«Комиссары в сфере образования»: опыт функционирования института красной профессуры

Столкнувшись с необходимостью формирования новой системы подготовки научно-педагогических кадров, советская власть, как ни парадоксально, взяла за основу ранее существовавшую систему высшего образования в Российской империи, заменив такой ее компонент, как религия, на идеологию1. Это было связано с учетом того факта, что молодое советское государство остро нуждалось не просто в новых педагогических кадрах, а в таких педагогах (желательно, молодых), которые обладали бы и надлежащим уровнем политической подготовки.

Ярким примером реализации таких замыслов являлось создание Института красной профессуры – особого образовательного учреждения, которое своей целью имело реализацию целого комплекса задач: в нем готовились не только педагоги высокой квалификации, но и будущие политические деятели, своего рода «комиссары в сфере образования». Институт красной профессуры был открыт в соответствии с Декретом Совета Народных Комиссаров от 11 февраля 19211 года в Москве. Он просуществовал в неизменном виде до 1930 г., после чего, не изменив своей сущности, был структурно трансформирован.

Так, Постановлением Президиума ЦИК СССР от 12 октября 1930 г.2 из единого Института красной профессуры были выделены самостоятельные институты: экономический, истории, советского строительства и права, философии и естествоведения. Таким образом, в силу объективных причин в качестве самостоятельного подразделения Институт красной профессуры перестал существовать. Впоследствии, в 1931 г., указанные институты претерпели дальнейшую реорганизацию, фактически разделившись на ряд самостоятельных институтов: аграрный, литературный, техники, природоведения и др. При этом, оценивая данные преобразования, стоит отметить, что реструктуризация Института красной профессуры, которая привела к образованию большого количества автономных образовательных учреждений, фактически не изменила основной базовой идеи: узкоспециализированные вузы продолжили удовлетворять потребности государства в подготовке высококвалифицированных кадров, идеологически отвечающих требованиям государства, которые остались неизменными:

• –    подготовка обновленного профессорско-преподавательского состава для преподавания общетеоретического минимума (теоретическая экономия, исторический материализм, развитие общественных форм, новейшая история и советское строительство и др.³);

• –    обеспечение надежного идеологического уровня подготовки выпускников;

• –    подготовка пропагандистской литературы по курируемым вопросам.

Следует согласиться с Е.А. Долговой, оценивавшей функционирование Института красной профессуры в качестве «кузницы кадров» (Долгова, 2018: 62–64). Эту точку зрения поддерживали и многие ее коллеги, например, Е.В. Никуленкова (2018), которая делала акцент на идеологической функции Института красной профессуры – подготовке образованных кадров для дальнейшей научной, педагогической и административной работы в высших учебных заведениях (Ни-куленкова, 2018: 48).

В связи с наличием упомянутой задачи идеологической подготовки, выпускники должны были быть в состоянии компетентно освещать вопросы экономического развития, философии, истории, основываясь на учении К. Маркса. Неудивительно, что институт через небольшой промежуток времени превратился не только в пользующееся поддержкой государства учебное заведение, но и в научно-исследовательский центр4.

Оценивая возможность поступления претендентов в Институт красной профессуры, стоит отметить следующее обстоятельство. В первую очередь государство предъявляло следующее требование: наличие стажа партийной деятельности не менее трех лет, что, с точки зрения идеологии, подтверждало соответствие установленным советским государством критериям. С точки зрения Е.В. Никуленковой, «именно партийная принадлежность виделась гарантией подобающей подготовки, соответствующей взглядам правительства» (Никуленкова, 2014: 109).

Впоследствии с учетом политической ситуации в мире эти требования к абитуриентам были несколько скорректированы. Начиная с 1929 г. в Институт красной профессуры могли быть зачислены члены ВКП(б) только со стажем пребывания в партии не менее восьми лет. Именно с учетом данной позиции государство рассчитывало на формирование не только компетентного, но и верного партийному курсу профессорско-преподавательского корпуса для работы в вузах страны.

Если говорить об организации учебного процесса в Институте красной профессуры, то нельзя не отметить ряд принципиальных моментов. Во-первых, в ходе реализации образовательных программ слушатели данного вуза активно привлекались к чтению лекций в других высших учебных заведениях, в том числе на рабочих факультетах. Во-вторых, фактически будущими выпускниками Института как участниками политической жизни страны и организаторами учебного процесса широко велась активная агитационно-пропагандистская работа, что в полной мере отвечало основным задачам развития Советского государства.

Оценивая с учетом исторического опыта деятельность Института красной профессуры, стоит отметить тот факт, что среди прочих действовавших на тот момент высших учебных заведений он занимал совершенно особое место, а именно имел статус учреждения общесоюзного значения1.

