Конституция и российское государство: политическая модернизация и историческая преемственность

Серия «Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки»

Принятие Конституции Российской Федерации на всенародном референдуме 12 декабря 1993 г. является важнейшим этапом в процессе политической модернизации государства, сущность которой – переход к демократии. Начало этому процессу было положено еще в советский период в процессе политической перестройки – радикальных реформ, целью которых было объявлено соединение социализма с демократией. Они способствовали росту и активизации гражданского общества, которое становилось важным фактором радикализации этих реформ и обострения борьбы как в обществе в целом, так и внутри политической элиты. Одним из ее последствий стали острые политические кризисы.

Первый такой кризис, связанный с конфликтом внутри правящей элиты, привел к срыву подписания Союзного договора 1991 г., а затем – заключению Минского (Беловежского) соглашения о прекращении существования СССР. Второй масштабный политический кризис уже в рамках российской политической элиты назрел в 1993 г. и был связан с противостоянием между президентом и Верховным Советом. Он разрешился силовым, неконституционным способом: Верховный Совет был распущен, его руководители арестованы, а вся политическая власть в стране перешла к президенту, его администрации и правительству.

При этом в стране налицо были легитимный и конституционный кризисы:

ВЕСТНИК Мордовского университета | 2014 | № 3

власть была получена неконституционным путем, и таким же путем были внесены изменения в саму Конституцию страны. Что же касается проекта новой Конституции, подготовленного комиссией Верховного Совета, то после роспуска последнего он остался невостребованным. Другой проект был разработан администрацией президента, чья легитимность вызывала сомнение у значительной части общества.

В таких условиях единственным правомерным выходом из затянувшегося политического кризиса могло быть только принятие Конституции на всенародном референдуме. Принятие 12 декабря 1993 г. Конституции РФ позволило разрешить конституционный кризис, а также сформировать легитимный представительный орган власти и создать правовые основы для дальнейшего политического развития.

С точки зрения содержания, Конституция осуществила радикальную конституционно-правовую модернизацию, ставшую основой настолько же радикальной политической модернизации государства.

На конституционно-правовом уровне произошел переход от социалистического государства к современному, определяемому Конституцией РФ как «демократическое федеративное правовое» [1, с. 4]. Этот переход является значимым событием в мировой истории: он означал окончание первого в мире революционного политического проекта по созданию коммунистического общества. Составной частью этого проекта являлось создание и развитие уникального социалистического государства, первоначальной формой которого была «диктатура городского и сельского пролетариата и беднейшего крестьянства» [2, с. 199]. После построения основ социализма это государство, согласно Конституции СССР 1936 г., переросло в «социалистическое государство рабочих и крестьян» [Там же, с. 226], а после того как социализм стал «развитым» – в «социалистическое обще- народное». Это государство строилось на принципах «социалистической демократии», для которой, согласно Конституции, было характерно отрицание всех либерально-демократических институтов – свободных конкурентных выборов, политического и идеологического плюрализма и т. д. Политическая система «социалистического общенародного государства» имела моноцентрическую структуру: единственная партия руководила всеми государственными органами и системой общественных организаций, с помощью которых осуществляла мобилизацию граждан на реализацию поставленных ею задач.

Такая система считалась «подлинной демократией». Однако во второй половине 1980-х гг. правящая партия начала перестройку – реформы, целью которых была объявлена демократизация общества (фактически это означало признание того, что реальное социалистическое общество не являлось демократическим). Сначала она осуществлялась в виде либерализации культурно-идеологической жизни, а затем – проведения конституционных реформ, кардинально изменявших политические институты: отмены статьи о руководящей партии и, следовательно, легализации многопартийности, введения поста президента и т. д. Преобразования проходили и на уровне как союзных, так и автономных республик. Другими словами, в ходе конституционных реформ рубежа 1980-90-х гг. происходила трансформация советской политической системы в современную, базировашуюся на так называемых универсальных (либерально-демократических) нормах: свободных конкурентных выборах, многопартийности, разделении властей, идеологическом плюрализме. Принятие Конституции РФ завершило этот процесс.

Новое государство базировалось на качественно иных основаниях по сравнению с советским. В экономической сфере Конституция закрепила признание и равную защищенность различных форм собственности, включая част- ную. Последнее обладало особенной значимостью: институт частной собственности, являющийся неотъемлемым атрибутом всех современных развитых демократических стран, в советском государстве не существовал, а замена ее общественной являлась базовым положением официальной идеологии. В политической и идеологической сферах вместо однопартийной системы и государственной идеологии Конституция установила политическое и идеологическое многообразие; вместо демократического централизма закрепился принцип разделения властей.

