Миграционная политика стран в условиях пандемии COVID-19

Вспышка COVID-19 и ее быстрое распространение по всему миру поставили правительства стран перед рядом трудно решаемых проблем. Пандемия ударила прежде всего по экономике. В связи с карантином многие компании были вынуждены временно закрыться, произошло сокращение совокупного спроса и увеличилась доля безработных. Экономические потери оказали влияние на образование, науку, культуру и т. д. По оценкам специалистов, пандемия «… превратилась в экономическое бедствие для миллионов людей во всем мире, замедляя функционирование глобальной экономики, увеличивая безработицу и приводя к закрытию компаний и снижению спроса на товары и услуги во время полных или частичных локдаунов, призванных сдержать распространение вируса. Меры, ограничивающие личные встречи и поездки, подорвали функционирование различных учреждений и благосостояние людей»1. Более того, в отчете независимой целевой группы «Большой двадцатки» нынешнюю панде- мию предлагают рассматривать как площадку для подготовки к будущим событиям аналогичного характера. Авторы доклада утверждают, что существуют угрозы будущих пандемий. «Мир сталкивается с явной и реальной опасностью более частых и более смертоносных вспышек инфекционных заболеваний. Нынешняя пандемия не была «черным лебедем». Более того, ее можно рассматривать как генеральную репетицию следующей пандемии, которая может произойти в любое время, в следующем десятилетии или даже в следующем году, и которая может нанести еще больший ущерб безопасности человечества»2.

На возникшую ситуацию большинство стран отреагировали стандартным набором мер, целью которых были поддержка работников и снижение экономических потерь. В эти меры вошли прежде всего дотации бизнесу и работникам, обеспечение правовой базы для перехода на удаленную работу. Быстрые изменения произошли в сферах медицинского обслуживания и, конечно, в миграционной политике. Последняя сфера имеет важное значение, так как трудовая миграция особенно значима для экономики большинства европейских стран. Только в 2020 году, в самом начале распространения COVID-19, число международных мигрантов составило около 272 млн человек, из которых около 60% – трудовые мигранты3.

Наверное, впервые пандемия стала фактором международной политики. Как отмечает А.А. Громыко, в силу того что пандемия приобрела характер всеохватывающего события, большой интерес представляет ее влияние на международные отношения и ответные шаги со стороны государств. Еще одна особенность ситуации в том, что пандемия показала глобальность мира, без которой не было бы столь стремительного распространения инфекции. Еще одним эффектом пандемии стало то, что люди утратили возможность попасть в другую точку планеты. Тем самым пандемия продемонстрировала уязвимости мира. Особенно остро была задета свобода передвижения. Для современного мира это оказался удар не только по одной из гражданских свобод людей, но и серьезнейший удар по экономике и в первую очередь по рынку труда (Громыко, 2020).

Теоретическийконтекст исследования

Проблема миграции и ее влияния на социум представляет собой устойчивую область интереса исследователей, исходящих из признания факта территориальных перемещений людей как части истории человечества (Castles et al., 2014). Она служит наглядным выражением действия закона неравномерности развития. Именно неравномерность социально-экономического развития сопредельных стран и народов является базовой сущностной причиной, порождающей переселение людей.

Осмысление миграции как процесса перемещения людей с одной территории на другую достаточно давно привлекает внимание исследователей. Уже в XIX веке были сформулированы основные законы миграции, большая часть которых продолжает работать и в современных условиях (Ravenstein, 1885). Ученых заинтересовали факторы, порождающие миграцию, среди которых были выявлены факторы выталкивания и факторы притяжения, определяющие направления миграционных потоков (Lee, 1966), а также так называемые «вмешивающиеся обстоятельства», или фактические барьеры (Stouffer, 1940).

