Милиционные формирования в системе обороны СССР и современной России

С оветское государство, просуществовавшее от Великой Октябрьской социалистической революции 1917 г. до российской антисоциалистической революции 1991–1993 гг., смогло выжить на протяжении 74 лет, в т.ч. и в годы двух мировых войн, во многом потому, что сумело создать и поддерживать на высоком военно-техническом уровне регулярно-кадровую армию – центральный объект системы обороны страны, в которую при необходимости могли вливаться многомиллионные массы населения. Приоритетная роль регулярно-кадровой армии в военной защите социалистического общества проявлялась в выполняемых ею организационно-технических функциях, которые производны от функций социально-политических.

Организационно-технические функции регулярно-кадровой армии определяются в зависимости от тех задач, которые ставило перед ней социалистическое государство. Они сводились к следующему:

• 1)    находиться в постоянной готовности к немедленному ведению боевых действий против агрессора (функция постоянной боевой готовности);

• 2)    служить главной школой боевой учебы для взрослого мужского населения страны (функция главной военной школы);

• 3)    быть стержнем (ядром) для развертывания массовых вооруженных сил в случае вовлечения в большой военный конфликт (функция ядра массовых вооруженных сил).

Исторический опыт показывает, что в зависимости от масштабов военных конфликтов, в которых пришлось участвовать Советской стране, армия либо решала необходимые боевые задачи наличными силами (события у озера Хасан и на реке Халхин-Гол, советско-финская война 1939–1940 гг., участие ограниченного контингента советских войск в Афганистане), либо выполняла роль воинского авангарда, призванного обеспечить перевод на военное положение всех сил и факторов, необходимых для достижения победы над врагом (Великая Отечественная война).

Опыт нашей страны показал, что успешное обучение и воспитание войск, а также быстрое развертывание боеспособных стратегических резервов становится возможным благодаря наличию мощного профессионального костяка армии. Однако Советская армия никогда не была армией одних лишь профессионалов. Во все времена наряду с профессиональными военными специалистами она комплектовалась также и за счет военнообязанных или добровольцев, призываемых на относительно непродолжительные сроки, из числа гражданского населения. Это значит, что регулярная армия содержала в себе (в сжатом виде) также черту милиционности.

Регулярно-кадровая армия является центральным, но не единственным объектом социалистического оборонного строительства. Наряду с регулярными вооруженными силами она включает в себя массовые общественные оборонные организации, территориальные формирования – вооруженные или невооруженные, но имеющие прямое отношение к выполнению военных задач, постоянные или временные, комплектующиеся на основе военной обязанности или добровольности. Их служебное, организационное назначение – быть механизмом вовлечения широких масс населения в систему обеспечения безопасности и обороны страны. С другой стороны, посредством милиционных форм военная организация непосредственно включается в процесс материального производства, выполнения актуальных социальных и культурных задач, стоящих перед страной. Приступая к рассмотрению конкретных милиционных форм советского оборонного строительства, важно еще раз подчеркнуть особенность научного подхода к определению милиционных структур: главное их отличие – не в способе комплектования людского состава, а в способе сочетания невоенных и военных функций, преобладании первых над вторыми в условиях мирного времени.

Милиционные формирования, обеспечивающие охрану общественного порядка и безопасности. Среди них – милиция внутренних дел и сторожевые контингенты правоохранительных органов, а также внутренние войска. Министр внутренних дел СССР В.В. Бакатин, выступая в Верховном Совете СССР 10 июля 1989 г., впервые обнародовал численность полувоенных сил, подчиненных МВД: «сторожа» (выражение министра) – 1 млн 200 тыс., собственно милиция – 700 тыс., пожарная охрана – 400 тыс., внутренние войска – 36 тыс. чел. Кроме того, в стране действовали около 50 тыс. общественных пунктов по охране правопорядка, а в добровольных народных дружинах состояли около 14 млн граждан.

Эти милиционные структуры вели свою родословную от революционной военной организации, с помощью которой в стране утверждалась Советская власть. В конце 1950-х – начале 1960-х гг. сложилась ситуация, когда стало некого подавлять с помощью вооруженного насилия, – некого в смысле класса, в смысле систематической борьбы с определенной частью населения. Однако преступность не исчезла. Более того, в 1980-х гг. наметилось ухудшение криминальной ситуации, что объяснялось замедлением темпов социально-экономического развития, ухудшением материального благосостояния некоторых слоев населения, не преодоленным отчуждением народных масс от общенародной собственности и т.д.

