Монстры эллинского мифа и их периферийные варианты

ΣΧΟΛΗ Vol. 6. 2 (2012)

В соответствии с эллинским мифологическим представлением модель мирового восприятия амбивалентна и полярна в классическом значении этого термина, ибо, хаос и порядок, тьма и свет, зло и добро, уродство и красота, женское и мужское начала одновременно и восполняют друг друга и взаимно противопоставляются. Персонажи мифологического мира одновременно олицетворяют позитивные и негативные силы и служат определенным идеям и идеалам, и их символические и иконографические изображения зачастую содержат информации не меньше, чем греческие литературные источники и предания. Для греческой мифологии тема монстров и чудовищ не является необычной. В этих сюжетах герои, полубоги и боги противопоставляются монстрам, вступают с ними в единоборство и побеждают их. Художественная трансформация мифических персонажей и сюжетов встречается в различных изобразительных формах как в пределах эллинской ойкумены, так и в ее периферийных регионах.

В 2007 г. вышел в свет третий номер журнала «Ибериа-Колхети», в котором помещена интересная статья «Вани IV в. и первой половины III в. до н. э.», посвященная изучению одного отрезка истории Ванского городища (конца раннеантичной эпохи – начала эллинистической эпохи).1 В статье освещены ван-ские археологические слои, сооружения, погребения и артефакты. Наше особое внимание привлек один памятник, именно, антефиксы с изображением горгоны.

Контекст этого антефикcа возможно реконструировать, а именно: в заполнении т. н. монументального канала Ванской центральной террасы выявлены два культурных слоя IV в. до н. э., которые датируются первой и второй половинами этого века.2 Именно в первом слое найдены антефиксы с изображением Медузы горгоны и капитель с двойным протомом, на которой имеется стилизованное изображение двуглавого быка.3 Авторы данной статьи делают такой вывод: данные артефакты свидетельствуют о существовании архитектурно оформленных монументальных сооружениях на Ванском городище уже в конце доэллинистической эпохи.4

Соответственно, можем заключить, что антефиксы с изображением Медузы горгоны, найденные на Ванском городище, были декоративными элементами здания. Их функциональное назначение может быть рассмотрено с точки зрения канона, принятого в традиционной классической архитектуре, и помещено в средиземноморский контекст. Сейчас сложно что-либо сказать об архитектонике самого разрушенного здания и его функциональном назначении.

Цель нашего исследования – изучить динамику трансформации образа Медузы горгоны и интерпретировать известные артефакты в средиземноморском контексте, а затем, с применением типологического метода, осуществить контекстуальный анализ символа горгоны, найденного в Ванском периферийном контексте, интерпретировать этот артефакт и определить вероятностные пути его появления в данном регионе.

В специальной литературе высказывались различные точки зрения относительно образа Медузы горгоны. Одна часть ученых считала ее антропоморфным божеством, и связывала с египетской богиней Хатор;5 по мнению других ученых, Медуза горгона была восточной Великой Матерью, идентифицируемой с Артемидой.6 Были и такие исследователи, которые связывали образ гор-гоны с подсознательными эмоциями и идентифицировали ее с персонификацией феномена страха.7 Ряд работ посвящен этимологическому анализу ее имени.8 Миф о Медузе горгоне и его главный персонаж представлены с разными вариациями в сочинениях Гомера, Гесиода, Аполлодора, Овидия и других авторов [Гесиод, Теогония, Щит Геракла; Гомер, Илиада, эгида Афины, щит Агамемнона и др.)

