Кибертерроризм как угроза государственной безопасности в Арктическом регионе

Немногим было суждено предугадать, как решительные перемены в обществе изменят соотношение военного противостояния в мире и даже саму природу ведения войны. Настоящее потрясение значит больше, чем просто появление новых машин. Оно обещает реструктуризацию всех человеческих взаимоотношений и ролей.

Э. Тоффлер. «Шок будущего»

Технический прогресс и развитие общества в конце XX века открыли миру немыслимые до этого перспективы и возможности, которые к началу XXI века обусловили вступление современной цивилизации в абсолютно новую эпоху, охарактеризованную американским социологом и футурологом Элвином Тоффлером как информационное общество. Такие коренные изменения, безусловно, влекут за собой новые сложности, социальные конфликты и глобальные проблемы, столкнуться с которыми человечеству придется в XXI веке.

Повсеместная компьютеризация общества выводит информацию на новый уровень, когда она становится коренным элементом войн будущего и кибертерроризма - новой международной угрозы. Использование компьютерных технологий международными организациями, в управлении государственным аппаратом и другими элементами современной инфраструктуры, а также переход на методы компьютерного управления [1] привели к появлению стратегически важных киберобъектов, на которые может быть совершено нападение с террористическими целями, что является главной причиной все большего распространения и возрастания угрозы кибертерроризма в мире.

Помимо этого, коренными проблемными вопросами темы являются: затруднение процесса идентификации источника нападения и определения его местоположения, доказательство совершения киберпреступления и предъявления улик обвиняемому, определение юридической ответственности за совершение преступления в киберпространстве. Перечисленные причины связаны со спецификой киберпространства, с отсутствием нормативноправовой базы, регламентирующей отношения в киберпространстве, и законодательной классификации противоправных актов в киберпространстве.

Проблема появления терроризма в киберпространстве достаточно нова. Исходя из этого, в научной и практико-управленческой среде еще не сформирован подход к ее изучению и теоритической структуризации. Однако увеличение числа атак на информацию в киберпространстве, а также попытки вывода из строя и нанесения ущерба информационной инфраструктуре, заметно участившиеся в последние годы, говорят о превращении киберпространства в одну из сфер стратегического интереса стран [2], чья особая важность заключается в отсутствии в ней какой-либо нормативно-правовой, а также физической защиты.

В свою очередь рост конфликтного потенциала между Россией и другими государствами в Арктическом регионе обуславливает возможность применения кибернетического оружия с целью вывода из строя элементов информационной инфраструктуры, похищения и перехвата данных, в том числе и стратегически важного назначения.

Военно-стратегическое значение Арктического региона заключатся в его возможной пригодности для проведения большого количества военных операций и маневров в результате изменения климата [3]. Стратегический потенциал Арктического региона признается военными и политическими кругами в США, России и других странах мира.

В «Основах государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу» заявлено о необходимости создания группировок войск (сил) общего назначения, а также поддержания необходимого боевого потенциала группировок войск [4]. Наряду с этим США в президентской директиве по национальной безопасности (NSPD-66/HSPD-25), посвященной освоению Арктики, говорят о сохранении глобальной мобильности американских военных и гражданских судов и летательных аппаратов во всем Арктическом регионе [5], что представляет опасность для российского сектора Арктики. Помимо этого, «Североатлантический альянс обозначил Арктику зоной своих интересов» [6].

Безусловно, особое стратегическое значение региона влечет за собой возможность его милитаризации. В этом плане РФ большое значение уделяет именно невоенному освоению Арктики, а также ее защите от военной активности [7]. Однако мнения США и НАТО по этому вопросу с Россией несколько расходятся. По заявлению экс-представителя России в НАТО Дмитрия Рогозина, «с учетом изменений климата, изменений условий в Арктической зоне многие натовцы уже сейчас предсказывают, что Северный морской путь станет круглогодичным. Откроются эти льды, они растают, а значит, НАТО точно появится в Арктике. Они давно это планируют. А может быть, там появится при каких-то очень дурных условиях и американская ПРО – на палубе как раз тех самых кораблей» [8].

Технические характеристики систем противоракетной обороны подразумевают их полное управление посредством компьютерных технологий, поэтому именно системы ПРО являются значимым объектом для кибератаки. Стоит сказать, что сегодня существует вероятность взлома и нарушения работы данных систем кибертеррористами [9]. Если же это произойдет, то страна, на которую будет произведена атака, останется беззащитной по отношению к силам противника, санкционировавшего данную атаку. Поэтому можно сказать, что в будущем борьба за Арктику между Россией и США перейдет в плоскость киберпространства.

Помимо этого важно отметить, что другим объектом проведения кибератак в Арктике может быть управление современной буровой установкой, которое также осуществляется посредством компьютерных технологий. Внедрение в электронную систему управления установкой может привести к выводу ее оборудования из строя, к значительному экономическому ущербу стране, а также привести к разливу добываемого сырья и нарушению экологической ситуации в регионе.

Можно предположить, что происшествие такого типа может быть использовано некоторыми странами против России. Основным аргументом США против освоения и разработки Арктики Россией является ее неэкологичность [10]. США путем внедрения жестких экологических стандартов пытаются сосредоточить часть политических полномочий по контролю за разработкой ресурсов Арктики в своих руках [11]. Таким образом, взлом и вывод из строя буровых установок России на шельфе Арктики и последующий разлив нефтепродуктов и загрязнение акватории могут быть использованы как сфальсифицированный аргумент США в подтверждение захватнического и потребительского отношения России к Арктическому региону.

Исходя из вышесказанного, возникает естественная потребность в нормативноправовой и физической защите стратегических киберсистем России. Отрадно, что уже сегодня Минобороны РФ приступило к разработке концепции кибербезопасности Вооруженных сил, а также к созданию киберкомандования с целью обеспечения информационной безопасности российской армии [12]. Поэтому для стабильного развития страны в будущем, кото- рое обеспечило бы ей возможность планомерного освоения Арктики и достойное место в стратегической плоскости киберпространства, необходимо создание сильной кибернетической армии, а также защиты против атак других стран.