Рассматривая место и роль милиции советских правоохранительных органов в защите социалистического общества с внутренней точки зрения, можно было говорить о ее постепенной девоенизации, превращении в гражданскую, невоенно-общенародную службу. Однако оценка данного вооруженного формирования под углом зрения внешнеполитических оборонных задач позволяет сделать вывод о его частичной включенности в военную организацию: милиция правоохранительных органов играла не последнюю роль в механизме реализации мобилизационных возможностей государства. Исторический опыт подтверждает этот вывод. Так, в годы Великой Отечественной войны в регулярную армию влились десятки дивизий и частей НКВД. Советские чекисты и сотрудники милиции составили ядро многих ополченческих и партизанских частей, которые геройски сражались с немецко-фашистскими захватчиками. Только на оккупированной территории Московской области действовали 35 партизанских отрядов и более 160 диверсионных групп, сформированных из партийно-советского актива, работников НКВД и милиции. В прифронтовой полосе создавались истребительные батальоны численностью около 400 тыс. человек [Шатило 1988: 96-99].

Они боролись с вражеской агентурой, поддерживали строгий порядок на территории, объявленной на военном положении. С приближением фронта истребительные батальоны, как правило, вливались в ряды действующей армии.

Территориально-милиционные части армии. Эта разновидность милиционных формирований была порождена объективными условиями, сложившимися в системе обороны СССР в 1920-е гг. Советское правительство после окончания Гражданской войны сократило регулярную армию в 10 раз – с 5,5 млн чел. (на конец 1920 г.) до 516 тыс. чел. (на 1 сентября 1923 г.). Армия такой численности не могла надежно обеспечить оборону страны, и это потребовало ввести для ряда армейских соединений территориальную систему комплектования. К этому времени в правящей партии уже существовала теоретическая разработка проблем перехода к милиционной системе обороны. Считалось, что сущность советской милиционной системы должна состоять во всемерном приближении армии к производственному процессу. Организуемые территориальные дивизии привязывались к определенным промышленным очагам с окружающей их и тяготеющей к ним сельскохозяйственной периферией. Например, Тульская область формировала одну территориальную дивизию. Территориальная дивизия, в отличие от постоянной полевой дивизии, имела на оплачиваемой государством постоянной службе лишь небольшой кадровый костяк – примерно одну десятую часть состава военного времени. Главная же масса переменного красноармейского состава, числящаяся на постоянной службе в данной дивизии, жили дома, занимались повседневным трудом и лишь периодически, на короткие сроки собирались в свои части на сборы, для проведения занятий и т.п.

Парадоксально, но факт: территориально-милиционная система конструировалась и строилась Советской властью с использованием некоторых элементов только что ликвидированных казачьих войск дореволюционной России. Так же, как и казачьи войска, советская система территориальных дивизий оценивалась на том этапе как дополнение к небольшой регулярно-кадровой армии – «армии прикрытия», по выражению М.В. Фрунзе. Кроме армии прикрытия, на регулярно-кадровых (а не милиционных) основах строилось на том этапе большинство специальных, технических войск (морской флот, авиация, войска связи и т.п.). Таким образом, в результате военной реформы 1923–1925 гг. страна получила «смешанную» систему обороны, сочетающую военно-специализированные и территориально-милиционные компоненты. В начале 1930-х гг. 74% советских дивизий были территориальными и 26% – регулярно-кадровыми [Шатило 2016: 208]. Смешанная система присутствовала до начала Второй мировой войны и полностью оправдала себя. Когда государство не могло содержать многочисленную регулярную армию без риска подорвать себя экономически, территориальные соединения обеспечивали военную подготовку широких масс трудящихся. Одновременное существование территориально-милиционных и регулярнокадровых соединений дало возможность поддерживать на должном уровне военно-техническую мощь страны, успешно осваивать достижения научнотехнического прогресса.

