Многовековая "драма великого народа": "девственная Испания" Уолдо Фрэнка

Культура и история Испании оказали значительное влияние на американскую литературу Многие американские писатели стремились отправиться в самую неевропейскую из всех стран Европы, объединившую элементы восточной и западной культур. На рубеже XIX-XX вв. отстающая в плане технологического прогресса Испания для американской нации, живущей в машинном веке, стала объектом идеализации, представлялась «полезным противоядием тому направлению, которое для своей страны американцы полагали излишним - тенденции к неконтролируемому прогрессу» [Suarez Galban 2011, 365] (здесь и далее перевод с англ, мой - В.П.\ «Романтическая Испания, украшенная или созданная воображением» [Williams 1955, 278], ее духовная жизнь интересовала многих американских авторов - Г. Стайн, Э. Хемингуэя, Дж. Дос Пассоса и др. Исключением не был и Уолдо Фрэнк (1889-1967).

Еще в ходе работы над книгой «Наша Америка» («Our America», 1919), много путешествуя по своей стране, У. Фрэнк в 1918 г. посещает Нью-Мексико, где наблюдает за жизнью испаноязычного населения штата. В 1921 г. он принимает решение отправиться в Испанию, страну, где испаноязычные народы Америки берут свои истоки. Свое желание он объясняет так: «Все постоянно ездили в Европу. Однажды я вдруг подумал: “Для меня Европа - это Англия, Франция, Германия, Италия... Почему не Испания?" (курсив Фрэнка - В.И.) Испаноязычное население юго-запада Америки поразило меня - и я признавал это на страницах “Нашей Америки”. Но тогда я не пытался разобраться, что именно меня тронуло. Почему бы не отправиться в Испанию? (курсив Фрэнка - В.П.) <.. >  Я бы хотел увидеть Испанию, написать несколько ярких заметок для журналов, чтобы возместить расходы на поездку» [Frank 1973, 109-110].

В 1921 г. Фрэнк пересек Атлантику и через Португалию добрался до Испании. Первая увиденная им сцена уже привлекла его внимание: он наблюдает за солдатами в Бадахосе, которые переходят строевым шагом из одного вагона в другой. Это событие произвело на него огромное впечат- ление, он писал: «Разителен был их контраст с европейской расой <.. > В этих людях что-то было, что-то такое, что я раньше не чувствовал, а что именно - это мне предстояло выяснить» [Frank 1973, 110-111].

Первое время американский писатель не был знаком со своими испанскими собратьями по цеху. Он начал изучение испанского языка и затем, уже в Испании, принялся за чтение: освоил «Испанскую идеологию» А. Ганивета («Idearium espano 1», 1897), работы X. Ортеги-и-Гассета, М. де Унамуно и др. В одной из этих книг - «Угроза янки» Луиса Аракистай-на («Е1 peligro yanqui», 1921) - У. Фрэнк встречает упоминание о себе и своей книге «Наша Америка», после чего обращается с приветственным письмом к автору. Аракистайн, в то время руководивший еженедельником «Espana» и имевший большое количество контактов, знакомит Фрэнка с X. Ортегой-и-Гассетом, И. Барохой, Асорином, Р. Пересом де Айалой и др. Путешествие продлилось около двух месяцев (с июля по август); по возвращении в Штаты У. Фрэнк продолжил трудиться над романом «Раав» («Rahab», 1922), отложив планировавшуюся работу над статьями по итогам путешествия и чувствуя необходимость тщательнее изучить испанскую культуру: «Я знал, что я желал вернуться в Испанию, а не извлечь выгоду из нее» [Frank 1973, 112].

