Милитарионимное поле Сталинграда

• 2    февраля 2018 г. наша страна отметила величайшую дату – 75-летие победы советских войск над немецко-фашистскими захватчиками под Сталинградом 1943 г. С тех пор «слово “Сталинград” вошло в словарный фонд всех языков мира и <...> напоминает о битве, которая по размаху, напряжению и последствиям превзошла все вооруженные столкновения прошлых времен» [2, с. 207].

События под Сталинградом 1942–1943 гг. породили огромное количество собственных имен, являющихся в языкознании объектом изучения ономастической науки. А.К. Матвеев отмечал «удивительное свойство ономастических систем – хранить историческую память, содержать языковую информацию о прошлом, которая может быть интерпретирована с точки зрения лингвистики, истории и географии» [7, с. 12]. Следовательно, «сталинградские онимы» времен великой битвы могут дать ономастической науке бесценную лингвистическую информацию.

В первую очередь обращают на себя внимание названия военных событий: Сталинградская битва 1942–43, операция «Кольцо», Среднедонская операция 1942 ( «Малый Сатурн»), операция «Уран» и проч. Ономастические единицы, называющие военные события (войны, сражения, битвы и т. п.), в русской ономастике принято относить к хроно-нимам, именам собственным «определенного

отрезка времени, важного для человеческого общества тем, что в них локализовано какое-либо событие или события, характеризующиеся определенными тенденциями, именно эти события обычно и служат названием для данного отрезка времени; праздники и памятные даты относятся сюда же. Пр .: Русско-японская война, Ялтинская конференция, Петровская эпоха, Средние века, День Победы, Новый год, Рождество » [8, с. 162].

Как видно из определения, к хронони-мам относятся имена собственные, называющие разноплановые исторические события и характеризующиеся, очевидно, разными тенденциями (ср.: Русско-японская война и Новый год , День Победы и Петровская эпоха ). На наш взгляд, такие события, относясь к одной категории онимов, должны рассматриваться отдельно. Так, названия военных событий могут быть выделены в отдельный класс и обозначаться термином «милитари-онимы» (от лат. militaris – ‘военный’ и греч. ὄ νομα – ‘имя’) [14].

К военному делу, войне могут иметь отношение не только события, но и личности, географические объекты, организации, периодические издания, документы, произведения искусства, награды, мемориалы, музеи, безусловно, оружие и др. Следовательно, к мили-тарионимам можно отнести:

• –    антропонимы (российский военачальник генерал от кавалерии Алексей Алексеевич Брусилов, Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков, адмирал Филипп Сергеевич Октябрьский, маршал инженерных войск Алексей Иванович Прошляков, генерал-лейтенант инженерных войск Дмитрий Михайлович Карбышев);

• –    топонимы (в широком смысле) (город-герой Москва, Сапун-гора, Мамаев курган, Демянский плацдарм, Курский выступ, Можайская линия обороны, «Дорога жизни», ул. 2-й Гвардейской Армии, музей-панорама «Сталинградская битва», монумент «Защитникам Москвы», Могила Неизвестного солдата, Парк Победы);

• –    эргонимы (Красная армия, Панфиловская дивизия, Белорусский фронт^* , Донской танковый корпус, 10-я Гвардейская Армия, Таманский авиационный полк);

• –    фалеронимы (орден Красной Звезды, орден «Победа», медаль «За отвагу», медаль «За боевые заслуги»);

• –    документонимы (Приказ № 227 Народного комиссара обороны СССР И.В. Сталина от 28 июля 1942 г. («Ни шагу назад!»));

• –    прагмонимы (танк «Т-34», автомат «АК-47», миномет «БМ-13» («Катюша»), самолет-истребитель «МиГ-3»);

• –    геортонимы ( День воинской славы, День снятия блокады Ленинграда, День Победы, Военный парад 7 ноября 1941 г. в Москве);

• –    гемеронимы (газеты «Красная звезда», «Военное обучение», «Фронтовая правда»; журналы «Военная мысль», «Военный вестник», «Военно-инженерный журнал»);

• –    артионимы ( картина А.А. Дейнеки «Оборона Севастополя», кинофильм С.Ф. Бондарчука «Они сражались за Родину» ) и др.

Таким образом, онимы, имеющие отношение к войне, военному делу, обозначают довольно значимые группы объектов и относятся к одной из самых актуальных сфер деятельности. Они занимают свое место в ядерной зоне и на периферии ономастического пространства. В каждом из указанных разрядов (видов) они-мов они образуют отдельную подсистему, поэтому, думается, что такие единицы (милита-рионимы) должны быть объединены в межразрядную ономастическую общностью [15].

