Концепция конвергенции уголовно-процессуального права с иными отраслями процессуального права

DOI:

Необходимость исследования состояния разобщенности отечественных отраслей процессуального права, перспектив их конвергенции и создания соответствующей концепции основана на трех важнейших аргументах.

• 1.    Изменчивость законодательства давно стала «общим местом» критики любых явлений в праве, однако реформирование процессуального законодательства показывает особенные тенденции. Частота принятия изменений в УПК, АПК и ГПК нарастала одинаковыми темпами с момента их принятия и достигла максимума в 2013–2014 гг., но при этом в абсолютном значении реформирование УПК происходило на всем протяжении его действия на порядок чаще, чем остальных процессуальных кодексов. Это означает, что особая активность принятия уголовно-процессуальных новелл связана не только с происходящими в обществе и государстве изменениями, но и с тем, что УПК более других процессуальных законов нуждается в коррекции. С другой стороны, огромный вал принимаемых из года в год изменений в него просто не может образовать какую-то логическую непротиворечивую систему, и решая одну проблему, каждая новелла порождает одну или две новые. В таких условиях необходим поиск смысла и ориентира реформирования процессуального законодательства и уголовно-процессуального в

• 2.    Преюдиция – признанное во всех процессуальных отраслях правило, согласно которому обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным решением, не нуждаются в доказывании. Необходимость признания установленных судебными решениями обстоятельств независимо от их отраслевой принадлежности обусловливает требование максимально возможной унификации их стандартов, особенно в отношении доказательств.

• 3.    Важнейший процесс, происходящий в праве в последнее время и составляющий его ближайшее будущее – цифровизация. Цифровые технологии в юриспруденции формируются и развиваются вне отраслевых различий в самом праве. Поэтому внедрение их в судопроизводство сегодня предполагает либо вынужденное приспособление ко всем отраслевым особенностям разных сфер правосудия, либо максимальную унификацию правосудия в целом. Нетрудно предположить, что первое заметно менее продуктивно и более дорого, чем второе: приспосабливаться стоит лишь к тому, что действительно объективно необходимо.

особенности, а также формирование судебнопроцессуальной политики.

Связь процессуальных особенностей с качеством правосудия

Современная парадигма существования и развития уголовно-процессуального права предполагает само собой разумеющимся его значительное своеобразие в сравнении с правом арбитражным процессуальным, гражданским процессуальным и административным процессуальным, так что общепроцессуальные тренды законотворчества и правоприменения либо не касаются вовсе уголовного процесса, либо затрагивают его «по касательной». К числу таких «трендов» можно отнести расширение оснований свидетельского иммунитета, развитие электронного документооборота, расширение доказательственных возможностей для состязающихся сторон вплоть до полного снятия каких-либо процедурных ограничений для представления ими доказательств в судебном разбирательстве и т. д.

Любые различия в нормативном закреплении сходных институтов уголовно-процессуального и других процессуальных отраслей права автоматически оправдываются материально-правовой спецификой разрешаемых в уголовном судопроизводстве юридических споров, в лучшем случае, или даже необходимостью борьбы с преступностью, в том числе и силами судебной власти, в худшем.

Однако правосудие не меняет своей главной сущности в зависимости от его вида, и любые процедурные различия должны быть не произвольными, а имеющими определенное объективное обоснование.

Полагаем, что следствием сохранения в уголовном судопроизводстве ряда необусловленных его спецификой отличий от других производств является более низкое качество правосудия по уголовным делам в сравнении, в первую очередь с арбитражным [2, с. 3]. Среди этих параметров – как оценочные (справедливость), вывод по которым сделан нами на основании проведенного социологического исследования, так и измеримые (распределение дел между судьями, возможности информационной системы, политика использования телекоммуникационных технологий, соблюдение процессуальных сроков, пунктуальность суда и использование им процедур медиации) [5]. Уровень реализации последних, помимо проведенных нами опросов, оценен на основе статистических данных.

Необоснованные отраслевые различия нормативного закрепления универсальных процессуальных институтов

Целый ряд межотраслевых институтов разной степени схожести (универсальных и аналогичных по нашей классификации) в отраслевом воплощении имеют различия, причем если арбитражный, гражданский и административный процесс отличия между собой, в основном, изживают, то уголовный – на своих «настаивает». Ниже мы приведем несколько примеров необоснованных отличий, чтобы продемонстрировать, что необходимо изменение отношения к содержанию каждой в отдельности процессуальной отрасли, являющейся, несмотря на самостоятельность, частью чего-то большего, определяющего правосудие в стране в целом.

• 1.    Только УПК среди всех процессуальных кодексов не определяет максимальный ординарный срок производства по делу в суде первой инстанции. В гражданском и административном процессе такой срок составляет 2 месяца, в арбитражном процессе – 6 месяцев. На следующем, более высоком уровне унификации, можно было бы сопоставлять величины этих сроков между собой и определять, есть ли основания для существования таких различий между ними, но пока основная проблема в другом. Почему три из четырех отраслей отечественного процесса предусматривают и всегда предусматривали такой срок, а одна – нет? Какими уникальными особенностями обладают уголовные дела, что нельзя даже приблизительно определить, сколько нужно времени суду для их рассмотрения хотя бы в большинстве случаев?

