Материально-правовые аспекты административной ответственности юридических лиц

Происходящие в России социально-экономические преобразования оказали заметное влияние на развитие правовой системы государства, в том числе и на расширение сферы применения административной ответственности. Это обусловлено значительной распространенностью административных правонарушений, а также положительным влиянием мер ответственности на их профилактику.

Административная ответственность обладает рядом признаков, среди которых можно выделить следующие: ее субъектами могут быть не только физические, но и юридические лица; основанием является совершение административного правонарушения; мерами ответственности служат административные взыскания, которые применяются широким кругом органов административной юрисдикции; устанавливается она законами и подзаконными актами; применяется в рамках производства по делам об административных правонарушениях и др.

Перечисленные признаки в полной мере характеризуют и такую разновидность института административной ответственности, как ответственность юридических лиц. Однако содержание ответственности коллективного субъекта административного права значительно слож-

нее, нежели субъекта индивидуального, и, кроме того, менее разработано.

Возможно ли в принципе употребление такой правовой категории, как «административная ответственность», в совокупности с категорией «юридическое лицо» и нет ли в этом некоего противоречия, как заявляют некоторые авторы [17]?

В качестве одного из весомых аргументов приводится мнение о том, что ситуация с привлечением к ответственности коллективных субъектов права уже имела место в истории этого правового института и нашла разрешение в форме отказа от применения к организациям штрафа, налагаемого в административном порядке. При этом утверждается, что такой спасительный выход из ситуации существовал несколько десятилетий.

Однако следует напомнить, что одной из основных причин отказа от использования этой правовой конструкции был социалистический строй с государственным сектором экономики, поэтому деньги «доставали из одного государственного кармана и перекладывали в другой государственный карман». Это означало отсутствие какого бы то ни было экономического эффекта, даже минимальной отдачи от применения штрафных санкций. Поэтому, как только произошли экономические преобразования в сфере хозяйствования и появились новые структуры с частнособственническими интересами, институт административной ответственности коллективных образований вновь приобрел определенное значение для регулирования их деятельности. При этом не следует отказываться в ряде случаев от персонификации мер административной ответственности либо умелого ее сочетания с коллективной административной ответственностью. Тем более что стремление их синтезировать в научной литературе прослеживается уже давно [12, с. 46; 16, с. 85]. Косвенным подтверждением сказанному может служить то, что институт административной ответственности юридических лиц четко представлен в законодательстве зарубежных стран [10, с. 50-51].

Главная проблема состоит в том, что со времени принятия Основ законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях от 23.10.80 г. в качестве основного понятия (основной идеи) законодателем был введен в оборот термин «административное правонарушение», являющееся основанием административной ответственности. Это обстоятельство и породило некоторые противоречивые моменты.

В ст. 10 КоАП под административным правонарушением (проступком) признавалось посягающее на государственный или общественный порядок,…собственность, права и свободы граждан, на установленный порядок управления противоправное, виновное (умышленное или неосторожное) действие либо бездействие, за которое законодательством предусматривалась административная ответственность. Согласно этому устоявшемуся пониманию большинство ученых формулировали понятие административной ответственности примерно одинаково. Например, это «…вид юридической ответственности, которая выражается в применении уполномоченным органом или должностным лицом административного взыскания к лицу, совершившему правонарушение» [2, с. 269]. Или «это особый вид юридической ответственности, которому присущи все признаки последней (она наступает при наличии вины, на основе норм права, за правонарушение, конкретизируется юрисдикционными актами компетентных органов, связана с государственным принуждением).

С другой стороны, административная ответственность является составной частью административного принуждения и обладает всеми его качествами (осуществляется в рамках внеслужебного подчинения и др.)» [3, с. 213].

Эти и другие схожие определения административной ответственности в качестве одного из ее оснований предусматривают то, что она наступает за правонарушение, совершаемое виновно. Если формы вины физических лиц традиционны и больших сложностей в понимании и трактовке не представляют, то этого нельзя сказать о характеристике вины юридических лиц. Вполне понятно, что традиционно понимаемую вину как психическое отношение субъекта правонарушения к совершенному им деянию у категории юридического лица обнаружить затруднительно. Однако в целой части действующих законодательных актов присутствует виновная ответственность юридических лиц. Речь, в частности, идет о ст. 106 Налогового кодекса РФ, где налоговым правонарушением «признается виновно совершенное противоправное (в нарушение законодательства о налогах и сборах) деяние (действие или бездействие) налогоплательщика, налогового агента и их представителей, за которое настоящим кодексом установлена ответственность».

При этом ст. 107 указанного кодекса разъясняет, что под налогоплательщиками понимаются «организации и физические лица» [13, ст. 3824].

