Минимальное содержание права и его связь с нравственностью в неопозитивистской концепции Герберта Харта (подходы к исследованию)

Одним из вечных вопросов юридической теории является проблема соотношения права и морали. Право само по себе, будучи нормативным регулятором общественных отношений, так или иначе, связано с иными социальными регуляторами и в первую очередь с нравственностью. Вопрос их соотношения и взаимосвязи стал не просто принципиальным, но сущностно определяющим при формировании самого понятия права. Вот уже где-то лет тридцать пять в российской юридической науке высказываются предложения об интегративном подходе к пониманию права. При этом в дискуссии участвуют очень авторитетные отечественные ученые (В.Г. Графский, В.В. Ершов, В.Н. Карташов, И.Ю. Козлихин, В.Н. Корнев, В.В. Лазарев, В.В. Лапаева, М.В. Немытина, А.В. Поляков, Р.А. Ромашов, В.М. Шафиров и др.). Представители указанного направления понимания права, при всех особенностях подхода каждого, сходятся на том, что при интегрировании (объединении) концепций из них берется лишь то лучшее и прогрессивное, что в них имеется. Определить это лучшее и прогрессивное вряд ли возможно без нравственного подхода к их оценке. Другими словами, представители интегративного подхода к пониманию права не обходятся без нравственного императива.

Остроту этой дискуссии можно было наблюдать на заседании круглого стола, проведенного 13 февраля 2017 года в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации под руководством вице-президента Российской академии наук, академика Т.Я. Хабриевой и классика теории права, профессора В.В. Лазарева. Круглый стол был посвящен именно проблемам интегративного правопонимания и сформулирован следующим образом: «Интегративное понимание права». В его работе приняли участие как сторонники, так и противники обсуждаемого подхода. В основу обсуждения были положены по существу две противоположные статьи: Лазарев В.В. «Интегративное восприятие права» [18] и А.Ф. Черданцева «Интегративное недопонимание права» [23]. Звучали не только слова поддержки (Ю.Г. Арзамасов, С.Н. Бабурин, Н.В. Варламова, В.Г. Графский, М.Л. Давыдова, В.В, Ершов, В.Б. Исаков, Н.А. Колоколов, А.В. Корнев, С.В. Липень, О.Ю. Рыбаков, В.В. Сорокин, Н.Н. Черногор, В.М. Шафиров и др.), но и критики (В.М. Сырых), а также альтернативные взгляды (В.П. Сальников, В.В. Крусс, С.И. Захарцев). Все выступающие в той или иной степени затрагивали нравственный аспект [21].

Кроме указанного, в крайние годы предложены и другие подходы к правопониманию. Интересно то, что все они без морали не обходятся. Показательна в этом направлении позиция доктора юридических наук Ф.Х. Галиева. Он рекомендует подходить к пониманию права через синкретизм современной правовой культуры [2; 3; 4]. Философия синкретизма вообще предполагает тесное взаимодействие в обществе не только права и морали, но и всех без исключения социальных норм. Именно в этом и проявляется синкретизм. Определяя понятие синкретизма правовой культуры современного общества, Ф.Х. Галиев понимает под ним естественным образом формируемую в ходе жизнедеятельности общества объективную «взаимообусловленность, взаимосвязь, взаимозависимость и взаимодействие различных социальных норм, в комплексе воздействующих на сознание и поведение людей» и способствующих «оптимизации общественных отношений в соответствии с представлениями о добре и спра-

ведливости» [5, с. 12]. Как видим, в синкретизме идет речь не только о единении всех социальных регуляторов, но и об оценке их с позиции нравственности (добра и справедливости).

Профессор В.М. Шафиров, известный сторонник интегративного подхода, в то же время придя к выводу о бинарности действующей Российской Конституции, видит в ней основу понимания всего права. В частности, он пишет: ««Конституция закрепляет бинарную природу права: естественное начало (природа личности) и позитивное начало (политическая природа). Это сформулировано следующим образом: «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения» (ст. 17); «признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства» (ст. 2) [24, с. 2]. А раз так, то здесь наблюдается интеграция и естественно-правовой, и нормативистской концепций. Конституция уже возвышается над законом, это не Основной закон, а правило, стоящее над ним. «Конституция олицетворяет собой, – по выражению В.М. Шафирова, – акт народоправия (референдума), воплощающий в себе достижения отечественной и мировой цивилизации и культуры. Если сказать образно, то она представляет собой светскую «правовую Библию» свободы и справедливости в обществе» [24, с. 2]. В данном случае наблюдается ситуация, когда исследователь, не отходя от прежней своей позиции, усиливает ее путем дополнительной аргументации, связанной с наращиванием оснований и переходя к концепции большего методологического уровня.

