Метрические книги как источник по социально- демографическому развитию населения (на примере пригорода Алексеевки Самарской области в 1874-1915 годы)

До 1918 г. приходские метрические книги были единственными документами, регистрирующими акты гражданского состояния жителей Российской Империи. Хотя метрические книги чаще всего воспринимаются как важнейший источник по генеалогическим исследованиям, нельзя отрицать, что они дают сведения, позволяющие выявить общую картину развития демографических, социальных и культурных процессов в изучаемом регионе.

Стоит подчеркнуть, что метрические записи представляют собой регистрацию именно церковных обрядов, а не только самого факта рождения, бракосочетания или смерти. Не получали крещения мертворожденные дети, а также умершие сразу же после рождения – потому в книгах о них нет никакой информации. В связи с этим многие исследователи приходили к выводу, что данные церковного учета дают возможность лишь приблизительно оценить основные демографические показатели режима воспроизводства населения: рождаемость, брачность, смертность, возрастную структуру и т.д. [1, с. 120]. Однако стоит принять к сведению мнение Б.Н. Миронова, полагавшего, что, хотя неточность церковного учета обязательно нужно учитывать, этот недостаток не должен останавливать исследователей, по- скольку абсолютных точных данных вообще нет [2, с. 46].

Данная работа основана на примере метрических книг пригорода Алексеевки Самарской губернии – нынешнем поселке городского типа Самарской области. Актуальность выбранной темы работы обусловлена тем, что исследование выполнено в рамках микроистории, как особого направления в исторической науке, позволяющего детализировать процесс познания прошлого. Кроме того, стоит подчеркнуть и тот факт, что по метрическим книгам городов и сел именно Самарской области практически нет комплексных научных работ.

Выбранный в качестве объекта, пригород Алексеевка имеет весьма давнюю историю. Она основана как крепость Алексе-евск еще в 1700 г. и была названа в честь сына Петра I царевича Алексея. К сожалению, в Центральном государственном архиве Самарской области сохранились метрические книги лишь с 1874 г. по 1915 г. – поэтому этот период и составляет хронологические рамки предполагаемого исследования.

Структура ведения метрических книг была общей для всех российских поселений. Как правило, они состояли из трех основных частей: «О рождении», «О бракосочетании» и «Об умерших» [1, с. 120].

Итак, первый раздел метрических книг Алексеевки «О родившихся» имеет типичную форму – на первом листе содержит информацию о дате рождения, крещения, имени и фамилии новорожденного, имен и фамилий родителей, их месте жительства, сословной принадлежности и вероисповедании. На втором листе присутствует информация по такому же шаблону и о крёстных родителях ребенка (восприемниках). Также было написано имя священнослужителя, крестившего новорожденного [3, л. 20].

Нужно отметить, что для изучаемого пригорода был характер положительный естественный прирост. Если во второй половине 70-х гг. XIX в. количество родившихся едва достигало 100, то в первые десятилетия среднее количество сравнялось 130-150 [3, л. 45], [4, л. 130].

Интересно, что свидетельства о рождении многих жителей поселка были затребованы позднее – неоднократно напротив имен зафиксированы пометки о выдаче свидетельства. Например, рядом с именем Агриппины Исаевой была запись о выдаче свидетельства 04.09.1933 г. [5, л. 177].

Что касается сословной принадлежности населения, то большинство записанных – крестьяне пригорода Алексеевки. Однако можно встретить и записи о крестьянах сел Бобровка, Смышляевка, Спиридоновка и т.д., расположенных не так далеко от Алексеевки. Например – [3, л. 21]. Бывали случаи, когда речь шла и о военнослужащих, пребывавших в запасе либо в отставке. К примеру, отцом Агриппины 1874 г. рождения был «пр. Алексеевки отставной солдат Трофим Михайлович Шушунов» [5, л. 11].

Одной из важнейших особенностей метрических книг является информация о вероисповедании населения. Несмотря на то, что в большинстве своем жители пригорода по изучаемым материалам – православного вероисповедания, в книгах имелись записи о переходе в другую веру. Так, за 1886 г. была обнаружена запись напротив имени Василия, сына крестьянина Ильи Васильевича Каткова, согласно которой «сей Василий исключался из право- славия по указу духовной консистории в 1910 г. и переводился в католичество» [3, л. 581]. Среди архивных материалов была найдена и обратная ситуация, связанная уже с переходом из католичества в православие. В данном случае, нужно обратить внимание на запись о крещении 2 июля 1889 г. Ивана Адама. Дата рождения здесь вовсе не указана, значение имело именно крещение человека. В графе о его рождении написано только «присоединен» (к Православной церкви). Имена и фамилии родителей также не подлежали учету. Вместо них указаны только сведения о сословной принадлежности и месте рождения самого Ивана Адама – крестьянине Витебской губернии Динабургского уезда, католического вероисповедания, но присоединенного к Православной церкви [3, л. 70].

