Латентные конфликты в оценке социально-политической ситуации

Исследовать проявления фаворитизма – значит проникнуть в латентную стратификацию коллективов, социальных институтов и сообществ стран мирового сообщества. Незаметно разлитый в обществе, опривыченный, но вызывающий неудовлетворенность тип связи сложившейся иерархии «социально близких» с исторически отдаленных времен называется фаворитизмом1. Общеизвестно из лексикографии, что фаворит – субъект, оказывающий услуги вышестоящему лицу и обретающий ряд преимуществ и привилегий. Фаворитизм многомерен и охватывает если не все, то неограниченное множество социальных отношений – как в сфере конфессий, идеологии, науки, искусства, моды, повседневности, так и в сфере политики, экономики, дипломатии, торговли, спорта, образования. Лишь в альтернативных сопоставлениях ролевых групп возможно выявление сущности латентного феномена фаворитизма: ее можно представить как «ядро» с лидером и фаворитом в центре, массы конформистов и маргиналов вокруг «ядра», а также находящиеся на периферии группы аутсайдеров, отверженных (изгоев) и группы «веры в себя».

Латентная иерархия фаворитизма – порождение социальной реальности на основе ценностей и применяемых санкций . Вовлечение в круг исследования закрытой темы – фаворитизма – позиционируется на стыке рационального и эмоционального бытия индивида. Фаворитизм можно было бы отнести к сфере социальнопсихологических отношений, если бы из-за фаворных идей и оценок одних не летели головы с плеч других. Фаворитизм – тип неформальных социальных связей, переходящих в противостояние ролей как в коллективах, этносах, национальных государствах, так и глобальном сообществе стран.

Механизм фаворитизма проявляется в ситуации борьбы за власть. Со сменой фаворита менялась политика, начиналось тайное – переоценка ценностей, передел земельной собственности, во властной сфере шла передача полномочий и привилегий от одних к другим. Власть – ветвящаяся коммуникация. Временщики, «толпой стоящие у трона», принимали у себя своих сателлитов. У всех были дела, предложения, компрометирующая информация на соперников, ходатайства о родственниках – одним словом, движение за статусом, привилегиями, установление игры по правилам и перегруппировка сил [Биркин 1992].

Исторические формы фаворитизма изменчивы. В традиционном обществе фаворитизм внешне носил преимущественно индивидуальный характер. Вместе с тем за фаворитами стояли группировки, партии, порождая клевретизм, синекуру, клановость. Фаворитки аристократического круга нередко были орудием временщиков и их партий. Временщики держали в страхе властвующих особ, создавая заговоры против персоны на троне либо предупреждая о них.

В обществе Модерна картина фаворитизма меняется в качественную сторону: появляются группы идеологов, между которыми ведется борьба за влияние на власть [Манхейм 2000: 221]. Информационная война – крайняя форма выражения борьбы идей фаворитов-идеологов. Прежние формы в ослабленном виде входят в рационально развивающийся фаворитизм: понижаетсяся роль религиозной, возрастает влияние чувственной основы отношений, военное искусство и доблесть превращаются в технико-технологический процесс уничтожения политических лидеров, вооруженных сил, гражданского населения.

Рождаясь, мы застаем не только языковые и идеологические структуры, но и все стороны государственных, военных блоков, социального устройства общества, подъем и спад в экономике, противостоящие ценностные миры социума. Стоит ввести общество в состояние неопределенности, сомнения, переоценки его истории, личность уходит в сторону маргинализации сознания: ценности патриотизма и общего интереса уступают место ориентации на миграцию как способ индивидуального выживания.

Фаворитизм невозможно объяснить вне понимания исторического места общества, в котором мы живем. Социологическим сообществом принята дилемма, высказанная А. Мартинелли, что пока рынок показал свою эффективность, а социально ориентированное государство дает замедленные темпы роста. Вместе с тем ТНК – продукт рыночных отношений – ведут себя в слаборазвитых странах, как «варяги», выкачивающие природные и человеческие ресурсы [Мартинелли 2009]. Причину сегодняшнего ослабления США как гегемона Р. Коллинз видит в закономерности сокращения, сжатия роли среднего класса в сфере труда, обусловленных автоматизацией и компьютеризацией умственного, обслуживающего и физического труда. Р. Коллинз высказал состоятельную версию о причинах слома СССР. Он проследил этапы развития цивилизаций и пришел к выводу, что слом происходит после «перегрева» империи. СССР должен был контролировать и опекать сателлитов – «страны народной демократии», следить за внутренним развитием, помогать странам третьего мира. В условиях капиталистического общества людей девать некуда. Ведущие американские социологи экстраполируют сегодняшнюю ситуацию на ближайшие полвека-век, полагая, что общества будут переходить от рыночных отношений к модели государства с социальной ориентацией, но вполне вероятно – и двигаться в обратном направлении. В диалоге современных социологов Г. Дерлугьян отметил, что мировая политика направляется гегемоном-США и глобальными финансовыми институтами. Оценивая ситуацию в Российской Федерации, он прямо сказал о предательстве номенклатуры, расхватавшей крупные куски общественной собственности, что не позволило России войти мощным индустриальным государством в мировое сообщество, в отличие от Китая, и добавил: «Перестроечная атмосфера народного воодушевления и надежд на лучшее будущее внезапно сменилась циничной апатией, повседневной бытовой борьбой за экономическое и социальное самосохранение, страхом перед уличным криминалом и отчаянным желанием эмигрировать» [Есть ли будущее… 2014].