Миграцию рассматривают прежде всего в рамках экономического подхода как важнейший регулятор численности трудоспособного населения, который стимулирует конкуренцию на рынке рабочей силы. В то же время через регулирование объема происходит регулирование рыночной цены труда. В большинстве случаев миграция обусловлена именно экономической необходимостью и в той или иной мере связана с рынком труда (А. Смит, Т. Мальтус, К. Маркс, Д. Кейнс и др.). Теория сегментирования рынка труда М. Пиора связывает миграцию со структурными потребностями стран-реципиентов, с потребностями в рабочей силе развитых промышленных стран (Piore, 1979). Миграция часто имеет ресурсную ориентацию, когда происходит овладение ресурсами новых территорий. При этом имеется в виду не только экономическая выгода на короткий срок, но и ориентация на долгосрочное позиционирование семьи или персоны, в том числе мотивированное благополучием будущего поколения, безопасностью, лучшими условиями жизни и т. п. В неоклассической теории миграцию связывают с географическими различиями в спросе и предложении труда. Данная позиция была дополнена выявленными изменениями в мотивации миграции. Исследователи обнаружили миграционные сети, диаспоры и другие образования мигрантов (Foner, 2000).

Синтетическая теория миграции Д. Массея, объединив и развив многие ранее высказанные идеи, ввела принцип многофакторной модели миграции. Массей предложил методы оценки и анализа миграционных мотивов, а также факторов влияния на международное миграционное движение (Massey, 1989). Современные исследователи миграции учитывают влияние глобализационных процессов. Ш. Гликом была предложена концепция транснациональной миграции, в рамках которой выявлены новые типы мигрантов, обозначенные им как «трансмигранты» (Glick, 1999). Поскольку глобализация создала проблему неконтролируемых миграционных потоков, то заговорили о контроле над миграцией (Седлов, 2019) и национальной безопасности стран-реципиентов4.

Процессы второй половины прошлого столетия потребовали от международного сообщества принципиально нового понимания роли и статуса мигрантов. Значимый шаг в их признании и понимании был сделан в ХХ столетии, что отразилось в принятии на международном уровне Всеобщей декларации прав человека (1948 год) и Международного пакта о гражданских и политических правах (1966 год), а также ряда других документов. Возникли международные организации, такие как Международная организация труда (МОТ)5, Международная организация по миграции (МОМ)6. Следующим шагом стало формирование миграционной политики и соответствующего законодательства по ее реализации в большинстве стран мира. По мнению экспертов, миграционная политика представляет собой совокупность принципов, целей, действий, применяемых политическими акторами, к числу которых относится государство, для регулирования миграционных потоков (Бобылев, 2009, с. 61).

Кризисные явления в сфере миграции, имевшие место в XXI веке, породили обширную литературу по проблеме миграционной политики. Исследователи стали уделять внимание не только истории миграционных процессов (Рыбаковский, 2018; Яковлева, 2017), но и методологическим проблемам (Бобылев, 2009; Воробьева, 2003;

Воробьева, 2005), анализу конкретных практик и опыту отдельных стран (Захарова, 2019; Гужев, Семенова, 2021). При изучении ситуации в конкретных странах, в частности Германии и Франции, ученые выявили изменения в расстановке политических сил под влиянием миграционных процессов (Гужев, Семенова, 2021). Становится общепризнанной точка зрения на миграцию как на политический фактор, что связано с вовлечением большого числа стран. Значим и тот факт, что большая часть мигрантов в ЕС имеет своим истоком территории, где распространен ислам, что создает серьезное напряжение во взаимодействии с местным населением, порождает угрозы национальной идентичности. Ученые отмечают, что в этих условиях в Европе при регулировании миграционных потоков наблюдается сочетание двух направлений – национального и наднационального. На уровне ЕС общая миграционная политика носит рекомендательный характер. Ее важнейший принцип – коллективная ответственность в рамках союза.

Кризис 2015 года показал, что в ряде случаев национальные государства не могут справиться самостоятельно с рядом проблем в силу неравномерности миграционной нагрузки. Миграционные проблемы решаются в первую очередь силами национальных правительств. В итоге механизм размещения мигрантов в соответствии с квотами оказался неэффективен (Трофимова, Четверикова, 2019). Все это способствовало формированию противоречивых позиций стран в сфере миграционной политики. Как отмечают исследователи, «миграция из фактора замещения рабочей силы на рынке труда превратилась в фактор риска для стран ЕС, привела к формированию мусульманских общин, росту преступности и терроризма, увеличила нагрузку на социальные системы стран – членов ЕС» (Трофимова, Четверикова, 2019, с. 18).

