Личные фонды монголоведов Санкт-Петербургского филиала архива РАН (СПФ АРАН)

Зародившись, российское монголоведение постоянно развивалось, проходя различные этапы становления, сопровождаемые успехами, по- вышенным вниманием со стороны правительства или, наоборот, спадом интереса последнего. Однако монголоведение развивалось во многом благодаря энтузиазму ученых, с именами которых связаны значительные достижения. Деятельность отдельно взятого ученого – это неотъемлемая составляющая истории российского монголоведения, которая и на сегодняшний день имеет много «белых пятен», дело в том, что о многих, кто посвятил свою жизнь изучению Востока, мы знаем мало, а другие просто забыты, а о третьих, казалось бы, известно многое, но можно с полной уверенностью сказать, далеко не все. И в этом деле могут помочь личные архивы наиболее известных ученых, профессоров, академиков, среди материалов которых можно встретить и забытые имена или неизвестные вовсе.

В Санкт-Петербургском филиале архива РАН (далее СПФ АРАН) хранится собрание личных фондов монголоведов, как правило, имеющих, звание академиков: И.Я. Шмидта (Ф. 785), В.П. Васильева (Ф. 775), В.Л. Котвича (Ф. 761), Б.Я. Владимирцова (Ф. 780), В.В. Бартольда (Ф. 68), С.А. Козина (Ф. 886), так же Н.Н. Поппе (Ф. 781), отражающий его научную деятельность до 1937 г. Кроме того, интересный материал содержится в фондах Русский комитет для изучения Средней и Восточной Азии (Ф. 148) и Азиатский музей императорской Академии наук. Институт востоковедения (Ф.152), раскрывающие взаимоотношения ученых, процесс организации науки.

Рассматривая фонды ученых в хронологической последовательности, постепенно сложится картина становления российского научного монголоведения. В этой связи первым необходимо рассмотреть фонд академика Исаака Якоба (Якова Ивановича) Шмидта (1779-1847), который сделал поистине первые шаги подлинно научного, академического монголоведения. И.Я. Шмидт – немец по происхождению, приехал в Россию из Голландии в 19-летнем возрасте по делам торговой компании. Он пробыл три года среди калмыков, изучил их быт и язык, а в дальнейшем посвятил себя изучению Монголии. Важным событием в истории монголоведения стали опубликованные ученым грамматика монгольского языка (в 1831 г. – на немецком, 1832 – на русском языке) и словарь «Монгольско-немецко-русский» (1835). И.Я. Шмидт был первым, кто ввел изучение монгольской филологии и истории в число научных, академических дисциплин. Фонд 785 И.Я. Шмидта в СПФ АРАН – небольшой, однако содержит некоторые интересные сведения из биографии монголоведа. Биография ученого (ед. хр. 49), предположительно написанная его вдовой (на немецком языке), а перевод на русский выполнен его правнуком О.О. Блюмом. Сам факт подробной биографии уже само по себе ценность в случае достаточно скудной информации об академике. Кроме того есть материалы об открытии класса калмыцкого языка при Министерстве иностранных дел (ед. хр. 37), переписка о предоставлении И.Я. Шмидту «открытого листа», для путешествия в калмыцкие степи (ед. хр. 38), записка о маньчжуро-монгольском лексиконе, составленном О. Ковалевским (ед. хр. 42) и другие, в основном на немецком языке. Все это может стать хо-

О.Н. Полянская. Личные фонды монголоведов Санкт-Петербургского филиала архива РАН (СПФ АРАН)

рошей основой для полноценной публикации о человеке, который первым стал на путь систематического изучения монгольского языка и культурного наследия монголоязычных народов, создав первые работы по монгольской филологии, пусть сначала только на немецком языке, что несколько тормозило обучение монгольской грамоте.

Василий Павлович Васильев (1818-1900) – востоковед, выпускник Казанского университета, один из пионеров научного монголоведения в России. Свое становление прошел под руководством профессора известного монголоведа Осипа Михайловича Ковалевского (1801-1878), который определил во многом круг его научных интересов, связанных с изучением буддизма, с этой целью был отправлен с Российской духовной миссией в Китай, где провел десять лет с 1840 по 1850 г. В фонде В.П. Васильева (Ф. 775), хранятся разные документы, связанны с его командировкой в Пекин. В первую очередь это объемные, подробные «Пекинские дневники» (ед.хр. 212, ед. хр. 256), они содержат подробные сведения о Монголии и Китае в разных аспектах; Василий Павлович пишет о своем непростом положении при миссии, об отношениях с миссионерами, своих занятиях по изучению источников по буддизму на монгольском, китайском и тибетском языках. А также интересны его письма к своему учителю О.М. Ковалевскому (ед. хр. 257), в которых путешественник освещает весь путь следования, с момента выезда его из Казани: «По прибытии в Троицкосавск, я встретил обильную практику для монгольского языка в знакомстве с бурятами, которые беспрестанно расспрашивали меня о Казанской семинарии и гимназии. Одного ламу пригласил я себе в учителя тибетского языка. Учитель китайского языка г. Крымский начал мне с нами преподавать китайский язык» [1]. Все эти сведения важны для составления более полного биографического портрета монголоведа, а так же объективной картины становления самого ученого и буддологии в России. После завершения научной командировки в Пекин, в ходе которой Василий Павлович подготовил ряд работ по буддизму, он стал непревзойденным авторитетом в этой области: «… в Пекине он овладел буддийской литературой на китайском и тибетском языках в таком объеме, и настолько основательно, как о том не могли мечтать европейские буддолги….» [2]. В.П. Васильев собрал богатую коллекцию буддийской литературы [3], что значительно обогатило восточную библиотеку Казанского университета. Как повествуют документы его личного фонда, по возвращению из Китая В.П. Васильев планировал открыть кафедру тибетологии, однако ему поручили в 1851 г. возглавить кафедру китайского языка, а в 1854 г. восточный разряд Казанского университета был переведен в Санкт-Петербургский университет, а вместе с ним и ряд преподавателей, среди которых был и В.П. Васильев. С этого момента начинается новый период его жизни, связанный с преподаванием на восточном факультете Санкт-Петербургского университета. О состоянии преподавания восточных языков он писал в своей Заметке о восточном факультете [4]. До завершения своей преподавательской карьеры он не оставлял мысли создания кафедры тибетологии, главной задачей которой было бы изучение тибетского языка.

