Межкультурные коммуникации на Северном Кавказе

В современных культурологических теориях культура рассматривается, как отмечает А.Я. Флиер, в качестве продукта устойчивой социальной коммуникации, стимулирующей, организующей и регулирующей совместную жизнедеятельность людей; продукта, вырабатывающего нормы этого социального взаимодействия и пропагандирующего их в различных интеллектуальных и образных формах. С позиций такого подхода, культура исследуется как система взаимоотношений между людьми по поводу их совместного существования, система личных и групповых коммуникаций людей друг с другом, система договоренностей людей о допустимых порядках группового существования, «которые реализуются в практике их жизни и деятельности, а также манифестируются во всех доступных человеку формах (текстовых, образных, жестовых и пр.)» [1, c. 22].

Термин «межкультурная коммуникация» ввели в научный оборот в 1954 г. Э. Холл и Г. Трейгер [2]. Новое определение культуры как коммуникации (коммуникация – это культура, культура – это коммуникация) стало предметом острых дискуссий, что привело к появлению специальных дискуссионных журналов The International and Intercultural Communication Annual и International Journal of Intercultural Relations. В дальнейшем появились синонимичные понятия крос-скультурной и мультикультурной коммуникации [3, c. 14].

Межкультурные коммуникации затрагивают все стороны культуры, отражая различные виды диалога: с пространством (региональные культуры, мировая культура, Восток – Запад и др.); с самим собой (самоидентификация); внутривидовой диалог и т. д. В этой связи типология процессов межкультурной коммуникации строится по различным основаниям: характер субъектов коммуникации (автокоммуникация, межличностная, личностно-групповая, групповая, межгрупповая, межкультурная и др.); формы коммуникации (вербальная – устная, письменная и невербальная); уровни протекания коммуникации (на уровне обыденной, повседневной культуры, в специализированных областях социокультурной практики, в контексте трансляции культурного опыта от специализированного уровня к обыденному и т. д.) [4, c. 50–51, 53].

При изучении межкультурных коммуникаций актуализируется проблема сохранения культурной идентичности. В этой связи выделяют следующие принципы коммуникативной практики: антропоцентристский, обеспечивающий в качестве главной цели коммуникаций человека, человеческое сообщество; аксиологический, основанный на ценности межкультурных коммуникаций и исходящий из того, что межкультурное общение по своей сути является ценностным; культурологический, означающий, что субъекты межкультурных коммуникаций являются носителями культурных значений, ценностей, смыслов, норм и позиций; диалогический, предполагающий участие в коммуникациях двух и более субъектов, которые могут обладать различными культурными позициями и вступать в диалог/полилог, несмотря на «культурную дистанцию» или разность культурных потенциалов [5, c. 114].

В основе межкультурных различий, как отмечает Н.К. Иконникова, «лежат расовые, национальные, религиозные, возрастные, профессиональные отличия между культурами и субкультурами. В любом случае все люди оказываются разделенными по признаку “мы” – такие правильные, культурные, рациональные (или духовные), открытые (или чувствуем себя неотъемлемой частью семьи, клана) – и “они” – полная противоположность. Набор характерных черт, ролей, способностей, интересов, личных качеств приписывают при этом всем (или подавляющему большинству) членам стереотипной группы и каждому из них в отдельности» [6, c. 29].

В процессах культурогенеза народов Северного Кавказа важную роль играют социокультурные коммуникации, выступающие в качестве базового механизма, обеспечивающего формирование социальных связей, управление коллективной жизнедеятельностью в рамках локального и регионального пространства, накопление и трансляцию социального опыта. Народная культура региона формируется в результате социокультурных коммуникаций на различных уровнях: соционормативном, экономическом, в сфере художественной деятельности и др.

Этногенез и этническая история современных народов Северного Кавказа характеризуются, как отмечают А.Х. Боров и Р.Х. Кочесоков, двумя важными чертами: несмотря на многочисленные этнокультурные взаимовлияния, народы региона сохранили неразрывную связь с нынешней территорией своего проживания, а также «культурную преемственность, уходящую в глубокую древность» [7, c. 45–46].

Традиционная культура народов Северного Кавказа укрепляла социокультурные коммуникации на всех уровнях (межличностном, межгрупповом, межкультурном и т. д.). Развиваясь в процессе непосредственной коммуникации – традиционном способе инкультурации и социализации, инвариантная основа традиционной культуры (традиции, обычаи, обряды и пр.), оставаясь неизменной, предполагала и вариативный слой, что обеспечивало и продолжает обеспечивать устойчивость и жизнеспособность этнических традиций в различных социокультурных условиях.

