Моделирование потоков трудовых мигрантов в регион (на примере Свердловской области)

Миграция населения – процесс, в котором отражаются происходящие в стране события, и поэтому очень важно его изучать и следить за его динамикой. С одной стороны, миграция является индикатором социально-экономической ситуации в стране и ее регионах, с другой стороны, процессом, оказывающим существенное влияние на демографическую и социальную структуру населения, мест исхода и прибытия мигрантов, определяющих состояние региональных и локальных рынков труда.

Сложившаяся демографическая ситуация в России заставляет более позитивно понимать роль международной трудовой миграции в региональном развитии. Миграция во многом определяет межрегиональную дифференциацию экономической ситуации и качества жизни населения России [1]. В то же время часто неконтролируемый характер миграции заставляет задуматься об ее влиянии на теневую экономику [2, с. 72].

Число официальных трудовых мигрантов в России постоянно увеличивалось с конца 1990-х гг. В результате принятия нового более либерального законодательства тенденция роста учтенной трудовой миграции усилилась в 2007 г. и приблизилась к 2,5 млн чел. в 2008 г. (рис. 1).

1 Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (№ 11-06-00044-а «Социально-демографическое развитие регионов России: диагностика, прогнозирование и оптимизация управления»), гранта Президента РФ (№ МК-2195.2012.6 «Программно-технический компьютерный комплекс «Прогнозирование и оптимизация процессов воспроизводства и миграции населения»).

2 Данные Федеральной миграционной службы Российской Федерации

В то же время трудно дать точную оценку динамики общего потока трудовой миграции, поскольку его нерегистрируемая часть в разы превышает регулируемую составляющую, и тенденции ее изменения неопределенны.

Спад миграции в 2009 г., фиксируемый официальной статистикой, отразил как общее кризисное снижение спроса на рабочую силу, так и ужесточение правил приема трудовых мигрантов, продиктованное желанием защитить национальных работников от негативного влияния кризиса. Нерегулируемая составляющая, менее зависящая от мер миграционной политики, сократилась значительно меньше, что привело к резкому повышению доли теневой миграции и соответствующему снижению доли официальной ее части. В целом обвала миграции в регионе не произошло; по оценкам экспертов, потоки сократились примерно на 15-20%. Многие мигранты предпочли оставаться в России и занять «выжидательную» позицию [3, с. 18].

Однако, для того чтобы эффективно регулировать внешнюю трудовую миграцию, необходимо знать не только ее валовые масштабы, но и ареалы формирования миграционных потоков и территории вселения. Мигранты приезжают в Россию более чем из 100 стран мира, и главные миграционные потоки направляются в Россию из стран СНГ, доля которых в последние годы увеличивается, тогда как доля основных стран-доноров «дальнего зарубежья» (Китай, Турция, Вьетнам) сокращается. Этому способствовала либерализация режима трудовой миграции, коснувшаяся в основном мигрантов из стран СНГ, приезжающих в Российскую Федерацию в порядке, не требующем получения визы.

В реальном потоке их доля может быть еще выше, поскольку именно «безвизовые» мигранты составляют большинство, так называемых, «нелегалов». Кроме того, вклад разных стран СНГ в общий поток не остается неизменным. Наблюдается переориентация миграционных потоков из западных стран СНГ в сторону Европы, в результате происходит заметный рост доли мигрантов из государств Центральной Азии.

География распределения легальных трудовых мигрантов по территории Российской Федерации неравномерна и во многом зависит от уровня экономического развития российских регионов (рис. 2).

■ 2009    В2010

Рис. 2. Распределение иностранных работников по федеральным округам Российской Федерации в 2009 и 2010 гг. (человек)3

При этом распределение нелегальных трудовых мигрантов по территории Российской Федерации еще более дифференцировано в зависимости от социально-экономического развития регионов.

Для осуществления эффективного регулирования потоков трудовых мигрантов необходимо уметь прогнозировать величину и направление миграции, а также определять оптимальный объем миграционных потоков.

Проведенный анализ выявил комплекс проблем, возникающий при попытках оценить общий поток трудовой миграции в Россию с делением на страны происхождения мигрантов и регионы прибытия. Проведение такой оценки необходимо осуществлять на основе специальных модельных аппаратов с выявлением причин и последствий трудовой миграции.

