«Научная теория счастья»: концепция прогресса Л.Е. Оболенского

Амурский государственный университет, Благовещенск, Россия, ,

,

Проблематика общественного прогресса, будучи ключевой для обществознания XIX – начала XX в., несмотря на сегодняшний отказ от попыток ее научного обоснования, продолжает оставаться актуальной. Однако интерес к ней связан не со стремлением к положительной разработке новых теорий прогресса, а с интересами истории общественных наук, прежде всего социологии.

Цель исследования состоит в выявлении особенностей взглядов на социальный прогресс Леонида Егоровича Оболенского (1845–1906 гг.), русского философа, социолога, общественного

деятеля, публициста, издателя, редактора, автора множества работ по ряду обсуждаемых тем социологии. В историографии тематики прогресса в русской досоветской социологии определены основные подходы к проблеме (Проказин, 2006: 12–47). Л.Е. Оболенский принадлежал к так называемой субъективной, или этико-социологической, школе. Его теория прогресса отразила основные теоретико-методологические особенности школы – позитивизм, номинализм, активизм и субъективизм, своеобразно понимаемые автором. Л.Е. Оболенский разделял либеральные взгляды, был либеральным, или «легальным», народником.

Тема общественного прогресса изначально была дискуссионной в социологии: именно социология ее проблематизировала, пытаясь научно обосновать возможность прогрессивного развития. Л.Е. Оболенский в своем социологическом творчестве стремился найти решения спорных вопросов, прежде всего вопроса о критериях прогресса.

Формируя собственное понимание всей проблематики общественного прогресса, Л.Е. Оболенский исходит из определенных онтологических представлений. Являясь сторонником позитивизма, социолог в области социальной онтологии применяет организмический подход и пишет: «Каждое живое существо можно рассматривать как сумму различных частей, элементов, тканей, отправлений, соподчиненных друг другу. <…> Одно из первых условий жизни есть именно такое равновесие» (Оболенский, 1885б: 379). Для него принцип (или закон) равновесия стал инструментом толкования и объяснения реальных социальных процессов, создания собственных социологических построений, а также практического социального действия.

Специфика любого общественного явления, как считает Л.Е. Оболенский, состоит в том, что оно включает в себя две стороны – объективную и субъективную. Объективная связана с существованием законов этих явлений, которые не зависят от сознания и воли людей и могут быть обнаружены методами положительной науки. Субъективная сторона прослеживается в идеях, чувствах, стремлениях и идеалах. Соответственно, общество должно изучаться при помощи двух методов – объективного и субъективного. Относительно использования так называемого субъективного метода в социологии XIX в. шла острая полемика в российской социологии. Л.Е. Оболенский подчеркивает, что каждый метод в отдельности является односторонним, имеет относительное значение, не дает полноты знания. Один из первых историографов русской социологии Н.И. Кареев отмечает, что «позитивизм не удовлетворял Л.Е. Оболенского, искавшего более идеалистического миросозерцания…» (Кареев, 1996: 82). Оба метода, по мнению Л.Е. Оболенского, есть «две стороны одного целого» (Бочкарева, Демьяненко, 2006: 90).

Как и другие представители субъективной школы, социолог понимает общество как совокупность действующих личностей. Личность – решающая сила исторического процесса. Отличительный признак личности – сознание, которое Л.Е. Оболенский толкует широко: не только как способность человека к целеполаганию, пониманию, его знания, идеи и т. д., но и как другие психические проявления – ощущения, эмоции, чувства и т. п. Благодаря сознанию личность обретает «автономию» в историческом процессе, которая состоит в способности начать ряд перемен от себя, в силу необходимости, лежащей в ней самой, ее свойствах (потребностях, идеях и пр.), а не только под влиянием условий среды.

Развитие общества включает в себя развитие общественных форм. Однако, как уточняет Л.Е. Оболенский, «вся суть развития лежит в развитии общественных элементов, т. е. отдельных индивидуумов общественного организма, их свойств, их потребностей, знаний, идей» (1880б: 217–218). Развитие социальных форм детерминировано степенью развитости личности. Не может быть высших форм общественности, если не развита личность и ее высшие потребности. Следовательно, развитие личности есть развитие ее потребностей, которое обусловливает развитие социальных форм. Все общественные феномены есть проявление (или результат) человеческих потребностей.

В качестве идеала прогресса социолог называет человеческое счастье: прогресс есть то движение, которое «увеличивает сумму блага и счастья и наоборот» (Оболенский, 1885а: 138).

