в 1902 году. В предисловии к нему ученый писал: «Дать учащемуся юристу по возможности сжатое, избегающее многословия и в то же время не опускающее ничего важного, опирающееся при том же на исторические основы, изложение системы науки церковного права - такова была моя цель».

Вышедшее в 1908 году третье издание «Учебника церковного права» отличалось от второго издания целым рядом исправлений. Некоторые части текста предыдущего издания были в нем опущены, но немало было сделано и добавлений.

В 1912 году было опубликовано четвертое издание рассматриваемого учебника. Оно ничем не отличалось от третьего. Разве только тем, что вышло в свет после смерти его автора.

Составители тогдашних учебников и руководств по церковному праву обыкновенно старались увязать систему изложения материала с природой церковной организации и поэтому описывали сначала внутреннее устройство церкви, затем структуру церковного управления и внешние отношения церкви. Заключительная часть учебного курса посвящалась при такой системе учению об источниках церковного права. Н.С. Суворов полагал, что его учебник церковного права должен строиться по следующей системе: «1) исторический очерк развития церковного устройства, 2) исторический очерк развития источников церковного права, 3) догматическое изложение церковного устройства, 4) церковное управление и 5) внешние отношения церкви»6.

В историю русской юриспруденции Н.С. Суворов вошел как человек, заложивший основы науки церковного права в России. «Современная русская наука церковного права, - отмечал П.В. Гидулянов, - создана трудами двух ученых: А.С. Павлова и Н.С. Суворова. Они в истинном смысле отцы и основатели этой науки у нас в России. Но если Павлов, расчистив дорогу и исследовав источники, обтесал камни, приготовил материал, то Суворов велик тем, что он своим творческим гением создал из них прочный, непоколебимый фундамент и наметил план для дальнейших работников, дав церковному праву научную конструкцию и систему. Благодаря Н.С. Суворову церковное право из свода благочестивых размышлений, каким оно было доселе, превратилось в стройную юридическую науку, ничем не уступающую своим собратьям на Западе»7.

Второй по значимости работой по данной тематике, стало исследование, принадлежа- щее перу К.А. Неволина, напечатанное в Журнале министерства народного просвещения за 1847 год, в № 7-11, под заголовком «О пространстве церковного суда в России до Петра Великого». В полном собрании сочинений К.А. Неволина она помещена в т. VI (изд. 1859 г.).

Отдавая должное объективно-научному тону исследования автором ряда вопросов из области пространства церковного суда в России до Петра Великого, мы не можем не указать прежде всего на устарелость труда с точки зрения современных научных данных. Так, глава «Об узаконениях, служивших к определению пространства суда церковного», содержанием которой служит обзор некоторых русских церковно-судебных законодательных источников, как мы увидим далее в своем изложении, содержит ряд шатких заключений по вопросу о подлинности и степени распространенности русских законодательных актов, и многие из этих заключений К.А. Неволина интерпретировались и отвергались в позднейшей нашей исторической и канонической литературе. Вопросы, рассмотренные им в центральной главе о круге дел, подлежавших церковному суду, должны быть раскрыты шире и глубже благодаря изданным уже после Неволина актам - историко-правовой вообще и церковно-правовой в частности - жизни России.

Необходимо указать в труде К.А. Неволина и на недостаточную исчерпанность круга вопросов, связанных с раскрываемой им темой, и отсюда односторонность в решении некоторых вопросов.

В качестве иллюстрации мы укажем, например, на то, что К.А. Неволиным оставлен без всякого освещения круг «собственно церковных» преступлений, входивших в область церковно-судебной компетенции и в Древней Руси. Называя лиц, подсудных церковной юрисдикции, автор не решает вопроса о том, вызывалось ли исторической необходимостью расширение в Русской Церкви - в сопоставлении с Византийской - круга этих подсудных Церкви лиц; последний вопрос подсказывается самим ходом исследования, которое автор ведет по методу сопоставления византийского и русского церковных судов. При изложении истории подсудных Церкви преступлений автором ничего не сказано о природе и степенях церковных преступлений. К.А. Неволин далее называет не все, а лишь главнейшие из отечественных законодатель- ных источников церковного суда (в главе об «узаконениях»): уставы святого Владимира и Ярослава I о церковных судах, грамоту великого князя Василия Димитриевича и постановления Соборов 1551 и 1667 гг.; вовсе не указаны (вместе с тем, конечно, не уяснено значение) грамоты других великих князей, правила и послания предстоятелей Русской Церкви, постановления многочисленных Соборов, «несудимые», «тарханные» грамоты различных лиц, ханские ярлыки и пр., представляющие собой законодательные акты и данные судебной практики и характеризующие историю церковного суда в Древней Руси, и т.д.