Причины и последствия трудовой миграции

Трудовая миграция не только необходима России, но и неизбежна. Переток рабочей силы между рынками труда разных стран всегда имеет объективное основание в разности потенциалов национальных экономик, которая сейчас налицо. Разница в демографическом и экономическом развитии и уровне жизни между Россией и основными странами-донорами (страны СНГ и Юго-Восточной Азии) на протяжении еще длительного времени будет воспроизводить причины для трудовой миграции в Россию.

Для трудовой миграции в Россию, в первую очередь, из стран СНГ, характерны сильные выталкивающие факторы. По данным выборочных обследований, около половины опрошенных мигрантов не имели стабильной занятости на родине (были безработными, имели разовую или временную работу) [3, с. 16].

Относительно воздействия миграции на рынок труда в стране назначения необходимо признать, что изменения заработной платы в зависимости от иммиграции, скорее всего, распределяются среди работников неравномерно, и наиболее ярко выражены там, где местные работники конкурируют с иммигрантами. В России мигранты в большинстве случаев заняты на таких рабочих местах, на которые не претендует местное население. Это – тяжелые, непрестижные и малооплачиваемые работы, работы, носящие временный или сезонный характер, неформальный труд в сфере теневой занятости.

Высказанное предположение подтверждается данными опроса мигрантов: 45% мигрантов отметили, что они работают в окружении других мигрантов, только 15% мигрантов – что они работают в окружении местных жителей, 18% – что их окружают мигранты и местные поровну, 10% мигрантов работают в окружении приезжих из других регионов РФ [3, c. 36].

Неполная взаимозаменяемость труда мигрантов и местных жителей приводит к тому, что прибытие новых мигрантов отражается главным образом на мигрантах, приехавших раньше, так как вновь прибывшие мигранты конкурируют, в первую очередь, с ними. В соответствии с данными опроса, 28% мигрантов ощущают конкуренцию за свое рабочее место с местными работниками, и значительно больше (37%) – с такими же, как они, мигрантами [3, c. 36].

В то же время существует много исторических данных, согласно которым усиление мобильности сочетается со снижением разницы заработной платы в двух странах. «Миграция может быть действенной силой сближения заработков и доходов в регионах происхождения и назначения мигрантов. Дело в том, что по мере роста мобильности между двумя регионами их рынки рабочей силы все более интегрируются и становится трудно поддерживать значительные различия в заработной плате» [4, c. 76].

Генезис существующих моделей миграционных потоков

Основными моделями движения населения всегда были, так называемые, гравитационные, описанные ещё У. Изардом [5]. После их частичного обобщения, в котором учтено только сходство или только различие, они стали называться моделями тяни-толкай ( pull-push models ). В общей модели тяни-толкай представлены четыре параметра, отражающие предложение ( ci ), спрос ( aj ), различие ( dij ) и сходство ( rij ) условий:

• 1)    Способность ( ci ) покинуть исходную группу ( i ) определяется только её условиями и создаёт предложение.

• 2)    Достижимость ( aj ) конечной группы ( j ) включает лишь её условия и порождается спросом на человеческие ресурсы.

• 3)    Различие ( dij ) условий (например, заработков) асимметрично ( dij ⋅ dji =const ): чем лучше условия в группе i , тем меньше желание поменять её на любую другую ( j ), но тем больше желание в неё перейти.

• 4)    Сходство условий пары групп симметрично ( rij=rji ).

Общая модель имеет вид

Mj=B • ci • aj • dij • rij;       (1)

где λij – интенсивность перехода отдельной личности из i в j ;

B – единица измерения.

Легко видеть, что модель, во-первых, включает все известные тяни-толкай модели, и, во-вторых, её четыре параметра – это качественные величины, и они определены, по крайней мере, с точностью до произвольного положительного множителя.

Расширенную версию гравитационной модели предложил К. Кумо [6, с. 140.]:

P“ • Pв

M. = g-- "ri         56

D _ij

•

Y j

Y i

где M_ij – число мигрантов из области i в область j ; g – коэффициент гравитации; P_i – население области i ; P_j – население области j ; D_ij – расстояние между областью i и областью j ; Y_i отражает характеристики области-происхождения i ; Y_j обозначает характеристики пункта-назначения j .

