Лексико-семантическое выражение категории боль в русской художественной литературе XIX в. (на материале произведений Ф.М. Достоевского)

В системе ценностей русского народа страданию придается просветляющий, духовно возвышающий смысл; им определяется душевная организация личности. Чувства сострадания, участия, жалости относятся к наиболее выраженным ментальным чертам русского национального типа. Культ несчастных, страдающих и гонимых оставил заметный след в русской культуре. По мнению Ф.М. Достоевского, русская литература должна страдать, т.е. сопереживать страждущим [1].

Любое страдание, будь то физическое или духовное, неизменно сопряжено с понятием боль. Согласно Н.А. Бердяеву, сознание человека формируется болью: «Сознание основано на установке границ от противоположений, причиняющих боль, и не может не быть болью и страданием» [2]. Трудность познания сущности категории боль заключается в том, что процессы языка и духа не были рассмотрены как единая ментальная единица, о которой косвенно уже упоминал В. фон Гумбольдт. Следовательно, невозможно рассматривать духовное в отрыве от языка, от человека. Лингвистический анализ помогает раскрытию функционирования понятия боль в русской лингвокультуре.

Слово боль встречается еще в старославянском языке. В славянских словах, обозначающих понятие боль, усматривается родство, например: украинское бiль (род. п. болю), сербохорватское бôл м., словенское бôł м. Русскому глаголу болеть соответствует украинский глагол болíти, болгарский болея, сер- бохорватский бољети, чешский boleti, польский boleć. Этимология русской лексемы боль прослеживается в древневерхненемецком balo – «пагуба, зло», древнеисландском bǫl, древнеанглийском bealu, готском balwawesei – «злость», balwjan – «мучить» (Фасмер, 2007, с.56).

В.И. Даль включает лексему боль в синонимический ряд физического состояния – «болезнь, болесть, хворь, хвороба, хворость, недужина, недуг, немочь, немощь, немогута, скорбь (телесная), хиль, хилина, боля, нездоровье», либо как психическое состояние – «чувство горя, истомы, страданий душевных». Дефиниции боли в словарях XX в. отличаются единообразием. В четырех из шести проанализированных словарях (Толково-словообразовательный…, 2002; Словарь сочетаемости…, 2002, с.45; Современный толковый словарь…, 2005, с. 51; Викисловарь, 2007) боль трактуется как ощущение физического страдания и как душевные страдания. В Толковом словаре Ушакова нет указания на психическую, душевную боль, боль определяется как «ощущение физического страдания в какой-нибудь части тела» (Ушаков, 2007), в Словаре русского языка С.И. Ожегова боль также характеризуется «как ощущение страдания» (Ожегов, 1986, с. 49) без уточнения ее природы [3, с.330]. Ф.М. Достоевский писал, что «Страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца» (Достоевский Ф.М. «Преступление и наказание»). Данная фраза подтверждает глубокую взаимосвязь этих двух понятий, стоящих, как правило, в одном синонимическом ряду: горе, горесть, грусть, кручина, мучительность, огорчение, печаль, пытка, сожаление, страдание . Все эти единицы в русской традиции относятся к психической, душевной боли, влекущей за собой физический недуг. Герои Ф.М. Достоевского страдают как от боли неразделенной любви, так и от боли физического наказания и унижения: Теперь второе , но пре жде вопрос : можете ли вы , Алексей Федорович , несмотря на страдание от боли , говорить о совер шенных пустяках , но говорить рассудительно ? (Достоевский Ф.М. «Братья Карамазовы»); Алеша закри чал от боли , дергая изо всей силы палец . Хромая и корчась от боли , сошел он с крылечка и направился к саду (Ф.М. Достоевский «Братья Карамазовы»); Сердце замирало во мне и мучилось от беспредельной боли (Достоевский Ф.М. «Униженные и оскорбленные»). Глагольные сочетания страдать от боли , хро мать от боли , корчиться от боли , замирать и мучиться от боли показывают, насколько велико влияние боли на человека, и раскрывают глубину семантического компонента понятия боль. С изменением модели «Verb от N 2 » на «Verb до N 2 » семантический компонент понятия боль начинает приобретать значение предела в осознании страдания: загрустить до боли , сдавить до боли , мучить до боли , сосредоточиться до боли . По В.И. Далю, модель «Inf + до N 2 » выражает окончание действия или достижение им известных пределов [4, с.501]: Она предвкушала наслаждение любить без памяти и мучить до боли того , кого любишь (Достоевский Ф.М. «Униженные и оскорбленные»).

