Киносъёмка в гражданском и арбитражных процессах

Судебный процесс – это то, посредством чего гражданин реализует своё конституционное право на судебную защиту. Судебное заседание – это крайне важная часть всего судебного разбирательства, всё общество заинтересовано, чтобы судебная система была как можно более прозрачной, дабы не допустить возможные злоупотребления со стороны участников процесса. Этому и отвечает принцип гласности, который закреплён во всех процессуальных кодексах Российской Федерации. Великий цивилист двадцатого столетия Евгений Владимирович Васьковский известен своим высказыванием: «Гласность – это вожжи для страстей и узда для плохих судей» [1, с. 417], которое полностью отражает смысл существования данного принципа. Для обеспечения гласности сторонам предоставляется возможность различным образом с помощью разнообразных средств фиксировать судебное заседание. Статья 11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (как и почти идентичная ей статья 10 ГПК РФ) разрешает лицам участвующим в открытом судебном заседании делать заметки по ходу судебного заседания и фиксировать заседание с помощью средств звукозаписи, помимо этого с разрешения председательствующего допускается киносъёмка, фотосъёмка, видеозапись и трансляция судебного заседания по радио, телевидению и в информационно- телекоммуникационной сети «Интернет». В эпоху господства массовой культуры кинематограф пользуется, пожалуй, наибольшей популярностью среди других видов искусств и именно через кинематограф зритель может узнать о тех или иных общественных проблемах [2, c. 1-5]. Популярен и жанр юридических фильмов, повествующих о различных судебных делах или о жизни выдающихся юристов, зачастую в таких фильмах используются кадры с реальных судебных заседаний, которые были получены благодаря возможности киносъёмки в суде [3, с. 117-122]. В рамках данной статьи мы как раз предлагаем обратить внимание на такой способ фиксации судебного заседания как киносъёмка, ведь упоминание его законодателем хотя и вызывает множество вопросов, но очевидно, что оно находит своё место в нормативно правовых актах неслучайно.

Киносъёмка наравне с другими способами фиксации встречается в УПК РФ, АПК РФ, ГПК РФ, а значит можно сделать вывод, что законодатель каждый раз выделяя её в кодифицированном законе руководствовался особой природой понятия киносъёмки. Также напрашивается вывод о том, что видеозапись и киносъёмка являются по своему содержанию разными способами фиксации, ведь все вышеупомянутые кодексы выделяют киносъёмку как самостоятельный способ фиксации, не отождествляя его с понятием видеозапи- си [4, с. 114-115]. Несмотря на повсеместное употребление термина киносъёмка, процессуальные кодексы не содержат определения данного понятия. Впрочем, и в других нормативных правовых актах мы не найдем данный термин, однако в статье 3 Федерального закона от 22.08.1996 N 126-ФЗ «О государственной поддержке кинематографии Российской Федерации» (далее – Федеральный Закон) содержатся понятия смежные с киносъёмкой, например: кинематография, кинопродукция, кинооборудование и так далее. Руководствуясь логикой и понятиями из вышеупомянутой статьи Федерального Закона, можно попытаться дать определение термину «киносъёмка». Для этого попытаемся понять основные особенности данного явления. Первой и достаточно очевидной особенностью является осуществление киносъёмки посредством применения кинооборудования. В соответствии со всё той же статьей третьей Федерального Закона: «кинооборудование – оборудование, аппаратура, технические приспособления и запасные части к ним, используемые при производстве фильма, производстве кинолетописи, тиражировании фильма, прокате фильма, показе фильма, выполнении работ и оказании услуг по производству фильма, производству кинолетописи». Буквальное толкование нормы позволяет сделать вывод, что кинооборудованием признаётся любая техника, используемая при производстве фильма, то есть не имеет принципиального значения это профессиональная кинокамера или же камера мобильного телефона, вся суть киносъёмки заключается в конечной цели, именно она и позволяет разграничить видеозапись и киносъёмку, киносъёмка предполагает создание кинопродукта, тогда как видеозапись не имеет такой цели. Итак, на наш взгляд киносъёмкой признаётся процесс создания киноматериалов путём использования кинооборудования, для дальнейшего преобразования их в кинопродукцию.

