К вопросу популярности рэпа в современной российской культуре с позиций психоанализа

В современном мире музыкальное творчество – это не только сфера искусства, но и важное социальное явление. Музыка выражает протест, надежды, радости и печали сообщества и каждого индивида. Музыка давно вышла за пределы академических кругов и религиозных действ. Сейчас, как и когда-то в далекой древности на заре своего зарождения, музыка является достоянием всего сообщества людей.

В настоящий момент в России и в мире самым популярным музыкальным направлением является рэп. В России рэп пришел на смену рок-музыке. Если в последние годы советского периода и в начале становления Российской Федерации рок-музыка являлась главным выразителем «духа времени», то сегодня это выражается в творчестве рэп-исполнителей. И если пятнадцать или десять лет назад рэп считали искусством маргинальных кругов и не принимали всерьез, то сегодня опрометчиво отрицать высокую социальную значимость этого направления искусства. В статье «Российский рэп как социально-культурный феномен» представители Восточно-Сибирского государственного института культуры Дулганова Е.О. и Амгаланова М.В. указывают на высокую социальную значимость рэпа в России, рассматривая общие черты рэпа как социально-культурного феномена [1, с. 209–210].

Но в чем секрет успеха данного направления среди молодого поколения? Если рок-музыка была манифестом молодости и жизни против мертвенной формализованности позднего Советского Союза, то чем же является рэп?

Существует множество филологических исследований, в которых изучаются тексты рэп-исполнителей как литературное явление. Лингвокультурные особенности рэпа как жанра творчества описывают в своей статье Корнева Н.А., Подберезкина Л.З, указывая, что рэп – это не только тексты, но и различные лингвистические приемы передачи смысла [2, c. 124–129]. В нашем исследовании мы постараемся рассмотреть творчество рэп-исполнителей шире, не только как феномен словесности, но как объединение слова и музыки, так как в случае рэпа они неотделимы.

Чтобы ответить на вопрос о популярности рэпа в современной России, рассмотрим это явление через призму психоаналитического метода. В качестве объекта исследования обратимся к видеоклипам рэп-исполнителей, но не будем подвергать психоаналитическому анализу их личности. Подобным образом поступает Малкина С.М. в статье «Преодоление метафизики: психоаналитическое прочтение (история одной фобии)», анализируя не психику каждого философа-критика метафизики, но подвергая анализу некоторого философствующего субъекта [3, с. 726]. Как уже было сказано ранее, нам интересен рэп как социальное явление, а видеоклипы – это рэп в концентрированной форме. Именно клипы рэп-исполнителей вызывают самый большой резонанс в обществе, часто с выходом клипа происходят запреты отдельных песен или всего творчества рэп-исполнителя со стороны властей.

Помимо текста и музыки клип также имеет видеоряд, который усиливает эффект погружения слушателя-зрителя в произведение. В некоторых случаях клипы рэп-исполнителей являют нам примеры раскрытия произведения с новой стороны, которая превращает невнятное повествование аудиоформата в полноценное произведение искусства. В некоторых случаях творчество рэп-исполнителя или отдельное произведение может пониматься только в виде клипа. Именно визуальная составляющая формирует самые сильные произведения и дает возможность полного выражения рэпа как жанра. Поэтому мы рассмотрим клипы рэп-исполнителей, подвергнув их психоаналитическому анализу.

Итак, в клипах мы можем выделить четыре основных ряда, при взаимодействии и наложении друг на друга которых мы получаем рэп как культурное явление в его полноте. Первый ряд – музыкальное сопровождение. Это преимущественно электронная ритмичная музыка, мелодичность здесь уходит на дальний план. Такое музыкальное сопровождение подобно архаическим проявлениям музыки при племенном строе, в первую очередь это музыка движения, некоего порыва. Музыка не имеет четкого мелодического рисунка, но имеет сильную ритмическую составляющую.

