Межрегиональные неравенства в контексте диспропорций развития малых и крупных городов России

40 % которых расположены в центральной части РФ; всего в них проживает 15 % населения Рос-сии1. Развитие малых городов должно найти отражение в системе управления регионами страны для решения сложнейших демографических и пространственных задач, опирающихся главным образом на всемерное сдерживание процесса сверхконцентрации населения в больших городах и гиперурбанизации страны. Этот вопрос был очерчен в 2018 г. Президентом Российской Федерации В.В. Путиным: «Активная, динамичная жизнь России с её огромной территорией не может сосредоточиться в нескольких мегаполисах», «крупные города должны распространять свою энергию, служить опорой для сбалансированного, гармоничного пространственного развития всей России»2.

Четырехгодичное исследование Института социологии ФНИСЦ РАН (2019–2022)3 дает основание говорить о том, что в большинстве регионов нашей страны происходит не пространственное развитие, а именно концентрация жителей в городе-центре, что никак не отражает смысл объединения малых поселений и крупного города с целью экономического развития всех входящих в агломерацию территорий. Сверх меры урбанизированная, как правило, стихийно складывающаяся форма городского расселения, возникающая путём срастания нескольких более мелких агломераций, имеет свое название – «мегалополис», впервые употребленное французским исследователем Ж. Готтманном (Gottmann, 1957).

В основу методологии исследования темы данной статьи был положен системный, комплексный анализ в геосоциопространственном подходе, применена миксметодология. Выборка репрезентативная: в восьми федеральных округах (ФО) взяты для рассмотрения типичные регионы (край или область), в которых выделены по два малых города: входящий в агломерацию крупного населенного пункта (25–30 км от него или в пределах часовой транспортной доступности) и не входящий в таковую (пространственно-локализованный). Непосредственными объектами стали следующие 16 малых городов (в том числе 6 монопоселений) в 8 краях и областях (2019–2021 гг.): Лихославль, Кимры (Тверская область); Сокол, Красавино (Вологодская область); Аксай, Миллерово (Ростовская область); Изобильный, Новоалександровск (Ставропольский край); Балахна, Заволжье (Нижегородская область); Среднеуральск, Ирбит (Свердловская область); Шелехов, Зима (Иркутская область); Большой Камень, Спасск-Дальний (Приморский край), а также Арктическая зона РФ. Проведены структурированные глубинные интервью с экспертами – учёными ряда областей науки, педагогики, представителями местного самоуправления, членами Научно-экспертного совета Союза малых городов РФ (2021 г.) для выявления наиболее актуальных проблем обозначенных населенных пунктов4.

Особое внимание в исследовании было уделено тем регионам, в которых малые города имеют действительно стратегическое значение: Дальний Восток (Приморский край), Север (арктические регионы), Урал (Свердловская область), Поволжье (Нижегородская область). Надо сказать, что урбанизация, несомненно, изменяет географию страны, что отражается в увеличении числа сверхкрупных городов, которые, оказывая влияние на экономику своего региона, вместе с тем ускоряют процесс обезлюдивания территорий близлежащих малых городов и сел, приводящий к постепенному их исчезновению.

На долю крупнейших в России пяти агломераций (Московская, Санкт-Петербургская, Самаро-Тольяттинская, Ростовская, Екатеринбургская) приходится около 25 % населения страны. В Московскую агломерацию входит более 70 городов, в том числе 14 – с населением свыше 100 тыс. чел., некоторые из которых образуют агломерации второго порядка. Каждые десять лет Москва увеличивается на 1 млн и более чел. Численность населения города, по данным Росстата5, составляет 13 097 539 чел., плотность его – 5 114,23 чел./км². То же происходит и в Санкт-Петербурге, который состоит из 18 районов, 9 городов и 21 посёлка (внутригородские территории)6. Численность его населения, по данным Росстата7, – 5 601 911 чел., но фактически достигает 7 млн чел., плотность насе- ления – 3 991,48 чел./км2. В этом же ряду урбанизации – Самаро-Тольяттинская, Ростовская, Екатеринбургская агломерации. За 60 лет г. Екатеринбург из провинциального небольшого города стал крупным экономическим, культурным, научно-образовательным центром России. Площадь его – 13,1 тыс. км2, а население – около 2,2 млн чел. Именно в Екатеринбурге находится свыше 80 % рабочих мест этого региона, однако основную долю всей агломерации составляют 35 малых городов с численностью жителей каждого менее 50 тыс. чел.1