В основе модели внутренних и внешних миграционных потоков населения для регионов Российской Федерации, разработанной Ю. Андриенко и С. Гуриевым [7, с. 11], лежит модифицированная гравитационная модель. В отличие от традиционной гравитационной модели в данной ее модификации миграционный поток между двумя регионами есть функция не только от расстояния между регионами и населения в каждом из регионов, но и от экономических индикаторов (уровень безработицы, средний доход с учетом разницы в уровне цен) и большого набора других демографических и социальноэкономических показателей:

Mijt = a + 3" Mijt-1 + P-Distj + 5 • Xt -1 + X-XP -1 + P-Macrot + nj + Syt (3)

Зависимая переменная модели – логарифм числа мигрантов M_ijt , переехавших из региона (страны) i в регион (страну) j за период (год) t . При этом миграция между странами не рассматривается, то есть в паре обязательно присутствует один из регионов России. В качестве динамической компоненты модели использованы прямые и обратные миграционные потоки за прошлый год: M_ijt-1 и M_jit-1 . В данной спецификации независимые переменные, кроме доходов, безработицы и макроиндикаторов, характеризующих социально-экономическую и демографическую ситуацию в посылающем и принимающем регионах: X_i , X_j взяты за прошлый период с целью хотя бы отчасти решить проблему эндогенности, которая может возникнуть в случае, когда сама переменная за данный период может определяться значением зависимой переменной. Dist_ij – логарифм от географического расстояния между регионом (страной) i и регионом (страной) j , измеренного как длина дуги в километрах по географическим координатам столиц регионов и стран. Доход в регионах также взят в логарифмах, то есть получаемые оценки параметров интерпретируются как эластичности миграции. Ненаблюдаемые переменные, такие как наличие культурных, этнических, родственных и прочих связей между двумя регионами, отражающихся на миграционных потоках, моделируются фиксированным эффектом η_ij , постоянным во времени для пары регионов i, j .

Исследование Е.С. Вакуленко [8, с. 1] развивает подход, использованный в работе Ю. Андриенко и С. Гуриева. Сделана попытка усовершенствования модели миграции путем введения более гибкой спецификации и разбиения всей анализируемой выборки на относительно однородные группы. Для анализа использовалась следующая спецификация уравнения регрессии:

, (4)

где M_i,j,t – величина миграционного потока из региона i в регион j в году t ; Y_i,t-1 – вектор характеристик региона i в момент времени t-1 ; Y_j,t-1 – вектор характеристик региона j в момент времени t-1 ; α_i,j,t – свободный член уравнения регрессии в момент времени t , отличающийся для разных пар регионов i , j (то есть, включающий в себя индивидуальный эффект пар регионов); β_t , γ_t – векторы коэффициентов при объясняющих переменных – характеристиках регионов прибытия и выбытия.

В качестве объясняющих переменных брались характеристики населения, рынка труда, рынка жилья, качества жизни, географические характеристики регионов прибытия и выбытия. Для оценивания автором модели использовался метод Ареллано-Бонда. Основные тесты – тест Саржана на валидность инструментов и тест на автокорреляцию – не выявили недостатков модели. Оценивание, проведенное Е.С. Вакуленко, показало, что эконометрическая модель относительно хорошо описывает данные для близких (менее 500 км) регионов. Миграция на более далёких расстояниях оказывается менее тесно связанной с объясняющими переменными.

Приведенный выше обзор свидетельствует о том, что во всех существующих моделях миграционных потоков рассматриваются лишь два региона, один из которых является регионом выбытия, другой – регионом прибытия. В то же время миграционный приток в регион формируется, как правило, за счет ряда регионов, при этом мигранты из данных регионов конкурирует между собой. Учитывая сказанное, считаем, что при моделировании миграционных потоков должны рассматриваться все основные регионы-доноры для каждого региона-притяжения. Кроме того, существующие модельные аппараты не позволяют определять равновесный уровень миграционных потоков в регион.

Модель поиска равновесного уровня миграционных потоков в регион-притяжения из стран-доноров

В соответствии с предлагаемой моделью основным фактором выталкивания и притяжения является уровень дохода, значения которого сближаются в странах происхождения и регионе назначения4 при нарастании миграционных потоков. Таким образом, наша модель позволяет прогнозировать потоки трудовых мигрантов на основе экономических законов, поэтому лучше всего она будет применима для «безвизовых» мигрантов. Исходя из этого, в качестве стран-доноров регионов России при моделировании предлагается рассматривать страны СНГ.

Также при моделировании учитываются показатели рынка труда (число безработных, число вакансий, число занятых), расстояние от столицы страны-донора до регионального центра притяжения, число потенциальных мигрантов в стране-доноре, которое определялось на основе результатов опроса общественного мнения, проводимого Gallup в 12 постсоветских странах [9].

