Мотив растления в произведениях Достоевского в контексте законодательства XIX века

В статье рассмотрен мотив растления, который повторяется в нескольких произведениях Ф. М. Достоевского. Постоянные и настойчивые разговоры нарратора и персонажей о возрасте могли быть результатом стремления писателя к достоверности и скандальности повествования. Четырнадцатилетний возраст в российском законодательстве XIX в. был границей, отделяющей половые преступления в отношении детей от остальных половых преступлений. Достоевский это знал и использовал этот факт в своих текстах. Лучше всего это видно в романе «Преступление и Наказание» и в главе «У Тихона», которая должна была войти в состав романа «Бесы». В качестве одного из аргументов в пользу того, что Достоевский соотносил содержание соответствующих эпизодов с действующим в то время законодательством, служит его работа с признанным источником указанного мотива. Писатель был знаком с историей самоубийства тринадцатилетней девочки Марфы Архиповой, которую обвинили в краже. Достоевский переработал эту историю, расширил событийный ряд, добавил эпизод растления и увеличил возраст жертвы. При подобном расширении фабулы возраст героини необходимо было повысить, чтобы избежать громкого скандала, но в то же время оставить болезненный и пугающий сюжет. Матреша и утопленница из «Преступления и Наказания» - не единственные героини Достоевского четырнадцати лет (или около), которые вызывали интерес мужчин или сами такой интерес проявляли и которые могли стать жертвами преступления. В подобных случаях Достоевский всегда оговаривает возраст героини, подчеркивая юридический аспект такого рода отношений.