Криптовалютное регулирование в России: генезис и историческое содержание

State Agrarian University named after I.T. Trubilin, Krasnodar, Russia, ,

С первого упоминания в российской прессе и до разработки проекта Федерального закона «О цифровых финансовых активах» законодатель стремился запретить оборот криптовалюты на территории Российской Федерации как финансового инструмента, способствующего террористической деятельности и позволяющего отмывать «грязные» деньги наркобизнеса. Почему теперь Россия стремится создать национальную криптовалюту как, например, Китай, и что стало точкой отсчета первоначальных запретительных отношений с блокчейном? Для ответа на данный вопрос следует углубиться в анализ событий последних лет.

Актуальность исследования генезиса криптовалютного регулирования в России обусловлена теоретико-практической необходимостью выделения периодов развития отношения законодателя к данному вопросу. Они стали ключевыми в создании закона «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [1], а также в определении уголовно-процессуального статуса транзакции как доказательства по уголовному делу. Данное обстоятельство определяет также и научную новизну настоящей работы, поскольку в юридической науке на данный момент отсутствует выделение периодов генезиса криптовалютного регулирования в России, имеет место разрозненность и неточность проводимых исследований.

Цель исследования - рассмотрение отношения законодателя к криптовалюте и решениям на основе блокчейна в России как предиктора генезиса и современного состояния криптовалютного регулирования.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• -    выделить исторические периоды развития отношений законодателя с криптовалютой;

• -    провести обзор информационных писем, комментариев и поручений президента Российской Федерации, законодательных инициатив и правоприменительной практики в контексте начального и промежуточного этапов;

• -    исследовать генезис регулирования криптовалютных отношений в России на основе проведенного обзора.

Прежде всего, разделим историю российского криптовалютного регулирования на три этапа:

• 1)    начальный (ознакомительный), когда о криптовалюте в России заговорили после первого громкого случая ее использования в качестве средства расчета в наркоторговле;

• 2)    промежуточный (этап неопределенности), характеризующийся отсутствием у законодателя какой-либо конкретной позиции в отношении криптовалют, их обращения на территории Российской Федерации и контроля этого обращения;

• 3)    заключительный, характеризующийся оформившимся установлением нейтрально-запретительной позиции законодателя в отношении использования криптовалют и иных подобных цифровых инвестиционных инструментов на территории Российской Федерации.

Регулирование криптовалютных отношений в России берет свое начало лишь в 2014 г. Впервые криптовалюты упоминались в информационном письме пресс-службы Центрального банка РФ от 27 января 2014 г. «Об использовании при совершении сделок “виртуальных валют”, в частности, Биткойн» [2]. В нем использовался в общем контексте термин «денежный суррогат», хотя конкретно в отношении криптовалюты он еще не применялся. Письмо не обладало юридической силой, однако заставило некоторые сектора экономики, а также законодателя и правоохранительные органы обратить внимание на сделки, совершаемые с использованием криптовалюты. Все указанное происходило на фоне активного сокращения количества банков посредством потери лицензий и укрупнения кредитных организаций. Действие Федерального закона «О национальной платежной системе» [3] еще до этого сильно повлияло на сферу обращения электронных средств. Электронные кошельки, ранее не требовавшие подтверждения личности, теперь предлагали внести паспортные данные и подписать лицензионное соглашение, в котором передача персональных данных третьим лицам осуществлялась по запросу правоохранительных органов в крайне простом порядке. Ощущение способности обеспечения анонимности лопнуло как мыльный пузырь с введением новых правил, а криптовалюты, обещавшие полное обезличивание владельцев криптокошельков внутри Сети, казались спасением.

Следующее упоминание биткойна было опубликовано после совещания в Генеральной прокуратуре РФ. Заседание экспертной группы при Межведомственной рабочей группе по противодействию преступлениям в сфере экономики прошло 6 февраля 2014 г. при участии представителей уже упомянутого Центробанка, а также ФСБ и МВД [4]. Основными вопросами, вынесенными на обсуждение, впервые стали легализация доходов, нажитых преступным путем, с помощью биткойна и спекулятивная составляющая криптовалют. Криптовалюты уже открыто назывались денежным суррогатом, оборот и сделки с которым на территории России запрещены.

