К вопросу о судейском усмотрении при построении уголовно-правовых санкций

Candidate of Juridical Sciences, Associate Professor, Department of Criminal Law and Criminology, School of Law, Khabarovsk State University of Economics and Law

ON THE JUDICIAL DISCRETION IN THE FRAMING OF CRIMINAL LAW SANCTIONS

The article examines the issue of limiting judicial discretion in the framing of sanctions of criminal law norms. The approaches to its solution available in the criminal law doctrine are analyzed. The author comes to the conclusion that the establishment of optimal limits of judicial discretion is one of the main tasks of the legislator and a necessary condition for the effective application of criminal law.

В процессе построения санкций уголовно-правовых норм принципиальное значение имеет проблема сочетания воли законодателя с судейским усмотрением. Заключается эта проблема в том, что законодатель, определяя минимальные и максимальные границы уголовно- правовых санкций, тем самым устанавливает и пределы судейского усмотрения, в рамках которых может действовать суд при избрании меры наказания виновному лицу. Соответственно «от того, как построена санкция, зависит широта судейского усмотрения при выборе и опреде- лении вида и размера наказания. Пользуясь санкцией, законодатель устанавливает для суда пределы применения наказания. Поэтому построение уголовного закона и его частей – диспозиции и санкции – вопрос не только юридической техники, но и уголовной политики. От правильного построения закона зависит, смогут ли органы правосудия … государства, пользуясь уголовно-правовыми нормами, выполнить стоящие перед ними задачи, верно ли будет применён закон» [2, с. 83].

Проблема судейского усмотрения при назначении наказания давно привлекает внимание учёных-юристов и практиков, специалистов в области уголовного права. Ещё в начале ХХ в. Н.Д. Сергеевский писал о том, что составители Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. одной из своих задач считали «приведение в порядок карательной системы, а именно установление соразмерности наказаний с тяжестью преступных деяний и разумное ограничение судейского произвола в деле назначения наказаний» [8, с. 189].

Данная проблема актуальна и в настоящее время, она по-прежнему остаётся недостаточно изученной и требует от юридической науки дальнейшей теоретической разработки. Например, Ю.И. Ляпунов относит к числу существенных и трудно устранимых недостатков действующего Уголовного кодекса Российской Федерации «исключительно плохо разработанную регламентацию в законе важнейшего вопроса о дискреционных полномочиях суда при назначении виновному конкретной меры наказания» [4, с. 49].

Сказанное подтверждается примерами из судебной практики. Так, граждане А., Т. и М. были признаны виновными в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью и осуждены по ч. 1 ст. 111 УК РФ.

А. в ходе ссоры, возникшей на почве личных неприязненных отношений с потерпевшим, нанес последнему не менее четырёх ударов кулаком в область головы слева. В результате действий А. потерпевшему были причинены: линейный перелом левой височной кости, контузия головного мозга легкой степени, ушибленная рана бровной области и верхнего века левого глаза [9].

Т. нанёс несколько ударов обутыми в туфли ногами по голове и телу потерпевшего, причинив ему закрытую травму правой половины грудной клетки, перелом ребер по средней подмышечной линии с повреждением ткани лёгкого и развитием пневмоторакса [11].

З. спровоцировал конфликт с потерпевшим и умышленно нанёс ему не менее четырёх ударов обутой ногой в область левого плеча. В результате преступных действий З. потерпевшему был причинён закрытый оскольчатый отрывной перелом головки левой плечевой кости [10].

Из приведённых примеров ясно, что гражданами А., Т. и З. были совершены деяния, примерно равные по характеру и степени общественной опасности. Данные об обстоятельствах совершения указанных преступлений, а также основные характеристики личностей виновных также в основном совпадают. Следовательно, наказание каждому из них должно быть назначено примерно одинаковое. Тем не менее суд приговорил А. к девяти месяцам, Т. – к трём годам, а З. – к одному году и шести месяцам лишения свободы. Существование проблемы судейского усмотрения обусловлено в первую очередь тем, что жизненный и профессиональный опыт судей неодинаков, а это неизбежно ведёт к различию между ценностными ориентациями каждого из них и соответственно приводит к неоднозначной оценке разными судами одних и тех же деяний. Как показывают некоторые исследования (Б.Г. Карганова, А.П. Козлов и др.), даже субъективное отношение судей-женщин и судей-мужчин к преступлениям одного вида значительно различается. Имеются различия также и в практике назначения наказания судьями с различным судейским стажем.

