Каменные гири, пробки и не только из раскопок поселения «Полянка»

Среди относительно немногочисленных предметов из камня, обнаруженных при раскопках этого городища (как-то: рыболовные грузила, зернотерки, ступы, обломки каменных топоров, кремневые наконечники стрел или ножи, вкладыши, отщепы и нуклеусы; вероятные ядра для пращ и просто морская галька разного размера) встречены и такие, назначение которых с первого взгляда не вполне понятно. В большинстве своем, это предметы из твердых пород камня (мраморовидный известняк, диорит, базальт и туф (?)), все с хорошо обработанной, а то и вовсе гладкой поверхностью. Форма их или близка к круглой, или дисковидная, или подцилиндрическая, или усеченно-коническая, или подпрямоугольная (подкубическая). Различаются они, разумеется, и весом.

Ниже приведены их описания и иные характеристики, соответственно годам раскопок и № коллекционной описи Восточно-Крымской археологической

1 Статья подготовлена в рамках НИР ИА РАН по теме «Причерноморская и Центральноазиатская периферии античного мира и кочевнические сообщества Евразии на перекрестке культур и цивилизаций» (НИОКТР № 122011200269-4).

экспедиции (далее – ВКАЭ) ИА РАН. Все они хранятся в фондах Восточно-Крымского музея-заповедника в Керчи.

• 1.    2007 г., помещ. 33, оп. № 156 (рис. 1: 6 ). Твердый слоистый известняк дисковидной формы. D – 3 см. H – 1,4 см. Вес – 8,46 г.

• 2.    2008 г., слой, оп. № 35 (рис. 1: 2 ). Светло-серый мраморовидный известняк. Форма, близкая к цилиндрической. D – 5,4–5,5 см. H – 4,1 см.

• 3.    2009 г., помещ. 39, оп. № 1 (рис. 1: 1 ). Серая плотная порода, гладкая поверхность; усеченно-коническая форма, грани сглажены. D – 6,8 и 5,1 см. H – 4,1 см. Вес – 311,95 г.

• 4.    2009 г., помещ. 39, оп. № 2 (рис. 1: 7 ). Зеленовато-серая твердая порода (диорит). Форма, близкая к низкому кубу с заглаженными гранями. Размеры: 5,6 × 5,1 и 5,6 × 5,9 см. H – 4,8 см. Вес – 448 г.

• 5.    2009 г., помещ. 42, оп. № 59 (рис. 1: 4 ). Светло-серая плотная порода. Подпрямоугольная (подкубическая) форма. Размеры: 5,7 × 6,4 см. H – 1,8 см. Вес – 210 г.

• 6.    2009 г., слой, оп. № 186 (рис. 1: 5 ). Темно-серая твердая порода. Округлая форма, гладкая поверхность (галька?) Размеры: 7,6 × 7,5 × 3,8 см. Вес – 428,12 г.

• 7.    2011 г., помещ. 46, оп. № 57 (рис. 1: 8 ). Светло-серый мягкий известняк. Форма дисковидная. Размеры: 7,8 × 7,2 см.

• 8.    2011 г., помещ. 52, оп. № 74 (рис. 1: 9 ). Мраморовидный плотный известняк. Ядро (?). Размеры: 5,5 × 4,8 см. Вес – 273 г.

• 9.    2011 г., помещ. 52, оп. № 75 (рис. 2: 3 ). Плотная зеленовато-серая порода подцилиндрической формы. Размеры: 4,5 × 4,6 см. H – 2,6 см. Вес – 138 г.

• 10.    2011 г., вымостка, оп. № 174 (рис. 1: 3 ). Темно-серая, пористая, но твердая порода (туф?) кубовидной формы. Размеры: 4,5 × 4,6 × 4,3 см. Вес – 133 г.

• 11.    2012 г., слой пожара, оп. № 197 (рис. 2: 1 ). Плотная серая порода (базальт?). Форма, близкая к округлой. Поверхность шероховатая. D – 7,2 см. Вес – 531 г.

• 12.    2014 г., помещ. 68а, оп. № 39 (рис. 2: 2 ). Известняк-ракушечник обожженный. Форма подцилиндрическая. Поверхность грубо-шероховатая. Сверху (?) округлое углубление глубиной до 1 см. D – 6,8–7,2 и 3,6–4 см. H – 3,3–3,5 см.

• 13.    2014 г., помещ. 70, оп. № 188 (рис. 2: 6 ). Хорошо отшлифованный, плотный светло-серый с белыми включениями мраморовидный известняк (?). Форма скорее грушевидная. D – 6,7 см. H – 5 см. Вес – 299,37 г.

