Меморандум о взаимопонимании 4 сентября 2014 года между НАТО и Финляндией

В статье анализируется Меморандум о взаимопонимании, подписанный 4 сентября 2014 года в Уэльсе на саммите Североатлантического альянса между командующим оборонительными силами Финляндии Я. Линдберг и Ф. Бридлавом, по которому Финляндия (и Швеция) присоединились к программе альянса Поддержка принимающей страны. Меморандум с стал с само значительной вехой сближения Финляндии с НАТО с 1992 до 2017 года, он был подписан и вступил в силу с нарушением положений Конституции Финляндии в экстраординарном порядке. Содержание Меморандума позволяет НАТО, на практике США, в случае серьезного международного кризиса использовать территорию Финляндии и всю восточную Балтику в предшествующий войне период как плацдарм для ведения военных действий против Север-Западного федерального округа России, на мурманском, карельском и санкт-петербургском направлениях.

Опубликована: 20 декабря 2017 года

Сближение Финляндии с иНАТО нначалось вв11992 г году ссуучастия ввССовете ссотрудничества Североатлантического альянса ввккачественнаблюдателя. П Послеквступления в должность 14 март 1994 года ппрезидента^Мартти Ахтисаари, сторонника сближения сННАТО,ддвижение в этом направлении ускорилось. С начала 1990-х годов в выборе шагов и графика сближения с Альянсом ФФинлянди соблюдала принцип совершения одновременных действий со Швецией. В мае]1994ггода Финляндия и Швеция подписали Рамочный документ о вступлении в ППартнерство в во иимя ммира – 4формат сотрудничества, призванный(создать атмосферу доверия между НАТО, инейтральными ггосударствами Европы, странами бывшего советского блока, а также 15 государствами, возникшими в результате распада СССР. Во второй гполовине 1990-х ггодов основным инструментом военно-технического I/ и политического сближения Финляндии и Швеции с НАТО стало иих участие в трех этапах1Планирования и анализа процессов (PARP – Planning and Review Process) Программы партнерства во имя мира [3; 25–73].

Публично заявленной целью Процесса планирования и анализа являлось «содействие развитию сил и возможностей партнеров», для участия в операциях нНАТО1по/урегулированию<кризисов4иддругих мероприятиях по укреплению безопасности и стабильности. Партнерство обеспечивало повышение функциональной совместимости и возможностей партнерских сил [9], что на практике означало переход на стандарты Альянса и для многих государств являлось необходимым этапом для перехода к участию в Плане действий по членству в НАТО.

С 1995 по 1999 год в Финляндии и Швеции было реализовано два этапа Планирования и анализа процессов, которые включали в себя, в частности, унификацию тактических знаков и использование английского языка для управления военными самолетами. С начала 2001 года ббыл реализован 3-й этап, в рамках которого d Финляндия)реализовала6464 f пункта (20 общих, 221для сухопутной)армии, 121для V ВМС и 10 для ВВС оборонительных сил страны). На этом этапе было налажено сотрудничество органов Альянса практически со всеми министерствами Финляндии, включая министерство образования. Финляндия и Швеция вошли также в ключевые организации НАТО: Технического обслуживания и снабжения (NAMSO), Комитет планирования для гражданского населения по чрезвычайным ситуациям (CEPC), Западноевропейскую группу по вооружениям (WEAG) [3; 69–73, 137].

В марте 1999 года командующий оборонительными силами Финляндии генерал Густав Хегглунд заявил, что Финляндия готова стать членом НАТО, так как всего за четыре года совместимость ее вооруженных сил с Альянсом достигла почти 70%, в то время как Польши, вступившей наряду с Чехией и Венгрией в НАТО 12 марта 1999 года – лишь 25%. Тогда же бывший министр обороны Финляндии Аннели Тайна (1995–1999 гг.) заявила, что Финляндия «обручена с НАТО, «но день свадьбы еще не назначен», а reгенерал ХегглундcсовместимостьcвооруженныхI/сил НАТО и Финляндииpсравнил с таковой у «штепселя и розетки» [6; 170].

