МОШЕННИЧЕСТВО ПРИ РАЗДЕЛЕ СОВМЕСТНО НАЖИТОГО ИМУЩЕСТВА

Под мошенничеством в уголовном законе понимается хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. Согласно примечанию 1 к ст. 158 Уголовного кодекса РФ под хищением понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества1.

Таким образом, по смыслу закона предметом мошенничества является такое имущество, которое по отношению к виновному лицу является заведомо для него чужим.

Мошенничество с субъективной стороны характеризуется прямым умыслом на незаконное получение чужого имущества путем обмана, который возник до совершения хищения, то есть виновное лицо осознает, что противоправно безвозмездно изымает и (или) обращает чужое имущество в свою пользу или в пользу других лиц, предвидит возможность или неизбежность наступления ущерба собственнику или иному владельцу имущества и желает его наступления.

При разводе одним из главных вопросов является раздел совместно нажитого имущества, который бывшие супруги решают по соглашению или в судебном порядке.

Описание исследования

Семейным кодексом РФ предусмотрен принцип равенства долей, который действует независимо от того, кто работал, а кто вел домашнее хозяйство или занимался детьми. От данного принципа суд может отойти только в исключительных случаях в сторону увеличения доли одного из супругов.

В силу действующего в настоящее время порядка регистрации права собственности на недвижимость и сделок с ним в период брака, за исключением оформления имущества в долевую собственность, — в правоустанавливающие документы вносится имя лишь одного из супругов, который становится титульным собственником.

Периодически возникают ситуации, когда в ходе раздела одна из сторон пытается спасти активы от раздела путем продажи нажитого в браке имущества без согласия своего супруга (бывшего супруга). Подобная сделка оспорима и, безусловно, неправомерна. При этом супруг, чьи права были нарушены, оспаривает сделку и добивается признания сделки недействительной.

Продавая в тайне от второго супруга совместно нажитое имущество, супруг продающий имущество действует с целью извлечения выгоды и, соответственно, это попытка вывести совместно нажитое имущество от раздела, ведь все что нажито супругами во время брака, является их совместной собственностью, пункт 1 статьи 34 Семейного кодекса Российской Федерации (далее — СК РФ)2.

В статье 35 СК РФ говорится о том, что «если один их супругов пытается совершить сделку по отчуждению (распоряжению) имущества или уже совершает ее, то предполагается, что он действует с согласия второго супруга, то есть второй супруг должен дать согласие (в письменной форме, на отчуждение и распоряжение общим имуществом)».

Если такого согласия второй супруг не давал, однако супруг нарушил требования Семейного Кодекса и распорядился общим имуществом по своему усмотрению (продал, подарил), то второй супруг на основании пункта 2 статьи 35 СК РФ, может признать сделку по распоряжению общим имуществом недействительной в судебном порядке, но добиться признания сделки недействительной можно только в том случае, если будет доказано, что сторона распорядившаяся имуществом знала о несогласии второго супруга на отчуждение имущества.

Также вопрос осложняется в случае последующей передаче имущества третьему лицу (второму покупателю в цепочке отчуждения совместно нажитого имущества), когда встает вопрос о его добросовестности.

Незаконное отчуждение совместно нажитого имущества одним из супругов, чаще всего, происходит после расторжения брака или уже в процессе раздела имущества. Соответственно, супруг, производящий отчуждение имущества, заведомо знает о несогласии второго супруга на подобное отчуждение. Понимает, что в противном случае, в судебном порядке будет произведен раздел совместно нажитого имущества в равных долях, что противоречит его интересам. Также, осознает, что хоть он и является титульным собственником имущества, доля второго супруга в имуществе есть, так как оно приобретено в период брака.

Характеризуя данную форму мошенничества, постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2007 № 51 содержал следующее уточнение «преступление считается оконченным, когда виновный получает юри-дически-оформленную возможность владеть или распоряжаться имуществом, как собственным»1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» в п. 5 указывает на то, что мошенничество «признается оконченным с момента, когда указанное имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность (в зависимости от потребительских свойств этого имущества) пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению»2.

Один из самых распространённых и сложных случаев мошенничества — внезапно возникающие в процессе раздела имущества долговые расписки о том, что один из супругов еще в браке якобы брал в долг крупную сумму денег на приобретение имущества, предъявляемого к разделу.

Супруг, якобы бравший в долг, вступает в преступный сговор с третьим лицом, которое подтверждает существование займа. Далее процесс может развиваться в двух направлениях.

Первое, согласно п. 3 ст. 39 СК РФ — общие долги супругов при разделе общего имущества супругов распределяются между супругами пропорционально присужденным им долям. При возложении долга солидарно между бывшими супругами, имущество, на которое якобы брался долг, переходит в собственность к заимодавцу. Соответственно, заимодавец и супруг, вступивший с ним с сговор, будут в последующем делить данное имущество по своей договоренности, а второй супруг остается ни с чем.

Второй вариант, долг не удается возложить солидарно и его в судебном порядке признают единолично за супругом его взявшим. Далее, во исполнение решения суда, супруг, якобы взявший долг, производит отчуждение имущества, например, по соглашению об отступном, в пользу заимодавца. Заимодавец производит последующее отчуждение имущества, например, по договору-купли продажи. Безусловно, второй супруг, чьи права были нарушены, согласно действующему законодательству вправе требовать восстановления своих нарушенных прав в судебном порядке, а именно обратится в суд о признании сделки недействительной. Но это длительный и довольно сложный процесс.