Что касается РФ, то ее миграционная политика проявляется в двух аспектах. Во-первых, как инструмент влияния и взаимодействия с сопредельными странами, о чем можно судить по количеству и характеру заключаемых соглашений (Маркин, 2010). Это доказывает, что «Российская Федерация сегодня превратилась в одного из крупнейших потребителей трудовых ресурсов и полноправного участника международного рынка труда. Эффективное управление миграционными процессами в интересах устойчивого социально-экономического и демографического развития страны, обеспечения ее общественной безопасности, прав и свобод человека и гражданина стало одним из основных приоритетов внутренней и внешней политики Российской Федерации» (Маркин, 2010, с. 100).

Во-вторых, как направление внутренней политики, ориентированное на регулирование трудовой миграции. Что касается внутренней ситуации, то и здесь существуют серьезные проблемы. Россия в течение многих лет была страной, привлекающей мигрантов, особенно из бывших республик СССР. На миграционное поведение влияют исторические связи, знакомые язык и культура, наличие мощных диаспор, относительная близость возвращения и т. д. (Седлов, 2019). Российское руководство публично признавало, что страна заинтересована в притоке трудовых мигрантов. Но на деле мигранты сталкиваются с чрезмерно усложненной процедурой получения разрешения на пребывание и трудоустройство (Иванюк, 2008). Изменения в законодательстве, произведенные в 2006 году и коснувшиеся прежде всего стран, с которыми у РФ безвизовый режим, позволили легализоваться двум миллионам мигрантов, но не решили всех проблем. Немалое число и мигрантов, и работодателей предпочитают неформальные отношения.

Проведенный учеными сравнительный анализ миграционной политики позволил сделать вывод о том, что в настоящее время оба центра притяжения миграционных потоков переходят от либеральной к кон- сервативной модели построения миграционной политики, что проявляется в жестких мерах против нелегальных мигрантов (Седлов, 2019).

Еще одним вызовом для миграционной политики и в Европе, и в Российской Федерации послужила пандемия (Зорин и др., 2021). Ее влияние на миграцию населения стало предметом интереса как зарубежных, так и отечественных авторов. Практически везде отмечается ухудшение положения трудовых мигрантов в силу непоследовательности правительственных решений и их направленности на введение ограничительных мер (Рязанцев и др., 2020; Цапенко, 2020; Ardittis, Laczko, 2020; Milan, Cunnoosamy, 2020).

Научные взгляды теоретиков в области миграции служат для понимания причин и факторов не только прошлых, но и современных процессов международной миграции. Изучение теоретических подходов помогает понять закономерности и последствия миграционных процессов, строить прогнозы, проводить более взвешенную и рациональную миграционную политику. Анализ возникающих практик в этой области служит исходным материалом для формулирования новых выводов. Теоретические модели миграции становятся основанием для выработки миграционной политики государственными структурами.

Методыисследования

Основным методом сбора и дальнейшего анализа собранной информации является так называемое кабинетное исследование (desk research). Применение указанного исследовательского подхода в наибольшей степени соответствует целям нашей работы, поскольку получение информации о произошедших в период пандемии изменениях в миграционной политике различных стран прежде всего предполагает сбор и вторичный анализ открытых источников информации по указанной теме. В нашем случае в качестве документов анализа использовался целый ряд источников: во-первых, основны- ми источниками являются научные статьи, публикации, содержащие аналитические данные, результаты проведенных авторами эмпирических исследований о положении мигрантов, некоторая статистическая информация; во-вторых, публикации в СМИ, содержащие фактические данные о положении трудовых мигрантов в условиях пандемии и освещающие деятельность властных структур в этих условиях; в-третьих, отчеты и данные различных международных организаций. В совокупности использованные материалы позволяют получить представление о кризисном положении мигрантов в условиях вводимых в связи с пандемией ограничений.