Миграционный поток из страны i в регион притяжения в соответствии с данными методологическими принципами будет определяться по формуле:

^4^ = - • x, (t) ■ (M, - x,«)) ■ (-5, (x,«)) + SAW»)

x, ( t )

• ⁱ – численность мигрирующих в регион притяжения из страны-донора i в момент времени t ;

• rⁱ – расстояние от столицы страны-донора i до регионального центра притяжения;

M i – число потенциальных мигрантов в стране i;

x = ( X 1 ,

...,

x„ )

• ⁿ – полный вектор миграционного потока в регион-притяжения;

Si ( Xi ( t )

^{i i} – функция уровня доходов в стране-доноре i при оттоке мигрантов x_i(t) ;

• – функция уровня доходов в регионе-притяжения при притоке мигрантов x(t) .

В соответствии с (5) миграционный поток из страны i будет продолжаться до тех пор, пока уровень доходов в данной стране не превысит уровень доходов в регионе-притяжения. При этом уровень дохода как в регионе-притяжения, так и в стране-доноре зависят от числа мигрантов, так как отток населения из страны создает дефицит трудовых ресурсов, что ведет к росту заработной платы, а приток населения в регион, наоборот, создает избыток трудовых ресурсов, что ведет к снижению заработной платы. В связи с этим были разработаны отдельно функция уровня дохода для страны-донора:

S,(x,(t)) = S, „,+($, „„-S, „)■( ^„y -     -     - x^ + Ni

i _av – среднее значение среднемесячной номинальной начисленной заработной платы в стране i ;

S i _ max стране i;

– максимальный размер среднемесячной номинальной начисленной заработной платы в

Ni – параметр уравнения, задающий такой пороговый уровень, превышение которого оттоком населения из страны приведет к приросту размера заработной платы на половину ее максимально воз- можного прироста (задается экспертно).

функция уровня дохода для региона-притяжения:

SA(x(O) SAmax-(               )                    (7)

x. (t) + E + и

^^max – максимальный размер среднемесячной номинальной начисленной заработной платы

• в регионе-притяжения;

Е – численность занятого населения в регионе-притяжения;

• v – численность требуемых работников на вакантные рабочие места в регионе-притяжения;

• u – численность безработных в регионе-притяжения.

Результатом подстановки данных по странам-донорам в модель являются динамические траектории миграционных потоков, изменяющихся во времени в зависимости от уровня доходов населения. Модель выходит на насыщение, когда доходы населения в странах-донорах и регионе-притяжения стабилизируется на одинаковом для всех участников уровне.

Моделирование миграционных потоков Свердловской области

Вопрос оптимизации притока трудовых мигрантов на территорию Свердловской области в целях реализации приоритетного права российских граждан на труд продолжает оставаться актуальным. Расчёты предельной миграционной емкости на рынке труда Свердловской области, не оказывающей отрицательных последствий на социально-экономическую стабильность и развитие области, показали, что количество трудовых мигрантов не должно превышать 5% от числа занятых в экономике в период кризиса на рынке труда и 7-8% от числа занятых в период стабильного экономического роста [10, с. 22.]. На основе данных расчетов были сформированы, а затем откорректированы соответствующие квоты (см. табл. 1).

Квоты для Свердловской области (после корректировки) [11]

Таблица 1

Год	Квоты
	на выдачу иностранным гражданам приглашений на въезд в Российскую Федерацию в целях осуществления трудовой деятельности	на выдачу иностранным гражданам разрешений на работу
2008	25 682	167 486
2009	28 011	100 693
2010	25 537	64 700
2011	19 673	42 955

В то же время снижение квот может привести не к понижению объема трудовой миграции, а к росту ее нелегальной составляющей, в первую очередь, из стран с безвизовым порядком въезда.

Описанная выше модель поиска равновесного уровня миграционных потоков в регион-притяже-ния из стран-доноров позволяет оценить возможный миграционный поток в область при условии его функционирования на основе только экономических законов без учета ограничений квотами.

Прежде чем приступить к моделированию, необходимо выделить страны, характеризующиеся устойчивыми миграционными потоками трудовых мигрантов в Свердловскую область. В 2010 г. на территории Свердловской области работали иностранные граждане из 56 стран мира, в том числе из 8 стран СНГ, которые являются главными экспортерами иностранной рабочей силы. Доля иностранных работников из стран с безвизовым порядком въезда составила – 78,1% (АППГ-78,2%). Среди них лидирует Республика Таджикистан, на которую приходится около 35,4% (АППГ-31,9%) от общего числа привлекаемых работников, Узбекистан – 26,7% (АППГ-23,3%), Кыргызстан – 17,2% (АППГ-17%).5 Перечисленные страны, а также Казахстан, Армения, Азербайджан и Украина рассматривались при моделировании в качестве стран-доноров.

