Медиаобразование без границ

Во всех учебниках по журналистике пишется, что слово «газета» произошло от итальянского «гадзетта»: в старой Италии была такая мелкая монета. Тогда именно столько стоил лист бумаги, на котором печаталась, говоря современным языком, свежая информация.

Но, оказывается, у слова «гадзетта» есть и второе значение. Профессор Лиана Фадда, когда мы разговорились на эту тему в Генуэзском университете на Via Vivaldi, 5, обвела рукой своды старинной аудитории:

– Вот здесь многие годы шли дискуссии, да и до сих пор спорят по поводу слова «гадзетта». Какого смысла там больше – экономического или собственно содержательного? Ведь есть и второе значение у данного слова – «сорока», собирающая всё блестящее и не всегда чистоплотная в смысле еды.

Вспомнил об этом разговоре на лекции в студенческой аудитории. И вот в связи с чем. Кто-то предельно жёстко сформулировал главное противоречие развития нашего сообщества: «Журналистика – профессия творческая, её определяет, или, по крайней мере, должно определять в идеале служение обществу, а развитие СМИ определяет рынок». Студенты тут же подсказали, что в одном из вариантов нового закона о СМИ предлагается это противоречие устранить, мол, пусть будет только рынок. Понятно, что различные проекты закона ещё обсуждаются, по этому поводу идут дискуссии, но раз есть такой вариант, следовательно, есть коллеги, считающие такое положение естественным. Толерантность для них – та самая терпимость: привыкнут журналисты, куда денутся, и к такому развитию событий.

Позднее возникла на эту тему дискуссия уже с коллегами по кафедре периодической печати Уральского государственного университета. Прежде всего по поводу того, что российская система журналистского образования довольно жёстко делит большинство предметов, даже из общепрофессио- нального цикла, – на теоретические и практические. Правильно ли это? Привёл другие примеры. Как водится – из зарубежной практики.

В Швеции, в городе Кальмаре, мне довелось быть не так давно на стажировке в Институте повышения квалификации журналистов (FOJO). А в этом же здании, буквально за стеной, располагается факультет журналистики Высшей школы. Неоднократно, конечно же, «гостили» и у них. Спрашивал у коллег, в частности, у Элизабет Идермарк, а также нашего тренера, известного шведского писателя и публициста Класа Тора: «А как у вас»? И вот что любопытно. Разговор они и другие коллеги, как правило, начинали не с темы подготовки квалифицированных журналистов, а с обсуждения проблем организации системного медиаобразования.

Аргументы были следующими. Сегодня аксиомой является то, что без полноценной объективной информации невозможно эффективное управление любым процессом и принятие оптимальных решений. Как, впрочем, и то, что сама информация является наиболее рентабельным продуктом и товаром. Но современная медийная практика развивается весьма противоречиво, и многие тенденции нельзя не учитывать, прогнозируя даже ближайшее будущее данной сферы.

К примеру, принято думать, что развитие сети Интернет – это решающий шаг на пути к информационному сообществу. По мнению экспертов, большинство людей постепенно привыкают к этой мысли и приучают к ней подрастающие поколения. Однако, если разобраться в смысле понятия «информационное сообщество», то можно прийти к парадоксальному выводу: Интернет удаляет нас не только от информационного общества как некоего идеала кооперации современных технологий, но и от процесса интеграции и демократического развития тех или иных социумов.

Ведь в Интернете очень мало от информации (в традиционном ее понимании) и нет почти ничего от общества. Чтобы понять, что такое информация, нужно четко различать сообщение (или послание), его интерпретацию (или восприятие) и коммуникацию. Сообщение – это передаваемый про- дукт интеллектуальной деятельности человека. Интерпретация – это приобретаемое знание, расширение наших представлений о чем-то. Обозначив информацию как коммуникацию, побуждающую к действию, мы не можем заявить, что Интернет – это решающий шаг на пути к некоему коммуникационному обществу. Он скорее некий medium, т. е. одновременно средство и среда виртуализации общества, превращения чего-то в своего рода виртуальную реальность.

И в этом случае, при потреблении, к примеру, рекламы автомобилей, человек имеет дело не с реальными объектами, а с их образом – симуляцией. Еще более сложные коммуникационные противоречия могут возникнуть при потреблении индивидуальной или социальной информации направленного действия, когда, к примеру, вступают в силу пропагандистские, пиаровские или откровенно лоббистские интенции адресата. О виртуализации же общества можно говорить, поскольку в деятельности людей, в их отношениях образы нередко замещают реальность.