Концерты рэп-исполнителей похожи на танцы вокруг костра примитивных народов, на ми-стериальные танцы «до упаду». Музыкальное сопровождение клипов – это музыка доисторического, инфантильного человечества, музыка примитивная. Здесь это не оценочная характеристика, примитивный не означает плохой, примитивизация музыки есть проявления регрессии [4, c. 125] к более ранним формам, к докультурному пласту человеческого существа, к бессознательному. Такая музыка часто однообразна, проста, похожа на народные мотивы. Рэперы зачастую используют народные мелодии как основу для своей музыки или вставки в нее. Так, например, происходит в треке «Татарин» исполнителя Аигел, где используется татарская народная музыка для указания на национальную принадлежность лирического героя произведения, при том условии, что в тексте на это указывает лишь слово «татарин» в припеве.

Второй ряд – текстовый. Текст представляет собой набор образов, которые связываются контекстуально или вовсе связаны на каком-то неявном смысловом уровне посредством аналогии описываемых образов, так же как в сновидении несколько визуальных символов могут являться передачей одного смысла [5. с. 107]. Даже в тексты, где имеется единый образ, контекстуально включаются иные. Однако это происходит не для введения нового образа повествования и нового смысла, а для усиления уже транслируемого вербальными образами смысла. Помимо этого, тексты включают множество слов и оборотов речи, многозначных по своей природе. Одно слово или словесный оборот употребляется в различных смыслах, а его понимание зависит от контекста. Этим тексты рэп-исполнителей подобны текстам на древних языках [6, с. 113].

Также зачастую рэперы придумывают свои слова, которые могут быть понятны лишь в контексте. Эти слова могут являться как искаженными заимствованиями из иностранных языков [7], так и объединениями слов русского языка между собой или с иностранными словами. Могут создаваться слова-сокращения. Самым ярким примером подобных языковых игр на сегодняшний день можно считать «Флексикон», составляемый рэп-исполнителем GONE Fludd. Это словарь созданных и применяемых им в своем творчестве слов, которые имеют все описанные ранее черты. Не стоит забывать и о применении рэперами нецензурной лексики. Зачастую тексты практически полностью состоят из нецензурных слов и могут быть понимаемы только контекстуально посредством подбора смыслов многогранных слов русского мата.

Тексты рэперов своим строением и подачей похожи на заклинания шамана или слова религиозных и оккультных обрядов. Подача представляет собой речитатив, слова могут искажаться посредством перестановки ударения на архаический манер или произноситься с явной ошибкой. Текст зачитывается в соответствии с ритмом музыкального сопровождения. Многие рэперы искажают голос тем или иным способом для усиления эффекта. Например, так поступают исполнители Хаски и Скриптонит.

Однако тексты рэпа являются еще и набором ассоциаций, учтиво предоставленных автором. Подобное получают при психоаналитическом анализе от человека, когда просят озвучить первое, что пришло в голову по поводу рассказанного им ранее сновидения [8, c. 61–69]. Т. е. тексты рэп-исполнителей можно рассматривать как ряды ассоциаций, которые призваны вербально передать нам скрытый смысл. Именно этим сам текст подобен сновидению. В это же время текст по отношению к клипу также является ассоциативным рядом, но теперь уже объясняющим образы клипа.

В качестве примера рассмотрим связь текста и видеоряда в клипе «Татарин» исполнителя Аигел. Если взять текст и видео отдельно, то можно увидеть две различные картины. Видеоряд содержит изображение выходок асоциального элемента, его поведения, направленного против ценностей общества. Однако этот человек не лишен принципов и способности к любви, что показано в одном из кадров, где он гладит кота. В свою очередь текстовый ряд представляет собой повествование от лица девушки, некую клятву верности мужчине, о котором в припеве девушка говорит: «Мой парень татарин, в любви авторитарен».

Таким образом, если обращаться к видео и тексту по отдельности, то они не до конца ясны и лишь при их наложении друг на друга открывается полная картина. Девушка ожидает мужчину, который далеко от нее, указывает на причины своей любви к нему, в то время как видеоряд показывает этого мужчину. При наложении текста на видео мы получаем некоторое объяснение, раскрытие личности асоциального, на первый взгляд, элемента.

Третий ряд возникает при сложении музыкального сопровождения и текстового ряда. Основным приемом здесь является электронное искажение голоса исполнителя или же эффекты толпы и эха. Эффектом толпы мы называем случай наложения разных реплик исполнителя друг на друга. Это наложение призвано усилить образную нагрузку основной реплики посредством введения «голоса толпы», реплики которой, так же, как и разные образы сновидения, несущие один смысл, призваны раскрыть смысл основной реплики.