Регионы России и составляющие их территориальные образования с разными климатическими условиями и природными ресурсами являются той социальной средой, в которой формируются условия для жизнедеятельности людей. Рассогласованность между общими декларациями центра агломерации и реальными делами, нарушающими интересы населения малых городов, отсутствие механизмов, позволяющих полноценно использовать их потенциал, провоцируют неудовлетворённость граждан социальной ситуацией. Например, в малых городах российской Арктики наиболее заметными являются противоречия в возрастной и профессионально-квалификационной структурах населения; в увеличении расходов на содержание инфраструктуры, на обеспечение функционирования систем образования, здравоохранения, социальной помощи, транспортного обслуживания и т.д. В ходе исследований выяснилось, что многие законы, касающиеся регионального развития, в Арктике не работают, а у населения отсутствует доверие к власти (согласно ответам респондентов), в то время как «Стратегией пространственного развития Российской Федерации до 2025 года»2 Арктическая зона отнесена к геостратегическим территориям страны.

Дальний Восток сегодня – это территория опережающего развития и один из главных приоритетов России на ближайшие десятилетия, и одновременно среди проблем социальной сферы остро стоит вопрос об организации и возможностях обеспечения доступа граждан к бесплатной качественной медицинской помощи; жители сегодня испытывают затруднения в этом в связи с отсутствием городских больниц, дефицитом необходимого оборудования в медучреждениях и т.д. Ситуация характеризуется неоднозначностью процесса политического управления, а местная власть не обладает рычагами для решения проблем и, соответственно, не пользуется авторитетом у местных жителей (Пространственное развитие малых городов: социальные стратегии и практики …, 2020: 225–244).

На Урале, в Свердловской области Екатеринбург является центром агломерации, в которую входят 14 муниципальных образований. Население – 1 493 600 чел. (2022 г.). Основная доля Свердловской области – 35 малых городов – небольшие поселения (менее 50 тыс.); если и присутствует градообразующее предприятие, то оно, как правило, не рентабельно, а значит, социокультурная сфера города находится на низком уровне. Всё это с неизбежностью приводит к усилению миграционных настроений, оттоку населения в сторону крупных городов, в результате чего происходит «обезлюдивание» прилегающих к ним территорий (Пространственное развитие малых городов: социальные стратегии и практики …, 2020: 244–264).

Другой регион – Поволжье. Нижегородская агломерация – крупнейшая на этой территории. Она является драйвером экономического роста субъекта федерации: здесь сконцентрировано более 60 % населения области и 75 % валового регионального продукта. Кроме Нижнего Новгорода, в ее состав входят 7 округов. Несмотря на относительную близость к столице и получение стимулов для развития со стороны федерального центра, регион характеризуется разноплановыми проблемами. Большинство нижегородцев подчеркивают недопустимое неравенство в распределении доходов и жилищных условий, в доступе к здравоохранению, образованию и т.д. Результаты исследования свидетельствуют о том, что социально-демографическая ситуация, её направленность, динамика и последствия миграционных потоков в Нижегородской области настоятельно требуют превращения малых городов в устойчивые саморазвивающиеся системы. Малые города «пустынных зон», разрезанных трассами в пространстве между агломерациями, в перспективе могут превратиться в безлюдное пространство, что уже происходит с нижегородской деревней (Пространственное развитие малых городов: социальные стратегии и практики …, 2020: 266–290).

Российские малые города, включая моногорода, проходят чрезвычайно сложный период становления нового уклада и поиска устойчивости. Адаптация к новым условиям осуществляется в процессе становления новых институтов, которые должны объединить в себе государственную поддержку, ресурсы бизнеса, некоммерческих организаций и интересы жителей малых городов.

