Место занятых не по найму на российском рынке труда

Орехова Инесса Михайловна

Преобразования на рынке труда и в сфере занятости в России, помимо непосредственно экономических проблем, обострили связанные с ними социально-структурные проблемы. Они касаются прежде всего новых слоев и социально-профессиональных групп, появившихся в результате изменений в отношениях собственности, например занятого населения, работающего не по найму. Остановимся на двух группах, работающих не по найму: самозанятых работниках и предпринимателях.

Самозанятые работники на рынке труда относятся к так называемому неформальному сектору. Неформальный сектор – это совокупность хозяйств, которые осуществляют производство товаров и услуг для реализации на рынке и не являются самостоятельными юридическими единицами. Именно этот институт существенно влияет на гибкость российского рынка труда. В частности, занятость в неформальном секторе в 1990-е гг. позволяла части россиян зарабатывать и тем самым значительно смягчить социальное напряжение в обществе [2]. Самозанятость появилась в структуре рыночных отношений в России именно как адаптационный ресурс в неблагоприятных условиях экономического кризиса.

Достаточно долгое время государственные органы не замечали этот вид экономической деятельности населения: не было официального определения понятия «самозанятый», их не фиксировала государственная статистика. Однако численность самозанятых постоянно росла. В настоящее время Минтруд определяет их численность в 12 млн чел. По данным независимых экспертов, численность самозанятых составляет от 15 до 25 млн чел. По нашему мнению, такое большое расхождение в оценках численности этой категории работников (до двух раз) происходит из неопределенности самого понятия «самозанятые». Но даже если исходить из минимальной оценки их численности, доля самозанятых в экономически активном населении страны составит более 16 %. Поэтому возникла необходимость придать им официальный статус.

Прежде всего следует определить, кто такие «самозанятые». На наш взгляд, наиболее четкое представление о самозанятых дается в Налоговом кодексе Российской Федерации: самозанятый гражданин - человек, который официально не трудоустроен, не является индивидуальным предпринимателем, не привлекает для своей деятельности наемных работников, с платы за работу не отчисляет налогов [3]. Это определение позволяет выделить направления выхода из тени этой категории работников. Для этого были приняты следующие меры.

Во-первых, законодательные органы предприняли попытку составить перечень видов деятельности самозанятых. В первоначальный вариант перечня вошло около 40 категорий работников, включая программистов, дизайнеров, переводчиков, свободных журналистов. Однако вышеперечисленные работники скорее относятся к категории фрилансеров, которые, хотя и входят в группу людей с неформальной занятостью, самозанятыми не являются. Безусловно, у этих категорий работников - самозанятых и фрилансеров - есть объединяющий их признак - нестабильность положения на рынке труда. Но фрилансеры, хотя, как правило, не имеют юридически оформленного договора с работодателем, а следовательно, и никаких трудовых, финансовых и социальных гарантий, все-таки, по сути, являются наемными работниками. В результате эти категории работников были исключены из перечня. Вместе с ними по неясным основаниям были исключены еще 30 категорий. Принятый в окончательном варианте перечень содержит только три вида деятельности самозанятых: репетиторство; присмотр и уход за больными, детьми, престарелыми; уборка жилых помещений, ведение домашнего хозяйства. Этот перечень вызывает много вопросов и у официальных лиц, и у ученых, и прежде всего у самих самозанятых. Один из них: почему в перечень не включены, пожалуй, самые массовые профессиональные категории самозанятых - работники, занимающиеся частным извозом и сельскохозяйственной деятельностью. Этот вопрос тем более актуален, поскольку дальнейшие законодательные действия относительно самозанятых распространились именно на эти три профессиональные категории работников из официального перечня.

Во-вторых, с 1 июля 2017 г. самозанятые смогли получить разрешение на ведение деятельности - зарегистрироваться, получить официальный статус и платить налоги. На три категории самозанятых из официального перечня распространяются налоговые каникулы - до 2019 г. Результатом такого рода законотворчества стала регистрация 295 самозанятых (цифры указаны на 1 августа 2017 г.), что крайне мало. Таким образом, самозанятые не захотели выйти из тени, государство не приросло налогами. Самозанятые остались со своими проблемами, поскольку по-прежнему не был определен их статус на рынке труда, как и их социальный статус.