Норма, содержащая ссылку на возможность виновной ответственности юридических лиц, устанавливается и в ч.4 ст.2 Закона РФ «Об административной ответственности предприятий, учреждений, организаций и объединений за правонарушения в области строительства» от 17.12.92 г., в которой сказано: «наложение штрафа не освобождает виновных от обязанности устранения допущенных ими нарушений и возмещения ущерба» [5, ст. 58].

Подобная норма есть и в ч.1 ст.84 Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды» от 19.12.91 г. № 2060-1 (в ред. Законов РФ от 21.02.92 г. № 2397; от 02.06.93 г. № 5076-1), содержащей указание на то, что «должностные лица и граждане, предприятия, учреждения, организации, виновные в совершении экологических правонарушений» несут ответственность за совершение конкретных видов правонарушений [4, ст. 457, 459; 6, ст. 1111].

По-видимому, законодатель, особо не вдаваясь в тонкости психологического понимания вины, считает возможным дистанцироваться от решения данной проблемы.

Думается, именно этим обстоятельством обусловлено появление в юридической литературе иных, более соответствующих реалиям сегодняшнего дня, формулировок административной ответственности. Так, под последней понимается «реализация административно-правовых санкций, применение уполномоченным органом или должностным лицом административных взысканий к гражданам и юридическим лицам, совершившим правонарушение» [1, с. 335]. Другое определение звучит как «комплекс мер ответственности, представляющих в совокупности разновидность юридической ответственности; проявляется в применении уполномоченным кругом органов или должностных лиц в соответствии с действующим законодательством административных взысканий к лицам (физическим и юридическим лицам), совершившим административное правонарушение…» [7, с. 269]. Более того, высказывается мнение, что возможность применения административной ответственности к организациям является общеобязательным признаком, характеризующим данное правовое явление [15, с. 21-22]. На наш взгляд, с подобным подходом можно согласиться.

Одной из основных задач в изучении данной проблемы следует считать освещение психологического содержания воли и вины юридических лиц. А для этого требуется, опираясь на традиционные представления и устоявшиеся схемы, прежде всего в цивилистике, проанализировать социально-психологические аспекты противоправного поведения юридических лиц.

Регулятивный психологический процесс, происходящий в психике каждого человека, когда он выступает самостоятельным субъектом ответственности, значительно отличается от того поведения, которое ему присуще, когда приобщается к той или иной группе, коллективу. Таким образом, речь идет о так называемой коллективной воле.

Коллектив не является совокупностью абстрактных индивидов, объединенных лишь формальной организацией или психологической коммуникативностью. Это взаимосвязанное, целостное системное образование, структурным элементом которого является личность с суммой тех связей и отношений, в которых эта личность находится с другими членами общности.

Центральным вопросом рассматриваемого института, однако, будет вопрос о природе вины коллективных образований и механизме ее действия. Именно вопрос о соотношении коллективной и индивидуальной воли является одним из самых трудных при выяснении субъективных оснований ответственности юридических лиц. И неважно, как будет определено понятие вины юридического лица: как незаконный и противоправный акт; как деяние, совершенное наперекор предшествующему обязательству; как порочность воли, в силу которой его можно привлечь к ответственности, или как погрешность против юридической обязанности, соответствующей чужому праву. В любом случае юридическое лицо должно нести бремя ответственности за противоправные действия, состоящие в объективно необходимой причинноследственной связи с наступившим вредом.

Анализ законодательства и юридической практики, по мнению ряда ученых, позволяет говорить, принимая во внимание условность терминологии, о трех видах ответственности по основаниям ее наступления: субъективной, объективной и абсолютной. Первый вид связан с виновным действием, во втором и третьем случаях ответственность возлагается в отсутствие вины в действиях субъектов. Объективная ответственность наступает без вины, но при наличии причинной связи между деянием и вредоносным результатом. Абсолютная – не только без вины, но и при отсутствии необходимой причинной связи между деятельностью субъекта и вредом, за который он несет ответственность. Последние два термина используются в международном праве [19, с. 42].

Представляется, что говорить об объективной ответственности за правонарушения, совершенные юридическим лицом, таким образом, неверно, поскольку даже в тех ситуациях, когда характер вины невозможно определить в традиционном понимании (умысла или неосторожности), она все равно присутствует. Речь идет о том, что с точки зрения правоприменителя юридическое лицо виновно уже в том, что произошло нарушение установленных норм или правил в той или иной сфере без учета субъективных моментов совершенного деяния. Объективная вина юридического лица, следовательно, не то же самое, что объективная ответственность юридического лица.