Следовательно, рассматривать Всемирную сеть только как способ, средство, канал «соединения» или «разъединения» индивидуумомов или социумов нельзя. Интернет всё больше превращается из средства личных коммуникаций в форму публичной деятельности. А информационное общество с появлением Интернета и внедрением его в повседневную социальную практику приобретает принципиально новые качества. Какие? Покажет время. Но уже сегодня становится очевидным, что сугубо профессиональные методики подготовки журналистов имеют, или по крайней мере пока в идеале должны носить расширительный, медиаобразовательный характер. Связано это в первую очередь с тем, что в современном формирующемся информационном обществе каждый человек становится субъектом (актором?) такого рода деятельности.

В той же Швеции, к примеру, в программе много курсов не просто, развивающих креативность сознания будущих журналистов, но и перебрасывающих «мостки» к освоению на первый взгляд сугубо теоретического мате- риала. К примеру, в изучении шведской и зарубежной литературы обязательно делается акцент и на публицистическое творчество писателей. Ведь практически все из них с этого начинали или, наряду с созданием литературных произведений, активно сотрудничали с периодическими изданиями. Кстати, многие шведские писатели ведут практические спецкурсы для журналистов – кто как не они могут научить создавать оригинальные тексты.

История журналистики активно «сопряжена» с курсами профессиональной этики и права. В их рамках, считают здесь, как нельзя лучше, в развитии можно наблюдать взаимоотношения общества и СМИ. Курс «Креативные коммуникации» предполагает освоение студентами практических основ владения родным языком, стилистикой, а также риторики и психологии. «Основы культурологии» взаимосвязаны с обязательными для освоения курсами профессиональной фотографии, графического дизайна и …музыки. На мои удивлённо поднятые брови реакция была незамедлительная:

– Интонации теле-или радиоведущего, раздражающие аудиторию, неумело подобранные интершумы или музыкальное сопровождение – это от того, что у выпускников-журналистов элементарно не развит музыкальный слух. Не согласиться с этим я просто не мог, потому что от многих коллег давно слышу о подобной взаимосвязи: ещё и на уровне неверных ударений в словах, стремлении к повышению модуляции голоса и т.д. и т.п.

Вообще система подготовки будущих работников СМИ Швеции имеет, повторю, ярко выраженную практическую направленность. Не могу судить об университетской подготовке, поскольку три традиционных лидера – факультеты журналистики в университетах Стокгольма, Гётеборга и Мальмё, знакомы мне лишь косвенно, но в Высших школах (институтах) это факт непреложный.

Начнём с того, что обучение в них бесплатное. Поэтому отбор – по оценкам в аттестате – довольно жёсткий. В Кальмаре, например, принимают для обучения 60 человек. Подают документы для участия в конкурсе – 350400. Приглашают для собеседования 120. Проблема та же, что у нас – боль- шинство хорошо подготовленных абитуриентов – девушки. Но никакой, конечно, дискриминации по половому признаку быть не может. Не только потому, что это обусловлено законом и традициями страны. Молодой человек, случайно оказавшийся в этой среде, просто не сможет выдержать ежедневной учебной и творческой конкуренции. Для тех, кто не смог по каким-то причинам поступить на бесплатные отделения, есть так называемые народные университеты. Для оплаты обучения, как и для проживания, любой гражданин Швеции может взять кредит. А те, у кого доход в семье, меньше 90 тысяч крон в год (один доллар около 7 крон), могут рассчитывать и на стипендию.

Приём в большинстве университетов и высших школ предусмотрен на две «массово-коммуникационные» специальности – «Media Production and Journalism» и «Media Management», условные аналоги нашим специальностям «журналистика» и «менеджмент СМИ». Обучение разделено следующим образом: бакалавриат – три года и магистратура – один год. Специализация во время обучения, как правило, не предусмотрена. Все в равной степени изучают специфику, жанры, выполняют практические задания в рамках телевизионной журналистики, радио, периодической печати, различных видов журналистики в Интернет. Мнение у всех собеседников было одно: во-первых, сегодня нужны журналисты-универсалы, во-вторых, выпускник, зачастую, не знает ещё, где найдёт место работы, а в-третьих, технологический прогресс и тенденции современного менеджмента СМИ всё более развиваются в сторону конвергенции различных видов массовой коммуникации, взаимовлияния или прямой холдинговой деятельности.