Тема счастья как показателя поступательного общественного развития в русской и западной социологии активно обсуждалась. Ключевым для теорий прогресса был, как известно, вопрос о его критериях: если бы удалось с научной объективностью обосновать общезначимость счастья как такого критерия, то проблема прогресса была бы решена. П.А. Сорокин, анализируя подходы к пониманию критериев прогресса, выделяет, в частности, оценочные теории прогресса (т. е. те, которые выдвигают в качестве критерия прогресса некий идеал и считают всякий процесс, приближающий общество к данному идеалу, прогрессом), а среди последних – так называемые «эвдемонистические» теории, принимающие в качестве такого критерия идеал счастья (1911). Соответственно, теорию прогресса Л.Е. Оболенского можно отнести к подобным теориям. Однако большинство социологов отвергли критерий счастья в качестве индикатора прогресса в силу его чрезвычайной субъективности и ситуативности.

Л.Е. Оболенский не отрицает предвзятость понятия счастья: счастье есть «идеальная сумма приятных ощущений и чувствований», оно субъективно, ибо «зависит от чувств, от вкусов, а чувства и вкусы капризны» (1885а). Однако, как любое общественное явление, оно имеет две стороны – объективную и субъективную. Определение прогресса требует «слития объективного метода с субъективной стороной задачи» (Оболенский, 1885а).

Объективная сторона счастья связана с его объективными условиями. Чтобы определить, что такое прогресс, «необходимо будет найти объективные условия счастья, объективный закон счастья. <…> …сколько-нибудь научная теория и формула прогресса может быть поставлена только таким образом» (Оболенский, 1885а: 138). При этом автор подчеркивает, что нет абсолютного идеала счастья, есть только известные разные идеалы, которые предполагают определенные объективные условия. Научная теория прогресса не должна утверждать, что «человечество идет к известному идеалу счастья или удаляется от него» (Оболенский, 1885а: 138–139). Необходимо выявить эти условия – «биологические, социальные, космические и психические условия счастья». Они и составляют «объективный закон счастья» (Оболенский, 1885а: 139). Поэтому, говоря точнее, «критерием прогресса не может быть ни само счастье как субъективное состояние, ни идеал счастья как идеальной суммы приятных чувствований, а только объективные условия идеала счастья» (Оболенский, 1885а: 139). Заканчивая рассуждения, Л.Е. Оболенский дает определение: «прогресс есть приближение к таким формам жизни или общества, при которых… люди будут наиболее счастливы» (1885а: 140). В этой формуле оказываются слиты объективный и субъективный подходы.

Вопрос об условиях счастья есть вопрос о механизме прогресса. Переходя к определению этих условий и пытаясь конкретизировать понятие счастья, Л.Е. Оболенский предлагает заменить слово «счастье» словом «благо», поскольку оно, по мнению социолога, «есть отсутствие страдания и наличность прочных удовольствий, а также наличность условий, исключающих страдания и поддерживающих состояние прочного удовольствия» (1885б: 368). «Первым и наиболее общим» условием прогресса является «сознание, т. е. способность чувствовать, ощущать благо» (Оболенский, 1885б: 368). Человек должен отдавать себе отчет («сознательно ощущать», т. е. ощущать и знать, что это за ощущение) в том, что ему приятно или неприятно, что является благом, а что нет. Без такого понимания не будет стимулов к деятельности личности, к борьбе за «наибольшее благо». Другими словами, личность должна понимать, что такое страдание и что такое удовольствие, что полезно, а что вредно.

Переходя к описанию конкретных объективных условий счастья (блага), Л.Е. Оболенский выделяет три их группы – психофизиологические, космические и теллурические, надорганические (социальные, общественные).

Социолог начинает с характеристики «психофизиологических условий страдания и удовольствия», которые связаны с особенностями психики и организма человека. Л.Е. Оболенский называет их «законами чувствований». Поясняя их суть, он исходит из сформулированного им закона сохранения равновесия: если организм человека, входящие в него системы (нервная и др.) нормально функционируют, живут нормальной жизнью, находятся в состоянии возобновляемого равновесия, то человек испытывает удовольствие. Страдание (например, проявляющееся либо в физической боли, либо в ухудшении здоровья) возникает вследствие нарушения такого равновесия, причиняемого разными факторами: преходящими или ежедневными, зависящими от работы, питания, атмосферных явлений и пр., функциональными, зависящими от появления новых и ослабления или уничтожения старых функций (в частности, половой и пр.), биографическими, связанными с особенностями условий жизни, жизненным опытом, воспитанием, образованием и пр. (Оболенский, 1885б: 384). Л.Е. Оболенский пишет, что жизнь и деятельность суть постоянные изменения равновесия: «…страдание есть такое нарушение равновесия, где для его восстановления требуется вмешательство сознания, т. е. где недостаточно деятельности бессознательной регулирующей системы» (1885б: 386).

Вторая группа условий счастья – «космические и теллурические» – включают в себя особенности природно-географической среды, которые могут быть благоприятными, обеспечивающими общественное равновесие, и неблагоприятными (землетрясения, наводнения, эпидемии, плохая почва и др.). От этих условий зависит тяжесть труда и его производительность; изобретения на основе науки облегчают труд и повышают его результативность. Научный и технический прогресс обеспечивают «победу человека над природой» путем ее приспособления к собственным нуждам.