Гражданская оборона СССР. В послевоенный период территориальномилиционные войска не были восстановлены. Как бы компенсируя их отсутствие, в начале 1960-х гг. возникла новая форма милиционного строительства – гражданская оборона СССР. Ее создание явилось закономерным следствием военно-технической революции, которая привела к оснащению армий ряда государств оружием массового поражения – ракетно-ядерным, химическим и т.п. Ударам ядерного и других видов современного оружия могут быть подвергнуты не только вооруженные силы, но и важнейшие пункты государственного управ- ления, административные и промышленные центры, энергетические ресурсы (электростанции, нефтепромыслы, месторождения угля и газа), что фактически стирает границу между фронтом и тылом. Поэтому понадобилось наладить систему общегосударственных оборонных мероприятий, осуществляемых в мирное и военное время для защиты населения и народного хозяйства, а также для проведения спасательных и неотложных аварийно-восстановительных работ. Силы и средства гражданской обороны широко привлекались также для борьбы со стихийными бедствиями и ликвидации последствий крупных производственных аварий и катастроф.

Содержание задач, выполняемых гражданской обороной, в решающей степени определяет структуру ее сил. Она не может быть втиснута в узкие рамки одних лишь военно-специализированных форм. Безусловно, регулярные части способны выполнять задачи гражданской обороны на наиболее важных и ответственных участках, сыграть роль организационного костяка. Однако масштабы и специфика решаемых задач в современной войне и в чрезвычайных ситуациях, возникающих в мирное время, таковы, что основной силой гражданской обороны в масштабах страны должны быть милиционные (территориальные и объектовые) формирования населения. В мирное время они обучаются практически без отрыва от производственного труда и иных гражданских занятий и оснащаются техническими средствами, которые можно использовать как в военных, так в мирных целях. Крупномасштабные стихийные бедствия, промышленные и транспортные катастрофы, происшедшие в последние десятилетия Советской власти, выявили ряд недостатков в деятельности гражданской обороны по ликвидации их последствий. Главный из них: в большинстве административных областей и сельских районов практически никаких штатных сил гражданской обороны не было, за исключением представителей штабов. Подготовка же нештатных сил велась несистемно, импровизированно, здесь преобладала «бумажная» организация. В результате получалось, что в чрезвычайных экологических ситуациях данная область (район) не могла немедленно профессионально самоорганизоваться против стихийных разрушительных сил природы. Положение, несомненно, изменилось бы к лучшему, если бы каждая область (район) специализировала бы на этом деле хотя бы батальон (роту) территориально-милиционных войск.

Массовые оборонные организации, осуществлявшие вневойсковую подготовку граждан к защите Отечества . К их числу относилась система всеобщего обучения военному делу (Всевобуч), которая впервые была создана в 1918 г. В период Гражданской войны и иностранной военной интервенции через систему Всевобуча прошли около 5 млн рабочих и крестьян. Его деятельность была возрождена в годы Великой Отечественной войны. В это время органами Всевобуча было произведено 7 очередей вневойсковой подготовки, в результате которой военные знания и навыки получили 9 млн 862 тыс. чел. Большая часть из них пополнили ряды регулярной армии, многие воевали в составе иррегулярных народных формирований.

Важную роль в накоплении мобилизационных возможностей играло также Общество содействия обороне и авиационно-химической промышленности СССР (Осоавиахим), реорганизованное в 1951 г. в Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту (ДОСААФ). Оно вело военно-патриотическое воспитание гражданского населения, особенно молодежи, и готовило боевые резервы для вооруженных сил. О масштабах работы Общества говорят следующие факты. В 1941–1945 гг. его первичные организации подготовили для армии 4 млн 890 тыс. ворошиловских стрелков, 886 тыс. пулеметчиков, 277 тыс. связистов, 266 тыс. истребителей танков, 257 тыс. минометчиков, 242 тыс. автоматчи- ков, 139 тыс. снайперов, 132 тыс. шоферов, 100 тыс. младших командиров стрелковых подразделений, 93 тыс. пилотов первоначального обучения и бойцов-парашютистов, 63 тыс. моряков и т.д. [Синицын 1975: 113-114]. Организации ДОСААФ занимались также подготовкой гражданского населения к противовоздушной и противохимической обороне.