Стоит сказать, что по метрическим книгам можно получить ценную информацию по незаконнорожденным детям пригорода. Интересно, что на число и удельный вес незаконнорожденных оказывал влияние размер и статус населенного пункта: чем крупнее населенный пункт, тем более высоким исследуемый показатель [6, л. 582].

В Алексеевке незаконнорожденные дети были скорее редким явлением – 1-2 в год. Любопытно, что матерями внебрачных детей чаще всего становились солдатские вдовы, чем незамужние девушки. Притом, могло быть и так, что у одной вдовы было несколько незаконнорожденных детей, потому как в качестве матери внебрачных детей можно встретить одни и те же фамилии. Например, у солдатской вдовы Степаниды Степановны Алекановой было, как минимум, трое незаконнорожденных детей – Григорий 1879 г. рождения [3, л. 233], Дарья 1882 г. [3, л. 371], Дарья 1884 г. [3, л. 480]. Подобная ситуация говорит о том, что, возможно, отношение к таким вдовам в Алексеевке было терпимым, поскольку они продолжали жить в поселке. Гораздо реже в качестве матерей внебрачных детей были указаны незамужние девицы [3, л. 77].

Преобладающая тенденция среди всех матерей незаконнорожденных детей – это их неместное происхождение. Многие из них, как и вдовы, так и девицы, изначально были жительницами Казанской, Симбирской губернии и, вероятнее всего, просто переехали в другое село, чтобы избавиться от предвзятого отношения со стороны односельчан [6, л. 49].

Еще более редкое явление среди родившихся внебрачных детей – подкидыши. За весь рассматриваемый период в метрических книгах были найдено только два таких случая. Притом одному из подкидышей, Степану, в качестве родителей был записан крестьянин пригорода Алексеевки Григорий Евграфов, которому и был подкинут ребенок. Второму же, Николаю, никаких данных о предполагаемых родителях записано не было [3, л. 237].

Если говорить о второй части метрических книг Алексеевки – «О бракосочетавшихся», здесь можно увидеть следующие тенденции. Активизация браков в Алексеевке, как и повсеместно в дореволюционной России, обычно происходила в январе-феврале.

Выявленные колебания в количестве заключенных браков объяснялись религиозными и экономическими факторами. В дни великих постов (Великого, Рождественского, Петрова и Успенского), масленицы, пасхальных дней, в кануны и в сами дни церковных праздников, а также накануне среды, пятницы и воскресенья в течение всего года Православная церковь запрещала венчания. Аграрные циклы также оказывали свое влияние на сезонность браков. После сбора урожая и окончания сельскохозяйственных работ начинался период проведения свадеб уже осенью. Затем в декабре в связи с постом и Рождеством заключение браков замирало и активизировалось в январе-феврале [7, с. 169].

На протяжении всего изучаемого периода количество браков чаще всего не превышало 30. Средний возраст вступления в брак – 18-20 лет. В редких случаях невесте могло быть и 14-16 лет, в то время как минимальный возраст жениха обычно составлял 18 лет. Разница в возрасте между женихом и невестой, как правило, не превышала 2-3 лет. Однако ситуации были различные. В качестве исключения стоит назвать брак крестьян пригорода Алексеевки Федора Александровича Бебнева (50 лет, третьим браком) и Дарьи Степановной Стемасовой (61 года, третьим браком) 20 ноября 1906 г. [7, л. 264].

Чаще всего браки заключались между жителями одного пригорода, в редких случаях – супруги были из других соседних селений (наиболее часто – близкой по расположению Смышляевки) [7, л. 262]. Как правило, браки происходили между представителями крестьянского сословия. Но в книгах можно также встретить и сведения о браках между мещанами и крестьянами. Так, в 1911 г. сын мещанина г. Самары Александр Урядов женился крестьянке пригорода Алексеевки Варваре [7, л. 139].

К началу ХХ в. в российских городах наметилась определенная трансформация традиционных ценностей брачносемейных отношений. Так, в наиболее крупных индустриальных городах проявилась тенденция сокращения числа ранних браков, а также снижение уровня брачности [8, с. 27]. Однако на Алексеевку подобная направленность еще не распространила свое влияние, вероятно, потому что в селах традиционный уклад жизни был менее подвержен изменениям.

Третья часть метрических книга «о умерших» также предоставляет объемный материал для анализа. Этот раздел давал сведения о дате смерти и погребения умершего, имени и фамилии, его сословной принадлежности, вероисповедании, возрасте и причине смерти, а также месте захоронения.

Причины, по котором умирали жители Алексеевки – самые разнообразные. Смерть от чахотки, «колотья», водянки, удушья, простуды – весьма часто явление. Попадались и очень расплывчатые причины – от лихорадки, головной боли, кашля [3, л. 36, 82 110], что говорит о крайне невысоком уровне медицинских знаний в сельской местности. Как правило, в возрасте от 60 лет в качестве причины смерти писали – от старости, или «натурально» [6, л. 147]. В худшие годы число умерших в Алексеевке составляло около 140 человек [3, л. 470], но чаще всего их количество не превышало 80-90 [9, л. 186].