• 14.    2018 г., слой, оп. № 102 (рис. 2: 4 ). Плотный светло-коричневый известняк (песчаник?) уплощенно-цилиндрической формы. Поверхность хорошо заглажена. D – 7 × 6,8 см. H – 3 см.

Чем же они служили? Первое, что приходит на ум: в основном это амфорные крышки/пробки. Такие артефакты вроде бы почти не привлекали внимания отечественных, да, кажется, и зарубежных археологов. Во всяком случае, публикации на эту тему, кроме довольно старой заметки Н. И. Сокольского ( Сокольский , 1962), мне не известны. Но та была посвящена именно крышкам, которые делали под конкретный тип или партию амфорной тары, а то и индивидуально при ее вторичном использовании (под хранение зерна, рыбы, воды и т. п.). По материалу и форме это были изготовленные на «месте» нетолстые керамические или известняковые диски более или менее правильной формы, чаще всего с характерным

Рис. 1. Находки упомянутых в тексте каменных предметов с поселения Полянка

Рис. 2. Находки упомянутых в тексте каменных предметов с поселение Полянка выступом (снизу), соответствовавшим диаметру горловины тары, непосредственно предназначенной для закрытия либо очень схожей с ней по параметрам амфоры. Сколь-либо качественной отделки таких изделий, естественно, не предполагалось, хотя на некоторых (сверху) даже помещались граффити.

Все вышесказанное, хотя бы отчасти (это могли быть и заготовки для пряслиц или рыболовных грузил), относится к нескольким плоским керамическим (из стенок амфор) дискам, изредка попадавшимся на поселении (например: 2021 г., оп. № 1 и 2. Слой. D – 11,5 и H – 0,8 см; D – 8,2 и H – 0,9 см соответственно), и уж точно – к глиняной крышке со следами некоего раствора и размерами: D – 11,7 × 10,1 см; D выступа – 8,1 см; H – 5 см (2017 г., оп. № 82, рис. 2: 5 ), обнаруженной в слое горелого грунта возле т. н. ларя в одном из помещений поселения.

Вышеперечисленные же находки заметно отличаются от типичных крышек не только формой (есть квадратные, округлые), но размером (все толще тонких крышек), материалом (куда более редкий твердый камень) и, соответственно, весом. Если рассматривать для части из них вариант с пробкой, то размер (диаметр) таковых должен более или менее соответствовать внутреннему диаметру устья горловин амфорной тары самых характерных для данного места и времени типов. (Разумеется, с учетом того, что это должно быть изделие, не проскакивающее, а как бы не полностью входящее в горло сосуда.)

Согласно С. Ю. Внукову ( Внуков , 2003. С. 39. Рис. 64; 104; 132; 142; 143; 157), в основном в I в. до н. э. в Северном Причерноморье господствовала тара следующих центров: псевдородосская светлоглиняная с одноствольными непро-филированными ручками (С-ΙΙ) и диаметром устья горловины приблизительно 8–8,4 см; светлоглиняная с овальными и профилированными ручками (Гераклея Понтийская, С-ΙΙΙ) и диаметром устья около 8 см; синопская светлоглиняная с двуствольными ручками (С-Ι) и аналогичным показателем – в среднем около 8,4 см; псевдокосская красноглиняная также с двуствольными ручками и средним диаметром устья горловины 8–8,5 см; условно синопская (С-ΙV и С-V) с диаметром устья около 9–9,5 см и колхидская – 7,6–8 см. Обломки столь характерных для первых веков н. э. светлоглиняных узкогорлых амфор на поселении Полянка практически не фиксировались ( Масленников , 2021).

Таким образом, для местной массовой амфорной тары пробки теоретически должны были иметь диаметр в пределах 8–9 см. В нашем случае этому, да и то не вполне, теоретически могли отвечать изделия № 7, 12, 14. Все – из более или менее плотного известняка, но диаметр их 7–7,5 см. Еще один известняковый кружок (№ 1), судя по диаметру, предположительно мог сгодиться разве что для кувшина или амфориска. Из остальных «кандидатов» на пробки ввиду явно неподходящей формы исключим три находки (№ 4, 5, 10). Предметы № 6 и 8, возможно, природного происхождения (конкреции?), использовавшиеся как ядра пращи, менее вероятно – как терочники или отбойники. Большинство остальных изделий, как уже упоминалось, из твердых, тяжелых пород камня, да еще и тщательно обработанные (гладкие). Уже одно это делало их применение в качестве «затычек» нерентабельным. Предмет под № 13 – скорее каплевидной (грушевидной) формы. Не исключено, что это была заготовка под навершие небольшой булавы, так и недоделанное еще в эпоху бронзы (параллели см.: Тощев ,

2007. С. 135. Рис. 72). Такая интерпретация заставляет обратиться к поискам аналогий и к некоторым другим из рассматриваемых находок.