Следует отметить трудности и ограничения метода. Во-первых, информация, касающаяся данного аспекта, крайне разрознена. Метод требует значительных затрат времени и считается весьма трудоемким. Во-вторых, некоторая информация недоступна, в частности это касается документов госорганов. В-третьих, материалы из открытых источников, прежде всего из СМИ, порой отличаются крайней субъективностью и ангажированностью.

Тем не менее основные тенденции в политике в отношении мигрантов в различных странах удалось выявить, что и будет изложено в следующем разделе работы.

Пандемия COVID-19 высветила две задачи в области изучения ее влияния на миграционные процессы: изменения в государственной миграционной политике и изменение положения мигрантов в принимающих странах. Оба процесса оказались тесно взаимосвязанными.

Результатыи обсуждение

После того как ВОЗ объявила инфекцию COVID-19 пандемией (март 2020 года), серьезные изменения потребовались в миграционной сфере. Стало очевидно, что прави- тельства многих стран, особенно тех, в экономике которых трудовые мигранты играют существенную роль, будут вынуждены пересмотреть миграционную политику. В рамках рекомендаций ВОЗ был принят ряд решений в русле ограничения миграции. По данным Глобального портала миграционных данных (MDP), с 10 марта 2020 года, за день до того, как ВОЗ объявила COVID-19 пандемией, по 28 февраля 2022 года во всем мире было введено 122823 ограничения на передви-жение7. Большинство стран ограничили не только международные, но и внутренние перемещения. Практически сразу же в 2020 году для въезда в Европейскую экономическую зону были закрыты 6% аэропортов, 25% пунктов пересечения наземной границы и 9% пунктов морской границы8. В силу того, что решение носило оперативный и внезапный характер, одним из его результатов стала невозможность мигрантов добраться до места назначения, где они должны были работать, а многие из тех, кто на время объявления пандемии уже находился в других странах, должны были вернуться на родину в результате правительственных соглашений. Для этого были временно открыты границы некоторых стран.

Подобные решения нанесли экономический ущерб в первую очередь странам-донорам, поскольку те лишились денежных переводов, которые обеспечивали немалую долю средств, необходимых семьям для проживания. Помимо этого, работники, которые хотели уехать за рубеж, но не смогли и остались на родине, оказали дополнительную нагрузку на местные рынки труда и систему медицинского обслуживания. Еще одним экономическим последствием политики ограничений стало сокращение рабочих мест в принимающих странах, особенно в тех сферах, где были заняты мигранты. Поскольку в большинстве случаев они обеспечивали сферу услуг, то и в странах-реципиентах подобные ограничения по- влекли за собой значительные экономические проблемы и потери.

В период пандемии обозначилась специфическая область зависимости стран-реципиентов от мигрантов. Оказалось, что в ряде государств существует значительная нехватка специалистов определенного профиля. В итоге некоторые страны после ограничения трудовой миграции открыли границы для привлечения людей определенных специальностей и навыков для своих внутригосударственных нужд. Например, Германия и Соединенное Королевство организовали прилет рабочих из Румынии для сельскохозяйственных работ. А некоторые страны, испытывающие нехватку медиков, обратились за помощью в предоставлении квалифицированных специалистов из-за рубежа9.

Одновременно нужно заметить, что изменения в политике миграции сильно отличались в разных странах. Они включали в себя как временные частичные ограничительные меры вплоть до полного закрытия границ для мигрантов, так и оказание помощи в виде предоставления бесплатных медицинских и ряда других социальных услуг мигрантам, которые не смогли вернуться на родину, но и не имели возможности работать. Исследования показывают, что степень медицинской помощи мигрантам была очень разной – от неотложной скорой помощи до предоставления полного пакета услуг наравне с гражданами данной страны10.

Помощь мигрантам оказывалась со стороны как правительственных структур, так и организаций гражданского общества. Последние занимались переводом и передачей жизненно важной информации практически на всех языках мира. На уровне государств предпринимались самые различные шаги от раздачи комплектов для защиты до создания центров оказания помощи, куда мигранты могли обращаться в случае необходимости (Матюхова, 2020).

