Литургическая тематика на страницах журнала «Христианское чтение» в 30-е гг. XIX в

вещественными и икономическими аксессуарами»1. Литургические чины, как правило, в это время рассматривались исследователями как нечто окончательно и навсегда сформировавшееся, застывшее, и в этом виде они «догматизировались», поскольку в своих главных элементах непременно возводились к апостольским временам. Исторический генезис чинопоследований в работах таких литургистов или отрицался вовсе, или же сводился к иллюстрации каких-либо «случайных исторических исключений», которые были призваны лишь подтверждать общее пра-вило2. Естественно, что без серьезного анализа исторического развития не могло быть и речи об объективном изучении и тем более понимании богослужебных чинов, истолкование которых в это время происходило в духе схоластической символики. Структура того или иного чина или последования выводилась из общей идеи служб. Следствие такого подхода к объяснению богослужебных текстов — крайний субъективизм толкований, что можно наблюдать в сочинениях литургистов-экзегетов синодальной эпохи, в особенности в период до середины XIX в.3 Лишь немногие энтузиасты в это время сознавали актуальность и важность исторического метода в изучении литургики, но для серьезных капитальных исторических исследований в области богослужения, как показала история, еще не пришло время, а толкованием литургических текстов и обрядов, как догматическим, так и нравственным, по преимуществу занимались церковные иерархи и высшее духовенство4.

Правда, справедливости ради стоит сказать, что академические богословы иногда привлекались к литургическим разработкам, особенно когда дело касалось издания учебных пособий или же комментирования трудов зарубежных исследователей в области толковой литургики. Так, например, в 1829–1845 гг. в Санкт-Петербурге на основе работы англиканского священника Джозефа Бингема «О христианских древностях»5 профессором

Санкт-Петербургской духовной академии (далее — СПбДА) И. Я. Ветрин-ским было составлено первое на русском языке крупное церковно-археологическое пособие «Памятники древней христианской Церкви или христианских древностей». В этом труде систематически изложено описание церковной иерархии, обрядов, а также развитие церковного календаря в первые 500 лет христианства. Данная работа отличалась исчерпывающей для своего времени информацией, а также была написана доступным языком, что сделало ее одним из самых популярных пособий по изучению истории Церкви6. Особого внимания заслуживает и труд протоиерея Георгия Дебольского «Дни богослужения православной Церкви», который был опубликован в 1837 г. в Санкт-Петербурге и представлял собой первую в России попытку создать полное описание православного литургического года. Автор подробно разбирает виды праздничных дней, подвижный и неподвижный циклы, историю происхождения каждого праздника, его историческое, догматическое и символическое значение, основные элементы уставного богослужения, гимнографию7. Этот объемный труд, который выдержал свыше десятка переизданий, и доныне остается наиболее полным справочником по православной эортологии, несмотря на свой общедоступный и неакадемический характер8.

В этот период было также напечатано много статей, касающихся исторического научного комментирования гимнографических памятников и отеческих творений в журнале СПбДА «Христианское чтение» (далее — «ХЧ»), который в начале XIX в. был единственным духовным журналом в России, благодаря чему его выпуски пользовались большой популярностью9. Среди многочисленных неподписанных статей (авторство которых доныне не установлено, и которых до начала прота-совских реформ 1840-х гг. было издано около десятка) были напечатаны литургические работы прот. Герасима Павского, архим. Мартирия (Горбачевского), прот. Михаила Богословского, прот. Григория Дебольского.

Сразу хочется сделать пояснения, почему нами были выбраны такие хронологические рамки. Казалось бы, если речь идет о начальном

Протоиерей

Герасим Павский (1787–1863)

периоде существования журнала, который начал издаваться с 1821 г., логично было бы упомянуть и о статьях литургической тематики, опубликованных в «ХЧ» в 20-е гг. XIX в. Однако при детальном изучении работ, напечатанных в этот период, выяснилось, что таковых не имеется. Лишь с очень большой условностью сюда можно отнести статью под заглавием «Нравы христиан»10, повествующую об особенностях жизни раннехристианской общины. Из самого названия работы видно, что ее автор пытался раскрыть нравственную сторону жизни первых христиан, исходя из исторического и культурного контекста того времени. Лишь в параграфах данной статьи, посвященных Крещению и Литургии,