Он же объяснил, почему Финляндия не воспользовалась моментом слабости России и не форсировала вступление в Североатлантический альянс, или по крайней мере не попыталась сделать это: bниbнаcодном V из этапов расширения НАТО для Финляндииbнеbнаходилось< «подходящейикампании» – наиболее удобный момент для вступления представился в конце 1990-х годов, когда членами НАТО стали Польша, Венгрия и Чехословакия, но они принимались для «экспорта демократии», в то время как Финляндия, по его словам, демократией « «моглаПподелитьсяcсЦдругими».вВTтоЯ-жеввремя,LIШвеция, Австрия, Ирландия и Швейцария, которые были бы естественными партнерами Финляндии, не выразили желания стать членами Альянса [6; 171].

Это объяснение представляется весьма упрощенным и не учитывает непопулярность идеи членства в НАТО в финском обществе и парламенте. Впрочем и сам Хегглунд не является сторонником этой идеи, полагая что вступление в НАТО разрушит систему территориальной обороны страны и заставит отказаться от призывной армии [6; 170–172]. В свою очередь, сторонники членства Финляндии в НАТО, которые объединены в Атлантическое общество (Atlantti-seura), cсчитают, что благоприятное время для вступления страны в НАТО было упущено в начале 2000-х годов, возлагая «тяжелую ответственность перед историей» за это Hна руководителей государства: президентов / Мартти Ахтисаари и Тарью Халонен, премьер-министров Пааво Липпонена и Матти Ванханена, а также министра иностранных дел Эркки Туомиоя [11; 328].

Подача заявки Финляндии на вступление в НАТО до настоящего времени является невозможной по ввнешне-ииiH^внутриполитическим V причинам. Опросы общественного мнения в Финляндии оEчленств в НАТО, проведенные в 2014–2016 гг., несмотря на влияние украинского кризиса, гпоказали непопулярность этой идеи – в 2015 году социологи насчитали 26% сторонников, 43% противников и 32% колеблющихся [5]. В Финляндии сильна парламентская оппозиция: из 8 финских парламентских партий членство в НАТО открыто поддерживают лишь 2: правоцентристская Коалиционная партия ииJШведская народная партия, совместно имеющие в парламенте 47 депутатов из 200 [5]. Такое положение сохранится до следующих парламентских выборов в Финляндии в 2019 году.

Украинский кризис и проблема Крыма предоставили сильному пронатовскому лобби в Финляндии исторический шанс быстрого сближения с НАТО. 4 сентября 2014 года на начсаммите1НАТО впУэльс командующий оборонительными силами Финляндии Ярмо Линдберг и командующий вооруженными силами Швеции генерал Сверкер Горансон в присутствии министров обороны двух стран (на саммите присутствовал и президент Саули Ниинистё) подписали меморандум о взаимопонимании, согласно которому страны присоединились к программе альянса Поддержка принимающей страны (Host Nation Support). Более пронатовский по составу шведский риксдаг ратифицировал Меморандум после долгих дебатов 25 мая 2016 года. В Финляндии же парламент отказался обсуждать Меморандум, под предлогом того, что документ является политическим, а не международным договором [2].

Таким образом, Меморандум вступил в Финляндии в силу чрезвычайным порядком, сразу после подписания без должной парламентских дебатов с последующим голосованием и, как будет показано ниже, с нарушением конституционных норм. Почему финское руководство гпренебрегло демократическими нормами и поставили общество перед свершившимся фактом? И почему не сработало главное правило финской внешней политики «делай как шведы»? Исследователи проблемы полагают, что это произошло, не в последнюю очередь, Ев CLсилу различий в политической}культуре двух стран. В Финляндии влиятельная частьГполитической элиты, Кконтролирующая1мейнстримовые СМИ, не допустила публичной дискуссии о НАТО, о содержании Меморандума обществу и парламенту сообщалась полуправда с целью отвлечения общественного мнения и избежания негативной рреакции России [3; 10–11].