В самой же структуре института, тем не менее, прослеживается преемственность подхода к организации деятельности высших учебных заведений. Во-первых, как и много лет назад во главе учреждения стоял ректор, опиравшийся на правление вуза. Первым ректором института стал М.Н. Покровский, известный историк-марксист. Во-вторых, данное заведение имело собственный устав, в котором были определены место и значение института в партийной иерархии.

До 1924 г. в Институте красной профессуры существовало три основных отделения – экономическое, историческое и философское, впоследствии в процессе развития вуза они трансформировались в большее количество факультетов.

Характеризуя основные особенности развития вуза, необходимо отметить, что, исходя из политической обстановки, на него возлагались и некоторые дополнительные обязанности. В частности, к таковым относилась необходимость подготовки кадров и для обеспечения высших учебных заведений научно-педагогическим составом в союзных республиках2. Нужно подчеркнуть тот факт, что ВЦИК регулярно издавал циркуляры для автономных республик о направлении в Институт красной профессуры кандидатов из работников-практиков по советскому строительству, при этом обязательным условием было включение в их состав кандидата от национальных меньшинств.

Деятельность Института вызывает определенный интерес в части исследования контингента выпускников. В частности, среди лиц, завершивших обучение в 1920-х гг., было немало известных личностей, например: А.Ю. Айхенвальд – советский экономист; С.А. Бессонов – совет ский государственный, общественный и партийный деятель, дипломат; Б.С. Борилин – советский экономист, доктор экономических наук; Е.Л. Грановский – советский экономист, доктор экономических наук; А.Д. Зайцев – заведующий экономическим отделом газеты «Правда», редактор журнала «Большевик»; Н.А. Ковалевский – преподаватель политэкономии в высших учебных заведениях Москвы, профессор, доктор экономических наук, академик Академии наук Латвийской ССР; Д.П. Марецкий – советский политик, экономист, журналист; В.Е. Мотылев – руководитель научно-исследовательского тихоокеанского института; Е.А. Разин – советский военный историк и педагог; Д.П. Розит – советский экономист, политик, хозяйственный деятель; В.Н. Слепков – советский биолог, генетик, политик, профессор Казанского государственного университета; А.Г. Тараненко – второй секретарь Орджоникидзевского краевого комитета ВКП(б); А.Я. Троицкий – проректор, член правления Института красной профессуры; А.П. Эльман – советский хозяйственный, государственный и политический деятель, Е.Л. Хмельницкая – экономист и др.

Немало выпускников Института было впоследствии назначено на руководящие государственные должности. Среди них были представители Украинской ССР (В.Н. Баграновский – судья, украинский писатель, педагог), Белорусской ССР (П.В. Кузьмин – народный комиссар юстиции Белорусской ССР, генеральный прокурор БССР), Армянской ССР (З.Г. Башинджагян – с 1949 г. ректор Ереванского педагогического института); Казахской ССР (А.Л. Лекеров – первый заместитель председателя Госплана Казахской ССР); Узбекской ССР (С.С. Сегизбаев – с 1930 г. директор Средне-Азиатского филиала Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина), Таджикской ССР (А.Х. Хаджибаев – председатель Совета Народных Комиссаров Таджикской ССР). Стоит отметить, что в рассматриваемый период Латвия, Польша, Румыния, Индия не входили в состав дружественных СССР государств, но, тем не менее, среди выпускников Института красной профессуры были представители и этих стран: граждане Латвии – В. Мишке, И.А. Кроваль, гражданин Польши – М. Метковский, гражданин Индии – М. Абани, гражданин Румынии – В.Я. Холостенко. Необходимо обратить внимание также на тот факт, что вплоть до создания высших учебных заведений, ориентированных на подготовку идеологически дружественных Советскому Союзу образовательных кадров (например, Институт дружбы народов был создан только в 1960 г.), Институт красной профессуры реализовывал и эту функцию.

В рассматриваемый период времени ректорами образовательных учреждений страны, деканами, заведующими кафедрами активно назначались выпускники Института красной профессуры. Достаточно упомянуть о том, что в период с 1921 по 1924 гг. Институтом было подготовлено более 300 высококвалифицированных и востребованных специалистов3. Так, в частности, исполняющим обязанности ректора Белорусского государственного университета был назначен вы- пускник института А.С. Кучинский, в 1937 г. его сменил другой выпускник – П.П. Савицкий. Бывшие воспитанники Института красной профессуры занимали также руководящие должности в Та-джикистанском, Азербайджанском, Грузинском государственных университетах. После окончания ИКП в 1923 г. М.С. Гаврилов возглавлял с 1924 г. Харьковский национальный университет, И.П. Шмидт завершил обучение в Институте красной профессуры в 1933 г. и сразу был назначен ректором Одесского национального университета. С.А. Бессонов после выпуска в 1924 г. до 1927 г. был ректором Уральского политехнического института.

