Культурно-научное наследие ученых Прииртышья второй половины XIX - начала ХХ веков

Ликвидация ханской власти и дальнейшее вовлечение Казахстана в общероссийское общественное устройство оказали существенное влияние на расширение исследований по истории края и его общественно-экономических особенностей русскими учеными и путешественниками.

Имперскую администрацию интересовали различные стороны жизни кочевого народа и основную задачу на первоначальном этапе колонизационной политики, они видели прежде всего в максимальном сборе информации о крае. Более того, в определении термина «колонизация» в политическом словаре дается такая трактовка как «заселение» и в последующем, дабы освоение пустующих окраинных земель своей страны, принадлежащих царской короне - никак не форсирование казахской Степи [1].

Следует, из этого понимать так: изучение проблемы колонизации Казахстана к Российской империи на страницах ЗСО РГО ставилось первостепенной задачей ученых и исследователей - определения путей реализации колониальной политики Российской администрации на территории Казахстана.

Западно-Сибирский отдел Императорского Русского Географического Общества существовал прежде всего как научное объединение исследователей, ставивших первоочередной задачей детальное изучение Степного Края (Казахстана), его куль- туры, экономики, политического развития, правовых вопросов и ряд не менее важных аспектов социально-экономического развития региона. К примеру, ряд исследователей, одно из направлений колонизационной политики, видели прежде всего в ассимиляции местного населения, славянским элементом.

Сообщение П.В. Путилова «К вопросам местной антропологии» очерчивает поднятую проблему, автор говорит: «Сделав опыт антропологического исследования, местного инородческого населения «докладчик предложил Отделу», не ограничиваться исследованиями казахов и начать таковые для определения типа русско-сибирского населения (русско-казахского)» [2]. Из выступления видно, что имперская администрация зондировало почву на страницах научного журнала для начала реализации русификаторской политики колониальной администрации.

По-сути, многие историки склоняются во мнении, что Российская империя проводила на территории Казахстана политику хищнической колонизации осваиваемых территорий и как, следствие не только насильственное изъятие земель, но и стремилась полностью ассимилировать местное «аборигенное» население. В то же время имперская администрация четко обозначила основной приоритет колониальной политики по отношению к Казахстану. В качестве примера можно приве- сти исследование Г.Е. Катанаева: «О поступательном движении киргиз Средней Орды к границам Западной Сибири», в котором пишет: «Определение границ первоначального местожительства киргиз (в XVII в.) по древнейшим и более достоверным картографическим памятникам затрудняет точное для предупреждения всякого рода беспорядков, сопряженных с быстрой и беспорядочной кочевкой их к нашим владениям, и для ограждения последних была установлена в 1765 г. вдоль пограничной линии… 10-ти верстная полоса, на которую был запрещен пропуск киргизов» [3].

Выступление докладчика определяет тот факт, что по ранее вышедшим письменным документам, можно определить границу и систему кочевания, и российское правительство считало, что земли, находящиеся к северу от Казахстана, исконно русские, но они не брали во внимание одну простую вещь, что именно эти земли были “оккупированы” в результате российской колонизации, носившей военно-казачий характер, а издания появившиеся для оправдания своей политики, появились намного позже, хотя де-юре любой политики должно существовать, а де-факто как следствие колонизаторской политики.

Члены отдела видели свою основную задачу, прежде всего в создании основ для масштабной колониальной политики, что в переселенческом движении в конце XIX – начале ХХ вв. Генерал-Губернатор Казна-ков, справедливо отмечал, что «казачий элемент не имеет никакого культурного влияния», в связи с чем поднял вопрос о необходимости заселения степных областей русскими переселенцами-крестьянами, при чем писал, что «осторожное без его стеснения» кочевого населения водворение внутри степи, оседлого населения» [4]. На тот случай в чем видится оптимальность варианта продвижения русского населения на территории края, можно привести из доклада на заседании ЗСО РГО, будучи сам видным администратором Степного края, Катанаева Г.Е. на тему: «Несколько данных по вопросу о пригодности киргизских степей к земле- дельческой культуре» обозначил проблему внедрения земледелия как новой основой экономического жизнеобеспечения края, при этом была высказана просьба к администрации, с целью активного вмешательства в этот процесс, и осуществление его регуляции автор пишет: «Хозяйничанье кочевников», приводит к оголению степи, но и еще вреднее кочевников преждевременное заселение степи земледельцами, являющимися настоящими хищниками природных богатств. Степь далеко не везде успела подготовиться к грядущей земледельческой культуре» [5].