Третья группа объективных условий – «надорганические условия счастья» – включает самые общие необходимые социальные условия, при которых только и возможен индивидуальный и космический, и теллурический прогресс (Оболенский, 1885б: 397). При этом Л.Е. Оболенский не ставит задачу нарисовать конкретный общественный идеал. Первым таким условием должно быть отсутствие «навязывания каких-либо формул прогресса» ни индивидам, ни народам. Социолог пишет: «Идеальная надорганическая среда должна каждой личности прежде всего давать возможность развиваться всесторонне и жить по собственным вкусам и потребностям до тех пор, пока жизнь и развитие одного не мешает такому же развитию и жизни другого или других личностей» (Оболенский, 1885б: 397). Данное требование подразумевает отсутствие войн, коллективную взаимную поддержку и помощь, в том числе от государства. Экономические условия, основанные на развитом разделении труда, должны обеспечивать «возможность участвовать во всех отраслях труда и изменять труд по потребностям». Вознаграждение за труд должно предлагаться наиболее пропорционально общественно необходимому времени труда.

Л.Е. Оболенский резюмирует, что объективные условия предполагают: 1) «постепенное приближение большинства личностей прежде всего к наибольшей сознательности»; 2) такое развитие науки и техники, которое «все более и более предупреждало бы возможность нарушение равновесия функций неожиданностью явлений природы»; 3) «наибольшее приближение надорганической среды к таким условиям, при которых наиболее защищено свободное и всестороннее развитие личности» (1885б: 403–404).

Однако необходима еще одна группа условий счастья, а именно субъективных. Под ними социолог понимает личностные характеристики, или определенный «уровень развития личности». В ранее приведенном нами отрывке Л.Е. Оболенский пишет: «Вся суть развития лежит в развитии общественных элементов, т. е. отдельных индивидуумов общественного организма, их свойств, их потребностей, знаний, идей» (1880б: 217–218). Как уже отмечалось, источником прогрессивных изменений является деятельность личностей. Однако не всякая личность может двигать общественный прогресс, а только достигшая определенного уровня, руководствующаяся в своей деятельности «высшими потребностями, умственными, этическими, эстетическими, семейными (Оболенский, 1899: 101).

Такое понимание счастья и его условий актуально и для сегодняшнего дня: проявления счастья, т. е. удовольствие, удовлетворение должны иметь в качестве источника только развитые потребности, вкусы, интересы и стремления. Как показывают социологические исследования, россияне в большинстве своем связывают ощущение счастья с традиционными ценностями как наиболее соответствующими российской ментальности1.

Говоря о формировании разных условий человеческого счастья, Л.Е. Оболенский ведет речь о прогрессе различных сфер общественной жизни, или составных частях прогресса вообще: о прогрессе экономическом, политическом, умственном, нравственном и др. Подобные представления о таких условиях или частях прогресса свойственны и иным представителям как субъективной школы, так и других направлений в русской социологии. Например, Н.И. Кареев выделяет материальный, умственный, этический, социальный виды прогресса, М.М. Ковалевский – экономический, политический, правовой и др., П.Л. Лавров – физический, умственный, нравственный (Проказин, 2006: 73–143).

Размышляя о характере прогрессивных изменений, Л.Е. Оболенский отдавал предпочтение эволюционным, постепенным преобразованиям. При этом он считает, что не следует уповать только на будущее, на позитивные изменения в отдаленной перспективе; «прогрессивная работа» должна вестись уже сегодня. Он подчеркивает, что у общества кроме динамики (т. е. задач прогресса, роста, развития) есть законы статики (каковы питание, образование и пр.). Как представитель народнического движения, он был одним из разработчиков так называемой теории малых дел – политической концепции, возникшей в среде «либеральных народников» и предполагавшей оказание помощи крестьянам в каждодневных делах. Единственно оптимальной формой достижения прогресса признавалась повседневная «тихая культурная работа» на легальной основе (Оболенский, 1880б).

Таким образом, Л.Е. Оболенскому принадлежала одна из многочисленных в русской досоветской социологии попыток сформулировать объективный критерий прогресса и на этой основе создать научную теорию прогресса. Однако, как и всякая оценочная теория, «научная теория счастья» оказалась несостоятельной, несмотря на оригинальность, поскольку невозможно научное обоснование ни одного идеала. Наиболее значимыми в концепции прогресса социолога следует считать попытку синтеза объективистского и субъективистского подходов к трактовке прогресса, разработку содержания прогрессивного идеала («развивающаяся личность») и реформистскую теорию малых дел. Последняя хорошо коррелировала с одним из направлений критики идеи и конкретных теорий прогресса, которая развернулась в конце XIX – начале XX в. Речь идет об этической критике, обвинявшей прогрессистские построения в этической несостоятельности, поскольку они, формулируя идеал совершенного общества для будущих поколений людей, забывают о современных, нынешних поколениях.