«Происхождение» Медузы и трансформация ее образа

Сюжет о насильственном умерщвлении Медузы горгоны был популярен в средиземноморском мире. По греческому мифу, царь Полидект решил овладеть Данаей и задумал убрать ее сына со своего пути. Поэтому он велел Персею принести голову горгоны Медузы, под взглядом которой каменело все живое, а сама горгона была единственной смертной из трех сестер. Умерщвление монстра, Медузы, было поручено герою Персею, сыну Зевса. Олимпийцы помогали герою и снабдили его магическими предметами: богиня Афина дала ему зеркальный щит, а Гермес снарядил его летающими сандалиями, острой саблей и сумкой, научив, что нужно сделать, чтобы отрубить голову Медузы, и как поступить с ней потом. Персей отрубил спящему монстру голову. Из ее крови появились Пегас и гигант Хризаор. Персей положил отрубленную голову Медузы в волшебную сумку и при помощи крылатых сандалий вознесся на небо. В соответствии с этим образом Медуза горгона в античной мифологии должна была быть носительницей довольно негативных аспектов монстра женского рода, однако, ее образ выявляет связь с более ранними, архаическими пластами.

С VII в. до н. э. данный сюжет начали изображать в художественных формах. Образ Медузы, в виде маски и полной фигуры появляется как самостоятельно, так и в композиционных сценах.9 И даже когда относительно поблек образ Персея, Медуза горгона не утратила своей популярности в средиземноморском мире и за его пределами. Портретные изображения самой Медузы претерпели определенные трансформации с течением времени и, в зависимости от контекста, до наших дней дошли в разных образных вариантах.10 Медуза изображалась то молодой то старой, то страшной то прекрасной. Встречаются как зооморфные, так и антропоморфные изображения.11 Древнейшее изображение горгоны датируется протокоринфской эпохой.12 На беотийском пифосе Медуза горгона изображена полуженщиной-полулошадью (VII в. до н.э.),13 а на родосской вазе горгона напоминает Артемиду.14 Изображение Медузы в образе сфинкса-монстра которая хранится в национальном музее Афин, датируется

VII в. до н. э.15 Популярно изображение Медузы горгоны на груди Афины, которое интерпретируется как ее защитная эгида.16 Умерщвление Персеем Медузы в присутствии богини Афины Паллады изображено на аттической краснофигурной вазе (450–440 гг. до н. э.), хранимой в Метрополитен Музее (США). На этом рисунке Медуза изображена спящей пленительной красавицей, на которую нападает Персей, а Афина с нетерпением ждет ее кончины.17 На этой вазе художник изобразил этакий антипод горгоны-монстра – прекрасную женщину. Тема «пленительности Медузы» отразилась и в поэзии последующих эпох: в одной из од Пиндара (датируемой 490 г. до н. э.) Медуза упоминается, как «прекрасноскулая Медуза». После ее умерщвления Афина Паллада носит на груди ее изображение, как оберег-эгиду.18 Эта эгида имеет особую силу – она превращает в камень и уничтожает врагов Афины. В связи с Афиной Палладой «убийственный взгляд» Медузы претерпевает определенную трансформацию – ее «первобытное дикое начало» перерождается и становится «цивилизованным» и с этой поры (конца V в. до н. э.) голова Медузы Горгоны становиться носительницей функции оберега, защиты.19

С IV в. до н. э. в греческом искусстве замечается новая тенденция – отвратительные черты горгоны становятся «мягче» и в позднеклассическую фазу греческого искусства Медуза преображается в пленительную красавицу.20 В эллинистическую эпоху голова Медузы горгоны уже носила ярко выраженную функцию оберега – эгиды. Изображение Медузы, как «защитницы» в разное время появляется в разных регионах почти по всему средиземноморскому бассейну: в Апенинах, в Северной Африке и в Малой Азии.21

В этрусских представлениях Горгона получила новую функцию – ее связывали с загробным миром. Покой гробниц Волюмны и Перуджи охраняла Медуза горгона.22 В этом контексте ей присвоена функция божества, оберегающего усопших.

