Начало церковного строительства в землях Черноморского казачьего войска в конце ХVIII – начале ХIХ вв.

В современных реалиях одной из актуальных тем является вопрос о духовной жизни казачества, роли и месте православия в истории Кубани. По данной проблеме в последнее время было написано немало исследований, но, как правило, они ограничивались рамками пореформенного периода [1; 2], а вот проблема становления церковного богослужения в нашем крае зачастую оставалась вне поля зрения, что породило ряд спорных вопросов. Нередко исследователи, не вникая в специфику церковного строительства в Черномории, просто суммируют все данные о численности казачьих храмов, забывая о том, что в одних документах речь идет о заложенных церквях, в других ‒ о заложенных и построенных, в третьих ‒ о походных, в итоге появляются цифры, не соответствующие действительности, что вызывает массу вопросов [3].

Таким образом, целью данного исследования является освещение основных событий, связанных со становлением церковного управления и церковным строительством в землях Черноморского казачьего войска.

На эти процессы существенное влияние оказали два фактора.

- Специфика вновь осваиваемой территории . Сложные жизненные условия, необжи-тость края, постоянные военные столкновения с горцами, с одной стороны, актуализировали проблему формирования собственного казачьего духовенства (пришлым черноморцы не доверяли, да и желающих не было), с другой ‒ значительно осложняли организацию церковной службы. В это время в Черномории нередко были храмы без священников. Так, в одном из своих писем кошевой атаман Черноморского казачьего войска З.А. Чепега писал: «Бывший у нас при церкви (речь идет о Троицкой походной церкви ‒ Г.М.), выпрошенный из города Черкас-ска на время священник отец Петр Степанов, возвратился в свой дом, а прибывший было к нам иеромонах, отец Варнава, вчерашнего числа помер. И как мы теперь остались беспоповцы, через что многие по войску люди без довлеемаго преподания христианских треб умирают» [4, с. 694].

Встречались и случаи, когда вели богослужение запрещенные пастыри, находящиеся в розыске, были и лжепопы. Поэтому 17 апреля (все даты указаны по старому стилю) 1793 г. войсковой судья А.А. Головатый дал распоряжение полковнику Лукьяну Тиховскому собрать сведения о церквях и священниках в селениях Черноморского казачьего войска для наведения порядка.

Сильное влияние на церковное богослужение оказали и запорожские духовные традиции. Анализ источников, вопреки сложившимся стереотипам, показывает, что основной костяк черноморского казачества составили запорожцы. Правда, сечевиков среди них было меньшинство, доминировало семейное казачество, преимущественно выходцы с Екатеринославской и Полтавской губерний [5]. Именно отсюда прибыли первые переселенцы на Кубань, в этих землях проживало и духовенство Черноморского казачества. К моменту переселения черноморцев на Кубань в их войске был всего один священник, остальные жили по казачьим паланкам. Правда, проведенная в 1792 г. ревизия особых результатов не дала, священники не хотели покидать насиженные места и ехать в неизведанную кубанскую землю.

Но, несмотря на это, первое торжественное богослужение в новом крае состоялось 12 сентября 1792 г. на Тамани в день получения копии грамоты Екатерины II о пожаловании войску Черноморскому Кубанских земель. На молебне, который служил иеромонах Герасим, присутствовали все черноморские казаки (около 3 тыс. чел.), высадившиеся 25 августа 1792 г. на Таманский берег во главе с Саввой Белым.

В понимании запорожцев быть православным означало соблюдать церковный пост и заботиться о благолепии храма, поэтому, прибыв на Кубань, наряду с обустройством на новом месте черноморцы активно включились в церковное строительство. По старой запорожской традиции во всех куренях Черноморского казачьего войска храмы возводились исключительно на пожертвования станичников. Можно лишь восхититься силе казачьей веры. В отличие от ли-нейцев, где интенсивное храмовое строительство приходится лишь на 30–50-е гг. ХIХ в., черноморцы не жалели на это средств.

Уже в 1793 г. архиепископ Феодосийский и Мариупольский Иова (в его подчинении находилось духовенство черноморского казачества до переезда на Кубань) был завален письмами с просьбой ‒ дать разрешение на церковное строительство и прислать в войско священников [6].

Прошений было так много, что епископ дважды собирался с визитом на Кубань: вначале в сентябре, затем в конце декабря 1793 г., но по неизвестным причинам поездка так и не состоялась. Вероятнее всего, свой приезд владыка откладывал из-за нерешенного вопроса о епархиальном подчинении черноморского духовенства.

В своем письме от 4 ноября 1793 г. кошевому атаману З.А. Чепеге епископ Иова советовал обратиться в Святейший Синод для прояснения вопроса о епархиальном подчинении и обещал через своего знакомого ускорить его решение, а также оказать помощь с отправкой на Кубань священника и дьякона. В конце письма епископ особо оговаривал, что священников из своего штата он выделить не может, поэтому рукоположит двух грамотных черноморцев, выбранных войском и присланных к нему, а затем и под видом своих штатных отправит назад в Черноморию [7].