В чем загадка формирования ядра, складывающегося вокруг руководителя, каков механизм продвижения к власти с позиций лидера и его окружения в исследованных коллективах? Российский этнос отвечает на ситуацию стратификационного подъема и функционирования элитных групп РФ двояким образом: сползанием в традиционализм либо наступательным развертыванием рационализма. Эмпирический анализ социальных, типологических и ролевых групп охватывал три региона РФ – Сибирь, Урал, Центр (N = 1 580)1. Сами руководители в регионах в 2003 г. считали, что продвижение во властных структурах происходит на основе личной преданности, веры в руководителя, готовности поддерживать лидера в любой ситуации2. Патографии фаворитов власти в РФ дает М. Делягин, с иронией заметивший: «…единственная должность, с которой нельзя уволить, – друг президента»3. Во всех ролевых группах выявлялось наиболее распространенное утверждение: черта, отличающая фаворита, – владение ситуацией и устраивающее всех ее истолкование, т.е. манипулирование настроениями масс, идеология обещания новых благ обществу [Парамонова 2012а]. Ближе к сегодняшнему дню, во втором десятилетии после нулевых годов, по мнению лидеров коллективов, в подборе руководителей стал преобладать мотив рациональности. Теперь, наоборот, мотив веры и преданности ослаблен и отходит на второй план, стали преобладать мотивы совместного поиска разумных решений4. Следует заметить, что традиционализм в борьбе за влияние на власть и ожидание новых либеральнодемократических каналов продвижения обернулись круговой порукой лидера и фаворита. Антиколлективные, индивидуальные мотивы закрепления в структуре власти обнаружились в том, что самым нераспространенным мотивом респондентов в оценке фаворитизма оказался следующий: «постановка общей задачи и отыскание ее оптимального решения». В этом сказался коллективный диссонанс – ослабление веры в рациональность власти и возможность преодоления культовых наслоений в ее организации.

Самая массовая группа конформистов и маргиналов в 2003 г. верила в продвижение фаворитов на основе рациональности общих с лидером решений, умелого владения ситуацией и личной преданности фаворита лидеру. Государство рассматривалось в качестве третейского судьи, как беспристрастный, отстраненный субъект управления. Основные слои общества признают изменения во благо общества (демократию как уравнивающий принцип свободы деятельности), но не хотят изменений во вред себе: понижения экономического статуса – массовой бедности. Респонденты видят в государстве уже не сторонника человека труда. В настоящее временя уже приходит осознание, что невозможно нормально существовать в ситуации, когда каждый живет сам по себе, без защитной роли государства.

Результаты исследования показывают, что в сфере социального самочувствия люди находятся в критическом состоянии. Особенно тревожны их оценки низкого социально-экономического состояния страны. Все видят, что потенциал России большой, но этим потенциалом следует рационально распорядиться [Парамонова 2014]. Сдвиг бытия показал реализацию «нового Средневековья» – социально не управляемое общество не ложится на опыт и интуицию масс как позитивный процесс. Нужна иная стратегия и тактика: не назад, а вперед, к социально ориентированному государству.

Аутсайдеры и отверженные (изгои), группы которых составили 5–7%, усматривали в симбиозе лидера и фаворита в 2003 г. круговую поруку, негласную взаимную поддержку, скрепляющую лиц, принявших экономические ценности в противовес социальным. Фаворит здесь – носитель компромиссов, устраивающий всех истолкователь сложившейся ситуации. В 2012 г. отмечется нелицеприятная картина продвижения в ядро управляющих структур случайных лиц, и продвижение на основе эмоций.