Имеются в виду небольшие дисковидные, округлые, уплощенно-подцилин-дрические и усеченно-конические изделия из твердых пород камня на поселениях и в погребальных комплексах эпохи бронзы на весьма обширной территории с не менее широкой хронологией. Ограничимся только крымскими примерами (Там же. С. 48, 50, 76, 135, 146, 156, 198. Рис. 18: 2 – 9 ; 22: 3, 6 ; 32: 18 ; 72: 4, 9, 23 ; 78: 3, 4 ; 83: 3 – 7, 9 ; 103: 5 ). Принято считать, что это растиральники, наковаленки, отбойники. Таким образом, очень даже может быть, что часть нашего собрания – реликты, неведомо как попавшие и использовавшиеся обитателями Полянки. Впрочем, о четырех изделиях сложно высказаться, ибо в качестве терочников они, как, кстати, и их подквадратные «соседи» по данному списку, вряд ли подходят из-за своих относительно малых размеров и почти исключительно гладкой (трасологические наблюдения в данном случае, к сожалению, не проводились) поверхности.

Но тут могут быть небезынтересны предположения, основанные на весе рассматриваемых находок. Напомним: № 3 – 311,9 г, № 9 – 138 г, № 4, 5, 10 – соответственно: 448, 210 и 133 г; № 11 – 531 г и (на всякий случай) № 13 – 299 г. Для № 2 и 14 – нет данных. И представляется, что при всей «разноголосице» у некоторых из этих цифр как будто бы есть некоторый смысл. Уяснить его, вернее, попытаться сделать это, позволим себе посредством следующей таблицы некоторых античных весовых систем, округлив в ряде случаев соответствующие цифровые показатели.

Таблица 1. Античные весовые системы и находки на поселении Полянка (в г)

Мина	Эгинская	Персидская	Эвбейско-аттическая	Птолемеевская	Римская	Боспорская	Полянка
1	617–620	504	425–427	491	544	460–480	448, 531
1/2	308–310	252	212–218	245	272	230–240	210, 299, 312
1/3	205–206	168	141–145	163	181	153–160
1/4	154–155	126	106–109	122	136	115–120	133, 138
1/5	123–124	100	85–87	98	108	92–96
1/6	102–103	84	70–72	81	90	76–80
1/10	61–62	50	42–43	49	68	46–48

Итак, как видим, где-то некоторые совпадения просматриваются, причем с разными системами. Но полные – ни разу, что вроде бы естественно: камень – не металл, тем более – свинец. Нужную форму и вес ему придать много сложнее. Вообще, обычные свинцовые гири, вернее гирьки (как правило, квадратные, небольшого размера и веса изделия), на пространствах боспорской хоры – большая редкость. За полвека раскопок таковые встретились мне четыре раза: в усадебном комплексе Генеральское-западное (ВКАЭ. 1983 г., № 89; 1985, № 290; 1996, № 6). Все весом заметно менее 100 г (1/10 мины); а также на соседнем, аналогичном по характеристике и датировке (условно IV–III вв. до н. э.) памятнике (ВКАЭ. 2004 г., № 67). В одном случае, оттуда же – это медный (бронзовый?) брусок весом 19,5 г (два обола?) (ВКАЭ. 1988 г., № 355). Но эти поселенческие объекты вообще особый случай. Кстати, с Генеральского-западного, а также мыса Зюк происходят и две каменные «гири» усеченно-конусовидной формы (ВКАЭ. 2001 г., №178; 1980 г., № 36): первая весом 110 г, вторая размером: D – 5 и 4 см, Н – 3,8 см.

Несомненно, каменные гири по определению вообще находки исключительные. Исторически, они, видимо, самый ранний вариант разновесков ( Чуистова , 1962. С. 15. Рис. 1; 2). И форма некоторых из них (усеченно-конусовидная), кстати, аналогична отдельным находкам из нашего собрания.

Мне о них на памятниках боспорской хоры ничего не известно, хотя, возможно, таким камням просто не придавали значения. Возвращаясь же к нашим артефактам, отметим, что обращает на себя внимание полное отсутствие среди них мелких «номиналов». Впрочем, не драгметаллы же здешние поселяне взвешивали. А для зерна, рыбы, мяса и других продуктов, а также ходовых товаров (соль) условных разновесков, признанных хотя бы соседями, было, видимо, достаточно. Связи же с дальними, по местным понятиям, торговыми контраген-тами/рынками (Пантикапей) обеспечивались посредством крупных партий «натуры» (ну не везти же две-три рыбины за тридевять земель) и, разумеется, судя по находкам и даже кладам, денег/монет.