Эффект эха – наложение одной реплики исполнителя на нескольких аудиодорожках в неизменном или искаженном виде, что создает объем звучания текста и усиливает транслируемый образ. Эти эффекты есть не что иное, как наложение в психоаналитическом смысле, т. е. попытка достучаться до слушателя и общества, указав на определенные фразы с помощью определенных методов. Эти фразы – ключи к смыслу, который скрывается внутренней цензурой повествования, автора, слушателя, общества.

Четвертый ряд – видео, что представляет собой набор различных, на первый взгляд не связанных или косвенно связанных, образов. Видеоряд рваный, образы прерывают друг друга. В клипе не имеется как такового начала и конца, единого повествования. Образы силятся отразить смысл, передать его различными способами. Подобно сновидению в видеоряде действуют смещение [9, c. 86–87] и сгущение [10, c. 107]. Бессознательная цензура [11, c. 84–92] автора или группы авторов прячет смыслы за образами, передает сексуальные или иные желания, показывая сцены, различным образом заменяющие половой акт или объект желания.

Так, в клипе «Дико, например» исполнителя PHARAOH имеется множество сцен с оружием, которое является символом мужского полового органа, сцен вторжения молодых людей на машине в природу, что является изображением полового акта так же, как и сцена поедания девушкой клубники с длинной вилки, которую держит в руке парень. Здесь же образы бездумной растраты денег и унижения других мужчин говорят о том, как автор произведения кичится своими сексуальными силами или пытается компенсировать их недостаток. Что выражает автор этими визуальными и вербальными образами – неисполненные желания или повествует о своей невротической зацикленности на сексуальных сношениях? Из этических соображений по отношению к автору оставим это непроясненным. Подобные клипы можно сравнивать с инфантильным сновидением [12, c. 133].

Бывает, что определенный смысл в видеоряде передается посредством достаточно сложного образа, который на первый взгляд бессмысленен. Например, в ныне запрещенном в России клипе «Иуда» рэпера Хаски присутствует образ употребления множеством героев некоего наркотика, который по факту является прокрученной через мясорубку видеопленкой. Что именно скрывается за этим образом, не удастся раскрыть в нашем коротком исследовании.

В редких случаях частью видеоряда становятся субтитры, но они не повторяют текст «песни», а транслируют иной текст, связанный с основным смыслом, создающий еще одну точку взгляда, дающий иные образы. Часто эти образы более радикальны и выражены в форме вопросов и утверждений, которые направлены к зрителю, например, как в клипе «Панелька» исполнителя Хаски.

Но если в сновидении главным является визуальный ряд, а все остальное подчиняется ему, то в произведениях рэп-исполнителей все четыре ряда переплетаются, происходит наложение эффектов. Так, рэп-клип, как и сновидение, пытается решить главную задачу: исполнение желания [13, c. 77–84], удовлетворение общества, индивида, будь то автор или слушатель.

Приведем вышесказанное к общему знаменателю. Рэп-клипы, создаваемые наложением друг на друга четырех рядов, как и сновидения пользуются многозначными образами для передачи одного смысла, исполнения желания, в них происходят смещения, наложения, сгущения. В таком случае можем ли мы утверждать, что рэп-клипы – это сновидения? Возможно, но чьи они? Принадлежат ли эти сновидения только автору? И почему же тогда рэп, как сновидения нескольких десятков человек, так популярен?

Как мы знаем, Фрейд З. считал, что творчество художников, писателей и поэтов есть не что иное, как действие их невротических состояний или сублимация [14, c. 185]. Что если рэп-исполнители своими произведениями-сновидениями тоже выражают некоторые неврозы, но не только свои, но и общественные, культурные? Если рэп-исполнители – медиумы современного общества?

Рассматривая рэп как жанр, мы увидим в нем множество ответвлений. Это и любовная лирика, и повествования о вечеринках, алкоголе, сексе, наркотиках, и рэп, поднимающий остросоциальную повестку и др. С любовной лирикой понятно – это сублимация чувства любви автора посредством творчества, а также потребителя посредством прослушивания и просмотра. Любовная лирика существовала и в рок-среде.