В связи с этим важно видеть глобальные тенденции, учитывать успешный зарубежный опыт. Идея урбанизма зародилась на Западе еще в конце XIX в., но индустриализация привела к росту городов и упадку деревень. Сегодня в ряде зарубежных стран активно разрабатываются вопросы дальнейшего развития именно малых городов. Например, в Германии запущен специальный проект «Академия малых городов»; в Канаде принимаются меры по активизации жизни и бизнеса в небольших поселениях, включая налоговые льготы, газификацию, проведение широкополосного Интернета и др.1

Чтобы сохранить имеющиеся в малых городах ресурсы, необходимо оказывать этому содействие, а не лишать города человеческого капитала и самостоятельности в результате оптимизации и непродуманных реформ. И хотя ряд социологов предлагает смотреть на такие поселения с позиции статистики, оценивая треть из них как относительно благополучные, треть – как проблемные, а треть – как откровенно депрессивные, надо помнить, что в исторически сложившейся поселенческой структуре России нет лишних городов и сел, от которых можно было бы избавиться, не вызвав цепной реакции кризиса на смежных территориях, в соседних населенных пунктах и областях.

Безусловно, крупные города предоставляют гораздо больше возможностей для комфортной жизни людей, в том числе различные услуги, которые либо отсутствуют в сельской местности, либо характеризуются плохим качеством. Роль инфраструктуры огромна, она способна сделать малый город выгодным местом для инвестиций, развития бизнеса, сохранения культурноисторического наследия, роста качества жизни населения и вместе с тем предоставить возможность каждому гражданину прогнозировать собственное развитие.

Исходя из исследований регионоведов разных областей науки, необходимо подчеркнуть, что для четкого представления пользы урбанизации обязателен глубокий расчет между тремя сферами жизнедеятельности – экономической, социальной, экологической, чтобы при этом учесть возможные в перспективе риски развития такого города (Малые города России: новые вызовы, социальные проблемы и перспективы …, 2021). Для этого необходимо выстроить социальное страте-гирование, опираясь на удовлетворение потребностей в уровне и качестве жизни различных групп населения – в жилье, здравоохранении, образовании, в возможности получения достойной работы, различных условиях развития и учебы детей, в обретении желаемого досуга и т.д.

Сегодня диспропорции в развитии российских регионов и их городов вызывают серьёзное внимание исследователей в плане поиска решения для снижения уровня межрегионального неравенства и повышения качества жизни населения городов. Не учитывать имеющиеся нормы распределения граждан на единицу площади нельзя: происходят ощутимые негативные изменения в крупном городе: возникает загруженность общественного транспорта, появляются пробки, уровень шума растет, усиливается загрязнение окружающей среды, происходит рост преступности и т.д. Кроме того, вся система промышленного комплекса города (предприятия, заводы) производит не только готовую продукцию, но и отходы, осуществляет вредные выбросы. Постоянный приток населения, расширяющиеся границы агломерации, увеличение количества жилых высоток приводят к ухудшению экологической ситуации. Известно, что 90 % всех загрязнений приходится на автомобильные выхлопы, и только 10 % – на работу заводов и фабрик2.

Можно определенно сказать, что отрицательные последствия урбанизации не просчитаны до конца, что свидетельствует о необходимости тщательного контроля за сбалансированным распределением населения по территории страны посредством государственной политики. Еще в XX в. российский географ Г.М. Лаппо подчеркивал, что количество людей, проживающих в городах, растет, и вместе с тем все актуальнее и острее становятся проблемы урбанизации (Лаппо, Полян, 1999).