Следующим представил информационное письмо Росфинмониторинг. В нем сообщалось о высоких рисках использования криптовалюты в качестве средств платежа в наркобизнесе, сфере торговли оружием, поддельными документами, а также как финансового инструмента, позволяющего отмывать нажитые преступным путем средства и спонсировать террористическую деятельность. В опубликованном письме криптовалюта упоминалась как пример «инвестиционного инструмента и инструмента спекулятивной торговли» [5]. В нем также впервые в отношении криптовалют открыто был использован термин «денежный суррогат».

В марте 2014 г. Минфином РФ было принято поручение президента Российской Федерации В.В. Путина от 25 марта 2014 г. № Пр-604, а в июле – поручение первого заместителя председателя Правительства РФ И.И. Шувалова от 2 июля 2014 г. «Об установлении ответственности за использование денежных суррогатов и запрета на обращение криптовалют» [6].

В течение следующих шести месяцев зрела идея и готовился проект, разработанный Минфином по поручению И.И. Шувалова и предусматривающий жесткие меры административной ответственности в виде штрафов за добычу денежных суррогатов, загрузку программ, позволяющих это делать, а также за распространение информации о том, как купить и продать криптовалюту. Законопроект был опубликован 3 октября 2014 г. на федеральном портале проектов нормативных правовых актов ^∗ . На сайте Минфина текст данного проекта был удален, однако осталось описание инициативы, которая предполагала «внесение изменений в законодательство Российской Федерации в части установления запрета в соответствии со статьей 27 Федерального закона от 10 июля 2002 г. № 86-ФЗ “О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)” на выпуск денежных суррогатов, в том числе в электронном виде, а также на уточнение действующей редакции указанной статьи, распространив установленный в ней запрет не только на выпуск денежных суррогатов, но и на осуществление операций с денежными суррогатами, включая их использование в качестве средства платежа, а также в целях обмена на рубли или иностранную валюту; введение административной и (или) уголовной ответственности за выпуск денежных суррогатов и осуществление операций с их использованием; ограничение доступа к информационным ресурсам, обеспечивающим выпуск денежных суррогатов и осуществление операций с их использованием, а также на установление соответствующей административной ответственности» [7]. В качестве обоснования необходимости подготовки проекта выступала анонимность криптовалют как средства платежа, спекулятивная составляющая криптовалютного рынка и его неопределенный статус, не позволяющий защитить «законные интересы граждан».

Уже в декабре 2014 г. Минэкономразвития раскритиковало данный проект как несостоятельный. В заключении об оценке регулирующего воздействия говорится, что под определение денежных суррогатов по версии Минфина подпадают, например, подарочные карты и сертификаты организаций торговли, различные премии и вознаграждения, использующиеся в маркетинговых и рекламных акциях компаний по привлечению покупателей. Так, под запрет могли попасть бонусные баллы для абонентов операторов мобильной связи, пользователей интернет-магазинов, крупных ретейлеров [8].

На основании указанных документов можно сделать вывод: в указанный период в России криптовалютное регулирование представляло собой непонимание законодателем технологии и зачатки стремления к ее запрету как несостоятельной для регулирования в российской правовой действительности. Это также подтверждают и блокировки сайтов, содержащих информацию о биткойне: bitcoin.org (сайт поддерживается благотворительным фондом Bitcoin Foundation); btcsec.com, bitcoin.it, coinspot.ru (российские сообщества); обменник indacoin.com; некоторые из них недоступны в России по сей день [9].

В 2015 г. появился новый проект, который предполагал запрет оборота и использования криптовалют на территории РФ, страница которого также исчезла с федерального портала проектов нормативных правовых актов. Он также носил запретительный характер и предлагал ввести административную и уголовную ответственность за использование биткоинов и иных криптомонет. Данный проект снова был раскритикован.