При разрешении спора о признании недействительной сделки по распоряжению общим имуществом, совершенной одним из участников совместной собственности, по мотивам отсутствия у него необходимых полномочий либо согласия других участников, когда необходимость его получения предусмотрена законом (ст. 35 СК РФ), следует учитывать, что такая сделка является оспоримой. В соответствии с положениями п. 3 ст. 253 Гражданского кодекса Российской Федерации требование о признании ее недействительной может быть удовлетворено только в случае, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных обстоятельствах1. То есть, само по себе обстоятельство того, что второй супруг не дал нотариальное согласие на отчуждение недвижимости, не является достаточным основанием для признания оспариваемой сделки недействительной.

При этом, если конечный приобретатель будет признан судом добросовестным, денежную компенсацию с недобросовестного продавца за свою долю в данном имуществе второй супруг может получать многие годы.

В данной схеме усматриваются признаки состава преступления, предусмотренный частью 4 статьи 159 УК РФ — мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере или повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение. Пункт 4 статьи 159 УК РФ «Мошенничество» — подразумевает лишение свободы на срок до десяти лет. Кроме того, преступника наказывают серьезным штрафом — «в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет».

Федеральным законом от 29 ноября 2012 года «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» законодатель внес изменения в первый абзац четвертой части статья 159 УК РФ, предусматривающий ответственность за совершение мошенничества, повлекшее лишения права гражданина на жилое помещение. В статье 35 Конституции РФ закреплено право граждан на жилье. Право частной собственности охраняется законом. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда.

Совершенно очевидно, что законодатель, усиливая в данном случае уголовную ответственность, исходил из высочайшей степени общественной опасности самого факта утраты гражданином жилья. Следовательно, основанием для квалификации действий, виновных по ч. 4 комментируемой статьи, как раз и является сам по себе факт утраты потерпевшим права на жилое помещение.

При попытке завести уголовное дело, предусмотренное часть 4 статьи 159 УК РФ, можно выделить несколько узловых проблем:

— правоохранительные органы (в том числе и суд, при рассмотрении искового заявления о признании сделки по отчуждению имущества недействительной) могут не счесть «чужим» для недобросовестного супруга реализованное им имущество, особенно в тех случаях, когда данное имущество зарегистрировано на его имя и имеется «искусственный займ»;

— правоохранители могут не увидеть обмана (злоупотребления доверием) в действиях продавца, то есть отсутствие субъективной стороны данного преступления — умысла, что найдет подтверждение в объяснениях виновного лица, которые будут сводится к его добросовестному заблуждению о том, что раз имущество оформлено на его имя, соответственно, за ним полное право распоряжается им по своему усмотрению;

— презумпция наличия согласия супруга на сделку (ч. 2 ст. 35 СК РФ) [1].

При попытках добиться привлечения недобросовестного супруга к уголовной ответственности, необходимо ссылаться на следующее.

Во-первых, как показано в статье выше, следует при доказывании ссылаться на установленный частью 2 статьи 33 СК РФ законный режим имущества супругов — режим совместной собственности. А далее указывать на то, что продавец распорядился не свое, а общей собственностью.

Во-вторых, при доказывании мошенничества необходимо устанавливать наличие обмана (злоупотребления доверием). В. В. Долинская, И. В. Шишко отмечают, что «основные характеристики обмана:

— действие;

— умышленное;

• —    наличие как минимум двух участников отношения;

• —    результатом выступает несовпадение искусственно создаваемого представления с действительностью;

• —    последствия как определяющие момент завершенности;

— сопряженность с другими понятиями, например заблуждением» [2, с. 129].

Но эти же авторы и подчёркивают, что эти характеристики общие — как для уголовного, так и для гражданского законодательства. Даже абстрагируясь от этого, можно видеть сложность в доказывании умысла. Он, как отмечалось в данной статье выше, при мошенничестве виновное лицо осознает,что противоправно безвозмездно изымает и (или) обращает чужое имущество в свою пользу или в пользу других лиц, предвидит возможность или неизбежность наступления ущерба собственнику или иному владельцу имущества и желает его наступления [2].

Заключение

В современных реалиях, видится путь более вероятного и скорейшего успеха через оспаривание сделки и/или раздел имущества в гражданско-правовом порядке.

На практике, оказывается достаточно сложно возбудить уголовное дело по факту мошенничества. Уголовное дело и арест бывшего супруга в бракоразводном процессе — не самые частые явления. На практике супруги, которые не смогли договориться, обычно ограничиваются разделом имущества в гражданских разбирательствах.

Данная проблема поднимает проблему расширительного толкования понятия «мошенничество» в отечественном праве. Под эту статью ранее нередко «натягивали» множество далеких от уголовно-правовой сферы гражданских отношений, особенно в сфере предпринимательства». А на практике «реальные дела» по ст. 159 УК РФ не удается возбудить годами, в ответ приходит отказ с типовой отпиской — «речь идет о гражданско-правовом споре».