Синонимический ряд прилагательных, представляющих динамику боли в ее физических и душевных проявлениях, – давящая , сжимающая , щемящая , жгучая , палящая , страшная , жестокая , чудовищ ная – помогает автору передать глубину страдания его героев: Жгучая боль захватывала сердце Арка дия ; ему было и досадно , и грустно , и тяжело видеть Васю , который не доверяет ему , таится от него и кроется (Достоевский Ф.М. «Слабое сердце»); Но он понял вполне , до какой чудовищной боли истер зала ее , и уже давно , мысль о бесчестном и позорном ее положении (Достоевский Ф.М. «Униженные и оскорбленные»). Атрибутивные сочетания, включающие в свою структуру понятие боль и имеющие закрепленность в русском языковом сознании, характеризуют интенсивность болевых ощущений через окружающую действительность.

В русской лингвокультуре существует четкое разделение боли на боль, которую можно и нужно терпеть, и на нестерпимую, беспредельную, непреодолимую боль. Однако понимание интенсивности боли определяется самим человеком. Душевные раны своих героев Ф.М. Достоевский выражает атрибутивными словосочетаниями: душевная боль, сердечная боль. Являясь особо чувствительными, душа и сердце человека отвечают за его духовное состояние, за внутренний мир, принимают на себя душевное страдание, более тяжкое, нежели физическое: Я заметил только несколько взглядов ее , брошенных на меня вскользь , как бы украдкой ; в этих взглядах было много какой - то затаенной сердечной боли (Достоевский Ф.М. «Униженные и оскорбленные»).

«Боль сердца», «боль души», иначе говоря, страдания, переживания, побуждают человека действовать соответственно идеалам поведения. Раскаяние, сожаление о своих поступках или поступках других людей следует классифицировать как психическую, душевную, моральную боль. Преодоление моральной боли предполагает стремление к изменению себя и окружающего мира в лучшую сторону. При такой интерпретации боль следует рассматривать в одном ряду с понятиями совесть, стыд, душевные терза ния, которые становятся номинантом и находят свое выражение в модели словосочетаний «N + N₂» (боль чего?): боль совести, боль стыда и боль терзаний, усиливая семантический компонент.

Композит сердобольный имеет две корневые основы (сердце и боль), выражающие семантику сочувствия и сопереживания к страданиям других, что является важной характеристикой ментальной сферы героев произведений Ф.М. Достоевского: Но сердобольная мамаша тотчас же , полушепотом и ско роговоркой , разрешила некоторые важнейшие недоумения (Достоевский Ф.М. «Преступление и наказание»).

Фразеологическое словосочетание больное место использовано автором в качестве метафоры, ко- гда он говорит о сердце и душе: Наташа сносить не могла, когда Алешу считали неумным; это было больное место в ее сердце (Ф.М. Достоевский «Униженные и оскорбленные»). Функционирующие в русской лингвокультуре метафоры больное воображение, больной рассудок относятся к мыслительной деятельности и чувственному восприятию человека: …призрак, преувеличенный раздраженным и больным воображением его (Достоевский Ф.М. «Преступление и наказание»).

Модель «Предлог c + N₅ в N₆» словосочетаний с болью в сердце, с болью в душе указывает на место локализации боли: сердце с болью, душа с болью; а модель «N₁ + Предлог с + N₅» – на динамику формирования болью сердца и души: Еще никогда не делала Катя таких признаний Алеше , и он почувствовал , что она теперь именно в той степени невыносимого страдания , когда самое гордое сердце с болью крушит свою гордость и падает , побежденное горем . Когда Алеша с тревогой и с болью в сердце вошел в келью старца , то остановился почти в изумлении (Достоевский Ф.М. «Братья Карамазовы»).

В русской лингвокультуре лексема боль может выступать в качестве некоего самостоятельного существа . В глагольных словосочетаниях модели «N + Verb» происходит олицетворение образа боли . Боль может искажать лицо , менять его цвет , мелькать и исчезать , светиться в глазах , что характер но как для боли душевной , так и физической . Проанализированные примеры показывают , что душевные страдания человека не уступают по своей глубине и силе физическим страданиям .

Адвербиальные модели словосочетаний «Adv + Inf» больно почувствовать, больно понять, больно думать, больно вспоминать раскрывают душевные терзания героев , не затрагивая физической стороны страданий : Тебе больно думать , что ты услышишь упреки от того , кого считаешь своим благодете лем . Алеша больно почувствовал , что за ночь бойцы собрались с новыми силами , а сердце их с насту пившим днем опять окаменело . Ах , как теперь целый день вспоминать было больно (Достоевский Ф.М. «Братья Карамазовы»).