Графическое представление миграционных потоков в Свердловскую область, рассчитанных на основе предложенной модели, представлено на рисунке 4. В соответствии с полученными результатами численность мигрантов, осуществляющих трудовую деятельность на территории Свердловской области, может составлять 532 тысячи человек при условии функционирования миграционных потоков на основе только рыночных законов без учета ограничений квотами.

Рис. 4. Результаты моделирования миграционных потоков в Свердловскую область

При этом доходы мигрантов стабилизируются на уровне 17 тысяч рублей, в том числе в Свердловской области и странах происхождения мигрантов (рис. 5).

Кроме того, в соответствии с полученными результатами приток трудовых мигрантов из Казахстана будет самым непродолжительным. В скором времени уровень доходов в Казахстане превысит уровень доходов мигрантов в Свердловской области, что спровоцирует не только отток мигрантов из Казахстана на родину, но возможно и приток в Казахстан мигрантов из других стан СНГ. Прогнозируемая тенденция вполне соответствует реально складывающейся ситуации, так как растущая экономика Казахстана уже стала серьезным конкурентом за трудовых мигрантов из Центральной Азии.

Рис. 5. Результаты моделирования уровня доходов

Равновесный уровень миграционных потоков более чем в 12 раз превышает размер квоты на выдачу иностранным гражданам разрешений на работу в 2011 г., что свидетельствует о нарастающей угрозе притока в Свердловскую область большого числа нелегальных мигрантов.

Если мы сравним результаты моделирования по отдельным странам-донорам с числом зарегистрированных трудовых мигрантов из данных стран на территории Свердловской области, то можно оценить латентную миграцию с разбивкой по странам происхождения.

Заключение

Несмотря на то, что модель поиска равновесного уровня миграционных потоков в регион-притяжения из стран-доноров была апробирована на примере Свердловской области, она применима для любого субъекта Российской Федерации. В то же время при моделировании миграционных потоков Свердловская область рассматривалась как единственный регион-притяжения, следовательно, не учитывалась «конкуренция» регионов, и реальный объем трудовых мигрантов в Свердловской области может быть ниже полученных результатов. В настоящее время ведется разработка модели миграционных потоков в несколько регионов, на основании которой планируется оценить распределение мигрантов по территории Российской Федерации.

• 1.    Васильева Е.В. Межрегиональная дифференциация качества жизни населения России // Экономика региона. – 2010, № 4.

• 2.    Агарков Г.А., Чусова А.Е., Найденов А.С. Основные тенденции эволюции теневой экономики УрФО как отражение глобальных изменений мировой экономической системы // Экономика региона. – 2008, № 4.

• 3.    Миграция и демографический кризис / под ред. Ж.А. За-йончковской, Е.В. Тюрюкановой. – М.: МАКС Пресс. – 2010.

• 4.    Доклад о развитии человека 2009. Преодоление барьеров: человеческая мобильность и развитие / Пер с англ.; ПРООН М.: Издательство «Весь Мир», 2009. 232 с.

• 5.    Изард У. Методы регионального анализа: введение в науку о регионах. Изд. М. “Прогресс”, М. – 1966.

• 6.    KUMO, Kazuhiro, ‘Inter-regional Population Migration in Russia: Using an Origin-to-Destination Matrix’, Post-Communist Economies. – 1962.

• 7.    Андриенко Ю., Гуриев С. Разработка модели внутрен-

  них и внешних миграционных потоков населения для регионов Российской Федерации. / Центр экономических и финансовых исследований и разработок в Российской экономической школе, Июнь 2006.

• 8.    Межрегиональная миграция в России: моделирование связи с социально-экономическими индикаторами и влияние фактора расстояния / Вакуленко Е.С., Мкртчян Н.В., Фурманов К.К. Москва, НИУ ВШЭ.

• 9.    По данным Gallup, 14% грузин хотят покинуть страну навсегда // “Новости-Грузия” : [сайт]. URL: http://www. newsgeorgia.ru/society/20100805/213370367.html (дата обращения: 30.01.2012).

• 10.    Оценка миграционной ситуации на территории Свердловской области. Екатеринбург: Федеральная миграционная служба УФМС России по Свердловской области. – 2010. 11. Министерство здравоохранения и социального развития РФ: [сайт]. URL: http://www.minzdravsoc.ru/docs/ (дата обращения: 30.01.2012).