Таким образом, в первые два годы переселения казаков на Кубань остро стоял вопрос о формировании духовенства и выборе епархии, в подчинении которой оно бы находилось. Уже декабря 1793 г. из Феодосийской духовной консистории пришел ответ о рукоположении и отправке на Кубань священника Василия Дячевского и диакона Филиппа Стояновского [8].

Так, было положено начало решению первой проблемы (открытие в 1818 г. в Екатерино-даре духовного приходского училища избавит Черноморию от недостатков священников), теперь надо было определяться с выбором епархиального управления. Ни одна из епархий юга России не высказала особого желания взять под свою духовную опеку черноморцев, не спешил это сделать и епископ Феодосийский.

До переселения на Кубань, в период образования Черноморского казачьего войска, его духовенство находилось в ведении Екатеринослаского епископа; из-за быстрого роста числа приходов в 1787 г. было принято решение учредить кафедру епископа Феодосийско-Мариупольского, викария Екатеринославской епархии. Ей и было подчинено по церковным вопросам Черноморское казачье войско. Поэтому, прибыв на Кубань, черноморцы ходатайствовали о приписании их будущих храмов к Феодосийско-Мариупольской епархии. Вопрос решался так медленно, что за поддержкой черноморцы обратились к Екатерине II. По ее указу от 11 января 1794 г. Святейший Синод причислил Черноморское войско к Феодосийско-Мариупольской епархии и обязал каждый церковный приход Черноморского казачьего войска обеспечить земельным наделом не менее 33 десятин. Выражая черноморцам свою благодарность за охрану и освоение новых земель, Екатерина II на нужды будущего войскового собора выделила 3 тыс. руб., ризы, церковную утварь, а также золотую чашу весом более 14 ф. Прибытие монарших даров в Екатеринодар было встречено торжественным молебном и ружейной пальбой. А спустя год (24 июля 1795 г.) екатеринодарцы вновь салютовали. На сей раз - доставке из Херсона церковных колоколов: «первый весом 440 пудов, второй 120, а также пять мелких по 27 пудов и один в Тамань весом 200 пудов».

Важную роль в церковном строительстве сыграл войсковой судья А.А. Головатый. Именно он стал инициатором возведения первого храма на Кубани, в Тамани, который был сооружен исключительно на его средства и торжественно освящен в 1795 г. Под руководством А.А. Голо-ватого осенью 1793 г. был составлен и отправлен в Св. Синод запрос о разрешении строительства в черноморских куренных селениях православных храмов. Используя личные связи, он заручился поддержкой фаворита Екатерины II П. Зубова, обер-прокурора Св. Синода А.И. Мусина-Пушкина и архиепископа Феодосийского и Мариупольского Иовы. Уже в начале января 1794 г. Св. Синод разрешил «в населенных куренях Кубани» строить церкви, обязав черноморцев представить список планируемых церквей. 20 января этого же года Екатеринославский и Таврический губернатор Платон Зубов также подтвердил право черноморцев возводить храмы.

К этому времени Черноморское казачье войско располагало уже двумя походными церквями: одной в Тамани, второй, Троицкой, в Екатеринодаре. Для населения численностью 21 793 чел. (12 826 муж. и 8 967 жен.) этого было явно недостаточно. Поэтому казаки ходатайствовали об открытии новых храмов. Понимая, что строительство займет немало средств и времени, они просили епископа Феодосийского и Мариупольского разрешить временно вести церковное богослужение в походных церквях, кроме Екатеринодара и Тамани (где шли уже службы), поставить их еще в четырех местах, а именно: в Копыле (р-н совр. Славянска-на-Кубани), на устье реки Бейсуга, при устье реки Еи (р-н совр. Ейска), на реке Челбасах [9].

В конце апреля 1794 г. епископ Иова посетил Черноморию и остался доволен визитом. 6 июля 1794 г. от него пришло следующее распоряжение: «учредить церкви в Копыле и на устье речке Еи, для которых святые антиминсы в Копильскую Святого Архистратига Михаила и Ейскую - Преображения Господня от нас выданы, а в Бейсуге и Челбасах поставить походные церкви будет дозволено тогда, когда к оным будут произведены священники». Далее епископ сообщал, что двух присланных из Черномории для этих должностей кандидатов Кондрата Белого и Ивана Андреевского он не может возвести в сан, так как они совершенно не подготовлены к церковной службе [10].