В июле 2015 г. президент В.В. Путин высказался относительно криптовалют и их оборота на территории Российской Федерации на молодежном форуме «Территория смыслов на Клязьме» в позитивном ключе, подчеркивая, что их необеспеченность какими-либо активами является основной проблемой, обсуждаемой в Центробанке [10]. После такого заявления, всколыхнувшего отчаявшееся российское криптосообщество, в ЦБ создали рабочую группу, направленную на изучение рисков и возможностей технологии блокчейн [11]. Однако на фоне указанных позитивных изменений в отношении России к криптовалютам продолжали происходить блокировки криптобирж и сайтов, содержащих информацию о виртуальных монетах.

• 10    марта 2016 г. Минфин России снова регистрирует проект «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», который предполагал «установление уголовной ответственности за изготовление (выпуск), приобретение в целях сбыта и сбыт денежных суррогатов». Проект предлагал дополнить Уголовный кодекс РФ следующей статьей:

«Статья 187.1. Оборот денежных суррогатов

∗ Официальный сайт для размещения информации о подготовке федеральными органами исполнительной власти проектов нормативных правовых актов и результатах их общественного обсуждения .

• 1.    Изготовление (выпуск), приобретение в целях сбыта, а равно сбыт денежных суррогатов, – наказывается штрафом в размере до пятисот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трёх лет, либо лишением свободы на срок до четырех лет.

• 2.    Те же деяния, совершенные организованной группой, –

• 3.    Те же деяния, совершенные лицом, осуществляющим управленческие функции в финансовой организации (кредитная организация, страховая организация, профессиональный участник рынка ценных бумаг, негосударственный пенсионный фонд, управляющая компания инвестиционного фонда, паевого инвестиционного фонда и негосударственного пенсионного фонда, клиринговая организация, организатор торговли, кредитный потребительский кооператив, микрофинансовая организация, общество взаимного страхования, акционерный инвестиционный фонд), –

наказываются лишением свободы на срок до шести лет либо штрафом в размере от пятисот тысяч до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до четырех лет.

наказываются лишением свободы на срок до семи лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет либо штрафом в размере от одного миллиона до двух с половиной миллионов рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от двух до четырех лет» [12].

После получения положительного заключения Минэкономразвития об оценке регулирующего воздействия данного законопроекта, он был «заморожен» и отправлен на доработку, однако не получил дальнейшего движения, так и не дойдя до Государственной думы [13]. Вероятно, причиной стало некоторое несоответствие предложенных мер реалиям российского криптовалютного оборота того времени.

• 21    сентября 2016 г. Генеральная прокуратура разместила на своем сайте письмо с подзаголовком «О контроле за обращением криптовалют, в том числе биткойнов, на территории Российской Федерации», в котором содержалось требование о разъяснении позиции Федеральной налоговой службы (ФНС) относительно криптовалют и операций с ними. В начале октября ФНС разместила сообщение, где была отражена официальная позиция: поскольку понятий «денежный суррогат», «криптовалюта», «виртуальная валюта» в законодательстве страны нет, запрета на операции с криптовалютой не предусмотрены, то граждане могут пользоваться криптовалютой. Однако далее было указано, что ФНС придерживается мнения, что «операции, связанные с приобретением или реализацией криптовалют с использованием валютных ценностей (иностранной валюты и внешних ценных бумаг) и (или) валюты Российской Федерации, являются валютными операциями, порядок проведения которых установлен Законом № 173-ФЗ, и должны осуществляться через счета резидентов, открытые в уполномоченных банках» [14].