Иррегулярные народные формирования, ведущие вооруженную борьбу с агрессорами . Сюда относятся милиционные формирования, которые создавались в прифронтовой полосе (народное ополчение) и на временно оккупированной врагом территории (партизанские отряды). Эти милиционные формирования показали свою жизненность в годы Гражданской войны и иностранной военной интервенции. Небывалый в истории войн размах они получили в годы второго империалистического нашествия на Страну Советов. Всего в период Великой Отечественной войны было создано около 60 дивизий народного ополчения, 200 отдельных полков и большое число подразделений – батальонов, рот, взводов, отрядов. Их общая численность составила около 2 млн бойцов. Ополченцы внесли огромный вклад в оборону Москвы, Ленинграда, Одессы, Севастополя, Тулы и других городов страны. А советские партизаны к осени 1943 г. освободили в тылу врага края и зоны площадью в 200 тыс. кв. км, что составляло территорию, равную Англии, Дании и Бельгии вместе взятых. Гитлеровское командование, обеспокоенное смелыми и дерзкими действиями народных мстителей, вынуждено было с осени 1942 г. отвлекать для борьбы с ними до 10% своих регулярных войск [История Второй… 1982: 51]. Надо учесть также не поддающийся цифровому выражению моральный эффект партизанского движения и в деле укрепления духовных сил народных масс на временно оккупированной территории страны, и в деле снижения морального духа войск противника.

В 1990-х гг. отечественные либералы пытались преуменьшить и очернить роль советских партизан и народного ополчения в Великой Отечественной войне. Дмитрий Шевченко – журналист, работавший в пресс-службе президента Ельцина, в своей книге рассказал, как специально подобранные «ветераны безопасности» «с горечью поведали молодому поколению разведчиков, что никаких партизан, никакого народного ополчения во время войны не было. Ни на Украине, ни в Белоруссии! Подпольные райкомы, дружины Ковпака – все это выдумка, миф. А были спецотряды НКВД, которые забрасывались в тыл к немцам! Действовали спецотряды на манер немецких парашютистов-диверсантов. Устраивали взрывы и поджоги, под страхом расстрела уводили в плен мужчин из окрестных деревень… И при помощи сталинской пропаганды как могли преувеличивали значимость и размах своей деятельности». Цитируемый автор справедливо считает, что цель такой превратной интерпретации партизанского движения состояла в том, чтобы посеять страх и ужас «перед всесильным лубянским ведомством» [Шевченко 1999: 6-7].

Трудовые части армии. В широком смысле этим понятием можно охватить многие разновидности милиционных формирований, в т.ч. территориальные части армии. Здесь мы говорим только о тех входящих в состав армии частях, которые по способам своего комплектования не являются территориальными, но по способам функционального использования являются милиционными, поскольку сочетают определенную степень боевой готовности с целевым участием в производительном труде в интересах страны. Первый такой опыт по привлечению живой силы и техники армейских частей для решения народнохозяйственных задач был накоплен в конце Гражданской войны и в начале восстановительного периода. В 1920–1921 гг. 8 крупных войсковых соединений были преобразованы в трудармии и использовались на различных ударных работах (восстановление промышленных объектов, лесозаготовки, сезонные сельскохозяйственные работы). Штабы этих трудармий находились в Екатеринбурге, Саратове, Казани, Воронеже, Петрограде, Грозном, Харькове, Омске.

В годы первых пятилеток военные части и соединения совместно с рабочими коллективами возводили заводы-гиганты «Азовсталь», «Запорожсталь», сооружали Краматорский завод тяжелого машиностроения, Криворожский металлургический комбинат, строили город Комсомольск-на-Амуре и др. В послевоенный период огромный вклад в жилищное строительство внесли строительные батальоны. В середине 1970-х гг. несколько соединений железнодорожных войск приступили к строительству восточного участка Байкало-Амурской магистрали и через 10 лет сдали его в эксплуатацию. С тех пор, как были подняты целинные и залежные земли в Казахстане и некоторых областях РСФСР, ежегодно в сезонных сельскохозяйственных работах по сбору урожая участвовали сводные батальоны воинов-автомобилистов. Так, в 1990 г. помощь труженикам села оказывали 92 автобатальона, в которых были задействованы 46 тыс. армейских автомобилей [Шатило 2013: 101].

