МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО КАК ОДНА ИЗ ФУНКЦИЙ ПРОКУРАТУРЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Прокуратура представляет собой один из органов государства, специально предназначенных для осуществления правоохранительной функции присущими ей методами. В контексте максимы разделения властей представляется наиболее адекватным рассматривать прокуратуру не в рамках традиционных или вновь придуманных ветвей власти, но в качестве государственной структуры, полностью не принадлежащей ни к одной из них. Имея функциональное отношение к каждой из ветвей власти, она тем не менее в полной мере не относится ни к одной из них. Эта специфика позволяет прокуратуре выступать эффективным инструментом сдерживания любой ветви власти, плюс — осуществлять иные функции, предусмотренные законодателем. Важный нюанс: такая «обособленность» от трёх ветвей власти позволяет прокуратуре освободиться от ведомственных интересов какой-либо одной ветви власти, представляя (выражая) публичные интересы федеральной власти в целом.

Основная часть

Итак, прокуратура — это самостоятельная государственная структура в механизме Российского государства, которая предстаёт в виде отдельной, независимой и не входящей в иные ветви публичной власти федеральной централизованной системы органов государственной власти. Она представляет собой самостоятельный компонент системы сдерживания любой из ветвей власти. В то же время она выступает и органом, выражающим интересы центральной власти (всех трех ветвей), призванным обеспечивать общефедеральные интересы.

В процессе реализации своего функционально-целевого предназначения прокуратурой осуществляются весьма многоуровневые и разнообразные направления деятельности. Среди них не подвергается сомнению особая значимость такого направления как международное сотрудничество в борьбе с преступностью. Важность этого участка работы прокуратуры детерминировано, прежде всего, нарастающей интернационализацией современной преступности, которая в последние годы всё чаще трансформируется в трансграничный феномен, существенно усложняя противодействие её силами исключительного национальной правоохранительной системы [1, с. 114–115].

К сожалению, данному направлению деятельности прокуратуры присущи многочисленные проблемы и вызовы, часть которых будет рассмотрена далее. Первая проблема, на которую следует указать, касается релевантной нормативной базы, которую характеризует фрагментация и многочисленные зоны неопределённости. Так, на подзаконном уровне до сих пор отсутствует специальный приказ Генерального прокурора РФ, который конкретизировал бы названное направление, что мы считаем весьма серьёзным упущением. Кроме того, со многими (в том числе дружественными) странами не заключены межведомственные соглашения двухстороннего (бинарного) характера о правовой помощи, об экстрадиции (например, с Марокко, Перу, Эквадором, Ираком, и т. д.).

Следующая проблема касается разграничения компетенции в сфере международного сотрудничества в сфере борьбы с преступностью между ведомствами и прокуратурой с применением т. н. остаточного метода [2, с. 86]. К примеру, в силу п. 4 ч. 3 ст. 453 УПК РФ1 запрос о производстве уголовно-процессуальных действий направляется через Генеральную прокуратуру РФ в «остальных случаях», т. е. по вопросам, которые эксплицитно не отнесены к компетенции Минюста РФ, Следкома РФ, МВД России, ФСБ России и Верховного Суда РФ. Неопределённость здесь налицо, поскольку изложенная норма не позволяет чётко оценить, о каких «остальных случаях» идёт в ней речь. Но, как известно, любая зона неопределённости в праве продуцирует риски чрезмерной управленческой дискреции и произвольного правоприменения.

Серьёзные проблемы международного сотрудничества связаны с существенными различиями в понятийном аппарате, принципах и содержательных аспектах национальных правопорядков. К примеру, во многих странах мирового сообщества вопросы соотношения преступлений с административными проступками значительно отличаются от российской традиции. В законодательстве некоторых стран (например, Франция, Германия) вообще отсутствует понятие административного правонарушения [3, с. 105–106]. Отсутствие правовой унификации максимально усложняет международную деятельность российской прокуратуры по делам об административных правонарушениях. Полагаем, для исправления ситуации требуется детальным образом конкретизировать спорные аспекты в двухсторонних договорах и соглашениях с зарубежными партнёрами, чтобы избежать в дальнейшем правовых коллизий и разнонаправленных интерпретаций.

Заключение

Новые вызовы в виде процессов глобализации, цифровой, технологической и информационной революций, последствий пандемии короновируса, нарастания внешнеполитических угроз и санкционного давления вынуждают отечественных законодателей и правоприменителей адекватно реагировать на высокую динамику в объектах правовой регламентации, включая, безусловно, и международные связи на ведомственном уровне. С учетом того, что на сегодняшний день Россия официально покинула Международную ассоциацию прокуроров, ЕСПЧ, другие международные органы и организации, весьма проблематичными в нынешних контекстах остаются дальнейшие взаимоотношения Генеральной прокуратуры РФ с Интерполом. В этих условиях продолжать взаимодействия российской прокуратуры с зарубежными партнёрами в деле противостояния криминалу — важнейшая повестка дня. Актуальность этого вопроса во многом повышается из-за беспрецедентных угроз и вызовов, с которыми сегодня сталкивается Россия, наше государственное устройство, национальная экономика и правовая система. Ведь вопросы борьбы с преступность, особенно в трансграничных контекстах, — суть неотъемлемая составляющая национальной безопасности страны в целом.