Толерантность, уважительное отношение к другим народам заложены в основополагающем для культуры народов Северного Кавказа понятии «намыс» – горском этикете, основанном на соблюдении нравственных законов (у кабардинцев – Адыгэ хабзэ, у балкарцев – Тау адет). Горский этикет регулировал систему социокультурных коммуникаций как на уровне межличностных, так и межэтнических отношений. При этом толерантность трактовалась как общечеловеческая норма и ценность внутренней структуры личности [8].

Традиционная культура народов Кавказа выработала весьма разнообразные методы и формы преодоления конфликтных ситуаций. Для этой цели были сформированы такие институты, как куначество, побратимство, аталычество. Они были призваны поддерживать систему межэтнических отношений, основанную на общих нормах, закрепляемых в традиционных ценностях и духовно-нравственных основаниях культуры.

В системе народной художественной культуры коммуникация также имела первостепенное значение, т. к. предполагала живой диалог, коллективное тесное взаимодействие. В народной культуре каждого из кавказских народов были достаточно устойчивы локальные черты, но родство различных этнических культур позволяет в некоторых случаях говорить об «этнокультурной идентичности».

Все виды традиционного искусства народов Северного Кавказа функционировали в рамках определенной социокультурной системы и развивались не только в локальных рамках, но и в результате взаимодействия с культурами других народов. Обобщение, отбор наиболее значимого для этноса опыта, материала и сохранение в коллективной культурной памяти происходили в акте непосредственной коммуникации. При этом, развиваясь в рамках семьи или определенного населенного пункта, народное творчество формировало этнические традиции в различных видах искусства, а лучшие его образцы достигали межкультурного, межэтнического уровня. Не случайно складывались целые династии сказителей, мастеров прикладного искусства, исполнителей национальных танцев и др., где приемы мастерства передавались от родителей к детям, а затем приобретали черты традиционности для данного этноса.

Особенности географического месторасположения Северного Кавказа издревле обеспечивали широкую сеть межнациональных и межкультурных контактов, которые способствовали развитию коммуникаций в различных сферах жизнедеятельности: экономике, культуре, образовании. В XIX в. интеграция Кабарды и Балкарии в политическую и социально-экономическую систему Российской империи сопровождалась процессами трансформации традиционной культуры в результате влияния как европейских, так и мусульманских культурных традиций. Данные процессы наиболее ярко проявились в сфере образования, а также в просветительской литературе народов Северного Кавказа, направленной на изучение и сохранение национального наследия. Е.И. Кобахидзе и Э.Ш. Гутиева отмечают, что «одним из механизмов, обеспечивающих относительно безболезненную адаптацию народов Северного Кавказа к изменившимся реалиям, стало образование. С другой же стороны, и само государство поддерживало необходимость народного образования, которое в российских исторических реалиях предназначалось не столько для “просвещения народа”, сколько для трансляции идеологии государственности, формулируемой на основе идеи единства – политико-административного, экономического и в определенной мере социокультурного» [9, c. 21].

Межкультурные коммуникации в процессах трансформации традиционного образа жизни народов Северного Кавказа в рамках российской культурной модели осуществлялись на различных уровнях взаимодействий. Под воздействием мощного влияния русской литературы в регионе начинает формироваться русскоязычная литература и публицистика просветительского движения, представляющая попытку создания межкультурных коммуникаций на основе полноценного и равноправного диалога. «Опубликованные на русском языке публицистические произведения северокавказских писателей-просветителей создавали своеобразную коммуникационную модель с русскоязычной читательской аудиторией. С одной стороны, это было формирование восприятия образа жизни горцев через национальные культурно-этнографические зарисовки, с другой стороны, шло активное освоение национальными авторами русского языка» [10, c. 178].

Несмотря на активное влияние русской культуры, традиционная культура народов Северного Кавказа отвергала христианские традиции, т. к. исламское вероучение было гораздо ближе горской ментальности (ислам канонизировал и предписывал строгое соблюдение свода морально-этических принципов, близких по духу регламентированным традиционным правовым и нравственно- этическим кодексам горцев). Поэтому в системе межкультурных коммуникаций важное значение начинает приобретать восточная (мусульманская) культурная традиция, которая осуществлялась как на уровне контактных связей (через систему образования, привнесение мусульманских традиций в обрядовую культуру и пр.), так и на типологическом уровне активного воздействия восточной поэтики на формирование национальной литературы.

