Ликвидация неграмотности и развитие дошкольного и школьного образования в 1930-е годы на территории Ханты-Мансийского округа - Югры

(проект № 17-11-86005 от 15.03.2017) «Роль принудительных миграций 30–50-х гг. ХХ века в социально-политическом и экономическом развитии Ханты-Мансийского автономного округа–Югры».

Acknowledgement. The article is published in the framework of RFFR grant (project № 17-11-86005 from 15.03.2017) “The Role of Forced Migration in the 30-50-ies of XX Century in the Socio-Political and Economic Development of Khanty-Mansiysk Autonomous Okrug – Yugra”.

Территория Ханты-Мансийского автономного округа - Югры за 1930-е годы приняла огромное количество «спецпереселенцев». Таким понятием именовали лиц, которые по тем или иным (чаще всего политическим) причинам подпадали под репрессии и были насильственно переселены в отдаленные районы страны (Сибирь, Казахстан). Следует отметить, что в 1930-е годы в спецссылку направляли чаще всего представителей крупных крестьянских хозяйств - кулаков. Переселенческая политика СССР в исследуемый период была направлена на улучшение экономического положения отдаленных территории.

В начале 1932 г. на территории Ханты-Мансийского автономного округа насчитывалось 650 спецпереселенческих населенных пунктов, а сам округ считался одним из крупных регионов «кулацкой ссылки» в Сибирь. По сведениям окружного отдела ОПТУ, в округе на 1 апреля 1932 г. в 56 переселенческих поселках проживали 6459 семей, или 30 243 человек из числа переселенцев [1, с. 52-53].

На апрель 1932 г., по данным ОГПУ, в Остяко-Вогульском национальном округе (ХМНО) находились 6459 семей спецпереселенцев: 30 243 человека, из них 9296 женщин, а 11 402 - дети до 16 лет. Расселили их в 56 новых населенных пунктах, в основном на территории Берёзовского, Сургутского и Самаровского районов. Около трети из них (почти 7 тыс. мужчин и 2,5 тыс. женщин) были заняты на промышленном производстве, преимущественно в лесном и рыбном [2, с. 234].

Все спецпереселенцы делились на пять групп «по способности к физическому труду»: «в первую группу входили способные к выполнению любых работ; во вторую - те, кто мог выполнить только легкие физические работы; в третью - неспособные к физической работе, но пригодные к использованию на легких кустарных промыслах, заготовке грибов, ягод; четвертая группа включала неспособных к какому-либо труду; пятая группа -детей до 16 лет» [3, с. 159]. Возраст задействованных в хозяйственной работе был от 18 до 60 лет. Больше половины из них были несовершеннолетние дети, поэтому встал вопрос об организации работы с ними.

Цель данного исследования - проследить развитие дошкольного и школьного образования спецпереселенцев в 1930-е годы на территории Ханты-Мансийского округа -Югры.

В 1931 г. Наркомат просвещения РСФСР разработал программу школьного строительства в спецпоселках ГУЛАГа ОГПУ, в основе которой стояли задачи: «ввести в 1931-1932 учебном году всеобщее обязательное начальное образование детей спецпере-селенцев, построить к 1932 году 940 школ первой и второй ступени…». В 1936 г. было построено свыше 1500 начальных, неполных средних, средних школ и осуществлен переход ко всеобщему семилетнему образованию [4].

Однако становление системы народного образования в начале 1930-х годов в различных регионах находилось на разных уровнях.

Местные власти стремились как можно быстрее распределить всех детей спецпере-селенцев в детские сады и ясли, прежде всего для высвобождения их (в первую очередь женщин) от забот, связанных с уходом за ребенком, с целью их полного трудового использования [Государственный архив Югры. Ф.118. Оп.2. Д.11. Л.102-105].

Детей спецпереселенцев при практически полной занятости их родителей направляли в ясли, детские сады и школы. Дети школьного возраста «в обязательном порядке должны были ставиться на учет районными отделами народного образования и посещать школу, расположенную в ближайшем населенном пункте» [Государственный архив Югры. Ф.118. Оп.2. Д.11. Л.105].

Школьное образование детей спецпереселенцев в первые годы практически не проводилось: большая часть учебных заведении были открыты только в конце 1932 г. В них обучались дети по программе начальной школы, что не давало возможности обучаться подросткам. К сожалению, школы были не во всех спецпоселениях либо находились слишком далеко. Школы-семилетки имелись только в районных центрах, поэтому дети старшего возраста не всегда могли учиться. Лишь 15% детей спецпереселенцев посещали школы, большинство же из них оставались без образования.

Так, в Тюлинском сельском совете Самаровского (Ханты-Мансийского) района «…не посещали школу 7 детей-переселенцев, потому что она находилась на расстоянии 12 км…» [Государственный архив Югры. Ф.118. Оп.2. Д.11. Л.105].

В 1930-1933 гг. происходит неуклонный рост числа обучающихся в спецпереселенческих школах: в 1931 г. - 321 учащ., 1932 г. - 2921, в 1933 г. - 4506 учащихся. Количество открытых учебных заведений в округе увеличилось в 10 раз, а количество обучающихся детей - в 15 раз. На одну спецпереселенческую школу в среднем приходилось по 103 ученика. Это свидетельствует об увеличении количества семей спецпереселенцев на территории Ханты-Мансийского автономного округа - Югры [5].