В 1923-1924 гг. У.Фрэнк отправляется в Северную Африку, а затем снова едет в Испанию, следуя, таким образом, историческому пути арабских завоевателей Пиренейского полуострова. В этой поездке он знакомится с Ф. де Онисом, В. Кент, А. Рейесом и др. В феврале-марте 1924 г. У. Фрэнк вступает в полемику с Р. Пересом де Айалой на страницах ежедневника «Е1 Sol», где были опубликованы фельетоны де Айалы об экономической свободе в США [Ayala 1924а, 8]. Перес де Айала рассуждал о технологическом развитии американской нации, ее подчиненности материальному, а не духовному прогрессу. «Ехать из Европы в Америку - будто двигаться от сложного к простому», - писал де Айала. В мартовских номерах «Е1 Sol» на первой полосе были напечатаны возражения У. Фрэнка, приславшего письмо в редакцию и пожелавшего выступить в защиту США и призвать Переса де Айалу к глубокому, а не поверхностному анализу американской действительности. Редакция «Е1 Sol» публиковала полемику Фрэнка и П. де Айалы в трех номерах (от 2, 4 и 9 марта 1924 г.) [Ayala 1924b] [Frank 1924], писатели, несмотря на спор, давали друг другу положительные характеристики, что значительно повышало авторитет Фрэнка в глазах испанской читательской аудитории. Кроме того, идеи о чрезмерном стремлении американской нации к материальному благополучию, высказанные П. де Айалой в его фельетонах, были созвучны взглядам У. Фрэнка, нашедшим отражение в его книге «Наша Америка». На страницах «Е1 Sol» прозвучала и другая важная идея Фрэнка, в значительной степени определявшая его творческий путь, - о единстве обеих Америк, США и Латинской Америки. У. Фрэнк делится с П. де Айалой: «Мне больно от бездны невежества и недоверия, разделяющих две наши Америки. Мне еще больнее осознавать, насколько мы сами углубили эту пропасть. <...> Пришло время слить воедино наши духовные устремления» [Remate de una conver-sacion 1924, 2] (здесь и далее перевод с исп. мой - В.П.\ Испания должна была помочь ему в этом: в Мадриде Фрэнк познакомился с Альфонсо Рейесом, мексиканским писателем, журналистом, будущим послом Мексики в Аргентине, который, заметив интерес Фрэнка к Испании и узнав о его работе над книгой, которая будет посвящена духовной истории страны, дал ему следующий совет: «Не забывай, что Испания - это путь в нашу Америку» [Reyes 1942, 196]. Позднее У. Фрэнк напишет А. Рейесу: «Если я сблизился с Испанией, так это потому, что я хочу отправиться в Испанскую Америку по царскому пути истории» [Reyes 1942, 198].

Фрэнк вернулся в Штаты в сентябре 1924 г, уже завершив работу над одной из частей будущей книги «Девственная Испания: эпизоды из духовной драмы великого народа» («Virgin Spain: Scenes from the Spiritual Drama of a Great People», 1926); в американской прессе появился ряд его «испанских» заметок. В том же году в аргентинской газете «La Prensa» (22.11.1925) У. Фрэнк снова выступил в защиту американцев, реагируя на статью Рамиро де Маэсту «Англия и Соединенные Штаты» («Inglaterra у Estados Unidos»). Маэсту задавался вопросом об отношениях между двумя странами: о составе американского населения, новом иммиграционном законе (отводившем наибольшую квоту на въезд в США мигрантам из Великобритании). Правящий класс желал сохранить господство англосаксов в США, в то время как этнические меньшинства (в особенности евреи) выражали свой протест против всего британского; в пример Маэсту приводил литераторов еврейского происхождения Г.Л. Менкена, У. Фрэнка и Л. Льюисона. В присланном в редакцию «Еа Prensa» письме Фрэнк, во-первых, опровергает слова Маэсту об антианглийских настроениях в обществе, а во-вторых, заявляет о недопустимости деления молодого поколения на расы и национальности, поскольку это делает невозможным «создание единой американской нации, если таковая должна существовать» [Una carta de Waldo Frank 1926, 347].