– Плюс – востребованность выпускников-универсалов на рынке труда, – добавила Вероника Менжун, выпускница МГУ, ныне гражданка Швеции, руководитель проекта нашей стажировки.

Кстати, коллеги из Высшей школы именно этим объясняют тот факт, что у их выпускников практически не бывает проблем с поиском места работы. Хотя в целом в Швеции найти работу молодому журналисту бывает не- просто. Помогает то, что активно развивается веб-журналистика, формируются пресс-службы и пиар-агентства, в которых остро востребовано умение создавать реальные тексты. Практически, всё – как у нас. С одной оговоркой: в целом условия подготовки, конечно, иные.

В Кальмаре, по мнению самих педагогов, не самый крупный и не самый совершенный технический центр обеспечения учебного процесса. Но то, что современный – безусловно. Как и для других вузов. «Учить на технике вчерашнего дня – нонсенс» – таков девиз, обуславливающий вложение максимально возможных средств именно в приобретение и постоянное обновление техники.

Студенты систематически во время учебных семестров выпускают полноцветные учебные газеты, ежедневно вещает их собственная круглосуточная FM-радиостанция. А студенческий телевизионный продюсерский центр создает для различных телеканалов молодёжные программы. Причём контакты со СМИ не учебные, а по договору, предусматривающему выпуск и покупку ими только конкурентной продукции.

Это обуславливает и изменения в преподавательской деятельности. В день у студентов от одного до трёх часов лекционных занятий и четыре-шесть практических. Причём в любое время до 23 часов можно прийти в учебные лаборатории и студии и самостоятельно или с помощью дежурного преподавателя осваивать практические технологии работы. Единственным документом для студента является электронная карточка, чётко фиксирующая все твои перемещения, а требование одно – закрытые двери и твоя индивидуальная ответственность.

Особый разговор о библиотеке вуза. Только один факт: совсем недавно в Кальмаре прошло голосование жителей города по поводу определения лучшего архитектурного сооружения, построенного в XXI веке. Да, да, именно библиотеку и признали таковым. По форме и содержанию. Библиотека как «кладбище» текстов – это далёкое прошлое. 500 тысяч крон в год (около 71 тысячи долларов) выделяется вузом только на обновление электронных баз данных библиотеки. У студентов и преподавателей есть возможность здесь работать не только с книгами, но и с электронными источниками как библиотеки Высшей школы, так и любой другой, имеющейся в мире. Каждому на учебный год даже выделена немалая норма бумаги для выведения нужных текстов.

Зал интерактивных видео-конференций здесь также практически не пустует. Лекции студентам и, что характерно, всем кому интересно медиаобразование (давайте называть вещи своими именами), читают не только востребованные учёные или практики из шведских вузов, но и те, кто это делает, проживая, к примеру, в США или Австралии. Причем у преподавателя даже есть возможность не только отвечать на вопросы, но и потом «интерактивно» принимать письменные и устные экзамены или просто отвечать на вопросы.

Большая самостоятельность, по мнению педагогов, студентов отнюдь не расхолаживает. Ведь, помимо обязательных курсов, они «берут» в семестре и те, что помогают более узкой специализации. К примеру, ту же «профессиональную фотографию» или «веб-дизайн» в более расширенном виде. А кто-то специализируется в «творческом письме» под началом опытного педагога-литератора. Из тех предметов, которых нет пока в наших учебных планах, особо заинтересовали меня «бильд-редактирование», «креативные коммуникации», «новостная журналистика» и отдельно изучаемый курс «интервьюирования», «публицистическое мастерство», «посткоммуникационные исследования», «проективный медиа-менеджмент» и ряд других. Все они в такой формулировке и акцентировании, на мой взгляд, свидетельствуют опять же о сближении учебных планов шведских вузов и методик преподавания конкретных дисциплин с потребностями реальной журналистской практики.

Шведская медиаобразовательная практика показательна еще хотя бы потому, что в обучении здесь не просто подстраиваются под рынок, но отдают предпочтение анализу реализованных творческих методик, развитию креативности учащихся. Вот почему она применима и для подготовки профессионалов и для расширения диапазона творческости любого человека в информационную эпоху. Ведь отдельно взятую технологию, к примеру, борьбы за аудиторию, привлечения её внимания можно освоить за пару недель. Но и всей оставшейся жизни порой не хватит на то, чтобы все-таки сказать новое слово в своей повседневной профессиональной деятельности. Этому нельзя научить, к этому человек приходит через состояния: неудовлё-творённости собой, своим творчеством, преломления своего «Я» сквозь призму чужого опыта, разочарования и достижения и т.д. и т.п. Вот почему девиз подобной Школы: учиться нужно прежде всего друг у друга, а когда не хватает конкретных знаний – пригласим эксперта или добившегося профессионального успеха коллегу.