Более интересны произведения о вечеринках, алкоголе и непомерно богатой жизни рэп-исполнителей. Такие произведения навязывают и поощряют разгульный образ жизни. Дулга-нова Е.О. и Амгаланова М.В. называют это направление рэп-творчества «бессмысленным» и указывают на его паталогический характер [15, с. 207]. С точки зрения психоанализа подобные произведения могут создаваться из-за комплекса неполноценности, желания компенсировать некоторые недостатки и являются исполнением желания, пусть и через рэп как сон.

Значит, именно поэтому рэперы повествуют о чрезмерных половых связях, признаках успеха и богатства, о вечеринках, которые указывают на наличие большого количества друзей. Если это так, то и наркотики, и алкоголь здесь выражают то, что недоступно «обычным людям», от которых рэп-исполнитель хочет отличаться, над которыми хочет превознести себя, чтобы компенсировать свой недостаток. Также становится понятным применение нецензурной табуированной лексики. Это и удовлетворение желания по использованию запрещенного, и попытка самоутвердиться через использование недоступного другим, «обычным людям», что является признаком комплекса неполноценности.

Возможно, подобные произведения – это одно из проявлений невротического состояния, повторяющимся действием которого будет разгульный образ жизни. Создание произведения о такой жизни может быть либо проявлением невроза, фантазированием о недоступном с целью получения удовольствия, либо попыткой выражения своего состояния. Во многих произведениях имеются образы разложения личности, упреки в беспутстве рэп-исполнителем себя самого от лица общества. Так происходит в уже упоминавшемся клипе «Дико, например».

В чем причина таких состояний? Если обратиться к анализу текстов иных рэп-исполнителей – остросоциального направления, то можно увидеть попытку ответа. Дулганова Е.О. и Амгала-нова М.В. в своей статье определяют такое направление как рэп «со смыслом» [16, с. 207–208]. Здесь стоит отметить, что эти два направления творчества рэп-исполнителей представляют собой две полярности выражения невротического состояния, в котором находятся как исполнитель, так и слушатель, общество. Первое – «рэп тусовок» – это метод забытья. Второе – остросоциальный рэп, попытка найти причины плачевного состояния автора, слушателя и общества. Например, такой попыткой является творчество рэпера Хаски. В клипах этого исполнителя мы увидим серость тонов, отрицание идеалов описанного ранее направления.

В клипе «Поэма о Родине» присутствует не только черно-белый визуальный ряд, но горечь любви к умирающей или вовсе уже мертвой Родине. Приведем отрывок из текста клипа: «Помнишь, ты умерла, и мы твое мясо ели, // Что пахло как мумия, забытая в мавзолее». Скорее всего эти слова обращены к Родине, поскольку текст является одновременно и одой, которую автор посвящает своей стране, и выражением бедственной ситуации в маленьких сибирских моногородах (Хаски родился и провел детские годы в одном из таких).

Также показателен клип «Панелька», в котором имеется два уровня текста. Текст, что транслируется через запись голоса, явно указывает на поиск, выражает серость и трафаретность жизни человека в «панельках» – микрорайонах с однотипными панельными домами. Этот текст выражает одновременную непреодолимость ситуации и также бунт против фигуры отца, в которой выражается эта ситуация. Бунт против закона, системы, устоев. Вторым уровнем клипа выступают субтитры, которые также присоединяются к бунту, но в свою очередь являются манифестом, обращением к современному поколению с вопросом о причинах его аморфности, бездеятельности и повторения «серого» пути отцов.

Наверное, самым сильным выражением протеста как против «серой» культуры отцов, так и против культуры вечеринок, невроза, в котором пытаются забыться представители молодого поколения, является клип «Ай» рэпера Хаски:

(Ай) Останови вечеринку,

(Ай) Я буду петь свою музыку –

(Ай) Самую честную музыку,

(Ай) Музыку сломанных глаз.

(Ай) Музыку желтого снега,

(Ай) Музыку черного пьянства,

(Ай) Музыку нашего детства –

(Ай) Музыку про нас.

