Крымский фронт и 11-я армия вермахта: дислокация и органы управления противоборствующих сторон в начале мая 1942 года

В начале мая 1942 года в Юго-восточном Крыму продолжала оставаться напряженная оперативная обстановка. Вся группировка советских войск Крымского фронта в целом располагалась в наступательном построении, с целью нанесения удара правым крылом фронта. Ее построение имела линейный порядок, без опорных пунктов круговой обороны и противотанковых опорных пунктов. Но об отсутствии инженерно оборудованных позиций говорить некорректно.

Учитывая опыт мартовских и апрельских боев, части 51-й и 47-й армий окопались и оборудовали свою оборону. На схемах немецкой разведки прослеживается достаточно глубокая, оборудованная в инженерном отношении советская оборона. На немецкой карте разведанных позиций 51-й армии [1, f. 3626], укрепления идут на большую глубину, в тылу обозначены три тыловых линии обороны, первая из которых была всегда занята, как минимум, двумя дивизиями (в 47-й и 51-й армии – это соответственно 224-я и 398-я). Эти дивизии не снимались с позиций, несмотря на то, что передовые части несли тяжелые потери. Данных противника по участку 44-й армии пока не найдено. Возможно, в инженерном отношении он был оборудован хуже. Хотя, с другой стороны, есть немые свидетели фортификации Крымфронта – именно на участке, где в 1942 г. стояли части 44-й армии, до сих пор остались ДОТы или их остатки; на полях еще прослеживаются линии противотанкового рва и отдельных окопов и траншей, а в земле – полно колючей проволоки и остатков мин.

Установка инженерных заграждений на Ак-Монайских позициях производилась в соответствие указания от 24 февраля 1942 г. начальника штаба инженерных войск Красной Армии генерал-майора И. П. Галицкого [2, л.9].

Минные поля устанавливались перед передним краем противника в следующем порядке: противотанковые минные поля – в 8 – 10 метрах от тыльной крутости противотанкового рва; проволочные заграждения располагались за противотанковым минным полем; противопехотные минные поля располагались за проволочным заграждением или в самом заграждении; проволочные заграждения, в виду отсутствия кольев устанавливали из спиралей «Бруно». Активно использовались и другие фортификационные сооружения. Например, на участке 51-й армии было отрыто окопов стрелковых – 372, использовалось ДОТов (железобетонных) -13, ДОТов (металлических) – 8, ДЗОТов – 17, землянок и блиндажей – 154, установлено проволочных заграждений – 9500 погонных метров, ежей – 402, противотанковых мин – 1294, противопехотных мин – 4090, устроено ходов сообщений – 922 погонных метров, каменных баррикад – 268 погонных метров [3, л.31-32].

Шли полным ходом оборонительные работы и в других армиях. В ходе переговоров между командующим 47-й армией и штабом фронта 3 мая 1942 г. докладывалось «Перед фронтом 47-й армии имеется сплошное минное поле, западнее Тулумчак и южнее Корпечи идет второе минное поле. Для прикрытия ОП артиллерии передовым частям выдано по 50 противотанковых ежей и выдается 500 мин» [4, л.28].

Создание в апреле и функционирование 151-го укрепленного района (штаб – в селе Агибель) не успело дать результат – система опорных пунктов была в стадии формирования и строительства, собственных частей УР имел немного (управление, четыре отдельных пулеметных батальона – 341-й, 342-й, 343-й и 344-й, – и отдельная рота связи), к тому же укомплектованными всего одним боекомплектом; всего в них на 29 апреля насчитывалось 2967 военнослужащих с 6 (шестью!) автомашинами и большим количеством гужевого транспорта, 130 ручных пулеметов (при полном отсутствии станковых в 128 ед., положенных дополнительно по штату), 52 пистолетах-пулеметах, 112 противотанковых ружей, 32 76-мм орудиях (при полном отсутствии еще штатных 32-х 45-мм пушек), по 32 ед. 50-мм и 82-мм минометов и всего одной радиостанции [5, л.290-290 оборот]. При этом все наличные орудия были без оптики и передков, а 76-мм пушки одного из батальонов в количестве 6 единиц начали перевозить на позиции только после 5 мая [5, л.302].