Безусловно, такая активность У. Фрэнка в испаноязычной прессе способствовала его большой популярности в литературных кругах Испании, несмотря на то, что испанская публика на тот момент еще не была знакома с его художественной прозой. В марте 1926 г. в нью-йоркском издательстве «Boni and Liveright» выходит долгожданная в Испании книга У. Фрэнка «Девственная Испания», написанная по итогам его двух путешествий в 1921 и 1924 г. Менее чем через год «Revista de Occidente» выпускает ее испанский перевод, выполненный поэтом Леоном Фелипе.

Книга открывается эпиграфом из «Испанской идеологии» А. Ганиве-та и посвящением испанским коллегам и друзьям Фрэнка - Ф. де Онису, X. Ортеге-и-Гассету X.R Хименесу, И. Барохе, Асорину Р. де Маэсту, И. Салинасу и др., с которыми общался У. Фрэнк, чьи труды изучал и на чьи идеи опирался. В предисловии автор называет свою книгу «симфонической историей». Почувствовать дух Испании, услышать ее звучание можно, только изучив ее историю, литературу, политику, искусство. Ис- пания У. Фрэнка - это живой организм, где все взаимосвязано, а потому писатель отказывается по отдельности анализировать ее составляющие -историю, географию, традиции: «Я всего лишь намеревался позволить им взойти на сцену, одному за другим и в порядке значимости, играя свои роли, подобно актерам драмы, и развиваясь, подобно музыкальным темам в симфонии» [Frank 1926, 2]. В своих дневниковых записях писатель указывал, что первоначально основной темой книги должна была стать драма об изгнании евреев с Пиренейского полуострова - интерес к этой странице истории был обусловлен происхождением писателя. Однако затем он обращается к изучению становления испанской культуры в целом и влияния на нее еврейской культуры в частности [Carter 1967, 70].

Книга делится на три части или, будучи «драмой», на три акта: «Испания», «Трагедия Испании», «По ту сторону Испании». В первой части У. Фрэнк исследует историческое и духовное прошлое страны: обращается к «идее ислама», укрепившейся на юге Испании, в Андалусии, и повлиявшей на всю испанскую нацию, что отличает ее от других европейских государств. Фрэнк опирается здесь на идею М. де Унамуно об Испании sui generis - синтезе африканских, семитских и европейских корней.

Во второй части Фрэнк исследует важнейшее для поколения писателей 98 года понятие «воли» - по Фрэнку, именно в ней и заключается «трагедия Испании». Воля католических королей Изабеллы I Кастильской и Фердинанда II Арагонского, направленная на объединение земель, приводит к изгнанию евреев, усилению инквизиции и продолжению войны, ставшей уже естественной составляющей Испании. Христос «приносит на землю не мир, но меч». Воля Дон Кихота, его стремление возродить рыцарство, а значит и весь мир, - это «подражание Христу» («Christlike»), однако Дон Кихот никого не убеждает, не обретает последователей и учеников и, «в конце концов, отрекается от своей миссии и называет ее безумством» [Frank 1926, 214]. Воля - поток энергии, который может сделать человека счастливым, «если все его мысли и чувства подчиняются его воле» [Frank 1926, 248]. Испания несчастлива, поскольку поток ее жизненной энергии остановлен, она двигается подобно спящему лунатику.

О пробуждении от этого сна У Фрэнк рассуждает в третьей части. По ту сторону Испании, в землях Каталонии и Страны Басков, живут другие народы, некогда подчиненные кастильскими королями, но сохранившие первозданную энергию и силу духа, которую теперь могут передать Испании, несмотря на отсутствие единства между ними. Испанский народ еще не утратил своей цельности, в отличие от ряда европейских стран. «Девственная» (первозданная, духовная) Испания должна преодолеть Испанию «официальную» (правительственную), и «испанский дух» может стать спасением цивилизации.