Дело в том, что на протяжении многих лет юристы единодушно руководствовались основополагающими принципами права и отвергали объективную (безвиновную) уголовную, административную и дисциплинарную ответственность. Исключение делалось лишь в отношении некоторых договорных и внедоговорных обязательств, входящих в предмет регулирования гражданского права. Это обстоятельство обусловливало ряд трудностей, которые возникали у приверженцев принципа вины как необходимого основания любого вида юридической ответственности при его соотнесении с нормами права, предусматривающими и безвиновную ответственность.

Так, в качестве исключения из общего правила ответственность за противоправно-вредоносное поведение независимо от вины допускается вводить при условии, что она не противоречит принципу справедливости, так как выражается в компенсационных, а не карательных санкциях. Объясняется это тем, что наказание невиновного лишено смысла со всех точек зрения, тогда как его компенсационная ответственность приобретает достаточный смысл, по крайней мере, с точки зрения потерпевшего [9, с. 42-43].

По нашему мнению, применительно к противоправной деятельности коллективных субъектов одним из главных потерпевших выступает само государство и его граждане, ибо характер правонарушений и причиняемого вреда свидетельствует о том, что ущерб наносится здоровью и благосостоянию граждан, а значит, такая ответственность не должна сводиться к простому возмещению ущерба в качестве компенсации за содеянное.

Вина юридического лица в любом случае должна иметь содержание, отличное от содержания вины в ситуациях, когда к административной ответственности привлекается физическое лицо. Выяснение при этом характера вины в отношении юридических лиц через призму умысла или неосторожности является беспредметным. Вина здесь состоит в непринятии всех необходимых и возможных мер для предотвращения нарушения либо смягчения его неблагоприятных последствий. Подход к вине юридического лица должен быть комплексным, учитывающим объективную и субъективную вину организации. Объективная вина – это вина организации с точки зрения государственного органа, налагающего административное взыскание в зависимости от характера конкретных действий или бездействия юридического лица, нарушающего установленные правила. Субъективная вина – это отношение организации в лице ее коллектива, администрации, должностных лиц к противоправному деянию. Думается, субъективная вина может выступать при рассмотрении дела об административном правонарушении, совершенном юридическим лицом, в качестве обстоятельства, смягчающего или отягчающего ответственность. Как следствие наличие в действиях юридического лица объективной вины является достаточным основанием для привлечения организации к ответственности. Тем самым будет снят вопрос о невиновной ответственности юридических лиц.

На наш взгляд, должно существовать несколько подходов к определению субъективной вины юридического лица. Вина (дефект воли) юридического лица может выражаться в действиях руководителя (органа) юридического лица. Причем в данном случае не имеет значения, были ли совершены противоправные действия с превышением его компетенции или нет. Действия другого должностного лица организации для привлечения организации к административной ответственности должны охватываться рамками его компетенции, а значит, самостоятельный выход за них (индивидуальные провинности) не следует считать виной юридического лица. Действия любого другого гражданина – рядового работника юридического лица будут считаться противоправными действиями коллектива в том случае, если он выполнял ее функции на основе правоудостоверительного документа, осознавал противо- правность своих действий, мог руководить ими, желал их или сознательно допускал их совершение.

По всей видимости, именно из-за этого обстоятельства в случае выбора в качестве основополагающей идеи концепции объединения в рамках одного нормативного акта административной ответственности лиц физических и юридических будет значительно сложнее преодолевать те противоречивые моменты, избежать которых или значительно их сократить можно было бы, взяв в качестве ориентира издание отдельного закона, посвященного только административной ответственности юридических лиц.

К одной из существенных проблем, вызывающих научные дискуссии, относится вопрос о том, являются ли в ряде случаев меры ответственности, применяемые к юридическим лицам, административными санкциями или правовая природа последних позволяет отнести их к финансовой ответственности? Скептическое отношение к возможности привлечения подобной правовой конструкции к административной ответственности порождает необходимость использования в правовых актах различного понятийного аппарата. Примером может служить «Положение о порядке применения экономических санкций за нарушение порядка применения цен и тарифов и условий, их ограничивающих», утвержденное постановлением Правительства Москвы от 26.08.96 г. В той части Положения, где речь идет о нарушениях дисциплины цен применительно к юридическим лицам, говорится не о мерах административной ответственности, а об экономических или финансовых санкциях по отношению к этим лицам. В той же части, которая касается ответственного должностного лица, появляются ссылки на ст. 1466 «Нарушение государственной дисциплины цен» и 224 «Органы Государственной инспекции цен» КоАП РСФСР, где говорится уже об административном правонарушении [11, с. 41-42]. По-видимому, причина достаточно осторожного обращения законодателя с этими правовыми конструкциями кроется как раз в их недостаточной теоретической разработанности и противоречивости практического применения.