В крайние годы наблюдается активизация юристов к использованию возможностей юридической герменевтики. На это обратил внимание Ю.П. Боруленков и сформулировал свой подход к пониманию права [1]. Понятно, что и В.М. Шафиров, и Ю.П. Боруленков в своих интерпретациях не абстрагируются от моральных ценностей, а берут их на вооружение для усиления своих аргументов. И, пожалуй, весьма показательной в эволюции правопонимания является позиция философов права, профессоров В.П. Сальникова и С.И. Захарцева. Примерно три года назад они выдвинули компрехендную (всеохватывающую) доктрину понимания права, посвятив этому несколько монографий [6; 13] и более десятка научных статей [7; 9; 12]. Их позицию поддержали основоположник философии права в нашем Отечестве, член-корреспондент Академии наук СССР и Российской Академии наук, профессор Д.А. Керимов и другие авторитетные исследователи (Р.Ф. Исмагилов, Т.В. Керимова, А.А. Корольков, Д.В. Масленников, И.Ф. Покровский, С.В. Степашин, А.Г. Хабибулин и др.) [15; 16; 17; 19; 20]. В.П. Сальников и С.И. Захарцев сравнивают право с бриллиантом и полагают, что право, как и бриллиант, имеет не менее 57 граней. И каждую из этих граней необходимо видеть и осознавать. Лишь познав все грани права, можно увидеть его сущность и социальную ценность. В частности, они пишут: «Исторически сколько было различных концепций понимания права? Казалось бы, не мало (позитивистская, естественная, договорная, психологическая, историческая, социологическая и т.д.). Однако их и не так много, как граней бриллианта. Наши исследования позволили нам высказать предположение, что пока не будет создано значительное количество самостоятельных концепций, объективно и полно раскрывающих конкретные грани права, единого и общего понятия нам не удастся создать. Но как только количество определений права достигнет критической массы, оно перерастет в качество, в результате чего мы получим понимание права на уже совершенно новом уровне, может быть удивительным для нас всех.

Отсюда вопрос: если мы объединим все, что нам известно сейчас о праве, мы получим нечто большее и всех устраивающее? Судя по всему – нет. Пока мы лишь дошли до понимания того, что нельзя останавливаться только на одной концепции права, пытаться «делать» ее господствующей, главной. Надо стремиться объять право целиком, изучать право всеохватывающе. Такой компрехендный подход (от латинского Сomprehendo – всеохватывающий) к изучению права в данном случае является наиболее подходящим» [8, с. 12]. Интересно и то, что В.П. Сальников и С.И. Захарцев не ограничивают право только лишь его положительными свойствами, не идеализируют. Более того, доказывают, что оно бывает не только ценностью для общества и конкретного человека, но и наоборот – абсурдным, глупым и даже вредным [11]. Но в нем всегда присутствует нравственная окраска, без нее право немыслимо. Нрав- ственные, эстетические критерии имманентны праву. На данное обстоятельство ученые обращают внимание во многих своих работах [10; 14]. На противоположных полюсах этой проблемы стояли и продолжают стоять две антагонистические правовые теории юснатурализма и позитивизма. Аргументы данных концепций концентрируются вокруг следующих тем:

• 1.    Нормативность и универсальность нравственных императивов;

• 2.    Наличие концептуальной связи права и морали;

• 3.    Допустимость нравственной оценки права.

От содержания каждой из этих тем без преувеличения зависит само понимание права, основания и закономерности его действия. При этом, не смотря на, казалось бы, определенность вопросов, при ответе на которые может быть решена проблема соотношения права и морали, современное правопонимание излишне концентрируется на полемике вокруг крайних и соответственно чрезмерно категоричных положениях позитивистской и естественно правовой доктрины. Довольно банальное выражение, что истина лежит где-то посередине, в данном случае представляется как никогда актуальным. Такая попытка компромиссного ответа на проблему определения соотношения права и нравственности дана в правовой концепции Герберта Харта. Являясь по сути позитивистской, данная теория, тем не менее, стремится дать максимально объективную оценку названному вопросу, стремясь избежать грубых методологических ошибок естественно правовой и собственно классической позитивистской доктрины. Об успешности выбранной Хартом аргументации свидетельствует помимо прочего и то, что его теория стала знаковой для правовой науки в целом.

Объектом рассмотрения и критики Харта стало простое утверждение о том, что между правом и моралью явно прослеживается связь, являющаяся необходимой и естественной и которую потому необходимо учитывать как определяющий фактор при формулировании понятия права и определении специфики его функционирования [22, c. 153]. Принятие данного утверждения не является чем-то простым и имеет колоссальные последствия хотя бы потому, что ставит под сомнение правовой характер существующих нормативных систем, которые, так или иначе, могут не отвечать базовым принципам морали и справедливости.

Немаловажным является также, что такая связь не является достаточно ясной и может объяснять с точки зрения различных подходов и интерпретаций. Попытка максимального глубокого рассмотрения утверждения о необходимой связи права и морали, по утверждению Харта, способна увести глубоко в сферу философии морали [26; 27, chap. 12; 28, chap. 6]. Принципиальными же и разумно достаточными Харт считает выводы из следующих вопросов:

• 1)    наличие в сфере морали особого нравственного императива идеи справедливости, объясняющей ее тесную связь с правом;

• 2)    характеристика моральных правил как нормативного регулятора;

• 3)    связь нравственных и правовых норм.

Было бы заблуждением, что в отношении действующих законов или правоприменительных актов в правовой системе не делаются, по крайней мере, неофициальные оценки их соответствия нравственным. В подобных случаях таким критерием выступает справедливость, подразумевая под собой и другие нравственные идеалы. Харт соглашается с тем, что справедливость составляет важный критерий оценки правовых норм, однако, подмечает, что не следует подменять ею другие нравственные императивы и не принимать во внимание возможность оценки права с позиции других критериев. Оценка права не ограничивается категорией справедливости, поскольку плохой закон не обязательно несправедливый [25, 31, 32].