Состав группировки на конец апреля был следующим [6, л.66-67]:

44-я армия (63-я горнострелковая дивизия, 157-я, 276я, 396-я и 404-я стрелковые дивизии, 53-й артиллерийский полк, 457-й гаубичный артиллерийский полк, 766-й легкий артиллерийский полк, 1 дивизион 7-го полка гвардейских минометов, 25-й полк гвардейских минометов, 124-й и 126й отдельные танковые батальоны).

51-я армия (138-я, 302-я, 390-я, 398-я и 400-я стрелковые дивизии, 25-й корпусной артиллерийский полк, 547-й гаубичный артиллерийский полк, 979-й и 989-й легкие артиллерийские полки,19-й полк гвардейских минометов).

47-я армия (77-я горнострелковая дивизия, 224-я, 236-я, 271-я и 320-я стрелковые дивизии, 456-й корпусной артиллерийский полк, 596-й легкий артиллерийский полк, 18-й полк гвардейских минометов).

В резерве фронта находились 156-я стрелковая дивизия, 72-я кавалерийская дивизия, 12-я и 143-я стрелковые бригады, 83-я морская стрелковая бригада, 39-я, 40-я, 55-я и 56-я танковые бригады, 13-й мотоциклетный полк, 54-й мотострелковый полк, 229-й отдельный танковый батальон.

К началу немецкого наступления в 44-й армии в первой линии находились 63-я горнострелковая дивизия и 276-я стрелковая дивизия, а ветераны боев на Ак-Монайском перешейке, 404-я и 157-я стрелковые дивизии, были выведены на доукомплектование в тыл, являясь одновременно резервом армии. Зимнее указание Ставки ВГК об обязательном занятии Ак-Монайских позиций выполнялось, их занимала 396-я СД с тремя ротами фугасных огнеметов [7, л.2 карта].

Штаб Крымского фронта располагался в г. Керчь, имея командный пункт фронта в селе Ленинское (южная окраина). Места дислокации командных и наблюдательных пунктов штабов армий и штабов частей резерва на 30 апреля 1942 г. обобщены автором по существующим оперативным документам [6, л.26; 8, л.98] и указаны в таблице 1.

Таблица 1

Армии Крым-фронта и части резерва	Место нахождения командного пункта	Место нахождения наблюдательного пункта
44-я армия	гора Кабуш-Убе	высота 63,8
47-я армия	высота 51,8, дополнительно ЗКП – гора Огуз-Тобе	высота 19,8
51-я армия	курган Окопский	высота 28,2
156-я стрелковая дивизия	село Чистополье	Нет данных
72-я кавалерийская дивизия	село Марфовка	Нет данных

Армии Крым-фронта и части резерва	Место нахождения командного пункта	Место нахождения наблюдательного пункта
12-я стрелковая бригада	каменоломни 3,5 км северо-восточнее села Ак-Монай	Нет данных
83-я морская стрелковая бригада	село Насырь	Нет данных
143-я стрелковая бригада	севернее села Алибай	Нет данных
13-й мотоциклетный полк	высота 63,2	Нет данных

В апреле 1942 г. под руководством генерал-полковника Эриха фон Манштейна, командующего 11-й армией в Крыму, был разработан план операции по разгрому советских войск на Керченском полуострове. Операция получила кодовое наименование «Охота на дроф» (Trappenjagd) [9, р.35].

В преддверии операции командование 11-й армии планировало обеспечить систему мероприятий по маскировке частей и формирование ударного кулака из состава ХХХ армейского корпуса. Планом операции предусматривалось сосредоточение максимального количества авиации и артиллерии на узком участке фронта с последующим прорывом обороны моторизированными группами. В дальнейшем следовало развивать наступление с помощью 22-й танковой и нескольких пехотных дивизии с выходом в тыл советским частям и их окружением – прием прусской военной школы «удар серпом» [10, с.34].