Наиболее уязвимое положение мигрантов в условиях пандемии видно и из доклада ОЭСР, в котором обосновывается, что именно мигранты первыми начали лишаться ра-боты11. Кроме того, те, кто сохранил работу, более остро ощутили негативные последствия пандемии, так как множество мигрантов работает в сфере туризма и обслуживания, и именно на этих отраслях экономики последствия пандемии отразились довольно сильно. Например, около четверти рабочих в гостиничном бизнесе Евросоюза являются выходцами из третьих стран. Большинство из них работает по краткосрочным договорам, поэтому часто именно они становятся первыми жертвами сокращений.

Из доклада ОЭСР можно сделать ряд выводов относительно политики миграции. Во-первых, стало очевидно, что существующий взгляд на миграцию лишь как на форму выражения права перемещения и работы не соответствует тем сложным, непредсказуемыми и подчас противоречивым реалиям, в которых сегодня живет мир. Во-вторых, пандемия показала необходимость миграции в первую очередь как одного из способов разрешения проблемы безработицы12. И в-третьих, пандемия выявила, что новая политика в отношении миграции и мигрантов может в современном непредсказуемом мире играть роль стабилизатора экономических последствий разных потрясений, а средства, вкладываемые в изучение и разработку новой политики миграции, на самом деле не просто траты, а инвестиции в будущее.

Необходимость серьезных изменений в политике миграции становится очевидной, если рассматривать существующие сегодня механизмы регулирования миграции и те вызовы, с которыми мигрантам приходится сталкиваться. Например, большинство стран являются приверженцами таких режимов, подразумевающих, что мигрант может какое-то определенное время находиться и работать в стране, после чего должен покинуть территорию данного государства. Миграционные правила многих стран допускают также принудительное удаление иностранных граждан со своих территорий. Стало очевидно, что такая система оказалась практически бесполезной с момента приостановки международного транспортного общения. В условиях быстрого распространения вируса гражданские перевозки прекратились почти одномоментно и повсеместно. А в рамках существующих критериев в отношении миграции и мигрантов не представлялось возможным понять, что же делать с оставшимися в стране иностранными мигрантами. Отправить их обратно было невозможно, а если они оставались в стране, это означало дополнительную нагрузку для экономики и системы здравоохранения, так как в условиях отсутствия работы и доходов мигранты почти полностью оставались на попечении того государства, на территории которого их застала пандемия. Чтобы понять масштабы проблемы, достаточно вспомнить, что речь идет о нескольких десятках миллионов людей (Fasani, 2020). Интересно, что еще П. Сорокин в своем исследовании «Человек и общество в условиях бедствий» отмечал, что одним из последствий воздействия эпидемии на общество является превращение людей в пассивные объекты в руках членов семьи, медработников, представителей органов власти (Сорокин, 2012). И во многом степень этого влияния зависит от масштабов бедствия. Безусловно, данный эффект можно было наблюдать не только в отношении мигрантов. Эпидемия, ставшая пандемией, сковала жизнедеятельность всего мирового сообщества в большей или меньшей степени. Но именно мигранты оказались наиболее уязвимой социальной группой.

Опыт прошедших двух лет показал, что универсального алгоритма действия у пра- вительств разных стран не было, а принятие тех или иных решений зависело от широкого спектра факторов, начиная с финансовых возможностей государства и заканчивая национально-культурными особенностями общества. Справедливо было бы заметить, что правительства большинства стран во время пандемии придерживались не одной стратегии относительно мигрантов, а чаще всего экспериментировали, например, действовали по остаточному принципу, когда в первую очередь брали ответственность за своих граждан, а потом уже – за остальных, или по принципу «все равны».