Испанские критики встретили вышедшую книгу более чем благосклонно. Рецензии на нее печатались не только в литературных журналах, но и в центральной прессе («Е1 Liberal», «Е1 Sol» и др.). У. Фрэнк приобрел особенный статус иностранца, хорошо пишущего об Испании, что было редкостью: «Часто об Испании пишут очень плохие книги. Возможно, чем дальше от нас находится автор, тем хуже получается книга. <.. > Мы должны поздравлять друг друга и радоваться, когда кто-нибудь приезжает к нам издалека и на страницах интересной книги составляет практически безошибочное, правдивое мнение о нас, и более того, делится наблюдениями о нашей духовной жизни, такой интимной и тайной» [Chabas 1926, 6]. Перу испанского драматурга и журналиста Мануэля Абриля принадлежит двухстраничный отзыв в журнале «La ciudad lineal», где также дается весьма высокая оценка умению У. Фрэнка достоверно интерпретировать прошлое и настоящее Испании, почувствовать ее истинную суть: «Человек, не умеющий оценить данные и факты и вписать их в контекст идей, <.. > не сможет разглядеть ни нации, ни ее сути и, следовательно, не сможет стать ни мыслителем, ни поэтом. Уолдо Фрэнк сумел стать и тем, и тем. <...> Мы впервые читаем книгу, написанную иностранцем, практически не замечая в ней следов иностранного восприятия» [Abril 1928, 18-19]. Критики делали акцент на том, что именно личный опыт, накопленный автором в ходе его двух путешествий, лег в основу книги, что способствовало максимальному сближению с испанским миром и глубокому пониманию испанской культуры. Мадридская утренняя газета «Е1 Imparcial» отмечала, какому глубокому анализу подвергает У. Фрэнк испанский дух: «Писатель не ограничивается созерцанием живописности мест, но с усердием стремится к пониманию испанской души в ее истории и ее традиции» [L.S. 1928, 8].

Авторы американских рецензий были не столь единодушны, к тому же, заметки были значительно меньше по объему. Отмечалось, что эта книга -«вдумчивая красивая интерпретация развития Испании», «самая зрелая работа мистера Фрэнка», которая отличается, однако, «слишком эмоциональным, неясным, сбивчивым» [Peixotto 1926, 720] языком. Содержание книги также не было оставлено без внимания. Нью-йоркский еженедельник «The Outlook» колко высказался о вышедшей книге и положительных откликах на нее: «Книгу расхваливали как источник невероятной мудрости и красоты, как лучшую книгу, когда-либо написанную об Испании. Ничего подобного. В ней есть несколько отличных пассажей, вроде глав об Изабелле или Эскориале. Это моменты просветления у автора. Будь вся книга такой, как эти пассажи, это была бы очень хорошая книга» [Current books 1926, 420]. Многие критики отмечали чрезмерную субъективность Фрэнка. Так, в газете «The Nation» Э. Парсонс отмечает, что у Фрэнка наблюдается то заимствование ряда идей Унамуно и Менендеса-и-Пелайо, то, напротив, слишком индивидуальный взгляд: «Его часто увлекают его собственные ритмы и его собственные настроения. <...> Он дает нам представление не о самой вещи, а о том, что он считает важным в этой вещи» [Parsons 1926, 646]. Похожую картину рисует и М. Ли в «The New York Times»: «Слишком часто мистер Фрэнк выдает свое личное мнение за аксиому. <...> Описывая испанский дух, он приукрашивает. Его догадки восторженны, его симпатии подогреваются воображением. <.. > В этом весь мистер Фрэнк. И в этом его Испания» [Lee 1926, 7]. На последнюю рецензию откликнется и сам Фрэнк много лет спустя:

«.. .когда “Девственная Испания” была опубликована, недружелюбная журналистка из “The New York Times” назвала свою рецензию: “Уолдо Фрэнк говорит об Испании”. Она имела в виду, конечно, что автор говорил о себе, проецируя свои лирические словоизлияния на субъективное видение Испании. Она была права. Книга была самовыражением (курсив Фрэнка - В.П.) ее автора. Прекрасная леди не упомянула и не могла объяснить, почему и испанцы, в том числе и Унамуно, и латиноамериканцы, очевидно, знавшие Испанию, признали книгу как объективный (курсив Фрэнка -В.П.) портрет их страны и народа» [Frank 1973, 129-130].

