Наличие уголовно-процессуального производства о деянии, запрещенном УК РФ, - общее условие применения мер пресечения

В соответствии с п. 56 ст. 5 УПК РФ уголовное судопроизводство включает в себя досудебное и судебное производство по уголовному делу. При этом досудебное производство начинается с момента получения сообщения о преступлении (п. 9 ст. 5 УПК РФ) и включает «предварительную» деятельность по установлению основания для возбуждения уголовного дела (главы 19 и 20 УПК РФ).

По большому счету, процессуальная деятельность по приему, проверке и разрешению сообщения о преступлении «не встраивается» в систему основного производства, осуществляемого в связи с предварительным расследованием и судебным разбирательством уголовного дела о преступлении [4, с. 13; 11, с. 281-282]. Предполагается, что до вынесения постановления о возбуждении дела к участникам процесса не могут применяться меры принуждения, а должна вестись деятельность, по своей сути не связанная с ограничением прав и свобод человека. В числе прочего это предполагает отсутствие возможности осуществления большинства следственных действий. В качестве исключения законодатель допускает в случаях, не терпящих отлагательства, проведение осмотра, освидетельствования, получения образцов для сравнительного исследования, назначение и производство экспертизы (ч. 1 ст. 144, ч. 2 ст. 176, ч. 4 ст. 178, ч. 1 ст. 179, ч. 4 ст. 195, ч. 1 ст. 202 УПК РФ). При этом перечисленные в ч. 1 ст. 144 УПК РФ средства предварительной проверки сообщений о преступлениях (следственные и иные процессуальные действия) касаются именно способов познания (собирания доказательств). Они не исключают другие возможности доказывания, в том числе, предусмотренные ст. 13 Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ «О полиции», ст. 7 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. N 403-ФЗ «О Следственном комитете Российской Фе- дерации», а также ведомственными нормативными правовыми актами [20, с. 190].

В главах 19 и 20 УПК РФ, равно как и в главе 13 УПК РФ «Меры пресечения», возможность применения принудительных мер, обеспечивающих нормальный ход рассмотрения сообщений о преступлениях, не регламентирована. В законе не предусмотрено исключений (как по отдельным следственным действиям), позволяющих избирать меры пресечения, однако нет и прямого запрета на их применение. При этом стоит обратить внимание на то, что глава 13 находится в части первой УПК РФ («Общие положения»). Следовательно, все нормы, содержащиеся в ней, действуют на протяжении всего производства по уголовному делу [21, с. 37]. Каждое ее положение должно относиться ко всем или, по крайней мере, последующим частям УПК РФ [22, с. 38-39] (то есть к части второй «Досудебное производство» и части третьей «Судебное производство»).

В связи с этим показательным является то, что почти 13% опрошенных нами правоприменителей указали возможным применение мер пресечения на начальной стадии процесса в случаях, не терпящих отлагательства1.

Следует отметить, что уголовно-процессуальное право – это отрасль, где основным методом правового регулирования является императивный метод, при котором полномочие субъекта на совершение определенных процессуальных действий возникает по властному велению закона [16, с. 25]. Базовым для уголовного процесса является правило, в соответствии с которым «разрешено только то, что прямо прописано в законе». Для интересующего нас случая, это означает следующее: поскольку в главах 13, 19 и 20 УПК РФ не регламентированы полномочия по избранию мер пресечения в рамках проверки сообщений о преступлениях, то, значит, соответствующих полномочий у компетентных органов не имеется.

При этом нельзя исключать пробелы в законодательстве, недостаточное нормативное регулирование отдельных вопросов. Например, при общем законодательном дозволении об освидетельствовании на этапе возбуждения уголовного дела остается не разрешенной проблема о том, как привлекать к данному следственному действию указанных в ст. 179 УПК РФ участников – подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля. И это, в частности, инициирует следующий вопрос: может ли лицо, в отношении которого имеются сведения о причастности к совершению преступления, быть поставлено в соответствующий статус подозреваемого посредством применения таких мер принуждения, как задержание или меры пресечения (п. 2, п. 3 ч. 1 ст. 46 УПК РФ) уже на первоначальном этапе? Причем ряд авторов прямо допускают задержание до возбуждения уголовного дела [8, с. 526; 18, с. 56].

Обратимся также и к регламентации производства неотложных следственных действий (ст. 157 УПК РФ). В данном случае в законе нет прямого разрешения на проведение помимо следственных иных процессуальных действий, мер уголовно-процессуального принуждения. Однако в доктрине возможность задержания, применения мер пресечения и иных мер процессуального принуждения в рамках данного вида деятельности под сомнение не ставится [подр.: 9, с. 89; см. также: 17, с. 99].

