К вопросу об установлении уголовной ответственности за кибербуллинг

С распространением информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет, появлением большого количества социальных групп, сообществ, мессенджеров преступность вышла на качественно новый уровень. Появление новых возможностей распространения личной информации, травли, агрессии, психологического насилия, распространения сведений, порочащих честь и достоинство личности, в том числе фотографий, видеозаписей, переписки, обусловливает появление такой формы насилия, как кибербуллинг. На первый взгляд, кибербуллинг представляется безобидным розыгрышем, попыткой выяснить отношения с жертвой. Но 13 негативные последствия кибербуллинга значительны: от эмоционального расстройства до смерти, которая чаще всего наступает в результате самоубийства.

Поскольку для России феномен кибербуллинга сравнительно новое явление, то возникает проблема с уяснением его сущности, определением видов, причин, установления ответственности.

Впервые понятие «кибербуллинг» было введено Биллом Бэлси (Bil Belsey). Он определял кибербуллинг как «использование информационных и коммуникационных технологий, например, электронной почты, мобильного телефона, личных интернет-сайтов, для намеренного, неоднократного и враждебного поведения лица или группы, направленного на оскорбление других людей»1.

В научной литературе представлено множество определений понятия «кибербуллинг». Все они сводятся к его пониманию как травли человека с привлечением

• ¹    Belsey B. Cyberbullying: An Emerging Threat to the «Always On» Generation // http://www.cyberbullying . ca/pdf/Cyberbullying_Article_by_Bill_Belsey.pdf (дата обращения: 20.10.2021).

• ²    Методические рекомендации о размещении на информационных стендах, официальных интернет-сайтах и других информационных ресурсах общеобразовательных организаций и органов, осуществляющих управление в сфере образования, информации о безопасном поведении и использовании сети Интернет: Ппсьмо Минобрнауки от 14.05.2018 № 08-1184 // http://www.consultant.ru/ document/cons_doc_ LAW_298618/.

технических устройств, социальных сетей [1, 2].

В России определение данного понятия дается в письме Минобрнауки России от 14.05.2018 № 08-1184, согласно которому под кибербуллингом понимается преследование сообщениями, содержащими оскорбления, агрессию, запугивание; хулиганство; социальное бойкотирование с помощью различных интернет-сервисов2.

Однако, на наш взгляд, это определение не в полной мере отражает понятие и сущность кибербуллинга как преступления. Полагаем, что необходимо рассмотреть возможность принятия специального Федерального закона, закрепляющего понятие кибербуллинга и основы противодействия 13 этому явлению как преступлению.

Таким образом, на наш взгляд, наиболее точным, отражающим сущность кибербуллинга как преступления является следующее его понятие – это умышленное виновно совершенное действие или совокупность действий, направленных на психологическое насилие, с целью причинения нравственных страданий, осуществляемых посредством электронных средств связи.

Кибербуллинг может принимать различные формы. Наиболее распространенными примерами кибербуллинга являются получение унизительных и угрожающих сообщений; распространение компрометирующих фотографий, обидных постов в целях унижения потенциальной жертвы; создание поддельных профилей человека; взлом аккаунта в социальной сети в целях оказания психологического давления на жертву;

распространение интимной или дискредитирующей информации о человеке. Европейский суд по правам человека признал существование кибербуллинга как одной из форм домашнего насилия, направленной на получение контроля над жизнью человека. Кибербуллингу чаще всего подвержены несовершеннолетние, поскольку именно они являются активными интернет-пользователями. Однако в последнее время наблюдается увеличение случаев проявления кибербуллинга в отношении лиц женского пола. Совершение подобного рода преступлений в отношении женщин может быть объяснено рядом причин. К ним относится большая распространенность отправления фотографий, стремление к демонстрации своего тела, попытки привлечения внимания, сексуальная объективизация тела женщины. Субъ- 14 ектами кибербуллинга могут выступать как совершенно незнакомые люди, так и близкие лица (муж, партнер, брат и т.д.). Зачастую кибербуллинг может стать формой семейно-бытового насилия в отношении женщины (супруги, девушки, сестры, дочери и др.), что облегчает правонарушителю его совершение, поскольку он в достаточной степени владеет различной информацией, имеет доступ к социальным сетям, группам, в которых состоит женщина. Мотивы такого проявления различны: ревность, месть, личная неприязнь, ненависть, шантаж и др. Проблема усугубляется тем, что подобные деяния могут носить латентный характер, так как зачастую женщины по различным причинам не обращаются в правоохранительные органы с заявлением на своих близких.

В Российской Федерации применяются разные виды юридической ответственности за различные формы его проявления: административная, уголовная, гражданская. В то же время механизм оценки не является единым, поэтому практика привлечения к ответственности является довольно разрозненной [3].

Так, например, если деяние происходит в форме хейтинга, то есть действий, направленных на унижение человеческой чести и достоинства, выраженных в неприличной форме, то деяние может быть квалифицировано по статье 5.61 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, предусматривающей ответственность за оскорбление. В случае если были распространены ложные сведения, порочащие честь и достоинство, то деяние квалифицируется по ст. 128.1 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ), – клевета. Если кибербуллинг происходит совместно с угрозой для жизни, то деяние квалифицируется по статье 119 УК РФ. Если кибербуллинг привел к совершению самоубийства, то квалификация может осуществляться по ст. 110 УК РФ. Если кибербуллинг предполагает, что в результате действий были распростране- 14 ны сведения из частной жизни, то деяние квалифицируется по ст. 137 УК РФ. Возможно совершение действия, квалифицируемого как вымогательство, – ст. 163 УК РФ.

Отсутствие в уголовном законодательстве России специальной нормы, предусматривающей ответственность за кибербуллинг, представляется нам серьезной проблемой. В то же время, учитывая разносторонний характер кибербуллинга, формы его проявления, когда кибербуллинг может включать в себя различные действия, а посягательства направлены на разные объекты и приводят к неодинаковым последствиям, полагаем, что принятие универсальной нормы не представляется возможным. Решение этой проблемы мы видим во внесении специальных квалифицирующих признаков в уже имеющиеся нормы УК РФ.

Так, предлагаем внести изменение в ч. 2 ст. 137 УК РФ, дополнив словами следующего содержания:

• 2.    Те же деяния, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, а также информационно-телеком-

• муникационной сети, в том числе сети «Интернет».

Кроме того, считаем целесообразным введение аналогичного квалифицирующего признака в ст. 119 УК РФ. Предлагаем окончательную редакцию ч. 2 ст. 119 УК РФ:

«2. То же деяние, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, а равно в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга, а равно с использованием информационно-телекоммуникационной сети, в том числе сети «Интернет».