Таким образом, перед черноморцами вновь остро встал вопрос о формировании своего духовенства. Во многом его решение было облегчено прибытием в Черноморию о. Романа По-рохни, который еще за Бугом окормлял черноморцев и пользовался среди них большим авторитетом, тем более что сам до принятия духовного сана принадлежал к казачьему званию. В 1794 г. о. Роман был возведен в сан протоиерея и ему было поручено возглавить все имеющееся духовенство черноморцев. Именно под его руководством в 1794 г. в Екатеринодаре будет создана церковная канцелярия. С этого времени именно о. Роман отчитывался перед епископом Мариупольским и Феодосийским по всем церковным вопросам. В его обязанности входил отбор кандидатов и их подготовка в священники. Троицкая церковь, настоятелем которой стал о. Роман Порохня, на время превратилась в центр духовного образования, здесь же велось перевоспитание нерадивых священников. Кроме того, именно о. Роман отвечал за темпы церковного строительства. Согласно распоряжению епископа Феодосийского и Мариупольского протоиерею Р. Порохне предписывалось лично проверить готовность жителей куреня, изъявивших желание построить церковь к этому, и выбрать подходящее для этого место [11] .

В 1798 г. отец Роман стал инициатором строительства воскового собора в г. Екатерино-даре. Прибывший с экспедицией в Екатеринодар в 1799 г. епископ Феодосийский и Мариупольский Христофор (он сменил на кафедре Иову) оказался очень доволен положением дел и поддержал предложения о. Романа. В 1802 г. войсковой собор был торжественно освящен, правда, о. Романа к этому времени уже не было в живых. Должность войскового протоиерея занял о. Петр Куницкий, сыгравший важную роль в создании в 1802 г. Екатеринодарского духовного правления (оно просуществовало до 1870 г.), что способствовало улучшению церковного управления.

В 1799 г. черноморское духовенство было переподчинено Екатеринославской епархии, в связи с закрытием Херсонского викариатства. К этому времени в Черномории храмы были в 24 куренях. К сожалению, установить точное количество черноморских церквей в конце XVIII в. сложно из-за путаницы в документах. В делах, относящихся к одному и тому же году, нередко дается разное число церквей. Так, в одном документе за 1797 г. говорится о 23 храмах [12]. В другом сообщается, что в 1797 г. в Черномории было 26 церквей [13]. Во многом свет на эту проблему проливает работа П. Короленко, где автор указывает, что в документах конца ХVIII в. речь ведется не о только о строящихся и возведенных храмах, но и о планируемых [14, с. 15]. Подтверждения этому находим в документе за 1799, где четко обозначены как построенные 16

храмов (в городах Екатеринодаре ‒ походная Троицкая, Тамани – Покровская и в 14 куренях: Полтавском, Джерелиевском, Роговском, Величковском, Корсунском, Васюринском, Березанском, Ирклеевском, Леушковском, Калниболотском, Незамаевском, Кеслякевском, Конеливском, Щербинивском – орфография сохранена в оригинале, чувствуется украинское на нее влияние), так и еще не оконченные в 9 куренях: Шкуринском, Кущевском, Дядкевском, Сергеевском, Пла-стунивском, Пашкевском, Поповичевском, Ведмедиевском, но, несмотря на это, службы уже ведутся, а вот в церкви в с. Ивонивском (Ивановском) нет, из-за отсутствия священнослужителей. В деле особо указывается, что к 1799 г. лишь в двух куренях из намеченных церкви так и не были заложены по причине отсутствия материалов и священников: это селения Уманское и Каневское [15]. Примечательно, что в документах за 1831 г. церкви в этих куренях уже имелись.

С наступлением ХIХ в. важную роль в церковном строительстве сыграл войсковой протоиерей, первоприсутствующий Екатеринодарского духовного правления К.В. Россинский. Под его руководством в казачьем крае было возведено 27 храмов, именно он руководил работами по подготовке иконостаса в войсковом Воскресенском соборе, которым долго восхищался А.С. Пушкин, посетивший Екатеринодар в 1820 г.

Всего же к 1831 г. в Черномории было 58 храмов, из них девять молитвенных домов на Должанской косе, Комышеватовской косе, а также в куренях Марьинском, Елисаветинском, Староджерелиевском, Батуринском, Дядьковском, Сергиевском; два молитвенных дома на Ачу-евской косе и в хуторе Зарубовском своего прихода не имели и были приписаны к Николаевской церкви Новонижестеблиевского куреня; три придельные – две в Екатеринодаре (Екатерининская и Фоминская приписаны к Воскресенскому войсковому собору) и одна кладбищенская при Преображенской церкви куреня Старощербиновского [16].

Таким образом, спустя всего 40 лет все куренные селения, созданные в 1793 г., имели свои храмы, было сформировано черноморское духовенство и положено начало церковному управлению. Перед духовенством Черноморского казачьего войска была поставлена новая задача открытия церквей в недавно созданных станицах, но и с ней казаки отлично справились.

К 1843 г. ‒ времени образования Кавказской и Черноморской епархии с центром в Ставрополе ‒ в Черноморском казачьем войске было 64 храма, которые образовывали шесть благочинных округов. Священников 96, из них три протоиерея, дьяконов 59. Кроме того, заштатных четыре священника и четыре дьякона. Из 64 храмов Черномории девять были каменными. Согласно церковным ведомостям за 1843 г., 99,8% черноморского духовенства было отличного поведения [17].