В течение 2016 г. в области гражданско-правового регулирования отношений с криптовалютой сдвигов так и не произошло, что привело к принятию большого количества абсурдных и зачастую противоречащих друг другу судебных решений по гражданским делам. Например, Арбитражный суд Москвы посчитал, что включение криптовалюты в конкурсную массу должника невозможно, поскольку законодательное регулирование криптовалюты не закреплено, а суд не представляет возможным отнести «набор символов знаков» к чему-либо (имуществу, активу, информации или суррогату). Суд также отмечает, что, несмотря на его мнение о невозможности использования криптовалют в качестве средства обмена, в законе отсутствует запрет на их использование гражданами [15]. Ряжский районный суд Рязанской области установил, что криптовалюта в России не относится к объектам гражданских прав, находится вне правового поля, исполнение сделок с криптовалютой, ее транзакции не обеспечиваются принудительной силой государства. Следовательно, ее невозможно относить к каким-либо объектам гражданских прав, в том числе и иному имуществу, поскольку она берется буквально «из воздуха» («из Интернета») [16]. Из приведенных примеров видно, что судебная практика не содержит единого мнения относительно природы криптовалюты и сделок с ней.

Указом президента от 9 сентября 2017 г. № 203 принимается Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 гг., во главе угла которой стоит задача по «созданию экосистемы цифровой экономики…, в которой данные в цифровой форме являются ключевым фактором производства во всех сферах социально-экономической деятельности и в которой обеспечено эффективное взаимодействие, включая трансграничное, бизнеса, научно-образовательного сообщества, государства и граждан» [17]. Далее председателем Правительства РФ было подписано распоряжение об утверждении программы «Цифровая экономика Российской Федерации». В июне 2017 г. также впервые упоминается предложение ввести криптовалюты в гражданский оборот как «иное имущество» [18].

Пресс-служба Центробанка РФ в сентябре 2017 г. выпускает новое информационное письмо, в котором впервые упоминает процедуру ICO ^∗ . При этом специалисты Центробанка демонстрируют свою некомпетентность в вопросе, приравнивая понятие токена к понятию криптовалюты. В письме снова идет речь о финансовых рисках и проблемах обеспечения стоимости монет, однако в этот раз высказывается мнение о преждевременности «допуска криптовалют, а также любых финансовых инструментов, номинированных или связанных с криптовалютами, к обращению и использованию на организованных торгах и в расчетно-клиринговой инфраструктуре на территории Российской Федерации для обслуживания сделок с криптовалютами и производными финансовыми инструментами на них» [19].

В октябре того же года Департамент налоговой и таможенной политики Министерства финансов РФ размещает письмо об общем правовом статусе криптоактивов, в котором, как и прежде, подчеркивается отношение криптовалют к денежным суррогатам, чей оборот на территории РФ запрещен [20]. Через несколько дней уже Минфин публикует письмо, в котором разъясняет добровольность уплаты налогов (НДФЛ) при совершении операций между физическими лицами при покупке и продаже биткойнов, поскольку налоговым законодательством сделки с ними не регулируются [21].

Таким образом, в данный временной период отдельными сегментами одной и той же структуры криптовалюта воспринимается и как денежный суррогат, и как финансовый инструмент, с которого можно (желательно) уплатить налог. Такая внутриструктурная разобщенность в рамках Минфина демонстрирует отсутствие анализа проблемы криптовалют, а также наглядно показывает существовавший на тот момент регуляторный провал российской правовой системы в данной сфере. При этом все указанные инициативы и разъяснения берут свое начало с утвержденного президентом перечня поручений по итогам совещания по вопросу использования цифровых технологий в финансовой сфере от 10 октября 2017 г. [22].

Рассмотренные особенности развития отношений законодателя и криптовалютного регулирования в России в рамках выделенных временных периодов позволяют в дальнейшем провести анализ возникновения феномена цифровых прав и его закрепления в Гражданском кодексе РФ, что непосредственно повлияло и на уголовное законодательство. Возникшие в результате уголовно-правовые и уголовно-процессуальные проблемы до сих пор отражаются на расследовании уголовных дел, связанных с использованием криптовалют и иных решений на базе блок-чейна в качестве средств расчета за товары, запрещенные к обороту в Российской Федерации (наркотические средства и психотропные вещества, их прекурсоры, оружие и боеприпасы, поддельные документы и т. д.). Проведенное исследование генезиса регулирования криптовалютных отношений в России позволяет заложить основу дальнейших научных изысканий и выработать рекомендации законодателю для разрешения сложившихся проблем.