В разных контекстах выражение и черты лица Медузы Горгоны претерпевает радикальные трансформации: порой ее уродливый лик напоминает гротес- ковую маску23 и появляются на антефиксах в Этрурии. Это выражение отобразилось и на греческих монетах датируемых V в. до н. э.24 Изображение Медузы горгоны встречается как с гротесковым ликом и женским телом,25 так и с ликом монстра неопознанного пола и с кудрями,26 а также в образе прекрасной женщины с коровьими рогами, хотя и с выражением страха и ужаса.27 Особенно интересны необычайные изображения горгоны в окружении птиц, рыб и зверей – т. н. синкретический образ Горгоны-Артемиды. Изображение Медузы горгоны со львами указывает на связь с древневосточной тематикой.28 На одном из барельефов Медуза горгона изображена нагой, держащей в руках двух львов. Львы лапами опираются на колени горгоны. Там же изображены аист и мифический морской зверь. Поза сидящей Медузы с разведенными ногами сильно похожа на позу богинь, окруженных рептилиями и скорпионами, на цилиндрах из Ура.29 Известно и египетское изображение Изиды, которая сидит на кабане с раздвинутыми ногами,30 а на скарабее-образных печатях эпохи архаической Греции появляются изображения Гекаты-Артемиды в териоморфи-ческой позе Богинь,31 изображенных в окружении зверей, нередко с рогами, что также напоминает головной убор Медузы горгоны.32

Скорее всего, по Италии образ Медузы распространился из греческих городов Южной Италии.33 Изображения Медузы на дверных запорах из Помпеи выполняли функцию защитного оберега от сглаза. В позднеримскую эпоху изображение головы Медузы появляется в контексте погребений на саркофагах. Один из подобных мраморных саркофагов найден в Киликии (на терри- тории совр. Южной Турции), где Медуза горгона изображена среди эросов. Саркофаг представляет собой образец римского искусства эпохи Cевера и хранится в Метрополитен Музее (США), в отделе греческого и римского искус-ства.34 Декоративные элементы, украшенные изображениями Медузы становятся неотъемлемой частью архитектуры Средиземноморья; Медуза горгона, изображенная на фронтоне храма Артемиды (Корфу), который датируется VI в. до н. э., является носительницей «аспектов Артемиды» и, что естественно в этом контексте, изображена в окружении зверей.35

На антефиксе из Таранто (Южная Италия) Медуза изображена в гротескном образе. Предположительно, антефикс должен был быть украшением греческого сооружения (VI в. до н. э.).36 Медузы горгоны, изображенные на терракотовых антефиксах из Кампаньи (Капуя, V в. до н. э.), являются памятниками этрусского происхождения и напоминают гротесковые маски.37 Храм Аполлона эллинистической эпохи (Дидимы, Турция, III в. до н. э.) украшает запоминающееся монументальное изображение головы Медузы, выполненное в эллинистической манере.38

Таким образом, эволюция изображений Медузы горгоны позволяет рассмотреть типологические аспекты артефактов: на ранних изображениях (архаической эпохи) Медуза горгона представляется в образе монстра женского рода, с неприятными чертами и устрашающей внешностью. Чаще всего она либо предстает в окружении зверей, либо сама наделена животными признаками. Гротескное впечатление усугубляет ее прическа со змеиной шевелюрой, выпученными глазами и разинутым ртом.

В раннеклассическую эпоху Медуза горгона постепенно приобретает человеческий облик: она сохраняет крылья, но утрачивает змеиную прическу.

К концу классической эпохи Медуза преображается в пленительную красавицу, которая становится жертвой Персея. На изображениях ваз классической эпохи рядом с Персеем изображена Афина Паллада, овладевающая магической головой Медузы горгоны.