Возможно, главным выводом, который сделали для себя правительства многих стран за последние два года, является то, что их экономика нуждается в мигрантах и зависит от них, потому что практически невозможно среди коренного населения найти такое же количество людей, согласных за ту же оплату взять на себя работу мигрантов, а среди согласных не будет достаточно людей, имеющих необходимые знания и навыки. Следовательно, поддержка мигрантов, уже находящихся в стране, оказалась более выгодной, чем отправка их на родину и обучение местного населения тем навыкам и знаниям, которыми обладают мигранты. Тем более что в отчете ОЭСР прямо говорится, что именно благодаря мигрантам государствам – членам организации удалось справиться с повышенным спросом на услуги в сфере медицинского обслуживания, розничной торговли и доставки (O’Brien, Eger, 2020).

Правительства некоторых государств, учитывая зависимость их экономик от мигрантов, приняли решение об автоматическом продлении срока действия виз и других документов, разрешающих мигрантам находиться и работать в данных странах. Например, в Соединенном Королевстве были продлены на один год сроки действия виз у врачей, медсестер и фельдшеров. Уже весной 2020 года Европейская комиссия призвала государства – членов ЕС способствовать беспрепятственному пересечению границ внутри ЕС для медицинских работников (Paul, 2020). Сложившаяся ситуация выглядит двояко, поскольку, с одной стороны, очевидна большая роль и необходимость миграции для экономик многих стран, а с другой стороны – именно «современная миграция явилась триггером для ускоренного распространения коронавирусной пандемии» (Сигарева, Плетнева, 2021). То есть политика, направленная на новые ограничения в области миграции, одновременно означает и новые ограничения на развитие или восстановление экономик многих стран. И наоборот: чем меньше ограничений в политике миграции, тем больше вероятность распространения коронавирусной инфекции и ее модификаций.

Выбор, стоящий перед лицами, ответственными за политику миграции, действительно сложный, более того, если учитывать дополнительные социальные факторы, как, например, рассматривание мигрантов как главных разносчиков инфекции или конкурентов на рынке труда в условиях увеличения безработицы (Леденева, Безвербная, 2020).

Еще один аспект, связанный с работой мигрантов в условиях пандемии, остро проявился в Российской Федерации, где многие из мигрантов, не имеющих работу и оставшихся практически без средств к существованию, были вынуждены перейти в неформальный сектор занятости. Следовательно, в период пандемии трудовая миграция увеличивает размеры теневой экономики, что негативно влияет на положение страны-реципиента (Кравченко, Хороших, 2018).

Одновременно, как уже говорилось, пандемия показала строгую зависимость многих экономик от трудовых мигрантов. В связи с этим складывается интересная ситуация, которую можно охарактеризовать следующим образом: если до пандемии мигранты искали работу, то в период пандемии, наоборот, работодатели искали рабочих. Например, в России только в строительном секторе, который традиционно является ме- стом занятости многочисленных мигрантов, в конце 2020 года 40% компаний заявили о нехватке рабочих. В январе 2021 года этот процент поднялся до 60%13. В том же году в строительном секторе России была зафиксирована нехватка примерно 190 тыс. рабочих. Понятно, что только мигранты не могут покрыть такой дефицит. Следовательно, нужна новая политика в отношении миграции, в рамках которой можно будет перейти от фиксируемой миграции к планируемой, учитывая краткосрочные и долгосрочные перспективы и вызовы. Значимым шагом в этом направлении стал Указ Президента РФ об образовании Межведомственной комиссии Совета безопасности России по вопросам совершенствования государственной миграционной политики14, подписанный 10 февраля 2020 года.

Среди всего спектра проблем, порожденных пандемией, остро встали социальные вопросы, прежде всего вопрос обеспечения жильем. Если до пандемии мигранты решали его самостоятельно, снимая жилье на время пребывания в другой стране, то в условиях пандемии проблема крайне обострилась. Поскольку в первое время правительства многих государств не занимались этим вопросом, то в некоторых странах Европы, а также в России наметилась тенденция формирования лагерей мигрантов. Ситуация в них была крайне неблагоприятной за счет плотности заселения и невозможности дистанцирования. Это вело к активному распространению вирусной инфекции. По справедливому замечанию Е. Матюховой, данная категория людей оказалась в безвыходном положении. «…Они не могут ни вернуться к себе на родину вследствие либо ограничения передвижения и закрытых границ, либо даже по причинам политической обстановки в стране гражданства, ни оставаться в лагерях, где риск заражения коронавирусной инфекцией остается на чрезвычайно высоком уровне» (Матюхова, 2020).