Для этого командованием 11-й армией было развернуто три армейских корпуса в районе Ак-Монай (по немецким обозначениям – Парпачские позиции, указано с севера на юг) [7, л.2 карта; 11, с.198-199]:

VII-й армейский корпус (румынский): 8-я кавалерийская дивизия без 3-го моторизированного полка, 19-я пехотная дивизия, 53-й артдивизион из 4-й горнострелковой дивизии.

ХХХХII-й армейский корпус: 46-я пехотная дивизия, 122-й пехотный полк из 50-й пехотной дивизии, 14-я рота 186-го пока 73-й пехотной дивизии.

ХХХ-й армейский корпус: 50-я пехотная дивизия без одного артдивизиона и 122-го ПП, 28-я легкая пехотная дивизия, 132-я пехотная дивизия (без 3-й саперной роты), 170-я пехотная дивизия без двух пехотных полков, 22-я танковая дивизия, 105-й пехотный полк, 3-й моторизированный кавалерийский полк (8-й румынской кавдивизии), 14-й батальон румынской горной дивизии. Именно этому корпусу предстояло прорывать Крымский фронт. Именно поэтому дополнительно ХХХ-й армейский корпус был усилен артиллерией: частями 10-й дивизии артиллерии ПВО (8 смешанных и 4 легких дивизиона ПВО) и дивизионами батарей реактивных минометов калибра 150-мм и тяжелых батарей метательных аппаратов калибра 280 и 320-мм.

Для развития успеха и действий в глубине обороны и советском тылу планировалось использовать временно сформированные моторизованные группы полковников Гродде-ка и Мюллера [12, f. 138].

Воздушная защита наступающих сухопутных частей и планирующееся авиационное наступление обеспечивались господствующим положением VIII-го авиакорпуса (командующий – генерал-полковник авиации барон Вольфрам фон Рихтгофен) из состава 4-го воздушного флота Люфтваффе [13, р.164].

Для управления артиллерией, собранной для операции «Охота на дроф», было выделено 306-е артиллерийское командование, возглавлял которое генерал-лейтенант Й. Цукерторт [14, с.323].

Дислокация указанных частей на 1 мая была следующей: к Черному морю примыкали части 132-й пехотной дивизии, севернее – 28-й легкой пехотной дивизии, во втором порядке за этими дивизиями формировался ударный кулак в виде частей 22-й танковой дивизии и моторизованных частей, приданных ХХХ-му армейскому корпусу; опорный узел Кой-Асан занимали полки 50-й пехотной дивизии, далее к северу находились позиции частей ХХХХII-го армейского корпуса (46-я пехотная дивизия, и готовившаяся к демонстративному маневру для введения в заблуждение командования Крымского фронта 170-я пехотная дивизия) и румынская 19-я пехотная дивизия, своим левым флангом примыкавшая к Сивашу. Это расположение противника хорошо знала советская фронтовая разведка, а дислокация противника вместе с другой информацией по опорным пунктам, артиллерийским частям и т.п., нанесена на карты и широко использовалась штабами [7, л.2 карта].

Осаду Севастополя вел LIV-й армейский корпус в составе корпусных частей, 22-й, 24-й, 72-й и частично 50-й пехотных дивизий и отдельных частей, и румынского горного корпуса в составе 1-й и 4-й горных бригад (дивизий) и частей усиления, двух полков 18-й пехотной дивизии румын [14, с.391-392].

Тыловые районы корпусов имели границы [15, f. 19141915]: ХХХII-й корпус – от побережья Сиваша по реке Сал-гир до Сейтлера (вкл.), далее на юг до Ново-Царицино и по прямой на восток до линии фронта в районе Кой-Асан; ХХХ-й корпус – южнее указанной линии, на западе включая Карасубазар, далее по шоссе до Салы и по прямой до м. Меганом (искл. Судак). Практически вся горнолесная часть Крыма входила в район ответственности румынского горного корпуса (до меридиана Симферополь – Ялта), западнее был тыловой район LIV-го корпуса. Вся степная часть (кроме Перекопского перешейка и побережья северной части Сиваша), от линии дорог Евпатория – Симферополь – Карасубазар и далее по границе с тыловым районом ХХХII-го корпуса, относилась к ведомству Корюк ((Korüсk) – командование тыловыми частями; соответственно «Korück 553» – командование тылом 11-й армии).

