Качество сна и риск развития сердечно-сосудистых заболеваний в условиях вахты на Крайнем Севере



Шуркевич Н.П., Ветошкин А.С., Симонян А.А., Гапон Л.И., Карева М.А. Качество сна и риск развития сердечно-сосудистых заболеваний в условиях вахты на Крайнем Севере. Сибирский журнал клинической и экспериментальной медицины. 2023;38(4):193–201.

Сердечно-сосудистые заболевания (ССЗ) являются одной из основных проблем в условиях Крайнего Севера [1]. Известно, что циркадная система является важным механизмом, который координирует ритмические процессы сердечно-сосудистой системы (ССС): артериальное давление (АД), частоту сердечных сокращений. Нарушение циркадных ритмов сна может также влиять на патофизиологию ССС и быть фактором риска неблагоприятных исходов [2]. Вместе с тем ключевым регулятором суточных ритмов ССС является вегетативная нервная система (ВНС) [3]. Исследования показывают связь нарушений сна (НС) с ССЗ, в частности через воспаление к атеросклерозу, формированию ишемической болезни сердца, артериальной гипертонии (АГ) и нарушению ритма [4]. По мнению некоторых исследователей, женщины (Ж) чаще страдают НС [5], с другой стороны, по данным наших предыдущих исследований, у Ж в меньшей степени по сравнению с мужчинами (М) выявляются атеросклеротические изменения в сосудах [6], также Ж до определенного возраста менее подвержены развитию ССЗ.

Цель исследования: изучить в гендерном аспекте качество сна во взаимосвязи с основными показателями структурно-функционального состояния ССС и метаболическими факторами риска у лиц в условиях заполярной вахты.

Материал и методы

В заполярном поселке Ямбург (68° 21’ 40» северной широты) на базе Медико-санитарной части ООО «Газпром добыча Ямбург» во время экспедиционного выезда одномоментно обследованы 99 М и 81 Ж с АГ 1, 2-й степени и нормотензивные лица. Они были сопоставимы по возрасту ( р = 0,450), северному стажу ( р = 0,956), числу лет работы вахтой ( р = 0,824), уровню офисного систолического (САД) ( р = 0,251) и диастолического (ДАД) ( р = 0,579) АД.

Исследование проводили в соответствии с этическими стандартами Хельсинкской декларации и правилами клинической практики в РФ (2005). Протокол исследования одобрен этическим комитетом Тюменского кардиологического научного центра № 149 от 03.06.2019 г. У всех обследованных лиц взято информированное согласие на участие в исследовании.

Условия включения в исследование: возраст 30–59 лет, режим вахты 1 : 1 (1 мес. работы – 1 мес. отдыха), вахтовые перемещения в пределах одного часового пояса (города Тюмень или Уфа).

Факторы невключения: ожирение более I степени; ишемическая болезнь сердца, клапанная болезнь сердца, острое нарушение мозгового кровообращения в анамнезе, сахарный диабет всех типов.

Проведен анализ качества сна по данным Питтсбур-ского опросника (Pittsburg Sleep Quality Index - PSQI) [7]. Оценены 6 компонентов: 1 компонент субъективная оценка сна; 2 оценка длительности засыпания; 3 оценка длительности сна; 4 привычная эффективность сна; 5 – ступенчатые возмущения сна; 6 использование снотворных средств; 7 – дневная дисфункция, c выделением глобального индекса (Global PSQI score). Максимальное количество баллов указывало на более низкое субъективное качество сна (глобальный балл PSQI > 5 указывает на НС). Проведено суточное мониторирование АД (СМАД) по стандартной методике, ультразвуковое исследование сонных артерий (СА) с определением наличия (отсутствия) атеросклеротической бляшки (АСБ) (North American Symptomatic Carotid Endarterectomy Trial) [8], эхокардиография (ЭхоКГ) с использованием общепринятых методик согласно рекомендациям Европейского общества ЭхоКГ [9].