Вплоть до 1995 года тема церковного права, церковно-пенитенциарной системы находилась в глубоком забвении. Как и в XIX веке, первые исследования церковноправовой тематики в настоящее время носят обобщающий, учебно-методический характер. Так, в 1994 году вышел учебник «Церковное право»8 протоиерея В. Цыпина, который в настоящее время выдержал уже четыре переиздания. В четвертой части данного курса лекций содержится описание церковно-судебной системы нашей страны в рамках общей церковной власти и описываются виды и формы применяемых к клирикам и мирянам наказаний.

Подводя итог анализу исследованности церковно-пенитенциарной системы в отечественной литературе, следует отметить, что данная тематика так и осталась неразработанной, все работы носят описательный характер. Системно-статистические исследования практически полностью отсутствуют. В связи с актуализацией изучения истории церкви в це лом и церковно-пенитенциарной деятельности в частности остается надеяться, что данная лакуна также будет заполнена.

• ¹    Пионтковский А.А. Тюрьмоведение, его предмет, содержание, задачи и значение. - Одесса, 1892; Познышев С.В. Очерки тюрьмоведения. - М., 1913; Таганцев Н.С. Русское уголовное право. - СПб., 1902; Фойницкий И.Я. Курс тюрьмоведения (1874-1875). - СПб., 1875; Мок-ринский С.П. Наказание, его цели и предложения. - М., 1902; Краинский Д.В. Материалы к исследованию истории русских тюрем. - Чернигов, 1912; Гогель С.К. Значение тюремного заключения в прошлое и настоящее время. - СПб., 1899 и др.

• ²    Записки начальника Главного тюремного управления М.Н. Галкина-Врасского по командировке его в Сибирь и на о. Сахалин. - СПб., 1883; Саломон А.П. Доклад о современном положении ссылки и каторги в Сибири и на о. Сахалин. - СПб., 1899; Стремоухов А.М. Краткий очерк тюремного устройства и мероприятий в области тюремного дела в России за 1900-1905 гг. - СПб., 1905; Хрулев С.С. Каторга в Сибири // Тюремный вестник. -1910. - № 8-9; Почтарев П.П. К вопросу об организации арестантского труда И Тюремный вестник. - 1899; Набоков В. Судьба ссылки И Право. - 1909. - № 29; Исаев М.М. Предстоящее преобразование каторги И Право. -1911. - № 6; Гран П.К. Каторга в Сибири. Извлечение из отчета о служебной поездке начальника Главного тюремного управления в Западную Сибирь. - СПб., 1913; Сипягин А.П. Несколько слов о настоящем и будущем уголовной ссылки и тюрьмы. - СПб., 1898, и др.

• ³    Забелин А. По вопросу об улучшении тюрем. — М., 1863; Кашкаров П.А. Общая разработка вопроса о необходимости коренного тюремного преобразования в России. - СПб., 1883; О развитии в Московском тюремном замке арестантского труда. - М., 1872, и др.

• ⁴    Максимов С.В. Ссыльные и тюрьмы. - СПб., 1862; Он же. Сибирь и каторга: в 3 ч. - СПб., 1871.

• ⁵    Кропоткин П.А. Тюрьмы, ссылка, каторга в России. -СПб., 1906; Он же. В русских и французских тюрьмах. -СПб., 1906.

• ⁶    Суворов Н.С. Учебник церковного права. - М., 1908. -С. 9.

• ⁷    Гидулянов П.В. Указ. соч. - С. 437.

• ⁸    Цыпин В. Церковное право. - М., 1994.