Рассматривая проблемы самозанятых, необходимо иметь в виду следующие. С точки зрения получения дохода работники, использующие самозанятость, делятся на две группы: те, для которых самозанятость является единственной формой получения дохода, и те, для которых она дополнительный источник дохода, тогда как основной - официальная легальная деятельность (работа по найму, предпринимательство и т. п.). Здесь речь идет о первой группе, для которой самозанятость - единственный источник дохода. Кроме того, сама эта категория работников мало исследована. Поэтому остановимся на общих проблемах работников неформального сектора экономики, который более исследован и место в котором занимают самозанятые.

Объединяющим признаком работников с неформальной занятостью (фрилансеров, индивидов с неполной или временной занятостью, самозанятых), как уже было отмечено выше, является нестабильность их положения на рынке труда. Именно эта нестабильность - главная причина экономических и социальных проблем работников неформального сектора, в том числе самозанятых.

Такие проблемы характерны для работников с неформальной занятостью не только на российском рынке труда. Например, в Западной Европе и США рынок фриланс-услуг достаточно хорошо развит, он быстрыми темпами развивается и во всем мире. Растет число фрилансеров, часто предлагающих свои услуги через интернет и на удаленной основе. Однако хорошая развитость этого рынка услуг тем не менее оставляет нерешенными массу социальных, профессиональных и материальных проблем. Самыми актуальными являются необходимость постоянно самостоятельно искать новые заказы, нестабильность дохода по сравнению с работой в системе формальной занятости, отсутствие каких-либо социальных гарантий [4].

Экономическая нестабильность порождает материальные проблемы, хотя доходы у неформально занятых могут быть достаточно высокими (например, у занятых репетиторством). Но получение этого дохода для человека, выбравшего для себя статус самозанятого, связано с большим количеством ограничений. Во-первых, с положением дел в системе «спрос - предложение» на рынке предоставляемых им профессиональных услуг. Здесь возможны три варианта: спрос равен предложению, спрос меньше предложения, спрос больше предложения. Очевидно, что последний вариант является наиболее предпочтительным, но далеко не всегда превалирующим. Во-вторых, самозанятый в рамках собственного дела находит работу самостоятельно, и даже если на рынке труда спрос опережает предложение, получение работы зависит от умения самозанятого эту работу найти. И в-третьих, в отличие от наемной работы, вознаграждение за свой труд самозанятый получает непосредственно от заказчиков. В этом случае роль человеческого фактора в производственных отношениях возрастает многократно, последствия вмешательства этого фактора могут быть непредсказуемыми и крайне отрицательными для того, кто предлагает свои услуги.

Пожалуй, наиболее значимой проблемой работников с неформальной занятостью является социальная идентификация - определение их места в социальной структуре, а следовательно, роли в общественном развитии. Причем речь идет как об определении со стороны общества и государства, так и о самоопределении. Высокий уровень образования, а часто и дохода значимого числа занятых в неформальном секторе позволяет отнести их к среднему слою. Однако с формальной точки зрения (особенно это касается самозанятых) юридическая неопределенность, нестабильность их положения на рынке труда, высокая вероятность в любой момент остаться без работы не позволяют сделать этого официально. По-другому дело обстоит с самоидентификацией, т. е. соотнесением себя с определенным общественным слоем. Как показывают исследования, например проводимые Федеральным научно-исследовательским социологическим центром РАН, соотнося себя с тем или иным социальным слоем, респонденты редко учитывают свое юридическое положение в обществе. В первую очередь они руководствуются даже не размером дохода или материальным положением, а уровнем своего образования. Если респонденты имеют среднее специальное или высшее образование, в большинстве случаев они отнесут себя к среднему слою общества независимо от профессиональной принадлежности или занимаемой должности. На наш взгляд, с высокой степенью вероятности можно предположить, что самозанятые при определении своего места в социальной иерархии руководствуются теми же критериями.