Проанализируем основные положения Меморандума о взаимопонимании, опираясь на его оригинальный текст [7] и анализ критиков содержащийся в коллективной монографии, название которой на русский язык можно перевести как «Так Финляндию втягивают (в НАТО)» [ [8]. ОО чрезвычайности, в атмосфере которой IVМеморандум быляподготовлен л ияподписан свидетельствует,3в частности, нарушение дипломатической традиции составления международных (и политических) договоров на языках государств, их подписывающих, если только речь не идет об отношениях метрополии и ее колоний – официальный текст Меморандума существуют только на английском языке.

Финский политический деятель Эско Сеппянен предлагает представить, «какой шум бы поднялся» в Финляндии, если ддвусторонний мемеждународныйэдоговор Fс) Россией>1был>1бы составлен и опубликован «только на русском языке».   О Он'куказывает налстарую финскуюIтрадициюсзаключать подобные соглашения, позволяющие войскам зарубежных государств находиться и вести боевые действия на тетерритории I/Финляндии, а3также используяэее территорию:изимой.9119181 годаVIнемецка Балтийская дивизия прибыла в южную часть страны для участия в гражданской войне на стороне белых сил, осенью11940 Ггода войска нацистской Германии использовали1территорию(страны для1транзита в Норвегию, а летом 1941 года нанесли удар по СССР на мурманском, кандалакшском и лоухском направлениях. Сеппянен обращает внимание на то, что еещезвнначале>2000 годовtФинляндия выразила желание подготовить для НАТО список аэродромов и портов, которые она предоставит Альянсу «при необходимости». Тогда же НАТО положила финнам на стол список финских судов для морских перевозок, которые «при необходимости» должны были передаваться Альянсу [4].

Критики НАТО увидели в Меморандуме большую опасность. Бывший министр иностранных дел (1976–1977 гг.) профессор Кейо Корхонен назвал его «большим гвоздем, забитым в гроб независимости Финляндии». Обратив внимание общественности на отсутствие официального перевода документа на финский язык, Корхонен выделил его принципиальные моменты: отсутствие ограничений на количество иностранных войск, мест их дислокации, снабжение, вооружения, включая ядерные, право на транзит, что напомнило ему о транзитном договоре 1940 года, заключенном Финляндией ссннацистской Германией [8; 18–19].

Член Партии независимости, ведущий блога «Инакомыслящий» IVМауриННюгордпполагает,ч что согласно положениям Меморандума, прибывающие в Финляндию войска НАТО будут подчиняться командованию Альянса, что противоречит законам г государства, п прежде в всего К конституции. Меморандум также предусматривает полноценное применение в Финляндии доктрины НАТО, а принимающая сторона ообязана пприниматьввойскаААльянсаллибопповвзаимномуссогласию,ллибовв соответствии с односторонней декларацией НАТО, что нуллифицирует высказывания МИД страны о единоличном праве Финляндии приглашать войска Альянса для оказания ей помощи [8; 31–35].

Оценивая IVМеморандум,нНюгорд приходит к заключению, что]договор заключался исключительно в интересах НАТО, так как Финляндия обязывается в соответствии с ним п поддерживать) операции, включая возможное ннападениеннарРоссиюииуударппосСанкт-Петербургу,ччтовавтоматическиббудет означать превращение ее территории в театр военных действий. ЕЕсли это t будет Ев I/интересах НАТО, Альянс может применить одно из положений доктрины о Помощи принимающей стороне не только без согласия правительства Финляндии, но и даже вопреки его воле. Нюгорд отмечает, что подписав Меморандум, НАТО стала господствовать на южном и северном побережье Финского залива, а Санкт-Петербург оказался «в глубоком мешке», что без сомнения, «будет принято во внимание военными стратегами в России». Для Финляндии наилучшим решением стал бы выход из Д договора [8; 35–37].