Исходным моментом в решении данной проблемы может служить вопрос о том, будет ли обеспечено выделение финансовой ответственности четким механизмом ее реализации, а также материальноправовыми и процессуальными гарантиями предоставления прав лицам, привлекаемым к ответственности? Думается, что нет. И выход следует искать в отнесении санкций за нарушения финансового, налогового и иного законодательства к общепризнанным видам юридической ответственности (уголовной, гражданско-правовой, дисциплинарной, административной). Вот почему кажется спорной позиция авторов, утверждающих, что видами юридической ответственности за нарушение налогового законодательства являются: административная, уголовная, дисциплинарная, финансовая (налоговая) [8, с. 85; 14, с. 44]. К последней, в частности, относят бесспорное списание недоимок, взыскание сокрытого или заниженного дохода (прибыли) либо налога за иной объект налогообложения, пеню.

Финансово-правовая санкция – это применение уполномоченными на то государственными органами и их должностными лицами за совершение правонарушений юридическими лицами в установленном административными и финансово-правовыми нормами порядке мер государственного принуждения, выражающихся в денежной форме и перечисляемых в бюджет, с целью обеспечения общественных и государственных финансовых интересов, возмещения недополученных денежных поступлений, а также наказания нарушителей.

Таким образом, применение финансовых санкций влечет для виновных в совершении правонарушений обременительные последствия имущественного и морального характера. Это отнюдь не означает, что следует вести речь о финансовой ответственности, в рамках которой реализуются финансово-правовые санкции. Объектом посягательства в данном случае выступают финансовые интересы государства. Единственной специфической особенностью налогового или таможенного правонарушения является объект посягательства. Однако это не может свидетельствовать об особой правовой природе подобного рода ответственности. Административная ответственность обладает известной универсальностью и применяется за нарушения норм административного, экологического, таможенного, земельного, финансового и иного законодательства.

Природа финансовой ответственности является чисто административной, а следовательно, нет серьезных оснований выделять ее в отдельный вид. В случае же необходимости установления особо жестких финансовых санкций они могут быть предусмотрены в качестве основного либо дополнительного наказания, но исключительно в нормах об административной ответственности [18, с. 30].

Универсальность, т.е. межотраслевой характер, есть атрибутивное качество любой ответственности, претендующей рассматриваться в качестве самостоятельного вида. По-видимому, ни один из перечисленных видов правонарушений не обладает способностью быть составляющей аналогичной ответственности без указанного качества.

На наш взгляд, налоговое, таможенное и иное принуждение являются разновидностью принуждения административного, а значит, и система мер подобного принуждения, обеспеченная административным и отраслевым законодательством, осуществляется лишь в форме финансовых санкций.

Целесообразно завершить рассмотрение вопроса выделением некоторых характерных черт, присущих данному институту. Административная ответственность юридических лиц характеризуется следующим.

• 1.    Имеет широкую правовую основу, выражающуюся в стремительно растущем количестве законов, подзаконных актов и правовых актов субъектов Российской Федерации.

• 2.    Будучи разновидностью административного принуждения, является также составной частью единого института административной ответственности.

• 3.    Основанием ее применения является совершение юридическим лицом правонарушения, за которое законодательством предусмотрена административная ответственность.

• 4.    Выражается в применении к правонарушителю – юридическому лицу различных видов административных взысканий материального характера. К таковым следует отнести: предупреждение; штраф; пеню; возмездное изъятие предметов; взыскание стоимости товаров и транспортных средств; конфискацию предметов, товаров и транспортных средств; отзыв лицензии или квалификационного аттестата.

• 5.    Реализация соответствующих мер принуждения может осуществляться как в судебном, так и во внесудебном порядке.

• 6.    Установление вины юридического лица связано с некоторыми сложностями. Она может определяться либо по объективным признакам деяния и характеру наступивших последствий, либо путем исследования обстоятельств, исключающих вину (казус и производственный риск).

• 7.    Одним из участников подобных правоотношений всегда выступает организация.

• 8.    Существует возможность параллельного привлечения к административной ответственности юридического лица и соответствующего физического лица.

• 9.    Отсутствует четкое законодательное закрепление процессуальных моментов привлечения юридических лиц к ответственности и единого перечня конкретных мер ответственности.

• 10.    Одной из важнейших задач, решаемых государством при помощи данного правового института, является вопрос ужесточения карательной политики в той или иной области за счет более высокого размера штрафных санкций.

В спектре охранительного механизма государства особое место отводится качественной, юридически совершенной нормативной основе установления мер ответственности. При таком подходе вид и объем ответственности зависят не от усмотрения компетентных органов, а от ее нормативно-правовой регламентации. Сказанное в полной мере можно отнести к институту административной ответственности коллективных субъектов, четкая регламентация применения которой будет способствовать реализации стоящих перед рассматриваемым институтом задач.