В свою очередь, автор одного из докладов Шестаков М.А. пишет: «Мы не имеем права игнорировать этой первобытной культурой: в ней много знаний эмпирических, много оригинальной философии, много живой поэзии, и вообще кочевой человек не так прост как думают. Мы должны знать историю юрты и ее предшественников, и изучить зимовку, как начала жилища оседлого. Нечего говорить, что экономический быт киргизов и изучение скотоводства ждут своих исследователей. Из всего вышеизложенного видно, какое богатое поле предстоит исследователю в киргизской степи…, в Записках нашего Отдела статьи о киргизах начали появляться только в последнее время. Правда, мы имеем труды Левшина, Потанина, Красовского, Зеланда, Пояркова и др., но первые из них написаны давно и неполно, вторые отрывочны, и сделаны между другими исследованиями, а последние касаются только антропологии, и то племен населяющих Семиреченскую область» [6].

На этом же заседании был сделан доклад В.А. Остафьева «О колонизациях степных областей в связи с вопросом о кочевом хозяйстве». Автор пишет: «Положение в степных областях требует особенного внимания. Со времени принятия киргизами русского подданства, успех, сделанные ими в гражданственности ничтожны. Попытки перехода к земледелию остались почти только те, которые были введены Китайским правительством... Контакт между двумя этническими группами могут быть «единственное средство, могущее смягчить нравы и поднять уровень благосостояние полудикого народа.» [4, с.6]. Колонизационные процессы в степных областях, по мнению Остафьева,

«…нарушили вековую традиционную нелюбовь к сохе ленивого, апатичного киргиза-номада и не менее ленивого казака, чего тщетно добивалась администрация в течение десятка лет разными проектами и мерами при колонизации степи казаками. Крестьянская колонизация степи принесла уже ту громадную культурную пользу, что разобщила киргиз-номада от казака, влиявшего на него крайне негативным образом» и, способствовала более эффективному синтезу принятию новой культуры киргизами (казахами) русским населением» [4, с. 12].

Анализируя записки и отчеты ЗСО РГО, следует отметить несколько довольно любопытных фактов. Отдельные исследователи-ученые обслуживали интересы российского империализма, и поэтому в их трудах наблюдаются консервативные, а порой и реакционные идеи.

Характерны в этом плане труды Г.Е. Катанаева, В.А. Остафьева, В.К. Шнэ. Рассматривая проблемы колонизации края, основный упор делали на постепенной ас- симиляции местного населения и искали пути реализации поставленной политики. Свою основную задачу они видели, преж- де всего, в детальном изучении кочевого народа, всех его сторон его жизни, понимая, что любые мероприятия царской администрации в Степном крае должны.

Конечно, в работе ЗСО РГО проявились как демократические, так и реакционные тенденции, которые были свойственны и характеру жизни края, при этом определенное и позитивное влияние общество оказывало на рост сознания среди казахского населения и подъем его культуры. Разрабатывая пути колонизации, исследователи прекрасно понимали, что о быстром заселении окраины не могло быть и речи. Вопрос, прежде всего, стоял в создании наиболее оптимальных вариантов продвижения русского населения на территории края. Понимая, что успехи колонизации невозможны без фактического захвата земель кочевников, имперская администрация пыталась всяческим способом экстраполировать русский элемент на местную почву, и в связи с этим ни о какой добровольной здесь и не могло быть и речи.