Нюгорд отвергает официальную позицию правительства Финляндии, заключающуюся в том, что парламент страны предварительно одобрил Меморандум, поскольку был ознакомлен с докладами о политике и обороне, подготовленными и разосланными всем депутатам Государственным советом с 2001 по 2012 год. Изучив эти доклады, он не нашел в них упоминаний ни Оо1помощи1принимающей стороне со стороны НАТО, ни Ииэо1перспективе1подписанияVМеморандумаэо3взаимопонимании,< хотя3в 2012 году заседал тот же состав парламента, что и во время подписания договора 4 сентября 2014 года. Мнение Нюгорда подтвердил в своем блоге 31 августа 2014 года бывший г глава Кканцелярии Государственного совета Финляндии Ристо Воланен, заявивший о том, что ему не известно «об обсуждении ддоговора о помощи принимающей стороне, которое бы проводилось в правительственных кругах с мая 2003 по июнь 2010 года» [8; 39]. Из этого можно сделать вывод, что финское правительство сознательно вводило в заблуждение собственный народ.

Критики Меморандума считают, что высшие должностные лица государства должны быть привлечены к суду за нарушение конституции dФинляндии.п Процедура привлечения к1ответственности высших должностных лиц за нарушение конституции, принятой в 2000 году, из-за отсутствия Конституционного суда в   dФинляндии ссложна, ииipпредполагает:осозывгатакнаназываемого

Государственного суда, который могут инициировать конституционная комиссия парламента, назначаемый президентом республики канцлер юстиции и парламентский омбудсмен по вопросам юстиции. Нюгорд отмечает, что междуЕведущимиГполитиками Финляндии V и t блюстителями законности по этому вопросу имеется «само собой разумеющееся взаимопонимание».

Правящая элита Финляндии, по всей видимости, понимала, что нарушает конституцию и может быть привлечена к суду, и по этой причине предприняла страховочные меры. Меморандум о взаимопонимании был подписан не членом правительства, министром обороны Финляндии Карлом Хаглундом, а командующим оборонительными силами Финляндии Ярмо Линдбергом, государственным чиновником более низкого ранга, незаконные действия которого не могут рассматриваться специальным Государственным судом. (За всю историю независимой Финляндии ГГосударственный суд созывался всего 4 раза: в 1933, 1953, 1961 и 1993 году).

После 22 апреля 2015 года в адрес канцлера юстиции Яакко Йонкка поступило девять обращений с заявлением о совершаемых государственными деятелями Финляндии преступных деяниях, связанных с нарушениями конституции республики. Все они были отклонены канцлером на основании первого параграфа статьи 94 конституции, так как, по его мнению, парламент обсуждает и ратифицирует только межгосударственные, а не политические договоры. Канцлер обосновал свой отказ созвать Государственный суд еще и ттем, что Меморандумнне был зарегистрирован в3ООН, что,1по егоviмнению, снижало значимость ддоговора.СОбративввниманиечначчасть4фразы па параграфа статьи конституции «или в ином виде имеют важное значение» [10], – Нюгорд задал вопрос: <«какое другое решение Зсза последние годы, если не считать Лиссабонский договор, имеет такое же значение для государства, как договор о Поддержке принимающей стороны»? [8; 40–41].

Значимость Меморандума, по мнению Нюгорда, заключается в том, что с точки зрения НАТО Финляндия практически является членом Альянса и его союзником; ЕвСсвоюСочередь, Соборонительная доктрина России определяет НАТО и его стремление к расширению как наибольшую угрозу, соответственно, подписав договор, Финляндия 1также (стала гпредставлять ссобой ^угрозу для FРоссии. Судьба Санкт-Петербурга, находящегося теперь «в окружении» диктует России необходимость так организовать оборону города, «чтобы избежать повторения его блокады».