• 2.    УПК содержит самый короткий перечень носителей свидетельского иммунитета, несмотря на то, что сам институт свидетельствования востребован в уголовном процессе на порядок выше, чем во всех остальных видах судопроизводства, вместе взятых. Широта свидетельского иммунитета – маркер одновременно и развитости правовой системы в целом [3], и гуманности процессуального доказывания, и независимости его судьбы от одного, наиболее субъективного, вида доказательств. Этот маркер демонстрирует

• 3.    Межотраслевая преюдиция при формально одинаковом признании во всех процессуальных отраслях в уголовно-процессуальном варианте не обеспечена нормами о возможности приостановления производства по делу до вступления в силу судебного акта, имеющего преюдициальное значение.

• 4.    Несмотря на равный процессуальный статус государственных и негосударственных экспертов и отсутствие какого-то приоритета для одних перед другими в УПК абсолютное большинство привлекаемых по уголовным делам экспертов являются государственными. Неравенство государственных и негосударственных экспертов в уголовном судопроизводстве недвусмысленно поддержано в разъяснениях Верховного Суда РФ [4]. Эта особенность вместе с исключительно государственным финансированием процессуальной деятельности негативно сказывается на реализации состязательности в плане равных доказательственных возможностей для обвинения и защиты. Суды по уголовным делам назначают экспертизы по ходатайствам стороны защиты статистически реже, чем в любом другом виде судопроизводства.

• 5.    Денежное взыскание – мера уголовно-процессуальной ответственности, по своей природе практически идентичная судебным штрафам, принятым в арбитражном, гражданском и административном судопроизводствах. При этом институт денежного взыскания имеет необоснованно узкий круг лиц, на которых эта мера может быть наложена, не включающий должностных лиц государственных органов и прокурора, в отличие от судебных штрафов. Низкий недифференцированный размер, пробельность оснований наложения и отсут-

• ствие порядка обжалования продолжают число недостатков нормативного закрепления денежного взыскания.

• 6.    Абсолютно универсальный характер института пересмотра дела вышестоящими инстанциями в любом виде судебного процесса искажается следующими особенностями содержания соответствующих уголовно-процессуальных норм. Вместо указания на перечень лиц, имеющих право обжалования, через отсылку к перечню участников с дополнениями или изъятиями, УПК называет таких лиц «поименно»; документы обжалования в зависимости от подателей разделены на жалобы и представления; срок подачи апелляционной жалобы отличается от единого срока в один месяц, принятого в АПК, ГПК и КАС; отсутствует установленный срок рассмотрения дела судом апелляционной инстанции; излишними являются ограничение срока представления дополнительных жалоб, установление отдельной подсудности обжалования промежуточных актов и заявительный характер участия осужденного в заседании суда апелляционной инстанции; в качестве основания пересмотра в виде «неправильного применения норм материального и процессуального права», которое не должно иметь отраслевых особенностей, установлено «нарушение уголовного и уголовно-процессуального права». «Нарушение норм уголовного права» как основание отмены судебного акта выглядит особенно странно, ибо нарушать уголовный закон, по общему правилу, означает совершать преступление [1, с. 133]. Подобное указание, помимо прочего, выглядит еще и как грубая редакционная погрешность в тексте закона.

• 7.    Совершенно идентичными должны быть основания пересмотра дела по вновь открывшимся или новым обстоятельствам, однако УПК не предусматривает ключевого и наиболее распространенного на практике вида вновь открывшихся обстоятельств – «существенных для дела обстоятельств, которые не были и не могли быть известны заявителю». Кардинально различается порядок обращения в суд с просьбой о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам: только в уголовном процессе заинтересованные в этом лица должны прибегать к посред-

• ству прокурора, а не адресовать свое обращение напрямую суду. Между тем прокурор как сторона обвинения может быть связан предыдущей обвинительной позицией своего ведомства. Например, в случае выявления лжесвидетельства, которое теоретически могло быть выявлено и при первоначальном производстве по делу. Думается, не случайно на практике фактический пересмотр дел по вновь открывшимся обстоятельствам, встречающийся крайне редко, может вуалироваться под инициацию прокурором пересмотра дел в надзорном порядке.

• 8.    Институты судебных расходов в гражданском, административном и арбитражном процессах являются аналогичными институту уголовно-процессуальных издержек, но, помимо обусловленных спецификой различий, имеют и случайные отличия нормативного закрепления. Не имеющими объяснений межотраслевыми различиями регулирования являются: недостаточная нормативная разработанность и недостаточное обособление института в уголовно-процессуальном законе; отсутствие установленного порядка и сроков подачи заявления в суд о возмещении (взыскании) издержек; отсутствие указания на «разумные пределы» возмещения расходов на оплату представителей, оказывающих юридическую помощь, и, как следствие, неразработанность критериев таких пределов.