Итак, по крайней мере, некоторые, прежде всего, подквадратные (кубовидные) и усеченно-конические камешки данного собрания могли оказаться гирями. Особняком стоит грубоватое изделие № 12. Не исключено, что это миниатюрный алтарик (напомним, поверхность с углублением обгорела), каких известно немало на пространствах боспорской хоры, да и в городах тоже ( Молева , 2020. С. 33, 34, 75). Обратимся теперь к археологическому контексту заинтересовавших нас находок.

Девять из них происходят из заполнения семи помещений, причем с полов. Остальные – из «нижних» горизонтов слоя, в том числе слоя пожара или (1 экз.) с вымостки вне помещений. Судьба находок из слоя всегда неопределенная, другое дело – помещения, тем более предположительно жилые.

Итак, помещение № 33 (находка № 1) довольно большое по местным понятиям (32 кв. м изнутри) и на треть вымощенное. Из интерьера – ларь из плит. На полу слой пожара. Среди находок: глиняные пирамидальные грузила (6 шт.), рюмковидный лепной светильник-курильница, глиняное пряслице.

Помещение № 39 (находки № 3 и 4) совсем маленькое (4,4 кв. м), но в нем выявлены остатки квадратной печи и ларя. На полу слой золистого грунта с включением большого числа морских раковин. Жилище или, что вероятнее, некое сакральное помещение, поскольку подсыпки из раковин морского гребешка, как известно, вообще, один из основных «элементов интерьера» античных святилищ Крымского Приазовья ( Масленников , 2007; Кузина, Масленников , 2019. С. 110–118). Из прочих индивидуальных артефактов отсюда выделим каменное ядро и точильный брусок.

Помещением № 42 (находка № 5) вновь довольно большое (около 30 кв. м). Пол земляной. В центре квадратное пятно сильно обгорелого грунта и глины (очаг/ алтарь Гестии или место переносной жаровни); в углу – квадратный ларь из плит. Безусловно, это жилая часть дома (ойкос), может быть, даже с функцией домашнего святилища или андрона. Среди остальных находок отсюда упомянем две монеты, каменный оселок, рыболовные грузила: каменное и из амфорной ручки.

Следующее помещение № 46 (находка № 7) самое большое (35,9 кв. м) – отдельный дом. Часть пола вымощена, другая покрыта слоем морских раковин и песка. Интерьер включал в себя ларь из плит, прямоугольную печь, а по углам – сегментовидное возвышение и аналогичную загородку. Индивидуальные находки: ткацкое и рыболовное грузила, несколько каменных ядер (большей частью – галька) и лепной светильник-курильница.

Помещение № 52 (находки № 8, 9) (33,1 кв. м) – жилая комната еще одного дома со все теми же элементами интерьера (печь, ларь). Пол вдоль западной стены был вымощен, в остальном – земляной. Среди индивидуальных находок: две медные монеты, обломок квадратной зернотерки, каменный оселок.

В маленьком (10,8 кв. м) помещении № 68а (находка № 12) уцелели плиты довольно большого очередного ларя. Найдены: фрагменты терракоты и лепного светильника-курильницы («рюмки»), а также бронзовая игла. Вроде бы тоже жилье, но не исключено – локальное (квартальное?) святилище.

Наконец, помещение № 70 (20 кв. м) (находка № 13). Пол вымощен в юго-восточном углу. Отсюда происходят: монета 85–63 гг. до н. э., рыболовное грузило, медный рыболовный крючок и упомянутая находка. У южной стены частично сохранился ларь из плоских камней.

Иными словами, все интересующие нас предметы, обнаруженные in situ , найдены именно в жилых помещениях домов. Быть может, это указание на их относительную бытовую (утилитарную) ценность, гораздо большую, нежели просто амфорная крышка или пробка, что очевидно и исходя из соответствующих трудозатрат. Впрочем, как уже упоминалось, некоторые из них вполне могли иметь еще доантичное происхождение. Напомним: обломки и целые каменные и костяные изделия эпохи бронзы на этом поселении фиксировались неоднократно ( Масленников , 2023). Говоря о помещениях, нельзя не заметить, что, по крайней мере, два из них, по-видимому, являлись домашними святилищами. В таком случае, не исключено, что наряду с крупной морской галькой (чему есть примеры) в отдельных случаях обработанные камни из числа вышеперечисленных несли и некую сакральную нагрузку. Только какую?

Вот, пока, пожалуй, все. Или, чуть перефразируя известную латинскую пословицу («Feci quod potui, faciant meliora potentes»), придумал, что смог, пусть другие смогут сделать лучше.