Вопрос о том, к какой социальной группе можно отнести неформально занятых, вовсе не умозрительный спор ученых, как может показаться на первый взгляд. От положения в обществе, а именно официально признанного, зависят социальное самочувствие, профессиональное, трудовое, общественное поведение многочисленной группы экономически активного населения страны, ее идентификация и самооценка. Отнести неформально занятых, в том числе самозанятых, к прекариату, как предлагают многие эксперты, - значит официально закрепить за ними экономическую и социальную нестабильность, так как основным критерием выделения этого социального слоя (прекариата) послужила как раз его экономическая нестабильность [5].

По сути самозанятые ведут предпринимательскую деятельность, в реальности предпринимателями не являясь, поскольку они не имеют наемных работников, а результаты их деятельности зависят от личного труда или артельных отношений. Их выбор самозанятости в качестве адаптационного ресурса в кризисной экономической ситуации на рынке труда и сама трудовая деятельность позволяют говорить о том, что эта группа работников относится к активной части занятого населения. Выход из тени, закрепление официального статуса самозанятых - то, что сейчас пытается сделать государство, - на наш взгляд, единственно правильный путь решения проблемы легализации самозанятых. Однако способы решения не адекватны ее сложности и актуальности. По нашему мнению, одной из главных причин неудачи предпринятых действий является недостаточная изученность проблемы. Как было указано выше, до сих пор нет четкого представления о том, кто такие «самозанятые», об их положении на рынке труда в России, месте в социальной иерархии. Отсутствуют исследования, анализ данных которых дал бы представление о половозрастном составе этой категории работников, их образовательно-квалификационном уровне, профессиональной принадлежности, причинах выбора такого рода трудовой деятельности и т. п. Понятно, что таким исследованиям мешает степень легальности изучаемой группы. Однако без них возникают обоснованные сомнения в правильности предпринятых действий в целях легализации самозанятых. Количество зарегистрированных самозанятых после принятых государственными органами решений подтверждает этот вывод.

Вторая группа работающих не по найму - предприниматели (или работодатели) - составляет около 10 % от экономически активного населения. (Общая численность экономически активного населения страны, по данным Росстата, составляет 76,7 млн чел. [6, с. 19].) Несмотря на существование различных препятствий развитию частного предпринимательства, в количе- ственном отношении эта категория экономически активного населения постоянно растет. Впрочем, эта тенденция – плавное увеличение численности занятых, работающих как по найму, так и не по найму, – характерна для частного сектора экономики в целом.

В отличие от самозанятых, предпринимателей (особенно представителей малого и среднего бизнеса) изучают достаточно активно. Росстат ежегодно выпускает официальные статистические сборники «Малое и среднее предпринимательство в России» [7]. В Институте социологии РАН в течение продолжительного времени проводятся социологические исследования в различных регионах страны, в которых наряду с другими социально-профессиональными группами населения изучаются представители малого предпринимательства. В 2008 г. в Краснодаре было проведено исследование на тему «Социально-пространственная дифференциация российского общества»; в 2014 г. в Башкирии – «Социально-структурные процессы в регионе»; в 2014–2015 гг. в Бурятии – «Социальная интеграция и дезинтеграция российского общества». Выборка, используемая в исследованиях, – территориальная многоступенчатая, квотная – составила более 1500 единиц наблюдения. Были использованы следующие переменные: пол, возраст, образовательный уровень, профессия, сектор занятости. Методика исследований позволила выделить группу предпринимателей, занимающихся малым бизнесом в торговле, на транспорте, в бытовом обслуживании.

Вопрос, который в первую очередь интересовал исследователей: почему в достаточно непростых экономических условиях, при многочисленных бюрократических препонах и других препятствиях респонденты выбрали именно этот вид деятельности? Анализируя данные исследований (прямого вопроса не было), в частности сведения о безработице, мы пришли к выводу, что предпринимательская деятельность изначально была выбрана как адаптационная мера в период нестабильности на рынке труда. Выяснилось, что значительное число предпринимателей во всех регионах опроса в свое время были безработными (64,0 % – в Краснодаре, 53,8 – в Башкирии, 50,2 % – Бурятии). За последние пять лет ситуация значительно изменилась. Возможность в настоящее время потерять работу (в нашем случае бизнес) предприниматели оценили очень невысоко (8,0; 7,3; 5,9 % соответственно). Происходит стабилизация рынка труда, что выражается в том числе в снижении безработицы как в стране в целом, так и в отдельных регионах.