Таким образом, действующее нормативное регулирование (ст. 97 УПК РФ и другие нормы), согласно которому меры пресечения избираются к обвиняемому, подозреваемому, т.е. участникам стадии предварительного расследования и последующих этапов уголовного судопроизводства, не должно рассматриваться в качестве единственного весомого аргумента, запрещающего применение мер пресечения до возбуждения уголовного дела, равно как и, собственно, отсутствие прямого указания в законе на такую возможность.

Полагаем, что центральным аспектом здесь является назначение первоначального этапа российского уголовного процесса. В рамках данной деятельности предполагается разрешение вопроса о наличии материально-правовых предпосылок для дальнейшего производства. Возбуждение уголовного дела относится к промежуточным решениям, предваряющим всестороннее исследование обстоятельств совершенного деяния. При вынесении соответствующего постановления компетентные органы осуществляют предварительную квалификацию преступления, отражая ее в резолютивной части процессуального документа.

Согласно ст. 55 Конституции РФ, права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. УК РФ устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями. Поэтому акт о возбуждении дела, в котором впервые дается юридическая квалификация деяния как преступления, представляет собой определенный фильтр, благодаря которому в сферу уголовно-процессуальных отношений, носящих наиболее жесткую форму государственного принуждения, не попадают события, не носящие уголовно наказуемый характер1. Не случайно в современной уголовно-процессуальной политике данному акту придается гиперболизированное значение, он, пусть и небесспорно, отождествляется с проявлением уголовного преследования [1, с. 154]. Так или иначе до момента вынесения данного постановления интенсивная обвинительная деятельность должна быть ограничена. Считаем, что в УПК РФ следует четко закрепить правило о возможности применения меры пресечения только после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела.

Обратим внимание на мнение ученых-процессуалистов, которые наличие возбужденного уголовного дела включают в систему ус- ловий применения мер пресечения [2, с. 77; 3, с. 120]. С учетом изложенных выше суждений, такая позиция авторов представляется вполне логичной. Вместе с тем полагаем, что требование о состоявшемся возбуждении дела не в полной мере характеризует возможность применения мер пресечения. Дело в том, что после начатия предварительного расследования оно при наличии к тому условий приостанавливается, прекращается, возобновляется. Такие же решения предусмотрены и в судебном разбирательстве. Кроме того, после вступления судебного приговора в законную силу могут наступать «исключительные» стадии и производства, в которых вновь возникает необходимость возвращаться к вопросу о целесообразности применения мер принуждения. В этой связи следует признать, что не столько состоявшееся возбуждение дела, сколько наличие уголовно-процессуального производства о деянии, запрещенном УК РФ1, является общим условием2, позволяющим применять обсуждаемые средства процессуального воздействия.

Рассмотрим возможности применения мер пресечения в случаях приостановления, прекращения и возобновления производства по уголовному делу.

В соответствии со статистическими данными в 45,7% случаев3 предварительное расследование приостанавливается по основаниям, предусмотренным п.п. 1-4 ст. 208 УПК РФ. Такие решения предполагают запрет на осуществление ряда процессуальных действий и принятие процессуальных решений до воз- обновления производства. В соответствии с ч. 3 ст. 209 УПК РФ после приостановления предварительного расследования проведение следственных действий не допускается. Вместе с тем эта установка не предполагает, что должна исключаться непроцессуальная (розыскная, оперативно-розыскная) деятельность, направленная на устранение обстоятельств, повлекших временный перерыв в производстве (розыск лиц, установление фактического местонахождения подозреваемого, обвиняемого и тому подобное).

Интересной представляется позиция респондентов по вопросу о возможности применения меры пресечения после приостановления производства. Мнения разделились. Около 71,4% правоприменителей считают это недопустимым, 22,5% отмечают возможность применения отдельных мер пресечения в период перерыва в расследовании, еще 6,1% опрошенных затруднились с ответом.

Правильным нам видится подход, при котором наличие в отношении обвиняемого оснований для применения в отношении него мер пресечения является обстоятельством, исключающим решение о приостановлении предварительного расследования [13, с. 34]. В случаях, когда имеются основания для временного перерыва в процессуальной деятельности в отношении обвиняемого (подозреваемого), но при этом нет возможности неисполнения в отношении него мер пресечения, стоит использовать процессуальные инструменты, которые не влекут приостановление производства: продление срока предварительного расследования, выделение уголовного дела в отношении соучастников.