Мусульманское образование, а также непосредственное изучение культуры в странах Востока оказали огромное влияние на творчество известных сказителей-поэтов Кабарды и Балкарии, впервые использовавших арабский алфавит для записи своих произведений (Б.М. Пачев, К.Б. Мечиев, Д.-Х. Шаваев и др.) [11, c. 8].

В ХIХ в. усиление роли межкультурных коммуникаций в формировании нового северокавказского общества в рамках российского цивилизационного поля проявлялось в активном усвоении как русской (христианской), так и мусульманской культурной традиции. Расширение сети межкультурных коммуникаций на основе как европейского, так и мусульманского образования, а также развитие такого важного средства коммуникации как печать способствовали более активному усвоению инонациональных традиций, повышению уровня национального самосознания, определению социальной и культурной идентичности.

В советский период активность развития межкультурных коммуникаций в разных сферах народного хозяйства обеспечивалась различными факторами (изучение русского языка как языка межнационального общения и обучения, строительство инфраструктуры в различных регионах, развитие экономики, профессионального образования и др.). В данных процессах активное и самоотверженное участие принимали представители различных национальностей, но огромное влияние русской интеллигенции на формирование культурного пространства региона трудно переоценить [12].

В настоящий период активного развития массовых коммуникаций особую роль начинают играть непосредственные контакты в различных сферах культурно-досуговой, научно-образовательной и художественной практики. В последнее десятилетие активизировались межрегиональные культурные контакты, становится традиционным проведение дней национальных культур в различных регионах РФ, а также фестивалей культур (фольклорный международный фестиваль «Кавказ – наш общий дом», фестиваль мастеров искусств республик Северного Кавказа «Мир Кавказу», культурно-спортивный фестиваль «Кавказские игры», театральный фестиваль «Южная сцена» и др.). Проведение данных мероприятий направлено на формирование устойчивого российского пространства, построенного на основе этнического многообразия.

Современная культура находится в процессе сложного выбора между традиционными и современными, религиозными и светскими, индивидуальными и массовыми ценностями. Активное развитие межкультурных коммуникаций диктует необходимость сохранения позитивного опыта традиционных культур в сфере межнациональных отношений, развития равноправного диалога/полилога культур, развивающего способности личности к позитивному и плодотворному взаимодействию на всех уровнях (межэтническом, межрегиональном, межгосударственном, межцивилизационном и др.).

Ссылки:

• 1.    Флиер А.Я. Социальные функции культуры // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2012. № 4 (48). С. 19–25.

• 2.    Trager G., Hall E. Culture and Communication: A Model and an Analysis // Explorations and Communication. 1994. № 3. P. 137–149.

• 3.    Таратухина Ю.В., Цыганова Л.А., Ткаленко Д.Э. Межкультурная коммуникация в информационном обществе. М., 2019. 255 c.

• 4.    Культурология / Т.Ю. Быстрова [и др.]; под общ. ред. О.И. Ган. Екатеринбург, 2014. 192 с.

• 5.    Грива О.А., Макиенко С.А. Образовательный потенциал межкультурных коммуникаций в поликультурном сообществе. Симферополь, 2016. 144 с.

• 6.    Иконникова Н.К. Механизмы межкультурного восприятия // Социологические исследования. 1995. № 4. С. 26–34.

• 7.    Боров А.Х., Кочесоков Р.Х. Северный Кавказ в российском цивилизационном процессе. Проблемы интеграции и синтеза // Философские науки. 2011. № S1. С. 43–60.

• 8.    Табаксоева И.Р. Толерантность как общечеловеческая норма и ценность внутренней структуры личности (лингвокультурологический аспект) // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2015. № 8-2 (50). С. 175–179.

• 9.    Кобахидзе Е.И., Гутиева Э.Ш. Из истории профессионального образования в Осетии второй половины XIX в. // Известия СОИГСИ. 2017. № 26 (65). С. 20–31.

• 10.    Демина Л.И. Типологическое взаимодействие северокавказских литератур: лингвокультурный аспект // Динамика языковых процессов в условиях поликультурного пространства Северного Кавказа: сборник научных статей по итогам Региональной научной конференции с международным участием. Т. 2. Армавир, 2017. С. 176–180.

• 11.    Базиева Г.Д. Восточный культурный канал в художественном пространстве Кабардино-Балкарии // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Серия: Общественные науки. 2008. № 1 (143). С. 6–11.

• 12.    Мамсиров Х.Б. Русский фактор в становлении и развитии светского образования в Кабардино-Балкарии // О русском учителе / сост. С.К. Башиева. Нальчик, 2016. С. 188–211.

Редактор, переводчик: Арсентьева Ирина Ильинична