Одной из причин расхождения в оценках книги в Испании и США могла также быть уже устоявшаяся на тот момент репутация Фрэнка как писателя, которого больше ценили в Европе и Латинской Америке, чем «дома», в Штатах.

Самая масштабная критика ожидала У. Фрэнка со стороны Дж. Дос Пассоса и Э. Хемингуэя, каждый из которых имел свои собственные представления об Испании. Оба обличали мистицизм Фрэнка, который действительно был ему тогда свойственен. Дос Пассос опубликовал в «New Masses» небольшую, но едкую рецензию «Испания на монументе» («Spain on a Monument»). Он упрекал Фрэнка в статичности образов, тщательно выписанных, но не приносящих читателю никакого удовлетворения, и сравнивал книгу Фрэнка с испанским ретабло (алтарным образом), на котором располагаются ряды фигур святых и мучеников (а заодно и писателей, и исторических деятелей): «План архитектурен, резьба выполнена тщательно и умело, но по какой-то неведомой мне причине фигуры лишь отдаленно напоминают живых людей» [Dos Passes 1926, 27]. Рассуждения У. Фрэнка неконкретны, часто абстрактны, они не проясняют сути дела. Дос Пассос вспоминает свою работу в библиотеке Атенео в Мадриде, где, несмотря на теплые помещения и отличный кофе, царил «депрессивный запах загнивающих концепций и прекраснодушного исчерпавшего себя либерализма» [Dos Passes 1926, 27]. Он пишет: «“Девственная Испания” -это Испания, увиденная сквозь не слишком хорошо вымытые окна библиотеки Атенео» [Dos Passes 1926,27]. С тезисом об актуальности книги (сам Фрэнк считал ее таковой), Дос Пассос категорически не согласен: «<...> книга, направленная на создание пропорциональной основы для классификации фактов, событий, опыта, происшествий, не должна сообщать нам последние новости, но она хотя бы не должна игнорировать весь беспорядочный хаос <...>, который одурманивает, возможно, даже соблазняет Испанию в ревущей суматохе нового мира» [Dos Passes 1926, 27].

Некоторые эпизоды, по мнению Дос Пассоса, все-таки удались У. Фрэнку, как, например, описание боя быков. Э. Хемингуэй в своем эссе «Смерть после полудня» («Death in the Afternoon», 1932), посвященном испанской корриде, заводит разговор о книгах, написанных об Испании, и подвергает жесткой критике стиль Фрэнка: «Пока Фрэнк недолго был в Испании и работал над книгой о душе этой страны, его постигло некое озарение свыше, однако вышла по большей части ерунда. <.. .> Если автор пишет достаточно ясно, фальшь будет видна каждому Если же он, вместо того, чтобы говорить по существу, пускается в мистические рассуждения, то фальшь проявится не сразу, а другие писатели, вынужденные делать то же самое, будут восхвалять его в целях самозащиты» [Hemingway 1932, 53-54]. Отметим, что эссе вышло в 1932 г, спустя шесть лет после публикации «Девственной Испании».

Когда в Испании началась гражданская война, У. Фрэнк не торопился в места военных действий: в 1936 г. он заканчивал работу над романом «Жених грядет» («The Bridegroom Cometh»). В октябре того же года в «New Republic» он опубликовал открытое письмо премьер-министру Франции Леону Блюму с призывом вести совместную борьбу против фашизма и отказаться от политики нейтралитета [Frank 1936]. Как пишет Фрэнк в своей книге воспоминаний, Блюм не предпринял никаких мер и «разразилась Война» [Frank 1973, 187]. Только в апреле 1938 г. Фрэнк отправляется в республиканскую Испанию, где пробудет три недели. Его приезд освещался газетами «АВС», «Еа Libertad», «Solidaridad Obrera», валенсийским республиканским журналом «Нога de Espana» и др. Этой поездкой и несколькими статьями в защиту испанского Народного фронта [Frank 1938] ограничился Фрэнк в 1936-1939 гг.