В кризисные десятилетия многие малые города были обречены на вымирание, застой и деградацию, но значительное количество из них, как показали исследования ИС ФНИСЦ РАН, все же обладают достаточными ресурсами для того, чтобы не только выжить, но и развиваться. Можно с полной уверенностью утверждать, что малые города России – это важный элемент ее территориально-пространственного устройства, с экономическим развитием которых напрямую связано состояние сферы культуры и образования страны. Культура как системообразующее основание российского общества («цивилизационный код нации») играет значимую роль в современном развитии общества и все более интенсифицирующемся его обновлении в соответствии с новыми внешними вызовами (Социокультурный потенциал малых городов России …, 2022).

Рассматривая уровень качества жизни населения малых городов, можно выделить более сотни характеризующих его показателей. Но особенно важны те, на которые в первую очередь ориентируется местное население – это доступность образования и здравоохранения, реальные доходы семей, безопасность и качество городской среды. Именно поэтому в основе рассмотрения темы настоящей статьи лежит изучение проблемы регионального неравенства России с точки зрения удовлетворения потребностей человека, другими словами, нас интересует человекоцентричная система оценки качества жизни, включающая следующие составляющие: жилищные условия, уровень доходов, здоровье, образование, мобильность, благоустройство, состояние экологии, безопасность, общественные взаимоотношения людей, досуг, гражданские права, удовлетворённость жизнью.

Еще не сложился единый подход к самому понятию «качество жизни», нет общепризнанной методологии и методики его измерения даже в отдельных дисциплинах. Бесспорно, качество жизни является более широким понятием, чем ее уровень (реальные доходы на душу населения и соответствующий объём потребления). Оно включает такие объективные и субъективные факторы, как состояние здоровья, продолжительность жизни, условия окружающей среды, питание, бытовой комфорт, социальное окружение, удовлетворение культурных и духовных потребносте й граждан и т. п. В этом случае качество жизни определяется исходя из видения людьми собственного положения, обусловленного культурными особенностями и системой ценностей, устоявшимися жизненными стандартами социальной среды, представлениями и целями.

Расхождение в развитии между большими и малыми городами регионов особенно заметно в области здравоохранения, образования и культуры. Первопричиной территориального неравенства, несомненно, является современная федеральная финансовая политика, когда часть услуг, к примеру, здравоохранения, обеспечивается государством, а часть – большая – перекладывается на население с низким финансовым уровнем жизни. Следует отметить, что, по данным Росстата, с 1 сентября 2023 г. средняя зарплата в России составляет 54 270 р., а на микропредприятиях численностью работников до 15 человек – 32 560 р., средняя зарплата в сельском хозяйстве в России составляет от 35 660 р. и до 45 430 р.1 Медучреждения, больницы концентрируются в крупных городах, а в небольших населенных пунктах закрываются даже первичные фельдшерские пункты. Некоторые врачи-специалисты доступны лишь в региональных центрах, другие – только в столицах, что оборачивается для населения дополнительными затратами при необходимости получения консультаций или услуг.

В Томской области (Западно-Сибирский регион) еще в 2015 г. было предпринято исследование удовлетворенности местного населения уровнем медицинского обслуживания, причем результаты опросов респондентов сравнивались с показателями в целом по России. Явное неудовлетворение государственными услугами и основная критика респондентов относились к следующим моментам: трудности с попаданием к врачу и большие очереди (65,1 % населения – по Томской области, средние данные по России – 38,8 %); невежливое, невнимательное обращение медицинского персонала с пациентами (24,9 и 15,4 % соответственно); физическая или финансовая недоступность выписываемых лекарств (24 и 17,7 %); ограниченное количество услуг в поликлиниках (22,7 и 15,7 %). Платные процедуры осложняют материальную жизнь 17,5 % томичей, федеральный показатель – 15,3 % (Глухов, Булатова, 2017). Результаты описанного исследования совпали с выводами региональных партнеров о том, что система здравоохранения в результате ее оптимизации в целом дала сбой, и эта сфера непременно требует переподготовки специалистов разных уровней для разработки и применения глубоко просчитанной стратегии развития городского и территориального здравоохранения.