И это очень верно. В творческих профессиях, и в журналистике прежде всего, как мне кажется, надо не учить, а освобождать от установок, с которыми порой приходят – бронированными и панцирными, то есть несвободными людьми. Несвободными от стереотипов, коим несть числа, от творческой «зажатости». На журфаковских лекциях, семинарах практиков, да и тем более в школьных классах у нас в России преподаватель, учитель чаще всего апеллирует к знаниям аудитории. Но ведь знания в информационный век столь объемны и многомерны, что тот же университет или школа должны не только учить чему-то, а также указывать путь – где это можно взять. А еще задача преподавателя – подключать мотивационную сферу, если хотите – этически просвещать и программировать поведение личности на истинно творческую деятельность в той или иной жизненной ситуации.

Молодой человек сегодня – зеркало информационной революции. Мне очень нравится подобное сравнение. И это образное выражение вполне уместно, поскольку мы уже вступили в информационную эпоху, а молодые люди, студенты, активные сетевики находятся в её авангарде – в силу того, что быстрее адаптируются, тянутся к новому, быстрее поняли, что за новейшими технологиями будущее. Главная примета нового времени – неимоверно воз- росшая роль информации буквально во всех сферах человеческой деятельности: в политике, экономике, в повседневной жизни людей. И при этом всё более ценятся знания междисциплинарные.

В контексте разнородных глобальных конфликтов, а также перед лицом все более активных устремлений различных политических структур общества проблема информационного обеспечения населения России, осуществляемого в диалоговом режиме, становится в последнее время одной из самых принципиальных.

Журналистика, в силу ее специфичности как социального института, имеет возможность не только оперативно отражать политические и различные другие процессы, но и активно участвовать в формировании их сущности и характера. А массовая информация является той формой, в рамках которой происходит актуализация всего многообразия факторов и тенденций, влияющих на процессы, происходящие как внутри социальных групп (в нашем случае - молодёжи), так и между группами, группой и обществом в целом.

Современная массово-коммуникационная деятельность стала приобретать новые черты. К примеру, сейчас уже все солидные средства массовой информации имеют свои электронные версии в глобальной компьютерной сети. Технологический процесс подготовки и передачи информационных сообщений также упростился и во много раз сократился во времени. Стремительно изменяются рынки СМИ, они становятся более насыщенными, открытыми, динамичными.

Конвергентность различных СМИ и Интернет модифицируют современную журналистику, а традиционные медиа изменяют Интернет. Это аксиома сегодняшнего времени. Поскольку они объединены одним коммуникационном пространством, возникающим в социо-культурной жизни людей, то речь по сути идет о новых формах работы: подростки и молодежь не хотят тратить деньги на газеты, но «висят» в Интернете. Телевидение же подражает Интернету, транслируя что-то в прямом эфире. Следовательно, Сеть обретает

«миссию» – обеспечения информацией и развлечением, а СМИ «осовремениваются» в контексте моды на «техно», новые жизненные ритмы и скорость передачи информации.

Факт, что новые информационные технологии диктуют обществу, и журналистике в первую очередь, новые правила игры. Как нам кажется, четко сформулированная сегодня концепция информационного общества может послужить объединяющим началом для России сейчас и в недалёком будущем, дать целостное видение целей и задач общественного развития, предложить конкретные пути их достижения в опоре на молодых людей. А сделать это без осознания и практического воплощения идей системного медиаобразования – невозможно.

К числу первостепенных исследовательских задач в связи с этим, видимо, необходимо отнести разработку принципов и технологий организации диалогового взаимодействия средств массовой информации и аудитории. К тому же сами СМИ, как мы уже отмечали, развиваются сегодня в совершенно иных технических условиях. Требуется также социально-философское осмысление значения возникающих тенденций, связанных с плюрализмом источников информации как естественной необходимостью развития гражданского общества.

Обо всём вышесказанном можно много дискутировать. А можно поступить по-другому: попытаться сообща найти ответы на волнующие каждого преподавателя вопросы. В этом я вижу и цель этой статьи. Учиться у тех, кто, как шведские коллеги, первым задумался о такой постановке проблем, бывает очень полезно. Ведь в век информационный стираются все и всяческие границы…