Одной из проблем является возможность избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении скрывшегося подозреваемого, обвиняемого. Предварительное расследование может быть приостановлено в этой связи (п. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РФ). В данном случае объявляется розыск – он может быть оформлен до или одновременно с приостановлением дела (ч. 1 и ч. 2 ст. 210 УПК РФ). При наличии оснований в отношении разыскиваемого обвиняемого может быть избрана мера пресечения, в том числе в случаях, предусмотренных ст. 108 УПК РФ, – заключение под стражу (ч. 4 ст. 210 УПК РФ). По общему правилу принятие судебного решения об избрании указанной меры пресечения в отсутствие обвиняемого допускается только в случае объявления его в международный и (или) межгосударственный розыск (ч. 5 ст. 108 УПК РФ). При других масштабах розыска возможность «заочного» ареста отсутствует. С этим связано появление нормы (ч. 3 ст. 210 УПК РФ), регламентирующей процессуальное задержание обвиняемого. При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в случае объявления обвиняемого в международный и (или) межгосударственный розыск фактическое исполнение меры пресечения осуществляется после возобновления производства по делу.

Решение о приостановлении производства может приниматься и в судебном разбирательстве (ч. 1 ст. 238 УПК РФ). Причем если совершил побег обвиняемый, находящийся под стражей, то суд возвращает дело прокурору, которому поручается обеспечение розыска обвиняемого. Если скрылся обвиняемый, не содержащийся под стражей, то судья избирает ему самую строгую меру пресечения и поручает прокурору обеспечить его розыск (ч. 2 ст. 238 УПК РФ).

Суд вправе рассмотреть вопрос об аресте скрывшегося обвиняемого и в его отсутствие, при условии, что данный факт с достоверностью установлен1. Следует согласиться с предложением Т.К. Рябининой о необходимости дополнения ст. 234 УПК РФ с тем, чтобы проведение предварительного слушания по вопросу о приостановлении производства по уголовному делу в соответствующих случаях также осуществлять без скрывшегося обвиняемого [13, с. 9]. Однако акцентируем внимание на спорности положения о необходимости немедленно избирать меру пресечения в виде заключения под стражу в отношения обвиняемого, если он отсутствует. Такая установка чрезмерно категорична. Защита личности от незаконного ограничения его свободы может обеспечиваться приводом обвиняемого, который скрылся, и направлением дела прокурору для его розыска. Избрание обеспечительной меры должно осуществляться после доставления обвиняемого в суд. Это объясняется тем, что бывают случаи, когда данный субъект уголовного процесса не может своевременно предупредить об изменениях места жительства, сообщить о причинах своего «исчезновения» [6, с. 57; 14, с. 57].

Значимым с позиции назначения уголовного судопроизводства является прекращение уголовного дела. Об этом выносится постановление, где самостоятельно должно быть отражено решение об отмене меры пресечения (п. 8 ч. 2 ст. 213, п. 2 ч. 2 ст. 239 УПК РФ).

В законе не урегулирована ситуация возобновления действия меры пресечения в случаях отмены постановления о прекращении уголовного дела в связи с признанием его незаконным или необоснованным и возобновления производства (ст. 214 УПК РФ).

По мнению П.Е. Кондратова, с отменой акта о прекращении дела связано только возобновление производства, с восстановлением юридической силы постановления о привлечении в качестве обвиняемого и ранее собранных по делу доказательств. Такая отмена не приводит автоматически к восстановлению действия отмененных мер процес- суального принуждения. Поэтому новое применение мер пресечения допускается только по вынесенному прокурором специальному постановлению, возобновляющему предварительное следствие по делу, или следователем, принявшим дело к своему производству, а в случаях, предусмотренных ст. 29 УПК РФ, – судом [10, с. 668]. Подобным образом рассуждает и Д.П. Чекулаев. Он отмечает, что при отмене незаконного или необоснованного постановления о прекращении уголовного дела в отношении конкретного лица возобновляется ранее имевшийся у него статус подозреваемого, обвиняемого. Однако вопрос по избранию меры пресечения необходимо рассматривать заново, так как могли измениться обстоятельства для применения обеспечительных мер (ст. 97, 99 УПК РФ) [19, с. 565].

Следует признать верным, что отмена акта о прекращении производства не должна влечь автоматического восстановления всех правоотношений, которые были прекращены или изменены в результате прекращения дела.