Оценка вегетативных изменений проводилась по критериям А.М. Вейна: сумма баллов, полученная при тестировании, не превышающая 15, оценивалась как нормальная функция ВНС, в случае превышения предполагалось наличие нарушения [10]. Проведено биохимическое исследование крови с определением липидного спектра, глюкозы, высокочувствительного С-реактивного белка (вч-CРБ), гомоцистеина, С-пептида, инсулина, предшественника мозгового натрийуретического пептида (NTpro-BNP), интерлейкинов (IL-1β, IL-6, IL-8, IL-10), фактора некроза опухоли (ФНО-α).

Статистический анализ

Данные проанализированы в программах STATISTICA 8,0 (Stat Soft, USA) и IBM SPSSS STATISTICS 23. (IBM. USA). Для оценки количественных переменных использованы методы параметрического и непараметрического анализа в зависимости от типа распределения данных. При нормальном распределении применялся t -критерий Стьюдента для оценки 2 независимых групп, при отсутствии нормальности распределения – непараметрический Mann Whitney U -тест. Для анализа категориальных и относительных переменных использовался непараметрический критерий χ ² (таблица «2 × 2»). Корреляционный анализ проведен с помощью непараметрического метода Spearman Rank Order Correlations. Для анализа взаимосвязи признаков и построения моделей использована логистическая регрессия с пошаговым исключением факторов и расчетом отношения шансов (ОШ) и 95% доверительного интервала (ДИ). Для оценки качества модели, определения ее чувствительности и специфичности применен ROC–анализ. Различия групп считались значимыми при двухстороннем уровне р < 0,05.

Результаты

Согласно данным опросника глобальной оценки сна, НС было выявлено у 22 М и 25 Ж ( р = 0,5508). Анализ качества сна показал, что М значимо чаще, чем Ж субъективно лучше оценивали свой сон ( р = 0,046): Ж чаще принимали медикаментозные средства с целью нормализации сна ( р = 0,0291), значимо дольше засыпали ( р = 0,051). У Ж, по данным опроса, чаще выявлялись тяжелые НС (10 и более баллов определялись у 5 Ж) ( р = 0,0291), Ж чаще отмечали дневную сонливость ( р = 0,0001), таблица 1.

С целью сравнения качества сна с функциональным состоянием ССС, в том числе в гендерном аспекте, обследованные М и Ж были разделены на подгруппы М и Ж с НС и нормальным сном, которые не различались по возрасту, офисным САД и ДАД (табл. 2).

Таблица 1. Анализ качества сна по данным Питтсбурского опросника (Pittsburg Sleep Quality Index – PSQI)

Table 1. Analysis of sleep quality according to the Pittsburgh Questionnaire (Pittsburg Sleep Quality Index – PSQI)

Компонент Component	Баллы Scores	М ( n = 99) M ( n = 99)	Ж (n = 81) W ( n = 81)	р2
Субьективная оценка сна Subjective sleep quality	0	23	8	0,0457
	1	59	57	0,4860
	2	17	16	0,7117
Оценка длительности засыпания Sleep latenty	0	45	28	0,3336
	1	43	33	0,8164
	2	11	19	0,0512
	3	0	1	0,2705
Оценка длительности сна Sleep duration	0	50	37	0,7031
	1	47	41	0,8060
	2	2	2	0,8424
	3	0	1	0,2705