Исторический процесс свершился, ценностный фон общества изменился. Современная личность стремится реализовать себя в сложившейся социальной ситуации и граждански оправдать свое поведение [Парамонова 2013]. Группа респондентов с идентификацией группы «веры в себя» (которые считают, что будущее оправдает их правоту) в 2003 г. подтвердила, что формирование элит чаще всего происходит на основе личной преданности, т.е. фиксируется возврат к традиционности. В 2012 г. данная группа озвучила два лидирующих мотива: 1) принятая рациональность сдерживает развитие гражданского общества круговой порукой и принятой идеологией долларизации ¹ ; 2) продвижение к ядру группы идет на основе личной преданности и на основе чувств. Даже эта небольшая группа (3–4%) с романтической верой в великое будущее России подтвердила существование в настоящем времени не узаконенных способов продвижения, солидаризируясь в этом с группами аутсайдеров и отверженных.

По вопросу о свободе со всей очевиденостью наблюдается скепсис в социальнопсихологических настроениях личности. Хотя ситуация в обществе оценивается достаточно негативно, однако группы выражают уверенность, что ее можно изменить к лучшему. Проблема состоит в том, что наряду с готовностью реализовать предложенные респондентами меры (выдвигать в руководство достойных ученых, материально поддерживать молодежь за заслуги, поднять престиж труда, обеспечить армию всем необходимым, etc), необходим порядок в обществе и контроль государства. Респонденты выступают за такой жесткий контроль государства во всех ключевых сферах жизнедеятельности, но только до тех пор, пока это не коснется жесткого контроля над жизнью и деятельностью каждого. Диктатура неприемлема. Если будут ограничения свободы, тогда организованные группы будут протестовать.

Наиболее активны в высказывании рекомендаций обществу и власти по выводу страны из кризиса в 2012 г. группы с противоположными ценностями морального сознания: коллективистскими и индивидуально-прагматическими. Они считают, что ситуацию нужно менять: коммюнотаристы – революционным путем, прагматики – эволюционным. Обе группы – наиболее организованные типы, а в прошлом – умеющие организовать производство. В массе предложений для улучшения ситуации отмечается: если у США большой финансовый, военный, научный потенциал, собраны лауреаты Нобелевских премий, то в России – территории, природные ресурсы, а из отраслей – военная, космическая техника и ядерный потенциал, соответственно, есть выдающиеся личности, и во всех сферах деятельности следует использовать имеющиеся стратегические мощности.

Технические специалисты и рабочие сходятся в принципиальном несогласии с господством олигархии. Прагматики (это преимущественно технические специалисты, мужчины) вдвое более негативно оценивают ситуацию даже в сравнении с ком-мюнотаристами (женщинами, руководителями низшего звена). Коммюнотаристы выступают за возвращение в СССР. Прагматики, напротив, считают, что страна в недостаточной степени перешла на западные ценности. Следует заметить, что прагматики и гедонисты составляют 1/3, а коммюнотаристы и переходные типы – 2/3 [Парамонова 2012б]. Гедонисты среди технических специалистов, врачей, рабочих, творческой интеллигенции утверждают, что следует наверстывать упущенные возможности, улучшать условия существования. Они тяготеют к маргинальным формам сознания. Все группы осуждают фаворитизм, но проявляют терпение, не протестуют против привилегий одних в ущерб деятельности других. Старшие группы в сравнении с молодыми более терпимы к фаворитизму, считая его устоявшимся порядком вещей.

В 2003 г. респонденты не ожидали укрепления законности, развития сельского хозяйства, развития капитализма, не было значительных надежд на возрождение Советской власти. Однако к 2012 г. группы с различным моральным сознанием со всей очевидностью переместили свои предпочтения в сторону собственности трудящихся.

Гендерные фаворитные связи представляют исторически неоднородный тип, но в перекличке веков прослеживаются общие характерные черты. Темпоральные изменения отношений к историческим и современным персонам-фаворитам – военным, политическим, религиозным деятелям (2003–2012) – выявили взлет неудовлетворенности деятельностью политических элит. Это определяет созревание самосознания социального субъекта как политически просыпающегося игрока.

Если взглянуть на политическое самосознание общества, то сущность фаворитизма в 2012 г. коммюнотаристы видели в традиционной связке интересов – в « симбиозе лидера и фаворита». Переходный тип фиксирует закономерность: «фаворитизм вечен, фавориты – случайны». Г едонисты в роли теневого «чувствилища общества», отмечают: « фаворитизм – непробиваемое кольцо любимцев вокруг лидера, фавориты – это властолюбцы». Прагматики вполне утилитарно определили свое отношение: «фаворитизм – потенциал карьеры в политике».

Лидерам коллективов после всех перемен в российском обществе приходится выступать в роли коммюнотаристов – защитников общих интересов. Фавориты, играя вторую роль в коллективе, являются прагматиками и индивидуалистами. Конформисты и маргиналы тяготеют к переходному типу морального сознания. Аутсайдеры, отверженные и группа «веры в себя» несут весь спектр ценностей, но в значительной мере – гедонизм.