Важно также учитывать, что в соответствии с ч. 3 ст. 110 УПК РФ мера пресечения отменяется с согласия руководителя следственного органа, прокурора. И могут возникать ситуации, когда статус субъекта, уполномоченного избрать меру пресечения, и субъекта, отменяющего решение о прекращении уголовного дела, не совпадает. Более того, после возобновления производства, даже при наличии к тому оснований, избрание таких мер пресечения, как заключение под стражу, домашний арест, запрет выхода из жилого помещения и залог, может происходить только по судебному решению. Для этого нужно повторить процедуру, закрепленную в ст. 108 УПК РФ. Если же при возобновлении производства требуется принять решение о менее строгой мере пресечения (например, о подписке о невыезде), то полагаем, что в «отменяющем» постановлении в описательно-мотивировочной части допустимо аргументировать, что основания для применения меры пресечения остались неизменными, а в резолютивной части постановления указать самостоятельное решение о том, что конкретная мера пресечения вновь начинает действовать, после чего ознакомить заинтересованных лиц с данным документом. Считаем, что для формирования единообразной правоприменительной практики в УПК РФ следует закрепить требование о необходимости вынесения самостоятельного постановления о применении меры пресечения по возобновленному делу, или по отношению к обеспечительным мерам, не требующим судебного решения, допустить возможность отражения отдельного решения о возобновлении действия меры пресечения в «отменяющем» постановлении.

В отличие от этапа предварительного расследования УПК РФ не содержит норм об основаниях и порядке возобновления производства в судебных стадиях. Однако в соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ «основанием для возобновления производства по уголовному делу служит сообщение суду о том, что причины, по которым оно было приостановлено, отпали (местонахождение обвиняемого установлено, и он задержан либо обвиняемый по состоянию здоровья может участвовать в судебном заседании). В таком случае судья единолично без участия сторон выносит постановление о возобновлении производства по делу и назначении судебного заседания либо при наличии к тому оснований, предусмотренных ст. 229 УПК РФ, назначает предварительное слушание. Если в отношении обвиняемого избрана мера пресечения в виде заключения под стражу или домашнего ареста, решение о дальнейшем содержании его под стражей или под домашним арестом принимается с участием сторон»1.

По возобновленному производству мера пресечения действует до принятия итогового решения, если при этом не истекли сроки ее применения (ч. 2 и ч. 3 ст. 255 УПК РФ). При постановлении приговора суд в числе прочих разрешает вопрос о том, следует ли отменять или изменять меру пресечения в отношении подсудимого (п. 17 ч. 1 ст. 299 УПК РФ). Решение о мере пресечения отражается в резолютивной части оправдательного (п. 3 ч. 1 ст. 306 УПК РФ) или обвинительного (п. 10 ч. 1 ст. 308 УПК РФ) приговоров, а также в апелляционном определении, постановлении (п. 9 ч. 3 ст. 389.28 УПК РФ). При этом закон предусматривает, что мера пресечения может применяться до вступления приговора в законную силу. Реально же она действует еще 3 суток до обращения приговора к исполнению (ч.ч. 3 и 4 ст. 390 УПК РФ) [15].

В уголовно-исполнительном судопроизводстве предусматривается возможность заключения под стражу осужденного, уклоняющегося от отбывания наказания (п. 18 и п. 18.1 ст. 397 УПК РФ). Законодатель вновь возвращается к обеспечительным мерам в соответствующих ситуациях, что позволяет утверждать о единстве сущности мер пресечения, применяемых при производстве по уголовному делу и в уголовно-исполни- тельном судопроизводстве, а также о необходимости консолидации общих условий мер пресечения в Общей части УПК РФ [подр.: 5, с. 48; 8, с. 150]. Направление в суд представления о заключении под стражу осужденного, злостно уклоняющегося от исполнения наказания, предполагает возобновление уголовно-процессуальной деятельности.

Таким образом, наличие возбужденного производства по делу отражает лишь один из аспектов, при котором допускается реализация обеспечительных мер. Одно из общих условий применения мер пресечения должно обозначаться следующим образом – «наличие уголовно-процессуального производства о деянии, запрещенном УК РФ». Такая формулировка предполагает, что применение мер пресечения не допускается до установления наличия материально-правовых условий для расследования уголовного дела, но вместе с тем демонстрирует, что для их реализации требуется незавершенное (а также непри-остановленное) производство по уголовному делу или уголовно-исполнительное судопроизводство.