К вопросу об антиалкогольной кампании в период перестройки: медики и общественные организации

Российская история в XX столетии знает несколько примеров проведения антиалкогольных кампаний, каждая из которых преследовала как гуманистические, так и вполне прагматические цели. Однако тема последней попытки в рамках Советского государства решить проблему алкоголизма по-прежнему остается актуальной для исследователей в силу своей масштабности и последствий. Оставались без должного внимания сигналы профессионального медицинского сообщества о глобальной проблеме изменения структуры заболеваемости и демографических процессов [1, р. 753]. Эпидемии и голод, терзавшие периодически человечество, сменились дегенеративными, техногенными и хроническими заболеваниями [2, с. 21–22].

Зачастую высшее советское партийное и государственное руководство обращало внимание на стремительное падение морально-нравственных качеств советских людей, их восприимчивости к идеологическим лозунгам. В свою очередь, советские медики в исследованиях пытались проследить взаимосвязь алкоголизма и длительной потери трудоспособности трудящихся. Так, Ж.К. Киспаева, сотрудник Горьковского научно-исследовательского педиатрического института Минздрава СССР, обращала внимание, что на определенных стадиях алкоголизма появляются туберкулез легких, заболевания мочеполовой системы, новообразования, хроническая ишемическая болезнь сердца, гипертония. Эти заболевания характеризовались в большинстве своем медленным развитием симптоматики, что объясняло сравнительно позднее обращение к специалисту, который имел дело с больным уже на грани инвалидности. При этом средний возраст больных хроническим алкоголизмом был самым трудоспособным: I стадия – 30 лет, II – 45, III – 52 года [3, с. 25]. Это придавало борьбе с алкоголизмом некую экономическую подоплеку, несмотря на значительные поступления в союзный бюджет от реализации алкоголя.

Теоретическим основанием для действий советских медиков стали не только руководящая линия партии, но и постулаты Н.А. Семашко. Основоположник отечественной системы всеобщего здравоохранения относил проблему здоровья рабочих и крестьян к основной заботе государства [4, с. 59]. В связи с этим, кроме классовой составляющей антиалкогольной борьбы, особенно подчеркивалась общественная значимость деятельности советского врача. Именно он, в отличие от частнопрактикующего западного доктора, должен был видеть масштабные коллективные задачи и перспективы развития в сфере лечебно-профессиональной помощи больным [5, с. 53]. Однако медики не были оставлены один на один на ниве борьбы с алкоголизмом. Помимо государственных структур к решению глобальной проблемы были подключены общественные организации.

За основу был взят как отечественный, так и западный опыт создания обществ воздержания, трезвости. Особого внимания при этом заслуживала дореволюционная практика православных священников, выступавших в роли неклинических психотерапевтов [6, с. 23]. После Октябрьской революции большевики периодически инициировали борьбу с пьянством, видя в нем глубокие классовые корни и последствия царской политики. В конце 1920-х гг. создавались общественные комиссии по вопросам алкоголизма, а на предприятиях – ячейки, которые представляли собой очаги борьбы с пьянством. Чуть позже было создано Всесоюзное общество борьбы с алкоголизмом во главе с известным экономистом Ю. Лариным. В 1970–1980-е гг. в РСФСР разрабатывались комплексные программы исследований по проблемам алкоголизма [7, с. 16]. В период перестройки широкое распространение получили клубы трезвости, под которыми понимались содружества людей, объединенных желанием нести в массы идеи трезвости. Одной из централизованных форм организации общественной антиалкогольной кампании стало Всесоюзное добровольное общество борьбы за трезвость, имевшее разветвленную сеть вплоть до уровня города и района.

Типичным примером подобной организации является Саратовское областное общество борьбы за трезвость. Главной целью организации стало воплощение в жизнь постановления ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма». В работе принимал участие широкий спектр государственных и общественных сил. Проводились исследования общественного мнения, в ходе которых большинство респондентов – 98 % показали нетерпимое отношение к пьянству и алкоголизму [8, л. 9]. Члены общества трезвости предлагали вслед за столичными городами сокращать количество магазинов, торговавших алкогольной продукцией. На практике это привело к обратному эффекту – увеличилось потребление различных суррогатов и количество отравлений. Представители органов внутренних дел в обществе трезвости приводили данные статистики. Около 70 % бытовых убийств было совершено на почве пьянства, при этом каждый четвертый совершивший убийство – родственник или супруг [9, л. 58]. Секретарь областного совета профсоюзов В.М. Боброва в своих выступлениях отмечала, что более половины несчастных случаев с летальным исходом на производстве произошли в результате алкогольного опьянения.