В ономастической науке нет ни одного специального комплексного исследования, посвященного детальному изучению ономастических единиц, относящихся к военной сфере деятельности. В современном языкознании широкое распространение получил полевой метод изучения единиц языка. Поля рассматриваются как системные образования, которые обладают не только собственной спецификой, но и связями и отношениями, свойственными любой системе [9, с. 4]. В.И. Супрун подчеркивает, что «любой неслучайный набор языковых единиц и явлений, их структурированная совокупность может быть представлена как поле» [12, с. 11].

В данной работе предпринята попытка представить милитарионимное поле Сталинграда. В этой связи необходимо разграничить понятия ономастического пространства и ономастического поля.

Ономастическое пространство – совокупность имен собственных как таковая, безотносительно к ее внутреннему устройству, поле же предполагает наличие системно-структурных отношений и связей, представляет собой упорядоченную, иерархизированную совокупность его конституентов [Там же, с. 12].

Таким образом, можно говорить о мили-тарионимном пространстве Сталинграда, ко- торое включает в себя все имена собственные, связанные с военными событиями периода с 17 июля 1942 г. по 2 февраля 1943 г. Выявив системно-структурные отношения и связи между конституентами, установив их иерархию, милитарионимное пространство можно представить как полевую структуру – «лексико-семантическую группировку (парадигму), структуру конкретного языка с учетом его культурного и национального своеобразия» [13, с. 138].

В основе полевой структуры лежат ядерно-периферийные отношения . В ядре сконцентрированы признаки системы. Ядерные консти-туенты «наиболее специализированы для выполнения функций поля, систематически используются, выполняют функцию поля наиболее однозначно, наиболее частотны по сравнению с другими конституентами и обязательны для поля» [9, с. 6]. Исходя из этого общего положения, к ядерным в милитарионимном поле следует отнести онимы, называющие военные события и действия, т. е. милитарионимы-хрононимы. Именно они по преимуществу являются собственно милитарионимами. Это своего рода отправная точка для появления и функционирования милитарионимов других разрядов (видов). Они «наиболее специализированы для выполнения функций поля» и «обязательны для поля».

В исследованиях, посвященных концепции поля, обычно используются понятия «центр» и «периферия», причем термины ядро и центр чаще всего рассматриваются как взаимозаменяемые. Л.Д. Андреева в работе «Концепция языкового поля в свете доминантного анализа» разводит эти понятия: при метаязыковом описании понятия «центр» и «ядро» состоят в отношении объемлющего и объем-лемого. Центральная часть поля представляет собой сложную организацию и состоит из ядра и околоядерного пространства (цит. по: [1, с. 96]).

В милитарионимном поле Сталинграда околоядерное пространство занимают собственные имена деловых объединений людей – названия фронтов (Сталинградский фронт, Донской фронт), армий (Красная армия, 21-я армия Донского фронта, 4-я танковая армия), воинских подразделений различного типа (Московская Пролетарская стрелковая дивизия, 57-й танковый корпус), других военных организаций (Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования, Генеральный штаб) – мили-тарионимы-эргонимы и милитарионимы-ан- тропонимы: имена полководцев (командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник А.И. Ерёменко, командующий 62 -й армией генерал-лейтенант В.И. Чуйков), руководителей и членов военных организаций (начальник Генерального штаба генерал-полковник А.М. Василевский, член военного совета Сталинградского фронта Н.С. Хрущёв), героев и известных участников Сталинградской битвы (Герой Советского Союза М.А. Паника-ха, Герой Советского Союза В.Г. Зайцев, медсестра Гуля Королёва).

Таким образом, центральную часть поля составляют милитарионимы-хрононимы, ми-литарионимы-эргонимы и милитарионимы-антропонимы, где хрононимы – ядро, а эрго-нимы и антропонимы – околоядерное пространство. Периферия имеет зональную структуру, в которой обычно выделяют ближнюю, дальнюю и крайнюю зоны [12, с. 17]. На периферии признаки системы ослаблены. На ближней периферии милитарионимного поля Сталинграда находятся топонимы, на дальней периферии – документонимы, на крайней – праг-монимы, фалеронимы, гемеронимы, арти-онимы.