Первые годы детям спецпереселенцев официально отказывали в приеме в обычную образовательную школу, а если и принимали, то обучение проводили в раздельных классах. Вопросы, связанные с открытием школ в спецпоселках, решались местными партийными органами. В последующие годы специальный учет школ в спецпо-селках не проводился, потому что детям спецпереселенцев разрешили посещать обычные школы. Имеются сведения, что количество школ всех типов за период с 1930 по 1941 г. увеличилось вдвое и составило 194 [Государственный архив Свердловской области. Ф.233. Оп.1. Д.1829. Л.87-91; Государственный архив Югры. Ф.1. Оп.1. Д.191. Л.54; Ф.5. Оп.1. Д.69. Л.1-31].

Распределение школ в Ханты-Мансийском автономном округе - Югре происходило неравномерно: большая часть школ размещалась в юго-западной части округа. Здесь находились промышленные и сельскохозяйственные предприятия, на которые широко привлекался труд спецпереселенцев. Именно там отмечается динамика роста учебных заведении. Главная организационная задача образовательных учреждений была связана с более эффективным использованием труда спецпереселенцев. Школы для спецпересе-ленцев обязаны были выполнять задачи, поставленные в целом перед советской школой: добиваться «хорошего осваивания учебной программы, высокой грамотности, прочных систематических знаний». Особое внимание уделялось выработке коммунистического мировоззрения - воспитанию «беззаветной преданности делу Ленина и Сталина» [5].

По распоряжению местных властей детей спецпереселенцев стали принимать в классы (до двух человек); правда, не допускали на занятия по предмету «военноведение». Им зачитывался усиленный курс обществознания; запрещалось вступать в пионерскую и комсомольскую организации и любые другие общественные объединения. Решить назревавшие проблемы помогли сами спецпереселенцы. Ссыльные родители выступали инициаторами открытия дошкольных учреждений и школ для своих детей, принимали участие в обеспечении этих учреждений продуктами питания. Приобретение учебных пособий и письменных принадлежностей было возложено на плечи самих спецпересе-ленцев.

Качество содержания детей в дошкольных учреждениях было на очень низком уровне. Причины - плохо подготовленный кадровый состав, использование неправильно оборудованных или несоответствующих требованиям помещений, невыполнение своих обязательств хозяйственными организациями. В этих случаях в решении проблем участвовали родители детей и представители интеллигенции, которые были такими же спец-переселенцами. Они совместно с представителями власти организовывали работу дошкольных учреждений, выполняя роли воспитателей и учителей [5].

Для решения вопроса по улучшению качества дошкольного и школьного образования по инициативе НАРКОМПРОСа было разработано и утверждено положение «О школьных советах в школах спецпоселений», основными целями деятельности которых были: «оказывать помощь заведующему школой и учителям; претворять в жизнь постановления партии и правительства, руководящих органов народного образования; выступать в роли централизующего звена по всем направлениям в управлении школой. Руководителем школьного совета назначался непосредственно сам заведующий школой, а все постановления школьного совета, которые касались внутреннего распорядка школы, приводились в исполнение после утверждения заведующим школой и только под его ответственность» [4].

В состав школьного совета входили: «заведующий школой, все преподаватели (преподаватели из числа спецпереселенцев с правом совещательного голоса), представители власти на местах, школьный врач, представители от групп учащихся, начиная с третьего года обучения, представители от групп учащихся, начиная с третьего года обучения первой ступени - по одному от каждого года обучения; от одного до трех представителей от родителей по избранию КОМСОДом, с правом совещательного голоса. Родители и учащиеся, члены школьного совета утверждались комендантом. Комендант имел право не допустить тех или иных представителей родителей в школьный совет. Под руководством школьного совета осуществляла свою деятельность так называемая комиссия содействия в школах спецпоселений (КОМСОД), в ее задачи входило выполнение работ практического характера: организация питания школьников, путем максимального привлечения инициативы и средств со стороны родителей, а также местных хозяйственных и кооперативных организаций; выявление уровня материальной нуждаемости детей; привлечение материальных и денежных средств, для укрепления материально-хозяйственного положения: деньги, стройматериалы, топливо, продовольствие, обувь, одежда, белье, учебники, мебель, подвоз, общежитие и т.д.» [6, с. 36-37].

К концу 1932 г. в трети всех спецпереселенческих населенных пунктах силами родителей и представителей власти были организованы школы, но оставался нерешенным вопрос о кадровом обеспечении вновь открывающихся учебных учреждений. Стоит заметить, что все материальные затраты по организации учебного процесса оставались на плечах родителей.

К апрелю 1932 г. число учителей в районах спецссылки увеличилось в три раза и достигало 1183 человек. Потребность в учительских кадрах была удовлетворена на 90%. Чтобы восполнить нехватку учителей, разрешалось привлекать для работы в школах самих спецпереселенцев: на начало 1932 г. их количество составило 42,2% от всего педагогического состава учебных заведений [6].

Подготовка кадров специалистов из числа спецпереселенцев позволяла решить сразу несколько проблем: во-первых, в значительной мере освобождала от необходимости присылать сюда специалистов из других регионов, а во-вторых, открывала новые возможности для спецпереселенцев.

Влияние выходцев из той же социальной среды, что и спецпереселенцы, было более глубоким и заметным, чем влияние присланных специалистов. Большая часть спецпере-селенцев относилась к присланным педагогам настороженно, а иногда враждебно. Основные формы работы среди спецпереселенцев включали: школьные занятия, беседы-лекции, кружковую работу, снабжение литературой и периодической печатью.

Таким образом, в спецпоселках действовала стройная система дошкольного и школьного образования. Всеобщим обучением было охвачено примерно 88,5% детей спецпереселенцев, которые обучались в 118 школах первой и второй ступени [7, с. 127133]. Стоит отметить, что дети спецпереселенцев не имели права продолжать обучение в средних специальных учебных заведениях. Их обучение новым профессиям осуществлялось на рабочем месте.