можно встретить краткое описание особенностей последования и совершения указанных служб11, взятое из сочинений раннехристианских писателей (св. Иринея Лионского, св. Климента Римского, св. Иустина Философа, Тертуллиана). Что же касается ряда анонимных статей, опубликованных в «ХЧ» в этот период12, то по своему содержанию они являются нравствен- но-назидательными чтениями, скорее походящими на пространные проповеди, чем на статьи литургической тематики13.

В большой степени богословскому углублению в сокровенный смысл церковных служб способствовало издание статей протоиерея Герасима Павского, основателя русской библейско-исторической школы и автора известного учебника еврейского языка для духовных семинарий. Хотя Г. Павский и посвятил практически всю свою жизнь проблемам библеистики и переводу Священного Писания, однако литургические изыскания этого исследователя также заслуживают интереса. Статьи данного автора, изданные в 1830-х гг., главным образом касаются изучения истории и толкования главного церковного таинства — Евхаристии. В 1830 г. в «ХЧ» был издан цикл его работ, посвященных истории развития чинопоследования литургии, в который входили статьи «История и истолкование Литургии», «Когда и как совершил таинственную вечерю И. Христос?», «Как совершалась вечеря у христиан при апостолах?», «Как совершалась вечеря у христиан после апостолов во II и III вв.?», «Вечеря Господня в торжествующей церкви».

Статья «История и истолкование литургии» представляет собой небольшое эссе, в котором нет исследования богослужения как такового, а представлены рассуждения автора по поводу того, какое значение имело для человечества воплощение и земная жизнь Господа Иисуса Христа14. Написана она в художественном стиле и, по сути, является своеобразным введением к дальнейшим статьям. По своему содержанию больше походит на гомилетическое слово или поучение, чем на научный текст. В следующей за ней статье «Когда и как совершил таинственную вечерю Иисус Христос?» автор дает расширенное толкование евангельских событий, описывающих историю совершения Тайной Вечери, параллельно объясняя, каким образом происходила в то время пасхальная трапеза у иудеев и какие обряды при этом совершались: как происходило деление агнца, благословение чаш, пение псалмов и толкование Священного Писания, благодарение Богу15. Далее описываются события омовения ног, установление таинства Евхаристии, последняя перед крестными страданиями беседа Христа со Своими учениками16. При описании всего нами перечисленного исследователь, как может показаться, выступает не как историк, которого интересуют в первую очередь истоки и смысл происхождения чинов и таинств, а в большей степени как проповедник, который пытается оценить все описываемые события с нравственно-назидательной точки зрения.

Второй раздел статьи представляет собой изложение Литургии св. Василия Великого с выделением главных ее смысловых частей и кратким комментарием к основным священнодействиям. По содержанию видно, что Павский пользуется последованием, изложенным не в современном ему служебнике, а использует какой-то древний евхологий или кодекс, но, к сожалению, свой источник он не указывает.

Годом позже архимандритом Мартирием (Горбачевским) была издана статья под заглавием «Краткое историческое сведение о песнопениях нашей церкви»20. В своей статье автор повествует о первоначальном установлении священных песней и постепенном их распространении в христианском богослужении, рассказывает об известных составителях богослужебных гимнов, о стихотворных формах и развитии гласов, о различных наименованиях песней (напр., догматик, светилен, ипакои и др.) с пояснением значения и особенностей каждой из них, об истории гимнографии в Русской Церкви в связи с особенностями перевода греческих стихотворных форм, а также кáлек с греческого языка.

В это же время в «ХЧ» публиковались исследования и по конкретным разделам богослужения, например неподписанные статьи «О литургии», «О всенощной», «О литургии Преждеосвященных Даров». Эти статьи, однако, при более подробном изучении оказались выдержками из книги А. Н. Муравьева «Письма о богослужении Восточной Кафолической Церкви», которая впервые была издана в 1835 г. Это сочинение А. Н. Муравьева в свое время было чрезвычайно востребовано и популярно, о чем говорит хотя бы тот факт, что в течение XIX в. оно выдержало двенадцать переизданий21.