Окончание табл. 1

End of table 1

Компонент Component	Баллы Scores	М ( n = 99) M ( n = 99)	Ж (n = 81) W ( n = 81)	р2
Привычная эффективность сна Habitual sleep efficiency	0	90	77	0,8360
	1	7	3	0,3226
	2	1	0	0,3668
	3	1	1	0,8876
Ступенчатые возмущения сна Step disturbances	0	9	2	0,0815
	1	75	68	0,6476
	2	14	11	0,9250
	3	1	0	0,3668
Использование снотворных средств Use of sleeping medication	0	87	67	0,7842
	1	7	7	0,7174
	2	5	3	0,6763
	3	0	4	0,0291
Дневная дисфункция Daytime dysfunction	0	44	32	0,6700
	1	48	42	0,7955
	2	6	27	0,0001
	3	1	0	0,3668
Глобальный балл оценки качества сна Global PSQI score	0	1	0	0,3668
	1	6	4	0,7569
	2	17	8	0,0219
	3	17	15	0,8443
	4	24	12	0,0196
	5	12	17	0,1726
	6	8	11	0,2836
	7	6	4	0,7569
	8	2	2	0,8424
	9	6	3	0,4918
	10	0	4	0,0291
	13	0	1	0,2705

Примечание: здесь и далее: Ж – группа «женщины», М – группа «мужчины», р ₂ – уровень значимости различий между группами М и Ж. Частоты приведены в виде абсолютных значений. Для сравнения групп использован непараметрический критерий χ ² .

Note: hereafter: W – group «women», M – group «men», р ₂ – significance level of differences. The frequencies are given as absolute values. The nonparametric criterion χ² was used to compare the groups.

Таблица 2. Клиническая характеристика обследованных мужчин и женщин в зависимости от качества сна

Table 2. Clinical characteristics of the examined men and women depending on the quality of sleep

Пол	Показатель Indicator	Нормальный сон ( n = 77) Normal sleep ( n = 77)	Нарушение сна ( n = 22) Sleep disturbance ( n = 22)	p
Мужчины Men ( n = 77/22)*	Возраст, лет Age, years	48,8 ± 8,4	48,9 ± 8,6	0,9822
	Стаж вахты, лет Watch experience, years	16,7 ± 8,6	16,2 ± 8,5	0,8289
	САД, мм рт. ст. SBP, mmHg	131,9 ± 14,2	131,7 ± 13,8	0,9577
	ДАД, мм рт. ст. DBP, mmHg	86,8 ± 9,3	84,4 ± 6,6	0,2552
Женщины Women ( n = 56/25)*	Возраст, лет Age, years	49,9 ± 7,0	49,2 ± 7,5	0,6902
	Стаж вахты, лет Watch experience, years	16,9 ± 9,0	15,0 ± 9,0	0,3782
	САД, мм рт. ст. SBP, mmHg	129,7 ± 17,6	127,6 ± 17,3	0,6295
	ДАД, мм рт. ст. DBP, mmHg	84,4 ± 11,0	83,6 ± 10,5	0,7791

Примечание: *– распределение переменных нормальное. Данные представлены в виде М ± SD ; р – уровень различий между группами с нормальным и с нарушенным сном. Использован параметрический критерий t -Стьюдента. Сокращения: САД – систолическое артериальное давление, ДАД- диастолическое артериальное давление.

Note: *– the distribution of variables is normal. The data is presented in the form of M ± SD . р – the level of differences between groups with normal and disturbed sleep. The parametric t-Student criterion is used.

Abbreviations: SBP – systolic blood pressure, DBP – diastolic blood pressure.

По данным СМАД, у М и Ж с НС в сравнении с группами с нормальным сном определялась значимо повышенная вариабельность САД в ночное время у М: (12,2 ± 3,4 vs 10,7 ± 2,8) мм рт. ст. (р = 0,036); Ж: (11,4 ± 3,9 vs 9,6 ± 2,9) мм рт. ст. (р = 0,039), а также у М с НС был значимо ниже суточный индекс (СИ) АД: СИСАД (7,1 ± 6,1 vs 10,3 ± ± 6,3) (р = 0,038).

Наши предыдущие исследования показали, что у пациентов с АГ в условиях арктической вахты наблюдается плоский тип кривой суточного ритма АД с недостаточным снижением в ночное время [11], причины которого недостаточно изучены, поэтому проведен сравнительный анализ данных суточного профиля АД (СПАД) с качеством сна.