В качестве дополнения к нашим исследованиям приведем живую дискуссию молодых читателей о понимании качества жизни и их высказывания по этому вопросу в «Тинькофф-журнале»2. Суть разговора заключается в том, что при хорошем доходе жить в маленьком городе бессмысленно, так как там не хватает возможностей и разнообразия, в то время как в столице есть социально-культурные услуги, которые доступны большинству жителей страны. Такое понимание разделило голоса участников почти поровну: 52 % из них согласились, что с деньгами лучше переехать в город, а 48 % читателей выбрали для себя провинцию. Понимание качества жизни у дискутантов абсолютно разное, что говорит об их неравноценном субъективном видении жизнедеятельности. В то же время социологи знакомы с объективно существующими реалиями мест проживания, где регион региону, город городу, провинция провинции рознь, где качество жизни зависит от социальной инфраструктуры, зарплаты, экологической ситуации в городе. Выявленные проблемы в потребляемых услугах здравоохранения и медико-социальной помощи, в сфере образования, в вариативности досуга возникают у населения в том случае, когда отчетливо прослеживается низкий уровень или вообще отсутствие экономического развития малого поселения.

Экономическая ситуация в России привела к появлению огромного числа нетрадиционных форм платного образования на всех ее уровнях, что породило проблемы отсутствия профессиона- лизма: люди вынуждены переучиваться, менять свои ценности и привычки. Но сегодня общенациональный проект «Образование»1 нацелен не только на восстановление собственной российской системы обучения, но и на освоение нового в цифровой экономике, где существенно было бы присутствие малых городов, составляющих 3/4 всех населенных пунктов России. Однако отсутствие таковых, в том числе и наукоградов, в проекте инновационного развития приводит к еще большему разрыву между крупными центрами и малыми городами и к дальнейшей их деградации по качеству жизни, поскольку там, где нет учреждений образования, невозможно получение профессионального образования, а это является серьезным препятствием для граждан в продвижении к поставленной цели. Сегодня «образовательная миграция» в крупные города становится ключевой проблемой для территориальной целостности России.

Президент России В.В. Путин в своем Послании Федеральному Собранию 21 февраля 2023 г. подчеркнул, что необходимо восстанавливать российскую систему образования – от школы до вуза, потому что стране нужны профессионалы2. Острая потребность в качественном образовании вызывает необходимость обращения к советской системе обучения как части культуры всего российского общества. Эксперты отмечают, что формирование эффективной системы качественного образования предусматривает применение комплексного подхода, предусматривающего анализ и трансформацию всей системы образования, а не взятых в отдельности проблемных ее компонентов (Малые города России: новые вызовы, социальные проблемы и перспективы …, 2021: 519–580).

Сложный текущий период России обусловил приоритетность для социальной политики установки на интенсивное, стимулирующее развитие малых городов и поселков с учетом своеобразия разноплановых проблем регионов, их ресурсного потенциала, специфики современного ускоренного управления социальным развитием. В качестве основной в российских регионах используется модель активной социальной политики на основе развития человеческого капитала. В этой связи можно привести в качестве примера показательное решение в управлении развитием небольших населенных пунктов в Новгородской области, где сейчас успешно используется и применяется модель активного сотрудничества поселений, то есть система коллаборации. Для этого область поделили на четыре кластера, в каждом из которых есть «главный» город – Боровичи, Старая Русса, Новгород и Валдай, а есть и города-партнеры. Где-то совместно развивают медицину, где-то – туризм. Делают общие маршруты, создают образовательный обмен, используя при этом сильные стороны каждого кластера. Вместе с тем в Новгородской области интенсивно развивают систему среднего профессионального образования (СПО), возрождают или строят заново в малых городах колледжи и общежития для студентов. Важность этого проекта состоит в том, чтобы все дети из деревень могли получить хорошее образование в головном городе, причем в привязке к местной промышленности. Таким образом, колледжи, техникумы и прикладное образование – это главная точка роста для малых городов региона. Второй подобной является туризм. Третьей – агросектор. Связывает всех четвертый кластер – развитая транспортная доступность, позволяющая городам «обмениваться» своими возможностями и достижениями развития, то есть в одном из населенных пунктов лучше развита медицина, в другом – сервис досуга, в третьем – производство и т.д.3 Оценив модель активного сотрудничества поселений, молодежь будет склонна жить и работать в своем родном малом городе, в своем регионе, с интересной самобытной культурой, при соразмерном государственном финансировании, при достойном качестве жизни.