Таким образом, Конституция заложила основы качественно нового типа государства, с современными экономическими и политическими институтами, тем самым поставив Россию, с точки зрения ее конституционно-правовых основ, в один ряд с развитыми демократическими странами.

В то же время, осуществив радикальную политическую модернизацию российского государства, Конституция сохранила определенную историческую преемственность. В первую очередь, она была заметна по отношению к досоветскому политико-правовому опыту, достижениям либерально-демократического этапа российской модернизации ХIХ–ХХ вв., а также к такому политико-правовому акту, представлявшему основы конституционного государства, как Манифест от 17 октября 1905 г. «Об усовершенствовании государственного порядка». Прежде всего она конституционно в более полном виде закрепила те «основы гражданской свободы», которые были не только впервые провозглашены в вышеупомянутом Манифесте, но и в значительной степени реализованы: свободу слова, совести, политических объединений и т. д. Формально права и свободы человека были закреплены и в советской конституции, но они не предполагали свободы объединения в какие-либо политические партии, кроме коммунистической, и какие-либо общественные объединения, кроме руко- водимых ею. Свобода слова в СССР не допускала критики самого государства, а политическое инакомыслие преследовалось по закону.

Символично, что в названии одной из палат современного российского парламента Конституция буквально воспроизвела название первого российского парламента – Государственной думы. При этом посвященные ей конституционные нормы представляют собой развитие и конкретизацию положения Манифеста, в котором говорилось о роли Думы в законодательной сфере и контроле за исполнительной властью: без ее одобрения ни один закон «не мог воспринять силу» и «чтобы выборным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действия поставленных от нас [императора] властей» [3, с. 304–305].

В Конституции закреплено, что «федеральные законы принимаются Государственной Думой» [1, с. 45], а в сфере контроля за исполнительной властью в ее ведении находятся дача согласия на назначение председателя Правительства (этого права дореволюционная Дума упорно, но безуспешно добивалась от царя), решение вопроса о доверии правительству, назначение на должности председателей Центрального банка, Счетной палаты, уполномоченного по правам человека и т. д. Принципиально новым моментом в конституционно-правовом и политическом развитии было закрепление за Государственной думой права выдвижения обвинения против Президента РФ с целью отстранения его от должности.

Очевидно, Конституция РФ опиралась на имперский опыт земского самоуправления при установлении института местного самоуправления. В советском государстве вместо него были организованы местные Советы народных депутатов, составлявшие вместе с Верховными Советами союзных и автономных республик «единую систему органов государственной власти» [2, с. 129]. Кроме этого, российская Конституция опи-

Серия «Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки»

ВЕСТНИК Мордовского университета | 2014 | № 3

ралась также на опыт демократических государств, где местное самоуправление является одним из важнейших базовых институтов, а также на историю Российской империи. В зарубежных странах местное самоуправление, как правило, юридически не отделено от государства, в отличие от земского самоуправления на губернском и уездном уровнях в Российской империи. Конституция РФ, очевидно, продолжила эту традицию, установив, что «органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти» [1, с. 7].

Также в Конституции очевидна и определенная преемственность по отношению к советскому конституционализму. Так, в сфере государственного устройства она опирается не на опыт российской империи, а продолжает советскую традицию, закрепляя федеративное устройство государства. При этом следует отметить, что советский федерализм был сугубо конституционно-правовым феноменом: реальное политическое устройство страны носило жестко централизованный унитарный характер (высшей властной структурой в политической системе была правящая коммунистическая партия, которая строила свою деятельность на основе не федерализма, а «демократического централизма» во всех регионах страны независимо). Однако даже конституционно-правовые основы советской и современной федерации существенно различаются. Первая базировалась на национальном принципе: ее субъектами были национальногосударственные образования (союзные и автономные республики, автономные области, национально-автономные округа); области и края в советской федерации считались лишь административно-территориальными единицами. Конституция же, продолжая традицию Федеративного договора 1992 г., закрепила принципиально новую и уникальную модель федерации, включающую два типа субъектов: национальные и территориальные.

Таким образом, формально продолжив советскую традицию федерализма,

Конституция заложила основы качественно новой формы федерации, отличной и от советской и, очевидно, от всех других, существующих в мире. Кроме того, у нас есть основания утверждать, что эта уникальная федеративная модель не осталась лишь формально-юридическим феноменом, а стала реальной, функционирующей.

