Наркологический анамнез потребителей синтетических психостимуляторов с суицидальным поведением

Наркологические заболевания представляют большую медико-социальную проблему. Высокая распространённость потребления ПАВ деструктивно влияет не только на отдельного человека, семью, но и оказывает негативное влияние на общество в целом, что находит своё отражение в ряде ведущих социальных, медицинских, демографических и других показателей [1].

В последние годы всё большее распространение в популяции находят синтетические психостимуляторы, отодвигая на второй план традиционно регистрируемые среди наркозависимых психотропные и наркотические средства [2, 3, 4]. В основе смены «наркологических предпочтений» указывается бòльшая легкость в их приобретении и экономическая доступность, формирование в среде потребителей ложных стереотипов о легальности, безвредности и безопасности их употребления, отсутствии формирования зависимости [5, 6, 7]. Часто этот контингент характеризуется комбинированным потреблением веществ различных групп, что влияет на темпы формирования и клинические проявления основных симптомов и синдромов зависимости, а так же приводит к более тяжелым медицинским и социальным последствиям [8, 9, 10].

Не вызывает сомнения факт, что потребление наркотических и ПАВ является одним из наиболее значимых факторов суицидального риска [11, 12, 13 и др.]. Многочисленные исследования свидетельствуют о более высоких показателях суицидальной активности и смертности этого контингента относительно общей популяции [14, 15, 16]. Суицидальная смертность ведёт к боле значимым негативным социальным и экономическим последствиям [1, 17, 18]. В связи с чем, всестороннее изучение данного контингента представляется актуальным, а результаты исследования могут быть использованы для разработки эффективных программ суицидальной превенции.

Цель исследования – изучение наркологического анамнеза зависимых от синтетических психостимуляторов с суицидальным поведением.

Материал и методы.

В исследование включено: 1) основная группа – 120 больных, зависимых от синтетических психостимуляторов, в том числе мужчины – 102, женщины – 18, в возрасте от 16 до 49 лет, средний – 33,8 ± 3,2 года; 2) группа сравнения – 60 больных, из них мужчины – 52, женщины – 8, средний возраст – 34,1±3,1 года.

У всех исследуемых был верифицирован диагноз F15 – «Зависимость от стимуляторов». Лабораторная идентификация психоактивных веществ проводилась путём химико - токсикологического исследования образцов биологических объектов (моча) методом хроматомасс-спектрометрии анализаторами на базе газового хроматографа Agilent 7890, а также анализатором Agilent 6460 на базе высокоэффективного жидкостного хроматографа и масс - селективного детектора. У 80,8% был выявлен α-пирролидинопентиофенон.

Обследование проводилось в постпсихотический период на этапе выписки из стационара и перевода под динамическое наблюдение амбулаторно - поликлинической службы наркологического диспансера.

Помимо основного диагноза зависимости от психостимуляторов, критерием отбора основной группы было наличие различных форм суицидаль- ного поведения в соответствии с отечественной классификацией [19]. У лиц группы сравнения суицидальное поведение не регистрировалось.

Статистическая обработка полученных данных проводилась с использованием пакета Microsoft Ex-el, версия 7.0 и с применением статистических программ SPSS Statistics 21 и STATISTICA 7.

Результаты и обсуждение:

Среди лиц с суицидальным поведением опыт потребления опиатов имели 36,7% (сравнения – 8,3%; P<0,05), 2/3 из которых (24,2%) указали на случаи передозировок наркотика (сравнения – 2,3%; P<0,05). Данные нарушения многими авторами [20, 21 и др.] рассматриваются как фактор риска повышенной суицидальной активности, так как за неумышленными передозировками могут скрываться суицидальные попытки. При этом сам факт суицидальных намерений не всегда может быть подтвержден. Нередки случаи отрицания совершения покушений на суицид самими пациентами, что при тяжелых повреждениях ЦНС может быть следствием амнезии этого трагического события.

Практически каждый второй (49,2%) пациент с суицидальным поведением указывал на имеющийся опыт потребления каннабиноидов, каждый четвертый (24,2%) злоупотреблял алкоголем. При этом большинство (80,8%) пациентов указывали на одновременный приём нескольких ПАВ, быструю их смену, с последующим возвратом к психостимуляторам и т.д., что позволяло отнести их к категории полинаркоманов. В группе сравнения прием каннабиноидов регистрировался достоверно меньше (11,7%), однако доля лиц, злоупотребляющих алкоголем, была выше – 28,3%. Среди прочих причин, такая разница была обусловлена более частым использованием алкоголя пациентами группы сравнения в качестве тактики замены стимуляторов в периоды абстиненции, вынужденного или осознанного отказа от их приема, что, вероятно, можно рассматривать как некоторую сохранность защитных механизмов. Лица с суицидальным поведением, напротив, обычно предпочитали приём алкоголя с целью потенцирования действия других ПАВ. Достоверная (P<0,05) степень различий в группах позволяет отнести полинаркоманию к просуицидальным факторам, что согласуется с данными литературы [3, 10, 22].

Роль алкоголя в проявлении аутоагрессии и суицидальной активности так же важна [12, 23, 24]. Выявление данного фактора, по нашему мнению, нельзя исключать как обладающего просуицидаль-ным влиянием, несмотря на полученные, казалось бы парадоксальные показатели в группе сравнения.

Оценивая динамику наркотической зависимости, было отмечено, что начало патологического пристрастия с приема синтетических психостимуляторов в основной группе указали лишь 11,7% человек. Чаще инициальный период заболевания протекал на фоне приема каннабиноидов – 40,8%, реже

– опиатов – 18,3% и злоупотребления алкоголем – 17,5%, в единичных случаях при приеме других ПАВ – 11,7%.

В основной группе среди ведущих причин отказа от опиатов и предпочтение им новых «дизайнерских» наркотиков большинство – 93,2% (41 из 44) указали на их более лёгкую доступность и меньшую стоимость, что играло важное значение на фоне социальной деградации и снижения уровня материального благополучия. Среди лиц группы сравнения начало аддиктивной карьеры с синтетических психостимуляторов наблюдалось у достоверно (P<0,05) бòльшей части наркозависимых – 61,7%, и в последующем реже регистрировались признаки полинаркомании (11,7%).

Другим важным показателем являлась систематичность приема синтетических психостимуляторов. В основной группе он составил 67,5%, что практически в 3 раза превышало показатели группы сравнения – 23,3% (P<0,05). Это может отражать более тяжелое течение наркотической зависимости, и рассматриваться как фактор суицидального риска.

Выводы:

У потребителей синтетических психостимуляторов с суицидальным поведением имеется более длительный наркологический стаж, с предыдущим опытом потребления опиатов и случаями их передозировки. Каждый второй (49,2%) имеет опыт потребления каннабиноидов, каждый четвертый (24,2%) злоупотреблял алкоголем. У большинства выявляются признаки полинаркомании (80,8%) и систематичности приема синтетических психостимуляторов (67,5%; P<0,05), что позволяет отнести эти факторы к просуицидальным.

Системное влияние данных факторов может способствовать снижению адаптационных возможностей наркозависимых, развитию психических нарушений и поддерживать их высокую суицидальную активность, что свидетельствует о необходимости их активного мониторинга в плане «суицидологической настороженности» и вовлечения в процесс психокоррекционной работы на всех этапах их лечения и реабилитации.