Категория боль представляет собой семантический компонент огромной силы. В русской лингво-культуре существует производный дериват в форме наречия больно в сочетании с усилительной частицей уж, имеющей разговорный характер. Эта модель отражает всю глубину и мощь со ссылкой на семантику сильно или много: Больно уж тосковал он вчера , да и сегодня тоже (Достоевский Ф.М. «Униженные и оскорбленные»); Поверил вдруг он , так и затрясся , больно уж они влюблены в нее были - с , да весь и вы сунулся в окно (Достоевский Ф.М. «Братья Карамазовы»).

В.В. Савчук выдвигает тезис о необходимости существования боли. Он пишет, что боль является необходимым условием жизни человека, более того, человек сам подчас бессознательно ищет ее, что необходимо ему для самоидентификации [5]. Боль является характеристикой самой жизни и для героев произведений Ф.М. Достоевского: Жизнь есть боль , жизнь есть страх , и человек несчастен . Теперь все боль и страх . Теперь человек жизнь любит , потому что боль и страх любит (Достоевский Ф.М. «Бесы»).

Боль и наслаждение – противоположности, с которыми сталкивается человек, когда его органы чувств воспринимают окружающий мир как объект познания. «Удовольствие и боль – не противоположности», – возражает всей европейской традиции Ф. Ницше [6]. Этот факт подтверждают нередко и герои произведений Ф.М. Достоевского, воспринимая боль как наслаждение, что, казалось бы, противоречит истинному ее значению, ведь с точки зрения языка наслаждение является антонимом понятия боль: …Знай , сударь , что мне таковые побои не токмо не в боль , но и в наслаждение бывают … Ибо без сего я и сам не могу обойтись (Достоевский Ф.М. «Преступление и наказание»). Оппозиция боль / удовольствие в русском лингвокультурном пространстве характеризуется как мировосприятие, ведущее к воинственности в отношении к боли, которую необходимо преодолевать, побеждать, уничтожать. Соотношение понятий боль и воля человека находит выражение в глагольных конструкциях «Verb + N₄» – победить боль, преодолеть боль, превозмочь боль, подавить боль и «Verb + N₃» – проти востоять боли, в которых семантика боль локализуется в объекте, а воля имплицитно выражена активной негативной позицией говорящего в отношении к боли.

Как бы значение боли ни оценивалось человеком и окружающими, естественным желанием индивида является прекращение боли: И хоть мне и больно будет , если он не захочет понять , чего мне самой стоило все это счастье с Алешей , какие я сама страдания перенесла , то я подавлю свою боль , все пере несу , – но ему и этого будет мало (Достоевский Ф.М. «Униженные и оскорбленные»).

Таким образом, лексико-семантический анализ категории боль, проведенный на материале произведений Ф.М. Достоевского, показывает, что изменение формы синтаксической модели, включающей семантику компонента духовной или физической боли, влечет за собой изменение ее содержания, выраженного языковыми средствами и раскрывающими дополнительный смысл. Рассмотренный синонимический ряд, содержащий семантику категории боль, позволяет сделать вывод о том, что основным ее проявлением в русском языковом сознании является семантика страдания. Анализ атрибутивных сочетаний показывает, что главным признаком душевной боли (страдания) выступает сердечная и душевная боль . Конструкции «N + Verb», включающие в себя компонент боль, раскрывают семантику силы и власти боли над человеком: боль меняет, искажает, уродует. Конструкции «Verb + N 4 » с компонентом боль имеют значение веры в победу человека: преодолеть боль, победить боль, превозмочь боль и т.д.

Р. Моррис, Т.Б. Моррис (Юмсунова). Русские староверы на Аляске

Метафоры, содержащие компонент боль, отражают культурную традицию, зафиксированную и передаваемую из поколения в поколение: больное место, головная боль, больное воображение. Композиты сер добольный, душевнобольной раскрывают семантику боли души и сердца, связанную с сопереживаниями и страданиями духа.

Таким образом, боль в русском лингвокультурном пространстве является частью жизни и выступает в качестве ее смысла: жизнь есть боль. Именно боль вырывает героев Ф.М. Достоевского из монотонной бесцветной повседневности, заставляет остановиться и взглянуть на свои страдания, страдания других и мир в целом.