Происходят изменения и в мотивах выбора предпринимательской деятельности респондентами, прежде всего потому, что по сравнению с началом 2000-х гг. сильно изменился возрастной состав группы. Предпринимательством стали заниматься молодые люди. За время наблюдений доля предпринимателей 25–30 лет увеличилась почти вдвое и в среднем по регионам опроса приближается к 40 %. Экономический кризис или, по крайней мере, наиболее острый его период не затронул их трудовую деятельность. Предпринимательство – их осознанный выбор, в какой-то степени жизненная потребность, а не вынужденная необходимость. Поэтому главным в выборе профессиональной деятельности для них стали ценности труда. Это прежде всего интересная и творческая работа (в среднем по регионам опроса более 40 % респондентов отметили эти качества), ее престижность (около 40 %). Общественная значимость и творческая составляющая трудовой деятельности в оценках респондентов сопоставимы с материальным показателем работы – также около 40 % отметили желание хорошо заработать как причину выбора предпринимательства. Положение о том, что доходная составляющая – не главное в работе для предпринимателей, подтверждается оценкой этой категорией респондентов своего материального положения. В основном они считают себя среднеобеспеченными, что мало отличает их, например, от таких наемных работников, как менеджеры среднего звена. Состоятельными считают себя около 20 % респондентов. Богатые вообще оказались в пределах среднестатистической погрешности.

Региональные различия рынка труда в России оказывают слабое влияние на оценочные суждения респондентов. Их оценки в зависимости от региона опроса отличаются в десятые доли процента, впрочем, так же как и оценки по годам исследований. В последнем случае это объясняется тем, что исследования проходили в схожей экономической ситуации: в Краснодаре – в докризисный период, еще до дестабилизации, в Башкирии и Бурятии – в посткризисный период, когда ситуация уже стала в достаточной степени стабильной. Поэтому мы сочли возможным при анализе данных оперировать средним оценочным показателем. Там, где оценки респондентов отличаются на уровне процента и более, даны показатели по регионам и, следовательно, годам.

В этом контексте на первый план выдвигаются профессиональные показатели. Как было отмечено выше, социальные и творческие ценности трудовой деятельности вышли на первый план при выборе предпринимательства. Исследования показывают, что для большинства респондентов этот выбор оказался удачным, поскольку более 80 % предпринимателей удовлетворены своей профессиональной деятельностью. Это во многом предопределяет трудовое поведение респондентов, в частности считают ли они устойчивым свое социально-трудовое положение, являются ли субъектами потенциальной трудовой мобильности, нуждаются ли в дополнительной занятости.

Устойчивость трудового положения опрошенных предпринимателей достаточно высока. Более 70 % предпринимателей не собираются менять работу. Это свидетельствует о том, что потенциальная трудовая мобильность также не является для предпринимателей актуальной. Этому способствует прежде всего удовлетворенность своими трудовыми позициями. Однако некоторые факторы, в основном материальные, способны побудить часть этой группы прибегнуть к смене рода трудовой деятельности. Вообще для предпринимателей уровень дохода – это единственная причина трудовой мобильности, хотя более 16 % предпринимателей отметили как фактор потенциальной трудовой мобильности свое желание попробовать силы в новом деле, чтобы в наибольшей степени реализовать свой опыт предпринимательской деятельности. Предприниматели считают, что лучше всего этот опыт они смогут реализовать на совместном с иностранным капиталом предприятии, открыв самостоятельное дело в новой области деятельности, или в частном предприятии. Государственное предприятие не является для них привлекательным. Предприниматели заняты работой, обеспечивающей им в целом более существенный доход, чем другим категориям работников, и поэтому в первую очередь ориентированы на те экономические структуры, которые способны предложить им более высокооплачиваемую должность.

Мотивационные характеристики трудовой деятельности и трудового поведения предполагают наличие дополнительных видов занятости и возможность при желании и необходимости их использовать. До 40 % предпринимателей используют этот вид занятости. Таким образом, они в наибольшей степени реализуют свою предприимчивость, свои адаптационные способности к нынешним трудовым реалиям. Но в целом в списке причин, побуждающих респондентов включиться в сферу дополнительной занятости, на первом месте стоит желание улучшить свое материальное положение. Это источник дополнительных доходов.