Моделирование поля осуществлялось нами на основе семантико-логического критерия. Семантика имени собственного, наличие у него значения до сих пор является в ономастике нерешенным вопросом. Одни исследователи (А.А. Реформацкий, А.А. Уфимцева, Н.И. Толстой и др.) считают, что онимы не обладают значением, другие (В.И. Болотов, С.И. Зинин, А.В. Суперанская) доказывают, что имена собственные обладают более широким значением по сравнению с аппелятивами, третьи (Л.В. Щерба, Л.М. Щетинин, В.А. Никонов, О.И. Фонякова и др.) придерживаются компромиссной точки зрения, примиряя первую и вторую позиции. Такое расхождение во мнениях связано с тем, что одни исследователи рассматривают имя собственное на уровне языка, другие – на уровне речи, третьи же считают онимы, как и все другие слова, одновременно единицами языка и единицами речи.

Мы придерживаемся мнения, высказанного В.И. Супруном, что «в языке нет и не может быть лексических единиц, не имеющих значения» [Там же, с. 18]. Ученый утверждает: «Любое имя существует в языке как единица ряда, в котором каждый конституент объединяется с другими и противопоставлен им, уже на языковом уровне имея ассоциативные семы “известное / неизвестное”, “старое / новое”, “русское / нерусское” и пр.» [Там же, с. 19].

Таким образом, можно говорить о семантической общности конституентов и единиц, входящих в милитарионимное поле, что является, по утверждению В.И. Супруна, одной из основных, наряду с ядерно-периферийными отношениями, характеристикой ономастического поля.

Ономастические единицы, образующие милитарионимное поле Сталинграда, обладают сложной семантической структурой. В большинстве своем эти единицы являются фразовыми онимами, или фразонимами. Фра-зоним – воспроизводимый, неоднословный, раздельно оформленный оним, компоненты которого имеют смысловые и синтаксические связи и служат для расчлененного обозначения единого ономастического понятия [11, с. 96–97]. Каждый компонент, входящий во фразоним, привносит свою сему (семы) и формирует целостное значение онима.

Так, ядерные милитарионимы Сталинградская битва, Котельниковская операция, Среднедонская операция представляют собой адъективно-субстантивные словосочетания, и каждое из них составляет единое ономастическое понятие, значение которого складывается из суммы значений компонентов. Условные наименования («Уран», «Сатурн», «Малый Сатурн», «Большой Сатурн», «Кольцо») , входящие в ядро поля, приобретают свое ми-литарионимное значение благодаря «сопутствующему» категориальному существительному или адъективно-субстантивному словосочетанию, обозначающему родовое понятие: Важнейшими предпосылками разгрома немецких войск в операциях «Уран», «Малый Сатурн» и «Кольцо» явились умелая организация оперативно-тактической внезапности, правильный выбор направления главных ударов, точное определение слабых мест в обороне врага [6]; В первых числах октября в работу включились командующие войсками и штабы фронтов; им было приказано подготовить предложения по использованию сил каждого фронта для совместной наступательной операции «Уран» [2]. Логический подход к конструированию милитарионимно-го поля Сталинграда позволил отнести к око-лоядерному пространству антропонимы и эр-гонимы: военные события и действия предполагают участие в них людей, объединенных в деловые организации.

Конституенты околоядерного пространства в подавляющем большинстве обладают еще более сложной семантической структурой, чем ядерные. Милитарионимные еди- ницы околоядерного пространства представляют собой поликомпонентные аппелятивно-онимические (заместитель Верховного Главнокомандующего генерал армии Георгий Константинович Жуков, командующий войсками Сталинградского фронта генерал-лейтенант Василий Николаевич Гордов, 4-я танковая армия Сталинградского фронта) или оними-ческие (Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования, Маршал Советского Союза Александр Михайлович Василевский) комплексы.

Функционируют антропонимы и эргони-мы в непосредственной связи. Этот факт послужил основанием отнести конституенты к одному субполю: В состав Сталинградского фронта (бывший Юго-Восточный), которым командовал генерал А.И. Ерёменко , вошли 62-я армия генерала В.И. Чуйкова , <...> 64-я армия генерала М.С. Шумилова , 57-я армия генерала Ф.И. Толбухина и 51-я армия генерала Н.И. Труфанова , оборонявшаяся на широком фронте к югу от озера Барман-цак [10]; Для разгрома противника, прорвавшегося к Волге, 2-й и 23-й танковые корпуса под командованием начальника автобро-нетанковых войск Сталинградского фронта генерал-лейтенанта А.Д. Штевнёва утром 24 августа должны были нанести удар от Рынка, Орловки на Ерзовку, то есть по немецкому коридору с юга [2].