Первые три строки показывают желание автора выразиться, желание быть услышанным и понятым обществом, что невозможно в вакханалии вечеринки-тусовки. Четвертая строка указывает на полученные в течение жизни, а особенно в детстве, травмы. Пятая говорит об испорченной чистой материи, также указывая на полученные в детстве травмы. Шестая – указание на состояние общества как в 1990–2000-е гг., так и сейчас. Седьмая и восьмая строки подтверждают предыдущие умозаключения, а также показывают, что проблемы современного общества коренятся в условиях, в которых то общество взрослело. Далее в тексте перечисляются случаи насилия, самоубийств и многого, что характеризует взросление в ужасных условиях. Но есть показательные строки, в которых автор говорит: «(Ай) Грязные слезы мальчишечьи // (Ай) Я никому не отдам». Исполнитель осознает насколько травматично его детство и взросление, но признает его как некоторый пережитый опыт. Возможно, детские травмы и гнетут автора, но он умеет перенаправить энергию, выразить их в творчестве.

Видеоряды всех этих клипов рэпера Хаски черно-белые. В клипе «Панельки» видеоряд замылен, смазан, отсутствует четкость, что сделано специально для выделения субтитров на фоне, как на листе бумаги, а также для передачи «смазанности» общего состояния сознания и жизни как таковой. В клипе «Поэма о Родине» представлены кадры из родного города исполнителя, перемежающиеся картинами детства, а также кадрами, в которых автор то связан толстым канатом, то его глаза закрыты капюшоном. Именно на последние кадры накладываются строки о безысходности ситуации людей в моногородах и не только.

В клипе «Ай» исполнитель совершает скованные, явно невротические движения. Постоянное повторение слова «ай» указывает на наличие боли то ли от движения, то ли от мыслей. В некоторых кадрах на руках исполнителя появляется белая мышь, которая выступает как символ бесцельной возни, пустых хлопот и как символ зубной боли, с которой, возможно, автор сравнивает свои внутренние переживания. Как мы знаем, зубная боль ноющая и очень неприятная, а именно таким скорее всего автор и представляет детство.

Вероятно, творчество Хаски помогло найти ответ. Невротическое состояние, в котором находится в основном молодая часть современного общества, укоренено в детских годах, оно подобно индивидуальной личной истории в психоанализе. Может быть, именно в связи с недостатком наслаждения в детские годы, представители современного общества обращаются к культуре вечеринок, разгульной жизни. В то же время Хаски и многие подобные ему исполнители все же находят в детстве позитивные моменты и необходимый, неизбежный, хоть и тяжкий опыт.

Возможно, именно в этих полярностях – двух самых известных направлениях рэпа кроется ответ на вопрос о его популярности в целом. С одной стороны, рэп распространен как метод забытья за счет описания подобного поведения как способа ухода от проблем. С другой – его популярность обусловлена остросоциальной повесткой, которая открыто и честно говорит о проблеме, а после совершает попытку найти ответ и неким образом излечить слушателя.

Однако обе полярности рэпа так или иначе руководимы некоторым комплексом неполноценности, только предмет этого комплекса различен. В свою очередь клипы – сновидения, направленные на исполнение желания, которое подпитано комплексом неполноценности, житейскими переживаниями. Рэп выступает как попытка исполнения некоторого желания значимости, самореализации или справедливости. Не важно, что именно выбрано способом исполнения желания – забытье или «честность» так называемого остросоциального рэпа. Так или иначе рэп как сновидение – это проявление комплекса неполноценности.

Итак, почему же популярен рэп? Во-первых, рэп-исполнители являются медиумами современного общества, проводниками и выразителями общественных и частных надежд и проблем, всех переживаний, что являются причиной невротического состояния общества и отдельных индивидов. Во-вторых, рэперы – это шаманы-лекари, что заклинают «духов», которые терзают современного молодого россиянина. Концерты рэп-исполнителей подобны пляскам вокруг костра, где происходит такой же выплеск энергии, а песни и клипы – заклинания шамана, к которым можно обратиться за помощью в любое время.

Ссылки:

А.В. Гумеров. 2017. С. 123–129.

Редактор: Шитикова Ольга Сергеевна Переводчик: Бирюкова Полина Сергеевна