Ближе к концу классической эпохи и эллинистический период голова Медузы изображается в рафинированной манере, с прекрасными чертами лица и стилизованными крыльями на голове.39

Ванская Медуза Горгона

Антефиксы, найденные в Ванском контексте, стилистически сближаются с архаическим типом изображений Медузы горгоны антефиксов с Афинского Акро-поля.40 «Ванские горгоны» широколицые, с глубокими морщинами на лбу и глядят встревоженным взглядом. Раскрытый рот, высунутый язык и нахмуренный лоб передают определенную негативную эмоцию. Волосы стилизованы, без изображения крыльев, рогов и змей. В Афинском варианте они представлены с вьющими локонами, что должно напоминать змей. Предположительно, в обоих случаях исходным является классический вариант мифа и Медуза горгона предстает в качестве негативного персонажа. На Афинском варианте эти негативные впечатления усугубляются изображением оскаленных зубов и четырех клыков. Образцы, найденные в Вани, лишены этого эффекта – черты их лиц смягченные. В обоих случаях лик горгоны представлен с широким носом и морщинистым, встревоженным, или же гневным ликом. Афинская Медуза с оскаленными зубами и клыками более похожа на монстра и выполняет декоративную функцию, в то время как Ванская Медуза более похожа на смертного человека, возможно, она сама защищается от чего-то, или кого-то.

По своим стилистическим и типологическим характеристикам Ванская Медуза горгона близка изображениям раннеклассического и классического периодов, когда горгона изображалась в человеческом облике, однако, на антефиксах средиземноморского бассейна в до-эллинистический период горгоны остаются гротескными и выполняют декоративную функцию. Ванские изображения горгоны лишены всякого декоративного эффекта, хотя и далеки от рафинированных форм эллинистической эпохи. Предположительно, Ванская Медуза должна датироваться концом V – первой половиной IV века до н. э. и является памятником, созданным под греческим влиянием. Это наблюдение лишний раз подтверждает, что датировка культурного слоя, данная грузинскими археологами, близка к истине.

Изображения горгоны, найденные в Вани, не оставляют впечатления рафинированных образцов искусства, вероятнее всего они являются периферийными образцами, выполненными в ремесленной манере. Интересно, каким путем тема горгоны проникла на Ванскую территорию и какая семантическая нагрузка придавалась ей в этом контексте? По предположению грузинских археологов, в пред-эллинистический период на территории Вани уже появляются монументальные памятники, фасады которых могли бы украшать антефиксы с изображением Медузы горгоны. Неизвестно, каково было функциональное назначение этих сооружений. Возможно, это были храмы или же культовые памятники. Одно ясно, что тот, кто работал в Вани, уже был знаком со стилем, распространенным в архитектуре Средиземноморья, и не чужд идее украшения здания антефиксами с изображением Медузы горгоны. Насколько нам известно, в

«грузинском контексте» тема горгоны широко не представлена и эти открытия уникальны. Да и сама тема Медузы искусственна и в этом контексте кажется привнесенной извне. Естественно предположить, что мастером был нанятый местной элитой иониец, знавший традиции Средиземноморья.

Отдельной темой исследования представляется вопрос о том, насколько сознательно изображение Медузы горгоны было помещено на фасад Ванского архитектурного комплекса и знало ли местное население что-либо об этом персонаже греческого мифа? Вероятнее всего – не знало. Не исключено, что тема Медузы горгоны была приемлема лишь для местной элиты, и ее изображение на архитектурном памятнике представляло собой опыт слепого подражания. Фактически, «тема Медузы» не укоренилась в Грузии эллинистической эпохи за пределами Вани, что позволяет считать его т. н. «маргинальной культурной зоной», то есть памятником, где имело место однократное заимствование чуждого образа.

Резюме: Образ Медузы горгоны на памятниках искусства Средиземноморья появляется с VII в. до н. э. и сохраняет свою популярность вплоть до позднеримской эпохи. Декоративные элементы, антефиксы и рельефы фронтонов, украшенные изображениями Медузы горгоны, становятся неотъемлемой частью архитектуры Средиземноморья, следуют определенному стандарту и предполагают определенную типологию. Антефикс, найденный в Вани, «отклоняется» от этого стандарта и демонстрирует местный периферийный стиль, хотя функциональное назначение самого антефикса вполне вписывается в общий стандарт архитектуры Средиземноморья.