Еще одной важной характеристикой ономастического поля является словообразовательная активность всех его единиц и отдельно каждого конституента [12]. Исследование показало, что единицы и конституен-ты милитарионимного поля Сталинграда таким признаком не обладают на всех уровнях либо обладают в крайне слабой степени. Так, в пределах околоядерной зоны отмечены случаи аббревиации и сокращения: Государственный комитет обороны – ГКО; Генеральный штаб – Генштаб. Но замечено, что милитари-оним ядерной зоны Сталинградская битва обладает способностью образовывать синонимические ряды: Сталинградская битва = Сталинградская операция = Сталинградское сражение = Сталинградская эпопея: Сталинградская битва явилась огромнейшей школой воинского мастерства наших войск [6]; Вопрос об укреплении авторитета начальствующего состава в армии являлся постоянной заботой партии. Особенно часто возвращался к этой мысли И.В. Сталин в период подготовки Сталинградской операции [2]; Мировая печать в эти дни уже внимательно при- слушивалась к звукам Сталинградского сражения, в прессе начали появляться сообщения, что немцы остановлены под Сталинградом [5]; Этим заключительным актом Сталинградской эпопеи, ее победным финалом явилась наступательная операция Донского фронта в междуречье Волги и Дона [2].

Кроме того, адъективный компонент ми-литарионима обладает высокой валентностью, или фразообразующей активностью, – способен образовывать единицы не только ядер-ного субполя, но и периферийных субполей, в частности топонимного: Именно Сталинградская победа предопределила начало распада фашистского блока, увеличила размах освободительного движения в странах, подпавших под ярмо нацистской оккупации <… > [Там же]; Противник, прорвавшийся здесь к Волге, занимал укрепления так называемого Сталинградского обвода , построенного в свое время еще нашими войсками [10]; Это повлекло бы за собой высвобождение семи армий, задействованных под Сталинградом, и освобождение крупного железнодорожного Сталинградского узла <… > [Там же].

В плане стилистической окрашенности как характерной черты ономастического поля, выделенной В.И. Супруном, мы отмечаем принадлежность единиц и конституентов милита-рионимного поля Сталинграда к публицистическому стилю. Хотя это мнение может быть недостаточно объективным, поскольку исследование проводилось исключительно на публицистическом материале (мемуары Маршалов Советского Союза Г.К. Жукова, А.М. Василевского, К.К. Рокоссовского, А.И. Ерёменко, газеты «На страже Родины», «Красная Звезда» за 1942–1943 гг.).

Таким образом, милитарионимное поле Сталинграда обладает всеми характеристиками ономастического поля (наличие ядерно-пе-риферийных отношений, семантическая общность, частотность, стилистическая окрашенность, словообразовательная активность). Эти признаки едины для всех единиц и отдельно для каждого конституента. Они действуют в совокупности, дополняя друг друга; некоторые из них могут актуализироваться или нейтрализоваться [12, с. 16].

В.И. Супрун утверждает: «Каждый из ономастических разрядов обладает своей полевой структурой, для которой характерен пирамидальный характер: единичность кон-ституентов ядра и значительное по количеству число периферийных единиц, лежащих в основании. Ономастическое поле в целом и разрядные субполя в частности имеют открытую структуру с перемещением единиц между различными зонами и внутри них» [12, с. 152]. Это утверждение в полной мере относится и к милитарионимному полю Сталинграда. Каждое субполе, входящее в него, требует отдельного внимания и детального изучения.

Ранее мы отмечали, что милитарионим-ная система – открытая система. В новейшей истории войны и локальные вооруженные конфликты продолжаются, число милитари-онимов неизменно растет. Для исследования необходимо выбирать закрытый событийный ряд, ограниченный определенным периодом [14]. Наблюдения показывают, что даже при рассмотрении закрытого событийного ряда данная полевая структура подвижна. Так, при синхронном рассмотрении поля одни единицы (Сталинград, Мамаев курган, Лысая гора, Дом Павлова) приобретут дополнительные коннотации, другие – вовсе утратят свое ми-литарионимное значение (Барманцак, Цаца, Гумрак).

При детальном изучении милитарионим-ная полевая структура видится нам информативной не только в лингвистическом и в экс-тралингвистическом плане, но и в лингвокультурологическом, поскольку все единицы поля можно рассматривать как ономастические реалии – онимы, передающие фоновую информацию, т. е. информацию национальнокультурного характера.