Необходимо подчеркнуть, что особо важным сегодня процессом управления в региональной политике активного сотрудничества является социальная защита молодых людей, участвовавших в специальной военной операции, уволенных в запас или ушедших в отставку, инвалидов боевых действий, пострадавших в ходе вооруженных конфликтов, членов семей погибших.

Нельзя назвать урбанизм исключительно вредной идеей, но наши исследования подтвердили наличие широкого спектра отрицательных последствий бесконтрольного развития мегаполисов: ухудшение экологической ситуации, снижение естественного прироста населения, увеличение заболеваемости, утрата многовековой местной городской культуры и т.д. Неспособность федеральной и региональной власти критично осмыслить сегодня суть происходящего может оказать разрушительное влияние на российское территориально-пространственное развитие и общественное сознание. Необходимость разработки новой концепции действий государства в этом отношении актуализировалась за счет появившихся вызовов в ракурсе минимизации регионального неравенства и развития малых городов как особых носителей русской культуры и безопасности страны.

Малые города России, безусловно, будут даже более значительны в будущем, чем сегодня. Глубокие изменения произойдут и уже наблюдаются в подобных поселениях, которые создают предпосылки для обратной миграции из больших городов в малые. С марта 2020 г. 16 % работающих россиян переехали в другой регион, а 28,3 % опрошенных провели в новом месте проживания около года. Это – жители Москвы, Санкт-Петербурга, Перми, Казани и Челябинска1. Подобные тенденции наблюдаются и сегодня: не только пожилые люди, но и молодежь все чаще отдает предпочтение небольшим поселениям со спокойным ритмом жизни и благоприятной природной средой. Различия между большими, средними и малыми городами постепенно будут стираться, но только с помощью соответствующей государственной политики и распространения современных технологий (быстрый Интернет, мобильная связь, цифровое интерактивное телевидение, учреждения профессионального образования). Стремительная цифровизация приведет к интенсивному развитию творчества, ремесел, традиционных производств, значительная часть которых сконцентрирована в малых городах. Но одновременно малые города должны быть объектом постоянных междисциплинарных исследований, дающих в дальнейшем точные управленческие решения. И в этом мониторинге ведущая роль отводится социологической науке.

Целесообразно наращивать государственные меры поддержки тенденции переселения жителей больших городов в малые поселения, обусловленную современной духовно-нравственной ситуацией, личностными ценностями, стремлением граждан обратиться к своим корням, основанным на использовании потенциала локальных сообществ. Приобретая управляемый характер, процесс развития территорий повлечет за собой снижение неравенства регионов, что предполагает:

• 1)    ограничение роста мегаполисов за счет интенсивного экономического развития малых городских поселений;

• 2)    наращивание мер поддержки переселенцев из больших городов в малые населенные пункты, формирование государственной системы организационно-информационного обеспечения территорий;

• 3)    выбор отраслевой специализации региона с организацией профильного образования на местах;

• 4)    создание рынков сбыта товарной продукции местных производителей, особенно мелких хозяйствующих субъектов;

• 5)    применение целевого восстановления внутрирегиональных транспортных систем;

• 6)    реквизиция в пользу малых городов неиспользуемых земель, предоставление молодым семьям и специалистам земельных участков на безвозмездной основе;

• 7)    внесение изменений в градостроительные регламенты по необходимому планированию в малых городах и поселках малоэтажного строительства и максимального ограничения строительства многоэтажных домов;

• 8)    активизация делового потенциала поселкового населения, создание благоприятных условий для развития местных предприятий и бизнеса;

• 9)    освобождение от налогообложения объектов культурного наследия малых городов и поселков для привлечения инвесторов к их использованию, реставрации и сохранению.