Стоит отметить, что сочинение А. Н. Муравьева написано в эпистолярном жанре — в виде «писем к юному другу», и является своеобразным ответом на «Философические письма» П. Я. Чаадаева, который критиковал православие в России за то, что оно не только не способствовало освобождению крестьян от крепостничества, но и напротив, способствовало его укреплению во времена Годунова и Шуйского22, а также видевшего

Церковный писатель А. Н. Муравьев (1806–1874)

в христианстве одно лишь бессмысленное поклонение23. Падение интереса к церковной жизни, среди прочего, крылось и в непонимании сущности обрядов и богослужений: люди воспринимали только внешнюю сторону таинств, переставая понимать их внутреннее духовное содержание. Объяснению этого содержания и были посвящены «Письма» А. Н. Муравьева. В них он рассказывает о таинстве Евхаристии, разъясняет содержание различных типов Литургии, историю возникновения богослужебных ее элементов24, смысл Всенощного бдения, вечерни и утрени25, рассказывает о Литургии Преждеосвя-щенных Даров26.

В следующем 1836 г. в «ХЧ» продолжили печатать выдержки из «Писем» А. Н. Муравьева. В частности, свет увидели его статьи, посвященные празднику Пасхи27 и Великому посту28. Помимо толкования богослужений суточного круга и великих праздников, в этом же году были изданы статьи этого же автора, относящиеся к сакраментологии29. В 1837 г. в первой части «ХЧ» была опубликована заметка А. Н. Муравьева, посвященная освящению храма30. Как можно заключить из этих, а также из предыдущих публикаций, автор не ставил себе задачу останавливаться на догматических вопросах в рассматриваемых им чинопоследовани-ях, а пытался ориентировать свое произведение на человека, делающего первые шаги в усвоении истин православия. В этой связи его «Письма» носят весьма доступный характер, а читать их достаточно легко и увлекательно, поскольку наряду с раскрытием содержания и значения богослужения и отдельных его элементов А. Н. Муравьев описывает духовный опыт отцов Церкви, а также делится собственными эстетическими переживаниями православного богослужения.

Особого внимания заслуживают и работы главного священника армии и флота Михаила Богословского (с 1879 г. протопресвитер большого Успенского собора), который, будучи профессором кафедры психологии СПбДА, опубликовал в 1839 г. в «ХЧ» несколько работ, посвященных христианским праздникам, совершаемым в период Страстной седмицы и Пятидесятницы.

Цикл этих работ открывает статья под названием «Как древние христиане постились во святую Четыредесятницу?»31, в которой повествуется об истории установления Великого поста, о правилах вкушения пищи и поведения верных в этот период. Особенность ее состоит в том, что данная статья опосредованно носит полемический характер, — автор указывает на то, что Восточная Церковь, в отличие от Западной, сохранила «древний образ пощения», и последнюю отец Михаил укоряет в необоснованном ослаблении строгости, необходимой в покаянный период32. Несмотря на свой небольшой объем, статья насыщена большим количеством ссылок на произведения древних отцов Церкви, причем греческие отцы (напр., свт. Василий Великий, свт. Феофил Александрийский) цитируются по латинским источникам, что говорит о большей доступности трудов последних в духовных академиях того времени именно на латинском языке, а не на греческом33.

Следующая статья протоиерея Михаила Богословского, «Воскрешение Лазаря. Неделя Ваий. События в Страстную неделю», как видно из самого названия, посвящена событиям, воспоминаемым Церковью в заключительный период перед Пасхой. Автор изначально излагает историю, содержащуюся в евангельском повествовании, посвященную рассматриваемому дню, затем приводит исторические свидетельства в пользу древности совершаемого богослужения, ссылаясь на литургические произведения свв. Андрея Критского, Космы Маюмского и Иоанна Дамаскина, подробно останавливается на богослужебных особенностях дня, рассматривая, какие чтения используются на службе и в чем их смысл34, кратко излагает последование и историю богослужебных элементов.