Мигранты стали часто не сообщать о подозрительных симптомах, которые могут свидетельствовать о заражении COVID-19, вследствие страха быть депортированными или арестованными. Но такое поведение несло в себе угрозу для большого числа людей, с которыми потенциально зараженные мигранты периодически контактировали. Поэтому правительства ряда стран были вынуждены пойти на крайние меры, такие как закрытие на карантин лагерей мигрантов. Так произошло в лагере беженцев в Рицоне (Греция), где 20 из более чем 2 тыс. его жителей получили положительный результат на COVID-19, или на Мальте, где более тысячи жителей миграционного центра были отправлены на карантин, после того как восемь человек заразились коронавирусом» (Матюхова, 2020).

Заключение

Основные выводы, сделанные в результате исследования, касаются изменений в международной миграционной политике. Так, пандемия коронавируса COVID-19 и опыт преодоления ее негативных последствий показали, что доминирующее в международной политике отношение к трудовой миграции как к процессу, который нужно только регистрировать и контролировать, больше нельзя считать адекватным глобальным трендам. Следовательно, это отношение требует серьезного пересмотра, что подтверждается также опытом изучения политики ряда европейских стран касательно трудовых мигрантов. Правительства многих стран осознали необходимость не просто контролирования, а планирования трудовой миграции, особенно в тех сферах занятости, в которых сами эти страны испытывают недостаток рабочих рук и специалистов с определенными навыками. Образно говоря, если до пандемии коронавируса мигрант искал работу, то уже во время пандемии и после нее «работа ищет рабочего», так как закрытие международного транспортного сообщения обернулось катастрофической нехваткой рабочих рук, особенно для мигрантозависимых стран.

В статье поддерживается точка зрения, согласно которой международная миграционная политика, особенно касательно трудовых мигрантов, не была готова к глобальной пандемии и продолжит оставаться такой, если не будут введены серьезные изменения. Как показал опыт последних двух лет, мигрантозависимым странам и с экономической точки зрения, и в плане минимизации социальных разнообразных рисков более выгодно планировать трудовую миграцию и предоставлять работающим на территории страны мигрантам необходимые социальные услуги, прежде всего медицинские, чем принимать в критических условиях быстрые и не всегда верные, часто затратные решения относительно незапланированных и непрогнозируемых проблем, связанных с отсутствием рабочих, формированием гетто как очага распространения вируса, ростом количества преступлений и т. д.

Наблюдения за событиями как в ЕС, так и в РФ свидетельствуют, что начинаются или инициируются изменения в восприятии обществом мигрантов. Пандемия показала, что традиционное отношение к мигрантам как к гостям, которые занимают чужие рабочие места, крайне неоправданно, а условия, в которых работают мигранты, в основном неприемлемы для коренных жителей страны. Следовательно, мигранты не всегда являются конкурентами на рынке труда, наоборот, они занимают вакансии, которые коренные жители на тех же условиях не принимают.

Еще один вывод связан с ожиданиями определенных изменений в вопросе юридического статуса мигрантов. Проблемы пересечения границ, легальности проживания, получения медицинского обслуживания, налогообложения и ряд других важных вопросов требуют новых подходов и решений, выгодных как для принимающей страны, так и для трудовых мигрантов, которые таким образом могут получить гарантии более безопасных и комфортных условий работы и проживания. Первые шаги в этом направлении уже можно наблюдать.

Исследование изменений в миграционной политике стран в условиях пандемии коронавирусной инфекции COVID-19 показало, что пандемия существенно и непредсказуемо повлияла на отношение к мигрантам и миграционную политику как в принимающих странах, так и в странах – донорах трудовых мигрантов. В частности, непредсказуемость последствий политики, связанной с ограничением миграции, выявилась в таких сферах общественной жизни, как экономика и медицина. Оказалось, что трудовые мигранты играют большую роль в экономике не только своей страны, но и принимающей стороны.