Представляется, что различная оценка судьями сходных по характеру и степени общественной опасности деяний во многом вызывается широкими пределами сконструированных законодателем санкций. «Наукой и практикой доказано, – писал по этому поводу С.И. Дементьев, – что судебные ошибки по применению уголовного наказания в большинстве случаев допускаются не потому, что судьи теоретически слабо подготовлены … а потому, что они, как и все люди, могут неоднозначно психологически (а не только юридически) оценивать происходящее, а значит, и выбирать наиболее целесообразную меру наказания. Помочь суду в этом деле может только законодатель, причём до определённых пределов, с тем, чтобы всегда имелась возможность для индивидуализации ответственности и наказания» [1, с. 150].

В специальной юридической литературе (П.Г. Марфицин и др.) отмечается, что судейское усмотрение может быть «плановым» в тех случаях, когда законодателем специально создаётся определённое пространство, в рамках которого правоприменитель может действовать самостоятельно, а может быть и «стихийным», вынужденным, когда законодателем допущены недоработки в формулировании правовых норм, пробелы. Воля законодателя и воля правоприменителя не всегда тождественны. Объясняется это тем, что при конструировании уголовно-правовых норм законодатель учитывает форму вины, мотивы, цели, способы совершения деяний, тяжесть наступивших последствий, повторность, обстановку и т.д., а суд при назначении наказания – иные обстоятельства (пол, возраст, семейное положение, судимость и т.д.) [5, с. 12–13]. Одной из задач законодателя и является установление оптимальных, «плановых» границ судейского усмотрения.

В доктрине уголовного права существуют различные, диаметрально противоположные точки зрения относительно судейского усмотрения. По мнению одних авторов (П.П. Осипов, И.М. Рагимов и др.), при построении уголовноправовых санкций законодателю необходимо максимально расширять их границы в целях увеличения рамок судебного усмотрения [6, с. 116; 7, с. 19]. С точки зрения других (Ю.И. Ляпунов и др.), пределы судейского усмотрения не должны быть чрезмерно широкими, поскольку это таит в себе опасность проявления необоснованного субъективизма и даже предвзятости суда при назначении мер наказания [4, с. 49]. Т.А. Лесниевски-Костарева отмечает, что даже судьи не заинтересованы в широких рамках санкций, так как испытывают серьёзные затруднения в процессе выбора конкретной меры наказания подсудимому при отсутствии более или менее ясных ориентиров, данных законодателем по этому вопросу [3, с. 332–333].

Первый из указанных подходов представляется ошибочным, поскольку приводит к неоправданному и необъяснимому назначению резко различных наказаний за одинаковые по характеру и степени общественной опасности преступления. Санкции должны быть такими, чтобы, с одной стороны, не создавать возможности для судейского произвола, а с другой – у суда всегда имелась возможность индивидуализировать наказание.

Способы оптимизации пределов судейского усмотрения могут быть различными. Например, соотнесение уголовноправовых санкций в виде лишения свободы с категориями преступлений, за совершение которых они предусмотрены (высший предел этого вида наказания для преступлений небольшой тяжести одновременно должен являться низшим пределом для преступлений средней тяжести, высший предел для преступлений средней тяжести – низшим пределом для тяжких, высший предел для тяжких преступлений – низшим пределом для особо тяжких). Заслуживает внимания и точка зрения авторов (С.И. Дементьев, И.И. Кар-пец, А.И. Коробеев и др.), считающих, что высший предел санкции за основной состав преступления одновременно должен быть низшим пределом санкции за квалифицированный состав. Представляется правильным также мнение о том, что в тех случаях, когда диспозиция нормы содержит большое число квалифицированных видов преступления, целесообразно уменьшить «шаг» санкции до 1–2 лет.

В любом случае установление оптимальных границ судейского усмотрения является одной из главных задач законодателя и необходимым условием эффективности применения уголовного закона.