Нарушение СПАД по типу «non dipper» и «night peaker» определялось достаточно часто у всех обследованных независимо от качества сна: М – у 49 из 99 чел. (49%), Ж – у 53 из 81 чел. (65%) (р = 0,2607). В то же время у М с нормальным сном нарушение СПАД было определено у 32 чел. из 77 (42%), а у женщин – у 40 из 56 чел. (71%) (р = 0,0654). Результаты показывают, что у Ж определялись нарушения СПАД с тенденцией к увеличению у лиц с неизмененным сном. Зависимость нарушений СПАД от качества сна в большей степени прослеживалась у М.

Анализ глобальной оценки сна с данными ЭхоКГ у М и Ж с НС выявил признаки ремоделирования левых отделов сердца, что значимо отражалось на увеличении объема и индекса левого предсердия (ЛП) ( р = 0,0285; р = 0,0445), увеличении объема правого предсердия (ПП) ( р = 0,0499), снижении фракции выброса левого желудочка (ЛЖ) ( р = 0,0289) в группе М, увеличении индекса ЛП и объема ПП ( р = 0,0495; р = 0,0504) у Ж (табл. 3).

У пациентов с НС независимо от пола чаще выявлялась диастолическая дисфункции ЛЖ (ДДЛЖ) (р < 0,0001; р = 0,0124), что подтвердилось данными логистической регрессии (табл. 4).

Таблица 3. Данные эхокардиографии и глобальная оценка сна у мужчин и женщин с нормальным и нарушенным состоянием сна Table 3. EchoСG data and global sleep assessment in men and women with normal and disturbed sleep conditions

Пол Gender	Показатель Indicator	Нормальный сон Norm	Нарушение сна Sleep disturbance	р / р 2
Мужчины Men (n = 77/22 )*	ММЛЖ, г LVMM, g	137,3 ± 25,2	143,8 ± 31,7	0,3164
	ИММЖ, г/м2 LVMMI, g/m2	94,1 ± 32,2	87,2 ± 16,7	0,3383
	ФВЛЖ, % LVIF, %	69,1 ± 7,6	62,3 ± 4,9	0,0289
	Объем ЛП, мл Left atrium volume, ml	43,2 ± 13,0	50,5 ± 15,8	0,0285
	ЛП индекс, мл/м2 Left atrium index, ml/m2	20,5 ± 6,3	31,3 ± 6,8	0,0445
	Объем ПП, мл Right atrium volume, ml	33,5 ± 9,5	39,3 ± 15,4	0,0499
	Средний градиент давления в легочной артерии, мм рт. ст. Average pressure gradient in the pulmonary artery, mmHg	1,96 ± 0,71	2,24 ± 0,71	0,1061
	Время изоволюмического расслабления, мс Isovolum relaxation time (IVRT), ms	105,4 ± 21,2	104,4 ± 11,3	0,8286
ДДЛЖ (человек) / LVDD (people)		1	9	<0,0001*
Женщины Women (n = 56/25)*	ММЛЖ, г LVMM, g	108,5 ± 22,9	110,9 ± 31,0	0,7078
	ИММЖ, г/м2 LVMMI, g/m2	81,4 ± 17,2	79,0 ± 14,1	0,5422
	ФВЛЖ, % Left ventricular ejection fraction	67,4 ± 6,9	60,3 ± 6,6	0,4474
	Объем ЛП, мл Left atrium volume, ml	40,8 ± 12,4	44,7 ± 14,3	0,2106
	ЛП индекс, мл/м Left atrium index, ml/m2	20,0 ± 5,8	28,1 ± 6,9	0,0495
	Объем ПП, мл Right atrium volume, ml	22,5 ± 9,2	30,6 ± 9,3	0,0504
	Средний градиент давления в ЛА, мм рт. ст. Average pressure gradient in the pulmonary artery, mmHg	1,59 ± 0,55	1,72 ± 0,62	0,3437
	Время изоволюмического расслабления), мс Isovolum relaxation time (IVRT), ms	106,5 ± 22,9	117,7 ± 19,8	0,4236
ДДЛЖ (человек) / LVDD (people)		2	6	0,0124*