Определенную преемственность по отношению к советскому конституционализму можно констатировать и в сфере социальных функций. Советское государство было «социалистическим», Российская Федерация – «социальным». Первое подразумевало широкий круг социальных обязательств; политика второго, согласно его Конституции, также «направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека» [Там же, с. 6]. Следует отметить, что понятие «социальное государство» было заимствовано не из советского конституционного права, а из европейского: подобные характеристики впервые появились в ХХ в. в конституциях Германии, Франции, Испании и др. вследствие тенденции к расширению его социальных функций в условиях рыночной экономики. Логично, что Россия, переходя к рыночной экономике, также закрепила самую современную модель государства в области социальной политики. Кроме того, между социалистическим и современным социальным государством есть существенное различие. Оно заключается в том, что первое было собственником основных средств производства и главным работодателем, тогда как вторму приходится осуществлять свои функции в условиях смешанной экономики, а следовательно, использовать иные механизмы реализации своих социальных функций.

Так же очевидна формальная преемственность Конституции РФ по отношению к Советскому государству в области взаимоотношений с церковью. В СССР, в отличие от Российской империи, церковь была отделена от государства, а школа от церкви; РФ, согласно

Конституции, является «светским государством» [Там же, с. 8]. Отметим, что этот феномен не является уникальным достижением советского политико-правового опыта: такая модель взаимоотношений с церковью характерна для большинства современных государств.

Кроме того, между советской и современной моделью светского государства есть принципиальное различие. Советское государство было идеологическим, и необходимо помнить, что атеизм являлся важнейшим элементом его политики. В РФ конституционно закреплен принцип идеологического многообразия, вследствие чего атеизм перестал быть насаждаемым обществу с помощью системы образования и культуры.

В связи с анализом исторической преемственности применительно к Конституции РФ следует отметить, что она в определенном аспекте продолжает политическую традицию как имперского, так и советского периодов, поскольку закрепляет моноцентрическую структуру власти, в рамках которой один институт играет ключевую роль в системе органов власти, обладая самыми широкими полномочиями. В царской России таким институтом был император, который и после появления представительного органа, Государственной Думы, оставался самодержцем, единолично осуществлявшим формирование исполнительной власти, обладавший правом распускать Государственную думу и т. д. В советской политической системе уже на конституционном уровне был закреплен высший политический институт [2, с. 13]. Он осуществлял руководство всеми органами государственной власти, определял перспективу развития общества, «линию внутренней и внешней политики», руководил «созидательной деятельностью народа» и т. д. [Там же, с. 113–114]. В реальной политике роль высшей власти (аналогичную роли императора) выполнял руководитель партии, который, даже не занимая ника- ких государственных постов, обладал неограниченными полномочиями.

В РФ, согласно Конституции, роль центра власти закреплена за президентом. Именно он выполняет высшие политические функции: во-первых, «обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти», во-вторых, «определяет основные направления внутренней и внешней политики государства» [1, с. 33]. Президент обладает широкими полномочиями во всех сферах государственной власти: назначает правительство, руководит внешней политикой, является главнокомандующим, распускает Государственную думу, подписывает законы, издает указы нормативного характера и т. д.

Такая моноцентричная политическая система, соответствующая традиции политического развития страны на протяжении большей части ее истории, очевидно, отражала степень зрелости демократических институтов и гражданского общества РФ, а также исторически сложившейся политической культуре большей части общества. Вероятно, в будущем, в условиях более зрелой демократии и гражданского общества, конституционные изменения с целью перераспределения властных полномочий между президентом и парламентом станут возможными.

Подводя итоги, скажем, что действующая Конституция заложила основы политической модернизации государства и обеспечила определенную преемственность по отношению к предшествовавшему политико-правовому опыту, наиболее ценным достижениям имперской и советской эпох. На обозримый период приоритетом политического развития мы видим не в изменении Конституции, а в том, чтобы действия всех властных институтов на всех уровнях соответствовали конституционным нормам, а гражданское общество было способно обеспечить контроль за их соблюдением.

Серия «Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки»

СПÈСÎÊ ÈСПÎËЬЗÎВÀÍÍЫХ ÈСТÎЧÍÈÊÎВ

• 1.    Конституция Российской Федерации. – Москва : Юрид. лит., 1993 г. – 64 с.

• 2.    Конституция общенародного государства. – Москва : Политиздат, 1978 г. – 247 с.

• 3.    Политическая история : хрестоматия. – Москва : МНЭПУ, 1993 г. – 324 с.

Поступила 11.10.2013 г.

Об авторе :