Данный цикл продолжают статьи, посвященные событиям от Воскресения Христова до праздника Пятидесятницы. По своей структуре эти исследования мало чем отличаются от предыдущих — автор изначально останавливается на евангельском повествовании, связанном с рассматриваемым событием, затем кратко излагает чинопоследование службы, комментируя отдельные богослужебные элементы и делая периодические экскурсы в историю совершаемого праздника. При этом М. Богословский подкрепляет свои доводы ссылками на постановления церковных соборов, кодексы императоров Феодосия и Юстиниана, сочинения древних отцов Церкви35, что свидетельствует не только о высоком уровне подготовки ученого, но и о степени его научного углубления в исследуемую проблематику.

Помимо авторских статей, изданных в «ХЧ» в этот период, существует ряд анонимных работ, также посвященных литургической тематике. Это статьи нравственно-назидательного характера, касающиеся подготовки к богослужению и поведения в храме36, заметка, посвященная истории празднования воскресного дня37, а также статья «О похоронах», повествующая о погребальных традициях иудеев и египтян и связанных с ними верованиях, а также рассказывающая о христианских основаниях совершения данного чина38.

Важным направлением литургической деятельности СПбДА в этот период являлись работы по изучению и исправлению богослужебных книг, и в частности труды по переводам на русский язык церковных служб и канонов, церковнославянские переводы которых были наиболее трудными для понимания. Инициатива в этом важном деле принадлежала архимандриту (впоследствии архиепископу) Иннокентию (Борисову), автору книги «Историческое обозрение богослужебных книг Греко-Российской Церкви». Еще раньше, чем была написана эта книга (она издана в 1837 г.), архимандрит Иннокентий, будучи инспектором СПбДА, привлек к работам по переводу с греческого языка памятников древнего церковного литургического творчества преподавателей академии Михаила Богословского и Иоанна Колоколова39. Первый из них перевел с греческого на русский и напечатал в журнале «ХЧ» следующие литургические тексты: Великий канон святого Андрея Критского40, каноны святого Космы Маюм-ского на Воздвижение41, Рождество Христово42, Богоявление43, Сретение44, Успение45; каноны святого Иоанна Дамаскина на Рождество Христово46, Богоявление47, Успение48; канон на Благовещение митрополита Феофана Никейского49. Второму принадлежат переводы канонов св. Космы Маюмского в Неделю Цветоносную50, Великий Четверг51, Воздвижение52. В 50-х гг. XIX в. профессор СПбДА Е. И. Ловягин продолжил труд своих предшественников, создав новый русский перевод богослужебных канонов и издав его вместе с греческими оригиналами и церковно-славянским текстом53.

Как можно заключить из исследованных нами работ, в целом статьи, опубликованные в этот период, носили, как правило, популяризационный, миссионерский или же апологетический характер. Капитальных литургических разработок в этот период не проводилось, и речи о какой-либо серьезной научной постановке решения проблем, связанных с историей возникновения и развития богослужебных чинов, пока не шло. Авторам данных статей не были известны и труды современных им католических и протестантских ученых-литургистов, которые начиная с XVI в. были безусловными лидерами в области исторической литургики, а, например, труды И. Гоара, считающегося основоположником литургики как исторической науки, упоминались практически во всех серьезных историко-литургических исследованиях того времени54. Ничего подобного, к сожалению, в это время в русском академическом богословии в области литургики не наблюдалось. Как правило — это пока лишь механические перечисления отрывочных исторических свидетельств о различных элементах обрядов. Такое положение дел не является удивительным, поскольку литургика в духовных учебных заведениях начала XIX в. была молодой наукой и это были, по сути, первые шаги академических богословов на данном исследовательском поприще — золотые времена И. Д. Мансветова, И. А. Карабинова и М. Н. Скабалла-новича будут еще впереди. В целом, несмотря на свое научное несовершенство, данные статьи представляют интерес для церковно-исторической науки, поскольку являются свидетельством развития литургики в отечественных богословских школах на ее начальном этапе.