Нюгорд считает, что NМеморандум об обязываетиФинляндию< «какиминимум< оказатьэ поддержк войскам НАТО, если они нанесут удар по Санкт-Петербургу через территорию Финляндии», что, с точки зрения России легитимирует упреждающий ракетный удар по целям на финской территории. Кроме того, Меморандум нарушает действующий Договор между Российской Федерацией и Финляндской Республикой об основах отношений (подписан 20 января 1992 года в г. Хельсинки). Поскольку Меморандум не зарегистрирован в ООН, Финляндия;лишенагправасобращатьсяЕв международные(суды или в ООН в случае, если НАТО бy^будет7толковать договорI выгодным для С себя образом. Меморанду также является нарушением программы правительства Финляндии, в которой говорилось об отсутствии планов подготовки членства в НАТО в период его полномочий, что было подтверждено и в резолюции комиссии по обороне финского парламента, не осведомленной о действиях правительства [8; 42–44].

Нюгорд обращает особое внимание на прямой обман парламента со стороны правительства еще вв начале ообсужденияпположенийппротокола( (Меморандума)оопподдержкеппринимающейсстороны,кк которому Финляндия и НАТО приступили весной 2010 года, задолго до украинского кризиса. В меморандуме министерства обороны Финляндии, составленном 19 мая 2010 года для парламентской комиссии по обороне указывался предмет переговоров – только условия проведения учений сил НАТО на территории страны. Меморандум содержал положение о необходимости ратификации протокола в случае, если его положения будут касаться сферы законодательства. Нюгорд отмечает отсутствие у правительства пполномочий, полученных у парламента,4для подписания V Меморандума, хотя проблема и обсуждалась в парламентских комиссиях, и указывает на необходимость предварительного выхода из договора об основах отношений сс5Россией,1подписанного 20 январяL 1992 года, поскольку Меморандум нарушает его положения. На инеобходимость гполноценного гпарламентского собсуждения }указывают также профессор Пекка Висури и бывший министр юстиции и парламентский омбудсмен по вопросам юстиции Якоб Сёдерман, обративший внимание нна пподчиненность ввойск ННАТО, ккоторые ббудут находиться на территории Финляндии, верховному командованию Альянса, а не национальному военному командованию, что, по его мнению, как минимум, требовало обсуждения в конституционной комиссии парламента [8; 48–49].

Нюгорд называет четыре причины спешки, с которой Меморандум был подписан: желание США создать угрозу для России в связи с украинскими событиями; завершающийся срок полномочий правительства правых в Швеции; предотвращение обсуждения этого вопроса в парламенте Финляндии, т.е. подписание договора до начала осенней парламентской с сессии;Wжелание4финскихпполитиков подписать Меморандум и именнон на саммитеН НАТО3в/Уэльсе, хотя) этоVIможно было сделать4и3в< ходе обычной рабочей поездки командующего оборонительными силами Финляндии в Брюссель [8; 51–52].

Подведем итоги. Меморандум о взаимопонимании, подписанный 4 сентября 2014 года стал самой значительной вехой сближения Финляндии с НАТО с 1992 до 2017 года, он был подписан и вступил в силу Ссннарушением1положений<КонституцииtФинляндии, в экстраординарном1порядке, без соблюдения обязательных в таких случаях демократических процедур. Содержание Меморандума позволяет НАТО, на практике США, в случае серьезного международного кризиса использовать территорию Финляндии и всю восточную Балтику в предшествующий войне период как плацдарм для ведения военных действий против Север-Западного федерального округа России, на мурманском, карельском и санкт-петербургском направлениях.

Работа выполнена в рамках подпроекта «Создание экспертно-аналитического бюллетеня Безопасность на Севере Европы: Россия – НАТО. Актуальная повестка» ППрограммы}развития)опорного университета (ПетрГУ) на 2017–2021 гг.