Коллизия права на личную и семейную тайну и права знать информацию о своем происхождении

Один из принципов регулирования семейных отношений, это приоритет, в частности именно, семейного воспитания детей [1]. Его претворение в жизнь подразумевает не только заключение брака, но и закрепление правовой связи между родителем и ребенком. Одним из средств обеспечения такой связи в отношении детей, оставшихся без попечения родителей, является возможность их усыновления (удочерения).

Проанализировав статьи 23, 24 и 29 Конституции Российской Федерации можно прийти к выводу о том, что не допускаются сбор, хранение, использование и распространение информации, сопряженные с нарушением прав на неприкосновенность частной жизни, на личную и семейную тайну, к коим относится и тайна усыновления [2].

В ситуациях, когда в момент усыновления ребенок в силу своего возраста или по другим причинам не мог знать о факте усыновления, усыновитель может посчитать более рациональным, сообщить ребенку, что он усыновлен, однако и в этом случае факт усыновления не может быть подвержен огласке другим лицам без согласия усыновителя.

Пока работает законодательство в современном виде, взрослые, давно знающие о своем статусе, о том, что их когда-то усыновили, не могут получить в государственных органах сведений о своих настоящих (кровных) родителях. Кто-то пытается найти свои корни самостоятельно, а кто-то идет суд. Случаев, когда усыновленным отказывают в предоставлении информации об их биологических родственниках, хотя «детям» уже больше сорока лет или они и вовсе пенсионного возраста, и их психика уже не может считаться по-детски ранимой, в интернете описаны десятки.

ФЗ «Об архивном деле в Российской Федерации», закрепляет право пользователя архивными документами свободно искать, изучать такие документы, однако ограничивает доступ к архивным документам, содержащим сведения о личной и семейной тайне гражданина, его частной жизни, а также сведения, создающие угрозу для его безопасности. Ограничение на доступ к таким документам устанавливается на срок 75 лет со дня их создания (статья 25) [3].

Свобода информации охватывает ряд прав и свобод, связанных с самореализацией человека, в том числе гарантированных Конституцией РФ, ее статьями 21, 24 и 26, – право лица на получение от государственных органов информации, непосредственно затрагивающей его права и свободы, право на защиту чести и достоинства, а также право знать о своем происхождении.

Статьи 139 СК РФ и 47 ФЗ «Об актах гражданского состояния», препятствуют получению сведений об усыновлении без согласия усыновителей на раскрытие тайны. Данные нормы применяются и в случаях, когда взрослые усыновленные пытаются реализовать свое право – знать о своем происхождении в случае смерти лиц, усыновивших его, т.е. о своем этническом происхождении, своих предках, и, соответственно, истолковываются судами как не предполагающие раскрытия тайны усыновления без согласия усыновителей, которое в случае смерти последних не может быть получено.

Сведения о происхождении ребенка составляют тайну при его усыновлении, однако они могут оказаться необходимыми для раскрытия генетической истории его семьи, раскрытия биологических связей. В частности, для выявления или диагностики наследственных заболеваний, предотвращения браков с близкими кровными родственниками и так далее.

Необходимым видится достижение баланса конституционно-защищаемых ценностей. Здесь можно говорить о возможности судебного контроля за законностью решения уполномоченного органа об отказе в предоставлении соответствующей информации потомкам усыновленного. То есть, о предоставлении права заинтересованным лицам обратиться в суд за разрешением такого спора и получением необходимых сведений при положительном для них исходе дела. Но, тем не менее, смерть усыновителей как юридический факт сама по себе не прекращает действие режима тайны усыновления и не свидетельствует об изменении или отмене правовых последствий.

Конституционный суд РФ 16 июня 2015 года в своем постановлении указал, что закон не содержит предписаний, что делать в том случае, если в живых не осталось ни усыновителей, ни усыновленных [4]. Однако отказ в предоставлении подобной информации может нарушать конституционные права. Таким образом, суд постановил, что оспариваемые положения закона не должны нести абсолютный запрет и разрешил судам самим принимать решение о разглашении тайны усыновления [5].