Интересным будет упоминание того факта, что использование киноматериала, полученного в рамках судебного заседания, возможно только для создания документального фильма (это понятие также закреплено в Федеральном Законе «О государственной поддержке кинематографии Российской Федерации») ввиду подлинности событий и лиц, запечатлённых киносъёмкой [5, с. 1-5]. Примеров таких документальных фильмов множество, самым известным из них является фильм советского режиссёра Романа Кармена «Суд народов», в котором киноматериалом выступают кадры с реального судебного процесса над рядом военных преступников нацистской Германии, проводившегося в городе Нюрнберг [6, c. 302]. Примечательным в рамках гражданско-процессуальных отношений является документальный фильм «Горячий кофе» режиссёра Сьюзан Саладофф в котором демонстрируются кадры с судебных заседаний по гражданским делам. Все эти фильмы по своей сути являются результатом киносъёмки судебного процесса.

Таким образом, подавая ходатайство о разрешении на фиксацию судебного заседания путём киносъёмки, лицо, присутствующее в заседании, предполагает, что полученные киноматериалы будут использоваться для создания того или иного кинопродукта. В то же время суд, рассматривая такое ходатайство должен осознавать отличие конечной цели у киносъёмки и видеозаписи, дабы избежать недопониманий и спорных ситуаций в будущем. В Пункте 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13.12.2012 №35 «Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов» сказано, что если суд придет к выводу, что фотосъемка, видеозапись, киносъемка, трансляция хода открытого судебного разбирательства не приведут к нарушению прав и законных интересов участников процесса, то он не вправе их запретить только по причине субъективного и немотивированного нежелания участников процесса такой фиксации. Понятна логика Верховного Суда, пытающегося обеспечить максимально возможную гласность судебного заседания. Создание кинопродукта имеет под собой цель показать широким массам судебный процесс и в целом судебную систему изнутри, а требование согласия всех лиц на фиксацию заседания путём киносъёмки сделала бы этот способ почти невозможным для реализации, особенно в таких спорах, где сторона заведомо будет против киносъёмки, как например в спорах с государственными органами. К примеру, в 2016 году 60-ый кинофестиваль «Золотой апельсин» запомнился скандалом, связанным с исключением из конкурса документального фильма «Kanun Hükmü», рассказывающего о судебном процессе по поводу незаконного увольнения двух турецких граждан. Исключение было пролоббировано властями Турции, в частности мэром города Антальи. В итоге все остальные режиссёры объявили о решении снять свои произведения с конкурса в поддержку выбывшего документального фильма, что в конечном счёте привело к отмене всего кинофестиваля, а сам судебный процесс привлек внимание сотни тысяч людей. Этот пример хорошо иллюстрирует важность наличия киносъёмки как способа фиксации судебного процесса, ведь она может вызвать большой резонанс и привлечь общественное мнение к какому-либо конкретному делу, тем самым де- лая почти невозможным вынесения несправедливого решения, поскольку эту несправедливость сразу заметит общество. Поэтому действительно напрашивается вывод, что само по себе простое нежелание не может быть основанием для отказа в киносъёмке. Вместе с этим суд должен учитывать факт того, что потенциально запись судебного заседания может быть распространена вплоть до показов в кинотеатрах, на телевидении и так далее, а значит возможны определённые риски для лиц, участвующих в процессе, которые могут выражаться в действиях по вмешательству в их жизнь тем или иным образом. А если допустить возможность распространения фильма ещё до завершения и вынесения итогового решения по делу, то это может сулить большим давлением на лицо, выставленное в фильме в негативном свете. Так, при съёмке в 1947 году юридического полудокументального фильма «Бумеранг» американскому режиссёру Элиа Казану из этических соображений и для обеспечения безопасности сторон судебного процесса было отказано в возможности съёмки в суде города Бриджпорт, штата Коннектикут [7, c. 1]. И это действительно выглядит разумным и обоснованным основанием для отказа в удовлетворении ходатайства о проведении киносъёмки в судебном заседании, поэтому суду при рассмотрении такого ходатайства стоит грамотно оценить все возможные последствия этого с учётом характера судебного разбирательства и других факторов.

Подводя итоги всего вышесказанного, можно сделать вывод о том, что киносъёмка, несмотря на своё довольно редко применение, заслуженно занимает место в соответствующих кодексах как способ фиксации судебного заседания, а значит и как способ обеспечения гласности судебного разбирательства, ведь именно киносъёмка в наибольшей степени предназначена для максимально широкого распространения подробностей о том или ином судебном деле.