По представлениям крымских краеведов, полевой штаб всей группировки находился в селении Тамак (ныне село Изобильное Нижнегорского района) и ссылаются при этом на авторитетного партизанского командира [16, с.165]. Однако вынуждены разочаровать крымских патриотов. В названном населенном пункте, как и соседних с ним, в конце апреля – начале мая зафиксированы только румынские кавалерийские части, о чем автор уже сообщал в предыдущих исследованиях [17].

Штаб 11-й армии находился в селении Спат (в черте села Сарабуз, ныне окраина пгт. Гвардейское Симферопольского района), о чем существуют многочисленные архивные свидетельства. И командующий армией в своих мемуарах также прямо пишет, что штаб в первой половине 1942 г. находился на месте в школьном здании села Сарабуз [18, с.214-215]. Однако не все столь статично, командный пункт армии все же почти на две недели был передислоцирован ближе к линии фронта, в окрестности Старого Крыма, затем возращен назад.

Командные пункты штабов разных соединений располагались в тактической глубине и в преддверии наступления активно передислоцировались. Места дислокации штабов армейских корпусов, тылового командования и румынских соединений 11-й армии вермахта на начало мая 1942 г. обобщены автором по существующим оперативным документам [15, f.644-645; 19, f. 5; 20 – 23] и указаны в таблице 2.

Таблица 2

Воинская часть	Место дислокации штаба и его передислокация
ХХХII-й корпус	село Новопокровка
ХХХ-й корпус	село Кишлав, затем город Старый Крым
LIV-й корпус	совхоз (село) Альмачик (в 2 км западнее станции Альма)
Korück 553	Симферополь
VII-й армейский корпус (румынский)	поселок Сейтлер, затем село Ички, затем село Киянлы
8-я кавалерийская дивизия (румынская)	село Тамак, затем село Ички, село Шубино-Байгоджа
19-я пехотная дивизия (румынская)	поселок Ислам – Терек, затем село Красный Терчек
Горный стрелковый корпус (румынский)	Симферополь
1-я горнострелковая дивизия (румынская)	Симферополь, затем село Ангара

Штаб самого сильного в Люфтваффе авиакорпуса генерала фон Рихтгофена (некоторые историки указывают, что в отличие от предыдущих кампаний в Крыму корпус подчинялся не штабу 4 го воздушного флота, в чьей зоне ответственности теперь находился, а непосредственно Главнокомандующему Люфтваффе) расположился в селении Кишлав, 12 км западнее Старого Крыма [15, f. 312].

В преддверии наступления, а именно с 6 мая 1942 г. командный пункт 11-й армии был передислоцирован в упомянутое село Кишлав, и пробыли там армейские структуры управления до 17 мая, а уже 18 мая, после взятия Керчи и фактического окончания активных боевых действий на Керченском полуострове, штаб армии снова был перемещен в Сарабуз [21 – 28]. Штаб VIII-го авиакорпуса Люфтваффе еще ранее был переведен в Бахчисарай.

При наступлении на Керчь командиры корпусов активно использовали легкомоторную авиацию для контроля и управления наступающими частями [29, с.94; 30, р.67].

Таким образом, дислокация частей и соединений противоборствующих сторон характеризуется типичной динамикой в преддверии наступления со стороны немецко-румынской группировки и соответствующими задачами по переходу к обороне Крымского фронта (хотя задач на наступление никто не снял). Органы управления противника находились соответственно целеполагающих принципов накануне наступления, а на Крымском фронте – в определенном статичном состоянии.

М.: ЗАО Центрполиграф, 2013 .