Проблема социальной самоидентификации для предпринимателей стоит не так остро, как в случае с самозанятыми. Для предпринимателей социальная самоидентификация – это фактор социальной адаптации. Чем выше ступень в социальной иерархии, которую определяет для себя представитель анализируемой группы работников, тем выше уровень его адаптации к социальным условиям. В наибольшей степени предприниматели относят себя к среднему слою (около 70 %), так же как и самозанятые. Но предприниматели в данном случае наиболее реалистичны, они учитывают большее число факторов, и их оценки фактически совпадают с оценками их социального положения в обществе. Оценка самозанятыми своего социального положения основывается практически на одном факторе – уровне образования. Предприниматели учитывают также уровень своего материального положения, престижность своей деятельности, ее общественную пользу. В результате такая адекватная социальная самоидентификация предпринимателей позволяет им стабильно вписываться в социально-экономическую структуру, реализуя рыночный успех своей деятельности в иерархической статусной позиции.

Представленные в статье группы ненаемных работников имеют много общего в своей профессионально-трудовой деятельности и при этом совершенно различны в социальном отношении. Многие из них выбрали свой вид деятельности как адаптационный ресурс в условиях нестабильной экономической ситуации на рынке труда. И этот выбор говорит об их профессиональной и трудовой активности и самостоятельности. Безусловно, неформальный сектор, в который входят самозанятые, существенно влияет на гибкость российского рынка труда. Но это влияние оказывается положительным в основном в ситуации экономической нестабильности, когда важны любые факторы, способные смягчить социальное напряжение в обществе. При стабильном положении на рынке труда на первый план выходит экономическая и общественная польза трудовой деятельности. Неформальный характер деятельности самозанятых вступил в противоречие с установившимися правилами и стабилизирующейся ситуацией в российской экономике. В свою очередь, экономическая нестабильность порождает неопределенность социального положения самозанятых. В то же время постоянный рост численности и доли самозанятых в экономически активном населении страны делает их проблемы актуальными, требующими решения на государственном уровне. Предпринимательская деятельность в рамках малого, среднего и крупного бизнеса – это формальная деятельность, общественно значимая и поощряемая (по крайней мере декларативно) на государственном уровне. Их экономическое и социальное положение достаточно стабильно. Эти группы работников были востребованы на определенных этапах становления рыночных отношений в России, но предприниматели сумели органично вписаться в социально-экономическую структуру общества, а самозанятые остались практически вне ее. В свое время, выбирая самозанятость как возможность адаптироваться на рынке труда в кризисной ситуации, эта группа работников надеялась только на свои силы, поскольку к государственным органам испытывала большое и вполне обоснованное недоверие. Судя по всему, нежелание легализовать свою деятельность в настоящее время строится на тех же основаниях: самодостаточности и недоверии к государству.

Ссылки и примечания:

• 1.    Статья подготовлена при поддержке гранта РФФИ № 18-011-01006 А «Социально-трудовые сообщества как системообразующие сегменты общественного развития».

• 2.    Маслова И.С., Бараненкова Т.А., Кубишин Е.С. Неформальная занятость в России. М., 2007. 183 с.

• 3.    Налоговый кодекс Российской Федерации. Часть 1 [Электронный ресурс] : в действ. ред. // Кодификация РФ: действующее законодательство Российской Федерации. URL: http://rulaws.ru/nk-rf-chast-1/ (дата обращения: 03.10.2018).

• 4.    Lazarus S. MBO Partners’ Latest Report on U.S. Freelance Economy Shows a Wage ‘Barbell Effect’ [Электронный ресурс] // Spend Matters’ Network. 2017. June 13. URL: http://spendmatters.com/2017/06/13/mbo-partners-latest-report-u-s-freelance-economy-shows-wage-barbell-effect/ (дата обращения: 19.10.2018).

• 5.    Голенкова З.Т., Голиусова Ю.В. Новые социальные группы в современных стратификационных системах глобального общества // Социологическая теория и социальная практика. 2013. № 3. С. 5–15.

• 6.    Труд и занятость в России. 2017 : стат. сб. М., 2017. 261 с.

• 7.    Малое и среднее предпринимательство в России. 2017 : стат. сб. М., 2017. 78 с.