Многогранность научных подходов к роли языка в мировой политике

измерение мировой политики.

Актуальность темы данной статьи определяется тем, что на сегодняшний день значение языкового фактора в мировой политике возрастает. Многое из происходящего в современном мире тесно связано с идеями мультилингвизма, национальными интересами государства в таком аспекте, как язык. Все больше рассматривается такой феномен, как язык глобализации, который также диктует тенденции развития языка в современном мире. При изучении лингвистических подходов, в центре которых фигурирует человек и его восприятие мира, необходимо также выделить и области, которые по своему характеру являются междисциплинарными, и вносят свой вклад в формирование понятия лингвистического измерения мировой политики. Сейчас в число таких научных течений входит социолингвистика, лингвокультурология, психолингвистика, эколингвистика, лингвоэкономика и прочие. Они, по своей сущности, являются отдельными течениями и изучают фактор влияния языка в той или иной области знания. Исходя из этого, общей целью данной статьи становится определение роли языка в мировой политике в рамках того или иного подхода современной науки.

«Мирополитические (международные) отношения ‒ совокупность экономических, политических, правовых, дипломатических, военных, культурных и других связей и отношений между государствами, социальными, политическими, экономическими силами (субъектами), действующими на мировой арене» [10, c. 51]. Лингвистический аспект является составной и неотъемлемой частью культурной взаимосвязи субъектов международных отношений. Язык является важнейшим средством общения между людьми, а также средством формирования и выражения мыслей и чувств. Первая строчка Нового Завета Евангелие от Иоанна гласит: «В начале было Слово» [3]. Многие ученые, исследовавшие роль языка в жизнедеятельности человека, прихо- дили к такому выводу, что наши действия и наше мышление зависят от конкретного языка. Такие предположения заложили основу теории лингвистического детерминизма. Любой конкретный язык формирует у человека определенную «картину мира», понимание реальных событий, свое представление о других народах, их жизни и менталитете. В свою очередь, язык – «исторически сложившаяся система звуковых, словарных и грамматических средств, объективирующая работу мышления и являющаяся орудием общения, обмена мыслями и взаимного понимания людей в обществе» [6, c. 235]. Из этого определения следует, что именно язык является средством формирования мыслей человека и менталитета определенного народа. Наряду с менталитетом с помощью языка формируется и национальная культура. Именно она вбирает в себя не только наиболее развитые формы освоения окружающей действительности в различных видах деятельности (политика, наука, философия, искусство и т.д.), но и постоянно воспроизводит элементы архаичности в сфере обыденной жизни: быт, различные обряды и верования, фольклор, мифы и т.д. [1]. С. Хантингтон строит свою теорию на культурном и цивилизационном многообразии, при этом он не отождествляет их, а наоборот, делает акцент на их различии, так называемом столкновении цивилизаций. Язык выступает в качестве одного из факторов мировой политики, поскольку он лежит в основе или, по меньшей мере, неизбежно сопровождает большинство «жестких» конфликтов современности. Исходя из теории Сепира-Уорфа, разные языки обусловливают формирование различных картин мира [14, с.18]. Именно эта непохожесть языков (картин мира) провоцирует конфликт цивилизаций по терминологии С. Хантингтона. Помимо цивилизационного подхода к изучению языка, огромную роль играет и философский. В этой области мы рассмотрим позднюю работу Людвига Витгеншейна «Философские исследования», которую можно полностью отнести к такому научному течению, как логический позитивизм. «Логический позитивизм ‒ направление философии, основывающееся на том, что для познания устройства мира требуются наблюдаемые доказательства, опирающиеся на рационализм, то есть познание через разум. Логический позитивизм утверждает, что мир можно познать, но для этого необходимо стать наблюдателем и поэтому его еще называют логическим эмпиризмом. В позитивизме все знания должны проверяться опытом и экспериментом; мир такой, каким мы его воспринимаем с помощью чувств» [2, c. 158]. Философские проблемы лежат в основе всего. В ХХ в. произошел лингвистический переворот в философии. Философия языка включает в себя широкую область исследований, направленных на изучение взаимоотношений между языком, бытием (реальностью, действительностью, миром) и мышлением, а также сами теоретико-методологические знания, выражающие и интерпретирующие эти взаимосвязи. Эти сферы – язык, бытие и мышление – могут трактоваться при этом в различных лингвофилософских концепциях. Мир полностью отражается в языке. Л. Витгенштейн в своей работе «Философские исследования» рассматривает обыденный язык человека. Основное понятие ‒ языковая игра: язык представляется совокупностью языковых игр. Значение слова есть его употребление в рамках языковой игры, а правила такой игры есть практика. Философские проблемы в этом утверждении являются следствием неправильного словоупотребления. Автор считает, что, если человек представляет себе какой-нибудь язык, значит, он представляет некоторую форму жизни. Термин «языковая игра» нужен для того, чтобы подчеркнуть, что говорить на языке – компонент деятельности или форма жизни. Цель языка выражать мысли, поэтому цель каждого предложения – выражать какую-то мысль. Язык как инструмент. Его понятия и ведут нас к исследованиям. Проблема в том, что разнообразие всех языковых игр не осознается человечеством, но каждое новое действие, слово – это всегда языковая игра.