Но не все из окончивших Институт красной профессуры оставались в научной и педагогической деятельности, немалая часть выпускников оказывалась на государственной службе.

Обобщая все вышесказанное, стоит подвести некоторые итоги. В сущности, Институт красной профессуры государством воспринимался как учреждение политико-педагогической направленности. Выпускники данного учебного заведения занимали ключевые должности в различных государственных структурах – народного комиссара юстиции, генерального прокурора, заведующего отделом пропаганды и т.д. Так, П.В. Кузьмин, выпускник ИКП 1930 г., – генеральный прокурор Белорусской СССР; С.Н. Абаев, выпускник ИКП 1937 г., – заведующий отделом пропаганды Северо-Осетинского областного комитета. Таким образом, последующие места трудоустройства только подтверждают довольно высокий уровень подготовки обучающихся Института красной профессуры. Срок обучения в нем первоначально составлял три года, а с 1924 г. – четыре. Лекционных курсов практически не было, или они объявлялись необязательными. Это объяснялось тем, что, в частности, руководством института в качестве основной формы обучения были определены практические занятия с привлечением опытных работников. Основное место в образовательном процессе занимали разборы вопросов экономической теории в разрезе учения К. Маркса и его оппонентов. Слушатели самостоятельно разрабатывали какую-либо тему, актуальную с точки зрения политической обстановки, и затем принимали участие в обсуждении докладов. Семинарская работа (доклады, участие в обсуждении) являлась материалом для академической оценки слушателей. До середины 1930-х гг. в ИКП отсутствовала привычная нам сегодня промежуточная аттестация, не применялись также классические отметки, свидетельствующие об уровне успеваемости. В качестве формы контроля использовалась оценка подготовленных обучающимися докладов и выступлений, которые анализировались по весьма специфическому принципу: учитывалось то, насколько активно обучающийся участвовал в образовательной деятельности и насколько, с точки зрения преподавателя, он был способен к развитию.

К середине 1930 гг. в СССР сложилась следующая ситуация. Институт красной профессуры был уже не единственным вузом, обеспечивавшим подготовку соответствующих кадров. Он выпускал партийных работников для союзных республик, а подготовку кадров для советских восточных республик и областей вели Коммунистический университет национальных меньшинств Запада им. Ю.Ю. Мархлевского и Коммунистический университет трудящихся востока им. товарища Сталина, который имел отделения в Ташкенте, Баку, Иркутске.

В 1931 г. действовали 45 коммунистических университетов в Петрограде, Омске, Екатеринбурге, Харькове, Казане и др. городах. Все они впоследствии были реорганизованы в высшие коммунистические сельскохозяйственные университеты, а в 1935 г. – в высшие школы пропагандистов при ЦК ВКП(б) республиканских, краевых и областных центров.

Подводя итог обзору деятельности Института красной профессуры в указанный период, можно отметить следующее.

Во-первых, благодаря деятельности данного вуза, советское государство сформировало основные направления своей образовательной политики, что в дальнейшем проявилось в увеличении количества учебных заведений с похожими функциями. Выпускники Института красной профессуры становились руководителями высших учебных заведений всего Советского Союза, являясь не только компетентными ректорами, специалистами в области организации образовательной деятельности, но и своего рода «политическими комиссарами» на столь важном для государства и общества направлении, как высшее образование.

Во-вторых, можно констатировать тот факт, что Институт красной профессуры в полной мере оправдал ожидания власти. С его помощью молодому советскому государству удалось обеспечить подготовку высококвалифицированных кадров, отвечающих идеологическим стандартам страны.

Если попытаться предположить, какой положительный опыт функционирования Института красной профессуры может быть применен в настоящее время в российской системе образования, то можно сформулировать следующее предложение: текущая политическая ситуация, как и ситуация, в которой оказалось Советское государство, наглядно демонстрирует необходимость (как и более ста лет назад) усиления патриотической составляющей в процессе реализации образовательных программ. Необходимо сформировать такие педагогические кадры, которые бы не только обладали всеми требуемыми компетенциями, но и поддерживали традиционные российские ценности. Определенная работа в данном направлении уже идет, о чем свидетельствует предложение ввести в образовательную программу вузов дисциплину «Основы российской государственности»1.