С 1855 г. Санкт-Петербург становится ведущим центром востоковедения, где монголоведение занимает лидирующие позиции. К.Ф. Голстун-ский, А.М. Позднеев работают в это время. На рубеже XIX-XX вв. начинают свою педагогическую и научную деятельность такие авторитетные ученые как В.Л. Котвич, А.Д. Руднев, Б.Я. Владимирцов...

2012 г. – юбилейный в биографии выдающегося монголоведа Владислава Людвиговича Котвича (1872-1944) – 140 лет со дня рождения и 100 лет как состоялась его научная командировка в Монголию в 1912 г. Владислав Людвигович (1872-1944) стал известен не только в области монголоведения, но и в тюркологии, алтаистике. Подготовил плеяду учеников – известных ориенталистов, ставших непревзойденными авторитетами в области востоковедения, среди них Б.Я. Владимирцов, С.А. Козин, Б. Ринчэн (Монголия), М. Левицкий (Польша), Ц.Д. Номинханов (калмык). Себя Владислав Людвигович считал учеником монголоведа Осипа Михайловича Ковалевского (18011878), учился на его трудах по монгольской филологии, истории, этнографии. Судьба научная и личная Владислава Людвиговича связана и с Россией, и с Литвой, и с Польшей. Богатый архив находится в Кракове в Архиве академии наук, однако значительное число документов составляют личный фонд В.Л. Котвича в СПФ АРАН № 761. Фонд состоит из двух описей, первая содержит дела, включающие рукописи самого ученого и других востоковедов, биографические материалы В.Л. Котвича, некоторые приложения-ответы на письма; вторая – письма, адресованные В. Котвичу. Переписка Владислава Людвиговича с различными людьми составляют большую часть фонда, и в целом характеризует его как коммуникабельного, разностороннего ученого и человека, он представляется своего рода центром монголоведения в одном лице, куда стекается различная информация о результатах и планах научной работы, личных достижениях и трагедиях ориенталистов, материалы об организации или реорганизации, сначала российской, затем советской востоковедной науки. Монголоведу писали как авторитетные ученые: Ф.И. Щербатской, Б.Я. Владимирцов, С.А. Козин, В.М. Алексеев, Н.Н. Поппе, А.Д. Руднев, П.П. Шмидт, А.В. Гребенщиков, чтобы обсудить вопросы науки, спросить мнения В. Котвича, узнать, как обстоят дела у него. Письма, датируются и временем его работы в Санкт-Петербурге, и временем его проживания в Польше, куда он уехал в 1923 г.

Тесные связи Владислав Людвигович поддерживал с Б. Барадиным особенно с Ц. Жамсарано, с которым, можно сказать и благодаря ему, ученый совершил свою единственную поездку в Монголию, в Орхонскую долину в 1912 г. [5]. Переписка между ними раскрывает не только В. Кот-вича как заинтересованного исследователя, но и таковым рисует Ц. Жам-сарано. Часть писем Ц. Жамсарано, адресованных В.Котвичу не опубликованы [6]. Исследователи являлись члена Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии во главе с В.В. Радловым. Комитет обеспечивал организацию поездок Ц. Жамсарано по Монголии с целью сбора «Образцов монгольской народной литературы». С таким названием в 1908 г. вышла его совместная с А.Д. Рудневым работа. Писали В.Л. Кот-вичу исследователи и учителя из Сибири, с которыми он познакомился во

А. Явловский. Польские страницы в социальной истории и материальной культуре Кяхты/Троицкосавска время поездки в Монголию. Это учитель Малков из Кяхты и член ВСОР-ГО В.Н. Флоренсов из Иркутска. Архивы В.Л. Котвича рассосредоточены по разным архивохранилищам, преимущественно в России и Польше, и ждут еще своего времени, чтобы соединившись в одном труде, рассказать о выдающемся востоковеде.

В целом фонды СПФ АРАН могут способствовать созданию более целостной картины развития научного монголоведения в России.