При изучении влияния языка на деятельность человека была разработана концепция лингвистического детерминизма, сторонники которой рассматривают язык в качестве важнейшего признака этноса. Здесь хотелось бы подробнее остановится на гипотезе Сепира-Уорфа, которая, по его мнению, является одной из самых важных в учении о языке. Концепция, разработанная в 30-х гг. XX в., согласно которой структура языка определяет мышление и способ познания реальности, предполагает, что люди, говорящие на разных языках, по-разному воспринимают мир и по-разному мыслят. В частности, отношение к таким фундаментальным категориям, как пространство и время, зависит в первую очередь от родного языка индивида. Из приведенного выше утверждения также становится ясно, что различные языки должны оказывать различное влияние на мышление и опыт человека. Таким образом, Сепир вводит понятие лингвистического детерминизма (язык может детерминировать мышление) и лингвистической относительности. Э. Сепир полагал, что языки – это способы выражения социальных миров разных социальных групп. «Миры, в которых живут различные общества, – это разные миры, а вовсе не один и тот же мир с различными навешанными на него ярлыками» [7, c. 51]. Можно выделить две основные тенденции, которые часто называют «сильным» и «слабым» вариантом гипотезы Уорфа. Сильный вариант, которого, как правило, придерживался и сам Уорф, утверждает, что язык определяет характер мышления и поведения; что язык представляет собой как бы почву для мышления и философии. «Формирование мыслей – это не независимый процесс, строго рациональный в старом смысле этого слова, но часть грамматики того или иного языка и различается у различных народов в одних случаях незначительно, в других – весьма существенно, так же как грамматический строи соответствующих языков. Мы расчленяем природу в направлении, подсказанном нашим родным языком. Мы выделяем в мире явлении те или иные категории и типы совсем не потому, что они (эти категории и типы) самоочевидны; напротив, мир предстает перед нами как калеидоскопическии поток впечатлении, который должен быть организован нашим сознанием, а это значит в основном – языковой системой, хранящейся в нашем сознании» [12, c. 27]. Слабый вариант, который в той или иной форме популярен и в наше время, просто утверждает, что некоторые аспекты языка могут предрасполагать к выбору человеком определенного способа мышления или поведения, но этот детерминизм не является жестким, мы не находимся полностью в плену у своего языка, он просто указывает нам линию мышления или иного вида поведения [9]. Сепир и Уорф утверждают, что невозможно найти два абсолютно разных языка, которые бы одинаково отражали действительность. Язык – это «путеводитель в социальной действительности» [7, c. 21]. Существует ряд ученых, которые придерживаются противоположных взглядов и считают, что язык не определяет язык нации, а просто является его отражением [5]. Такие выводы можно увидеть в работах Г.В. Колшанского.

В рамках лингвистических исследований нам бы хотелось осветить еще одну теорию, представленную американским лингвистом Аврамом Ноам Хомским, которая называется «Теория универсальной грамматики». Универсальная грамматика ‒ термин, которым в ряде лингвистических теорий обозначается предполагаемый набор правил или принципов, присущих каждому человеческому языку. Подобные правила не определяют язык полностью: они допускают значительную вариантность, но ограничивают ее некоторыми конечными рамками. В современной когнитивной науке универсальная грамматика понимается как встроенное на генетическом уровне знание о языке [4, c. 135]. Аргументами в пользу существования данной теории являются: наличие определенных языковых универсалий (таких как, к примеру, части речи, гласные и согласные звуки и т.п.), присутствующих во всех языках; данные исследований усвоения языка; доводы в пользу существования отдельного языкового модуля ‒ независимой когнитивной системы в составе человеческого разума, предназначенной для обработки языка [15]. В теории универсальной грамматики должны быть сформулированы принципы организации языка, которые в рационалистической концепции считаются обусловленными универсальными свойствами разума. Хомский исходит из того, что мыслительные процессы одинаковы у всех «нормальных» людей, а это означает, что на универсальную грамматику накладываются очень сильные ограничения, обусловленные конститутивными особенностями человеческого мышления как врожденной способности, поэтому варьирование языковых структур оказывается отнюдь не беспредельным. Таким образом, универсальная грамматика и «врожденные идеи», если воспользоваться традиционным философским термином в концепции Хомского, оказываются взаимосвязанными, и эта связь обусловлена зависимостью языковой деятельности от мыслительной, определяемой, в свою очередь, принципами нервной организации человека, сложившейся в ходе длительной эволюции. Наличие специфических речевых центров в мозге подтверждает предположения Хомского о врожденном характере языка и наличии универсальной грамматики. Существует одно отклонение от этой теории, найденное американским академиком Дэниэлом Эвероттом в ходе его путешествия по Южной Америке. Он обнаружил народ под названием пирха, который говорит на этом языке, и в нем отсутствует прием, называемый рекурсией.

Подводя итог, можно сказать, что в современной науке существует огромное количество теорий, концепций и направлений, связанных с изучением языка и его влияния на природу человека, на его мировоззрение. В данной статье подробно рассмотрены лишь некоторые из них, которые доказывают, что изучение лингвистики играет немаловажную роль в формировании правильного представления о мире, о процессах, происходящих в нем. У носителей определенного языка существует свое восприятие, так называемые «картины мира». Прослеживается некая взаимосвязь между языком и мышлением, способом и методом познания реальности. В подтверждение этому была рассмотрена теория лингвистического детерминизма Сепира-Уорфа.