Примечание: * – р ₂ значимость различий относительных величин между группами с нормальным сном и с нарушением сна (использован критерий χ ² ), р – уровень значимости между группами с нормальным сном и с нарушением сна (использован t -критерий Стьюдента), ИММЛЖ – индекс массы миокарда левого желудочка, ЛА – легочная артерия, ЛП – левое предсердие, ММЛЖ масса миокарда левого желудочка, ДДЛЖ диастолическая функция левого желудочка, ПП – правое предсердие, ФВЛЖ фракция выброса левого желудочка .

Note: * – significance of relative values between groups with normal sleep and with sleep disorders; IVRT – Isovolum relaxation time, VMMI – left ventricular myocardial mass index, left atrium – LA, LVMM – left ventricular myocardial mass, LVDD – left ventricular diastolic dysfunction, LVIF – left ventricular ejection fraction, RA – right atrium.

Таблица 4. Результаты построения модели логистической регрессии наличия диастолической дисфункции левого желудочка Table 4. Logistic regression model of having left ventricular diastolic dysfunction

Показатель Indicator	В	р	ОШ; 95% ДИ ОШ OR; 95% CI OR	AUC; 95% CI AUC	p *
Нарушение сна Sleep disturbance	0,318	0,048	1,875; (1,574; 3,291)	0,673; (0,372; 0,773)	0,0399
Продолжительность систолы ЛП Duration of LP systole	0,226	0,061	1,027;(0,999; 1,056)	0,561; (0,446; 0 ,676)	0,3000
ЛП индекс LP index	0,109	0,054	1,115; (0,998; 1,247)	0,584; (0,473; 0,694)	0,1540
Константа Constant	-1,355	0,001	–	–	–

Примечание: В – коэффициент ковариата в уравнении модели, р – уровень значимости ковариата, ОШ – отношение шансов (или expB), AUC – area under curve (площадь под кривой ROC), p* - уровень значимости AUC, ДИ - 95% доверительный интервал. Использована логистическая регрессия с пошаговым исключением ковариат.

Note: B – the covariate coefficient in the model equation; p is the significance level of the covariate, OR – is the odds ratio (or expB); AUC – is the area under curve, p* - is the significance level of AUC, CI - is the 95% confidence interval. Logistic regression with step-by-step elimination of covariates is used.

Из данных таблицы 4 следует, что НС увеличивает шанс обнаружения ДДЛЖ примерно в 1,9 раза.

Ультразвуковое сканирование СА показало, что у М с АСБ значимо чаще определялся нормальный сон (77 против 23%, р = 0,0007), у Ж данные различия были не значимы (62 против 42%). При этом частота выявления АСБ у Ж с НС была значимо выше (23 против 42%, р = 0,0393), чем у М. Анализ взаимосвязей НС с биохимическими параметрами показал, что у Ж с НС в отличие от М с НС были значимо выше уровни общего холестерина ( р = 0,0120), аполипопротеина В (АпоВ), входящего в состав холестерина липопротеинов низкой плотности, ( р = 0,0321), выше уровень NTpro-BNP ( р = 0,0452), но ниже уровень гомоцистеина ( р = 0,0372).

Нарушение качества сна у Ж в отличие от М сопровождалось значимым повышением инсулина ( р = 0,0267), С-пептида ( р = 0,0424) и NTpro-BNP ( р = 0,0416). Значимых гендерных различий и динамики показателей маркеров системного воспаления и уровней цитокинов в зависимости от качества сна не получено.