Несистемные попытки переориентации советских людей на массовое занятие физкультурой и спортом, а также различными формами культурного досуга не увенчались успехом. Причиной провала стали устаревшие формы работы учреждений и их неприглядный вид. Наполняемость составила 48 % от возможного потенциала [10, л. 13]. Параллельно в трудовых коллективах через механизмы профсоюзных организаций и структуры ВЛКСМ велась работа по созданию и распространению новых социалистических обрядов и ритуалов. Примером тому служили не в полной мере реализуемые безалкогольные свадьбы и проводы на службу в ряды вооруженных сил. Проводились внезапные рейды – «Понедельник – день тяжелый». При этом уличенные в алкоголизме советские трудящиеся, особенно попавшие в медвытрезвители, подвергались общественному осуждению. В качестве санкций выступали отмена материальных поощрений, лишение путевок в санатории, перенос отпуска на зимнее время, передвижение в очереди на получение квартиры. На снижении уровня алкоголизма это не сказывалось, а лишь создавало излишнюю социальную напряженность. Выступления членов общества часто носили риторический характер, сопровождались отточенными идеологическими формулировками и приведением примеров общественного порицания на конкретных предприятиях и учреждениях.

Классовый подход в видении проблемы не потерял актуальности, что проявлялось в постоянной абсолютизации роли государственной инициативы по организации антиалкогольной пропаганды в контексте сравнения с ведущими капиталистическими странами [11, с. 25]. Сами члены общества признавали пагубность риторических упражнений и формального подхода. Заведующий кафедрой психиатрии Саратовского медицинского института А.Л. Гамбург предостерегал о том, что неумелое повторение прописных истин набивало оскомину, а лобовое просвещение вызывало негативный эффект [12, л. 36]. Нередки были случаи, когда руководители предприятий поверхностно относились к профилактике и общественной проработке провинившихся, учитывая их высокую рабочую квалификацию. По мере завершения антиалкогольной кампании в целом эффективность работы обществ борьбы за трезвость также неумолимо снижалась.

Таким образом, антиалкогольная кампания в период перестройки отличалась включением в решение проблемы профессионального медицинского сообщества, продемонстрировавшего в условиях идеологического диктата как теоретическую подготовленность, так и практические навыки. Общественные организации, действовавшие в тандеме с государственными структурами, зеркально отразили весь ход кампании. Лозунги и предложения постепенно уступили место формальному подходу и риторическим упражнениям, понижая эффективность проведенных мероприятий.

Ссылки:

• 1.    Omran A.R. The epidemiologic transition: a theory of the epidemiology of population change // The Milbank Quarterly. 2005. Vol. 83, no. 4. P. 731–757.

• 2.    Овчаров В.К. Основные направления исследований по социальной гигиене и организации здравоохранения // Советское здравоохранение. 1985. № 4. С. 20–26.

• 3.    Киспаева Ж.К. Влияние алкоголизма на заболеваемость с временной утратой трудоспособности // Там же. № 6. С. 23–26.

• 4.    Семашко Н.А. Избранные произведения. М., 1969.

• 5.    Бажан Т.А. Н.А. Семашко об облике советского врача // Советское здравоохранение. 1986. № 1. С. 51–57.

• 6.    Бурко М.Е. О клубах трезвости и антиалкогольных клубах // Там же. № 6. С. 23–26.

• 7.    Лотова Е.И., Идельчик Х.И. Алкоголизм как социально-гигиеническая проблема // Там же. № 3. С. 12–17.

• 8.    ГАНИСО (Гос. арх. новейш. ист. Сарат. обл.). Ф. 6232. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 1–98.

• 9.   Там же. Л. 58.

• 10.  Там же. Л. 13.

• 11.    Попов В.Ф. Основные направления антиалкогольной пропаганды // Советское здравоохранение. 1986. № 10. С. 22–25.

• 12.    ГАНИСО. Ф. 6232. Оп. 1. Ед. хр. 1. Л. 36.