Каменный жертвенник из Чуйской долины (к вопросу об этнокультурных контактах)

Каменные жертвенники, или алтарики, достаточно часто встречаются в погребениях ранних кочевников Евразии VII—III вв. до н. э. Они являются отражением их материальной и духовной культуры. Помимо этого каменные алтарики могут выступать в качестве маркеров этнокультурных взаимодействий. Находки определенных типов каменных жертвенников вне ареала их основного распространения может свидетельствовать о существовании миграционных потоков, торгового обмена, различного рода инфильтрационных контактов.

Интересен в этом плане каменный столик, найденный у села Беловодское в Чуйской долине. Его длина — 27 см, ширина — 16 см, стоит он на четырех массивных ножках размерами 4,4 х 5,5 см. Орнаментом в виде запятых украшен бортик столика и также его ножки (рис. 1, 1) [1, с. 107]. А. Н. Берн-штам сравнивал этот жертвенник с деревянными столиками на ножках из Кенкольского могильника, с предметами, описанными в Отчетах Археологической Комиссии, а также с предметами, хранищимися в Алмаатинском музее, но с какими именно он так и не уточняет. По его мнению, орнамент, присутствующий на жертвеннике, напоминает золотые вырезанные лепестки из усуньских могильников [1, с. 107].

Близкие по форме жертвенники конца VI—V вв. до н. э. происходят с территории Южного Приуралья. Столик такой же формы был найден в урочище Курайли (рис. 1, 2) [4, с. 206] и в погребении 3 кургана 5 Ново-Кумакского могильника (рис. 1, 3) [12, с. 10]. Известен также алтарик из кургана 1896 года у хутора Крыловский. По его бортику выполнен орнамент в виде арочек (рис. 1, 4) [12, с. 311].

На вторую половину VI—V вв. до н. э. приходится период расцвета производства каменных алтариков на Южном Урале. В это время жертвенники отличаются высокой техникой изготовления, бытуют различные их формы, достаточно часто на них имеется геометрический орнамент и изображения в зверином стиле.

У каменного жертвенника из Чуйской долины, который по своей форме тяготеет к алтарикам с территории Южного Приуралья, привлекает внимание орнамент, выполненный в форме «запятых». Его можно трактовать как стилизованное изображение головы хищной птицы. Сама идея изображения головы хищной птицы на жертвеннике прослежена пока только на территории Южного Приуралья. Хищная птица с загнутым клювом и прорисованным глазом изображена на фрагменте жертвенника конца V — начала IV вв. до н. э. из погребения 2 кургана 1 могильника Биш-Уба-1 (рис. 1, 5) [3, с. 187, рис. 26, 11]. Изображение, скорее всего, птицы присутствует на алтарике, найденном в верховьях р. Киргильды (рис. 1, 5) [7, с. 74, рис. 4, 4]. Хотя сам М. Ф. Обыденнов вслед за автором находки трактует этот рельеф как стилизованное изображение головы барана [7, с. 74].

Кроме того вырезанный орнамент в форме «запятых» присутствует на золотых оковках роговидной формы деревянного сосуда из Филипповского кургана 1 (рис. 2, 5) [10, с. 222, рис. 166].

Как отмечает К.Ф. Смирнов: «в VI—IV вв. до н. э. савроматы использовали изображение головы хищной птицы как самостоятельный мотив» [12, с. 217]. Так, в виде схематичного изображения головы с длинным загнутым клювом выполнена железная подвеска уздечного набора из могильной ямы 2 кургана 2 курганной группы Мечет-Сай (рис. 2, 2) [12, с. 219, 314]. В такой же стилистике выполнен ряд предметов конской узды. Бронзовые пронизи и обоймы для перекрестных ремней со стилизованным изображением головы хищной птицы найдены в захоронении коня в кургане 6 (рис. 2, 3—4) [11, с. 322], а также в захоронении лошади (№ 3) из кургана 8 могильника Кырык-Оба 2 [6, с. 89], датированных VI—V вв. до н. э.

Краткие сообщения

В Семиречье мне известна только одна золотая бляшка в форме клюва хищной птицы, она происходит из Темлика (рис. 2, 1) [2, с. 379, табл. 29, 24].

Конечно, невозможно с полной уверенностью утверждать, что традиция именно так изображать хищную птицу была заимствована кочевниками Семиречья у южноуральского населения. Помимо Южного Урала этот мотив был широко распространен на территории Степного Причерноморья, Южного Приаралья, Минусинской котловины, Центрального и Восточного Казахстана, а также Алтая и Тувы. Но все, же хочется отметить, что наибольшее сходство семиреченских предметов отмечается с предметами с территории Южного Урала.

На основе приведенных примеров можно сделать вывод, что между населением Южного Урала и Семиречья существовали какие-то этнокультурные контакты. Подтверждением данного тезиса могут служить другие находки. Так, золотая нашивная бляшка в виде припавшего к земле кошачьего хищника из могильника Акчий-Карасу, Кетмень-Тюбе (Республика Кыргызстан, Чуйская долина) (рис. 2, 7) стилистически близка золотой пластине-накладке из Филипповского I кургана (рис. 2, 6) [5, с. 202, табл. 33], который датируется началом IV в. до н. э. [10, с. 87]. В частном собрании древностей Строгановых, найденных на Урале, а точнее на территории Пермской губернии имеется бронзовый алтарь-светильник, который по своей форме находит аналогии только на территории Семиречья [9, с. 111].

Приведенные выше примеры свидетельствуют, что в VI—IV вв. до н. э. возможно существовали какого-то рода этнокультурные контакты между населением Южного Урала и Семиречья. Пока невозможно сказать точно, по какой именно причине рассмотренные предметы оказались на территории Семиречья и Южного Урала.