Средняя сумма баллов субъективной оценки функции ВНС составила у Ж 19, у М – 11 баллов, что было выше нормальных значений у Ж и значимо выше, чем у М ( р = 0,004). Независимо от половой принадлежности НС значимо ассоциировалось с увеличением суммы баллов субъективной оценки ВНС ( р = 0,0029; р = 0,049), что косвенно указывает на признаки вегетативной дисфункции (табл. 5).

Таблица 5. Субъективная оценка функции вегетативной нервной системы в зависимости от качества сна

Table 5. Subjective assessment of the function of the autonomic nervous system depending on the quality of sleep

Показатель Indicator	Пол Gender	Глобальная оценка (Global PSQI score) Global assessment		р
		Нормальный сон Normal sleep ( n = 77/56)	Нарушение сна Sleep disturbance ( n = 22/25)
Субъективная оценка, баллы Subjective assessment, points	М/M	3 (5; 17)	15 (10; 31)	0,0029
	Ж/W	7 (9; 23,5)	19 (12; 33)	0,0490
	р ’	0,0012	0,4276	–

Примечание: М – группа «мужчины», Ж – группа «женщины», данные представлены в виде Ме ( Q₁ ; Q₃ ), р – уровень значимости между группами с нормальным и нарушенным сном; и p’ – уровень значимости между М и Ж. Использован непараметрический критерий U Mann – Whitney Test.

Note: M – is the “men” group, W – is the “women” group; the data are presented in the form of Ме ( Q₁ ; Q₃ ), p – is the significance level between the groups with normal and disturbed sleep; and p' - is the significance level between M and W. The nonparametric criterion U Mann - Whitney Test is used.

По данным логистической регрессии, выявление нарушения функции ВНС увеличивало вероятность НС в 2,061 раза (р = 0,023; ДИ = 1,054–3,611; AUC = 0,69) при незначимом влиянии половой принадлежности, возраста и вахтового стажа. В свою очередь, по данным непараметрического ранкового корреляционного анализа Спирмена, состояние вегетативной регуляции (количество баллов по данным опросника) как у М, так и у Ж прямо коррелировало со структурными изменениями ЛЖ: ММЛЖ (r = 0,299, здесь и далее при р < 0,05), показателями состояния диастолической функции ЛЖ: объемом ЛП (r = 0,201) и индексом ЛП (r = 0,171), систолическим давлением в легочной артерии (r = 0,221). Слабая корреляционная связь определялась также с СПАД «non dipper» (r = 0,198 у М и r = 0,206 у Ж), СИСАД (r = –0,208), СИДАД (r = –0,205). Из биохимических индикаторов воспаления слабая корреляция определялась только с IL-10 (r = –0,183).

Обсуждение

В настоящее время большое внимание уделяется поведенческим и психосоциальным факторам, связанным с развитием ССЗ. Сон считается одним из наиболее важных поведенческих факторов, участвующих в прогресси- ровании атеросклероза и сердечно-сосудистых событий, а ВНС – его потенциальным механизмом [12].

Анализ данных опросника глобальной оценки сна показал, что в условиях заполярной вахты Ж в сравнении с М субъективно хуже оценивают свой сон: чаще принимают медикаментозные средства с целью нормализации сна, отличаются более длительным периодом засыпания, у Ж чаще выявлялись тяжелые НС, что совпадает с данными [13], которые показали более длительную латентность сна (количество минут, необходимых для засыпания), большую дневную сонливость и повышенный риск развития бессонницы у Ж.

Исследования акцентируют важность эффективности сна как фактора поддержания циркадного ритма АД [14]. Известно также, что нарушение циркадных ритмов сна может влиять на патофизиологию ССС, способствуя нарушению профиля ночного АД [15].