• 9.    Прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон является близким аналогом цивилистического прекращения дела в связи с заключением мирового соглашения. Но при этом само примирение сторон происходит вне уголовного процесса и в непроцессуальной форме, что создает массу необоснованных отличий этого института от его отраслевых вариантов. Значительно более разработанное наукой и практикой цивилистическое мировое соглашение имеет следующие сравнительные достоинства относительно примирения сторон: обязательная письменная форма; наличие обязательного (об условиях, размере и сроке исполнения обязательств) и допустимого (о распределении судебных расходов, об отсрочке или о рассрочке исполнения обязательств, об уступке прав требования, о полном или частичном прощении либо при-

• знании долга и санкции, об обязательствах, не являвшихся предметом спора, но связанных с ним) содержания; утверждение судом; заключение на любой стадии процесса, включая исполнение; допустимость исполнения в будущем; возможность принудительного исполнения; возможность заключения с одним из нескольких истцов или ответчиков.

как непризнание в уголовном судопроизводстве ценности охраняемой тайны, так и придание избыточного значения роли свидетельских показаний в целом. Вопреки общепроцессуальному тренду, за последнее десятилетие в круг лиц, не подлежащих допросу, согласно УПК остались не включенными: федеральный и региональные уполномоченные по правам ребенка, федеральный и региональные уполномоченные по защите прав предпринимателей, медиаторы и судебные примирители.

Даже на примере уникальных уголовнопроцессуальных институтов видно, что их своеобразие не является имманентным свойством соответствующей отрасли права, а зачастую формируется ситуативно в связи с негативными тенденциями правоприменительной практики и по ее запросу. Так, институт возвращения судом уголовного дела прокурору в первоначальной редакции УПК был близким аналогом цивилистического возвращения судом искового заявления. В результате постепенного реформирования, начавшегося сразу же после вступления в силу УПК, смысл данного института полностью изменился, уподобив его в большей степени советскому возвращению дела судом для дополнительного расследования.

Перспективы конвергенции уголовно-процессуального права с гражданским процессуальным, арбитражным процессуальным и административным процессуальным

Институциональный подход к конвергенции предполагает сближение уже существующих во всех четырех процессуальных отраслях институтов за счет избрания наилучшего варианта нормативного закрепления их, уже реализованных в какой-то отрасли. Такой способ конвергенции не подразумевает создания каких-то надотраслевых, суперотраслевых правовых структур с тем, чтобы не усложнять и так запутанные отраслевые взаимосвязи.

Конкретные пути реализации описанного подхода могут быть следующими.

• 1.    Предварительная проверка законопроектов о внесении изменений и дополнений в любой из процессуальных кодексов должна проводиться для определения применимости новелл к остальным процессуальным законам,

их влияния на состояние универсальных и аналогичных институтов, соответствия цели конвергенции.

Современный опыт реформирования универсальных процессуальных институтов позволяет разделить все новеллы на 4 группы по их отношению к межотраслевой конвергенции:

• – изолированное изменение нормативной регламентации одной из процессуальных отраслей при неизменности остальных;

  – разделенное во времени, последовательное изменение нормативной регламентации одной отрасли за другой;

  – одновременное изменение нормативной регламентации нескольких отраслей посредством разных изменяющих нормативных правовых актов;

  – одновременное изменение нормативной регламентации нескольких отраслей посредством единого изменяющего нормативного правового акта.

• 2.    Межотраслевые научные исследования способствуют формированию единого понятийного аппарата, выработке общих рекомендаций для разных процессуальных отраслей, что способствует их конвергенции. Примеры зарубежной науки показывают успешную межотраслевую разработку, в первую очередь, вопросов доказательственного права, которая вполне возможна и востребована и в отечественной науке.

• 3.    Наиболее далекой и сложно реализуемой перспективой конвергенции является сближение «судейского» права, которое переводит фокус с исключительно процессуального права и на право материальное. Главной проблемой межотраслевого отсутствия единообразия являются различные интерпретации одних и тех же норм материального права в уголовном, гражданском, арбитражном и административном судопроизводствах. Случаев применения судами по уголовным делам норм материального неуголовного права больше, чем принято считать: это разре-

• шение разнообразных гражданских исков, вопросы исчисления налогов, определения начала течения сроков исковой давности и др. Анализ примеров разных подходов к единым материально-правовым проблемам в уголовных делах и в иных видах судебных дел доказывает необходимость преодоления замкнутости судебной практики на самой себе внутри каждого из видов судопроизводства, недопустимость различного толкования материально-правовых норм в уголовном и других видах судопроизводства.

Последняя группа изменений является пока самой редкой, но одновременно наиболее благоприятной для формирования единой судебно-процессуальной политики и сближения отраслевого регулирования в процессуальном праве.

Выводы

Концепция «судебного права», сопровождающая в том или ином виде почти всю историю отдельного существования процессуального права, в настоящее время актуализировалась. Ее современная трактовка предполагает конвергенцию четырех процессуальных отраслей – уголовно-процессуального, арбитражного процессуального, гражданского процессуального и административного процессуального права. Наиболее значимым результатом такой конвергенции для правосудия по уголовным делам может стать повышение его качества.