После антисоциалистической революции 1991–1993 гг. была начата военная реформа, которая внесла существенные изменения в структуру и способы функционирования компонентов военной организации страны. Отметим некоторые из них, касающиеся нашей темы. Численность регулярно-кадровой армии значительно уменьшилась. К 2012 г. она насчитывала менее 1 млн чел. В уменьшенном составе армия уже не может пропускать через свои ряды наличествующие призывные контингенты. Вместе с этим набрала силу тенденция перехода к профессиональной (контрактной) армии за счет постепенного снижения в ней процента воинов, служащих по призыву. Сократились сроки армейской службы – до 1 года. Это тот срок, который, по прогнозам Ф. Энгельса, М.Фрунзе и других теоретиков из числа социал-демократов и коммунистов, является исходным для перехода к милиционной системе, если бы при этом в стране сохранялась всеобщая воинская обязанность. Но всеобщей воинской обязанности в Российской Федерации практически уже не существует. От призыва в армию сейчас легко увильнуть. Да и сокращающееся число мест для призывников в армии все легче становится заполнять добровольцами, т.е. теми, кто действительно желает быть призванным. Поэтому сокращенная регулярная армия признаков милиционности не накапливает. Прирост милиционных форм ныне происходит в основном вне пределов регулярной армии, что проявилось в создании таких институтов, имеющих отношение к обороне, как казачество (Союз казаков под эгидой президента создан в 2012 г.) и Национальная гвардия (создана 5 апреля 2016 г.).

Новое казачье движение. В отличие от старого казачества, которое было сословием, служившим царю в обмен на землю, выделенную ему в групповую (войсковую) собственность, разделяемую по паям, новые казаки сословием не являются, а составляют лишь социально-культурную группу населения, которая в какой-то мере сохраняет старые казацкие традиции. Не являются они (новые казаки) и особым этносом, на чем настаивают некоторые идеологи из их числа. В современных казацких общинах преобладают культурно-воспитательные функции. Но есть тенденция и попытки учреждать оборонные казачьи формирования. Это происходит двумя способами: 1) пополнением некоторых регулярных войсковых частей членами Союза казаков, с тем чтобы они постепенно стали в основном «казацкими» по своему составу; 2) формированием полувоенных казачьих частей на территориальной основе. На постсоветском пространстве территориальные казацкие формирования впервые возникли и продолжают существовать в Приднестровской Молдавской Республике, затем на Дону и Северном Донце, в южных областях России и Украины (Новороссии). Казачьи формирования уча- ствовали в событиях 2014 г., приведших к включению Крыма в состав России, и с тех пор имеются в составе Внутренних войск РФ (ныне – в Национальной гвардии).

Национальная гвардия. 5 апреля 2016 г. по указу Президента РФ № 157 была образована Федеральная служба войск национальной гвардии Российской Федерации. В ее структуру включены Внутренние войска МВД РФ, переименованные в войска национальной гвардии; специальные отряды быстрого реагирования и мобильные отряды особого назначения территориальных органов МВД; предприятия, обслуживающие охранную деятельность и вневедомственную охрану. В целом на Федеральную службу войск национальной гвардии этим же указом президента возложено решение следующих основных задач:

• а)    участие совместно с органами внутренних дел РФ в охране общественного порядка, обеспечении общественной безопасности и режима чрезвычайного положения;

• б)    участие в борьбе с терроризмом и в обеспечении правового режима контртеррористической операции;

• в)    участие в борьбе с экстремизмом;

• г)    участие в территориальной обороне РФ;

• д)    охрана важных государственных объектов и специальных грузов в соответствии с перечнем, утвержденным правительством РФ;

• е)    оказание содействия пограничным органам федеральной службы безопасности в охране государственной границы РФ;

• ж)    осуществление федерального государственного контроля (надзора) за соблюдением законодательства РФ в сфере оборота оружия и в сфере частной охранной деятельности, а также осуществление вневедомственной охраны.

Российская национальная гвардия должна стать, по моему мнению, центральной структурой различных милиционных форм оборонного строительства, существующих за пределами регулярных вооруженных сил. На нее должно замыкаться и казачество как добровольная полувоенная организация, формируемая из членов Союза казаков. Существование таких полувоенных организаций не перечеркивается фактом существования Национальной гвардии. Напротив, Федеральная служба войск национальной гвардии, являясь наиболее тотальной в большом разнообразии милиционных форм, охватывает и подчиняет все, что связано с выработкой и реализацией государственной политики по нормативно-правовому регулированию в сфере оборота оружия, в сфере частной охранной деятельности и вневедомственной охраны. Для дела обороны страны создание Национальной гвардии имеет тот смысл, что делается решительный шаг в сторону возрождения смешанной системы обороны страны, включающей регулярно-кадровую и территориально-милиционную подсистемы. Когда наряду с развитием регулярных вооруженных сил каждая область РФ создаст бригаду территориально-милиционных войск, каждый ее район – роту территориальной милиции, каждое село – отряд самообороны, дело военной защиты Отечества будет надежно обеспечено.