По данным нашего исследования, нарушение СПАД по типу «non dipper» и «night peaker» определялось достаточно часто у всех обследованных независимо от качества сна. Следует отметить, что у Ж с нормальным сном незначимо чаще определялись нарушения СПАД. Зависимость нарушений СПАД от качества сна в большей степени прослеживалась у М. Известно, что вахтовый труд характеризуется регулярными трансширотными перемещениями, что помимо качества сна может способствовать нарушению циркадных биоритмов, в том числе СПАД.

Исследования показывают, что «non dippers» демонстрируют повышенную активность симпатической нервной системы во время сна и имеют повышенный риск смертности от ССЗ [16]. В работе E. Gérard и соавт. (2006) показано, что чем меньше СИ АД, тем выше показатели симпатической активности, и эта связь была обнаружена как у М, так и у Ж [17].

По данным СМАД, у М и Ж в условиях арктической вахты НС сопровождалось значимым повышением вариабельности САД в ночное время и снижением СИ АД, что может указывать на повышение симпатической активности.

Известно, что ВНС является ключевым регулятором ССС. За последнее десятилетие появляется все больше данных, свидетельствующих о гендерных различиях в деятельности ВНС [12]. Нарушение качества сна, по данным нашего исследования, независимо от пола сопровождалось значимым увеличением баллов субъективной оценки ВНС, более выраженным у Ж. По данным логистической регрессии, выявление дисфункции ВНС увеличивало вероятность НС в 2,06 раза, что коррелировало со структурно-функциональными изменениями ЛЖ.

Исследования показывают, что недостаточный или НС увеличивает риск развития ССЗ. В качестве возможной связи было предложено несколько механизмов, помимо вовлечения ВНС, в эндотелиальную функцию, нарушение метаболической регуляции, воспаление [18].

Анализ взаимосвязей НС с биохимическими параметрами показал, что у Ж с НС в сравнении с М c были значимо выше уровни холестерина, ApoВ, выше уровень NTpro-BNP. Нарушение качества сна в группе Ж сопровождалось значимым увеличением инсулина, С-пептида, NTpro-BNP, характеризующих метаболические нарушения, сосудистое воспаление и нейрогуморальную активацию. Эти результаты подчеркивают важность здорового сна для профилактики ССЗ, особенно у Ж.

Наши исследования совпадают с данными M.R. Dolsen и соавт. (2019), которые продемонстрировали, что недостаточный сон, особенно НС, связан с более высоким уровнем воспалительной активности, и что эти ассоциации сильнее у Ж [19].

Сравнительный анализ глобальной оценки сна с данными ЭхоКГ в группах с НС независимо от пола выявил признаки ремоделирования левых отделов сердца, что значимо отражалось на увеличении объема и индекса ЛП, увеличении объема ПП. Данные логистической регрессии подтверждают, что НС увеличивает вероятность обнаружения ДДЛЖ в 1,9 раза независимо от половой принадлежности обследованных.

Ультразвуковое сканирование СА показало, что у М наличие АСБ не было связано с качеством сна, значимо чаше АСБ определялась у М с нормальным сном в отличие от Ж, у которых АСБ в СА выявлялись чаще у лиц с НС. Полученные данные совпадают с результатами других авторов [20], которые показали, что НС способны индуцировать повышенный окислительный стресс, коагуляционные реакции и ускоренный атеросклероз.

Заключение

В условиях заполярной вахты НС чаще выявляется у Ж и сопровождается повышением вариабельности САД в ночное время, более выраженными, чем у М, признаками вегетативной дисфункции, увеличением частоты атеросклеротического поражения СА, повышением факторов сосудистого воспаления, метаболическими нарушениями и нейрогуморальной активацией, что может определять повышенный риск ССЗ у Ж с НС в условиях вахты в Арктическом регионе. У М нарушения качества сна чаще ассоциировались с патологическим СПАД «non dipper». Независимо от половой принадлежности выявление дисфункции ВНС увеличивало вероятность НС в 2,06 раза, что коррелировало со структурно-функциональными изменениями ЛЖ.