По окончании гражданской войны и в разгар Второй мировой, в 1942 г. в США «Девственная Испания» была переиздана издательством «Duell, Sloan and Pearce» в том же переводе с новым подзаголовком: «Девственная Испания: драма великого народа» («Virgin Spain: The Drama of a Great People»). Книга предварялась двумя предисловиями: первое - «Значение и актуальность “Девственной Испании”» («Significance and Timeliness of “Virgin Spain”») было написано А. Рейесом в сентябре 1941 г. в Мексике, и второе - «от автора» - самим У. Фрэнком в декабре 1941 г. А. Рейес рассуждал о путешествиях американцев в Испанию и интересе испанцев к Америке, вспоминал о знакомстве и встречах с Фрэнком и говорил об актуальности вновь публикуемой книги. Предисловие Рейеса и весь труд Фрэнка роднила идея «нашей Испании», отныне не просто территории, а «потрепанного знамени души человеческой», которое заключает в себе надежду всего мира. «Под бомбардировками и кровью Испания все еще сохраняет свое исконное целомудрие», - констатировал Рейес [Frank 1942, XIX].

В предисловии У. Фрэнка содержится перечень основных изменений, внесенных в переиздание 1942 г. Модификации в основном коснулись третьей части: настоящее время сменилось на прошедшее, если речь шла о художниках, ушедших из жизни за эти годы, были расширены пассажи о П. Пикассо и А. Мачадо; глава «Два андалусийца», посвященная П. Пикассо и Х.Р Хименесу, была переименована в «Волнение», а глава «Пробуждающийся пыл», отсутствовавшая в издании 1926 г, была добавлена уже после гражданской войны. Остальные правки, по словам Фрэнка, ста-

ли бы излишними, поскольку ему еще в 1920-е гг. удалось предвосхитить трагическую судьбу Испании: «“Девственная Испания”, написанная в 1921-1925 гг, так естественно изображает то, что произошло с Испанией и Европой уже после ее публикации, что потребовалось добавить только одну главу До некоторых событий отсутствие этой главы было заметным пропуском в структуре книги. Будто бы автора предостерегли от окончания его Симфонической Истории, поскольку она писалась им за 10-15 лет до того, как необходимый для завершения книги материал стал действительностью» [Frank 1942, XXV-XXVI]. Финал книги стал называться «по-стлюдией», при этом остался практически неизменным.

По очевидным причинам дополненная книга не могла быть издана во франкистской Испании. Впервые на испанском языке она была опубликована в Буэнос-Айресе издательством «Losada» в 1947 г. В Испании мадридское издательство «Aguilar» в 1950 г. сделало репринт издания 1927 г, включив также предисловие А. Рейеса. В общей сложности книга (в первой и во второй, дополненной версии) выдержала одиннадцать изданий [Zaro Vera 2010].

В 1940-е гг. У. Фрэнк редко возвращается к испанской теме. Испанию он больше не посещал, что довольно резко прокомментировал один из современных исследователей его творчества - М. Огорзали, оценивший такое поведение Фрэнка как «предательское» [Ogorzaly 1994, 72]. Другой исследователь - Э. Суарес, в ответ на такое заявление Огорзали, утверждает, что предательством со стороны Фрэнка было бы именно возвращение в Испанию при франкистском режиме, противоречащее идеологическим воззрениям автора. Фрэнк сдержал обещание, данное А. Рейесу: он активно контактировал с латиноамериканскими странами, публиковался в латиноамериканской прессе, в том числе в аргентинском журнале «Sur», и продолжал придерживаться концепции единства испаноязычного мира. Латинская Америка после поражения республиканцев в гражданской войне в Испании представлялась ему преемником испанского духа, не утратившего своей цельности.