Названия месторождений и рудников Пермского края: история, региональная специфика

Исследования топонимии Прикамья отличаются разнообразием тематики, учитывают историю заселения и хозяйственного освоения края, его особое геологическое строение (в регионе сочетаются различные формы рельефа: горы, возвышенности и низменности, а вся территория покрыта густой речной сетью). Субстратная финно-угорская топонимия детально описана A. C. Кривощековой-Гантман, Е. Э. Ивановой [Кривощекова-Гантман 1983; Иванова 1987]. Собственно русская топонимия края проанализирована Е. Н. Поляковой: топонимы, связанные с народной географической лексикой [Полякова 1988], и историческое развитие местной славянской топонимии [Полякова 1985а]. Происхождение современных пермских гидронимов и ойконимов популярно представлено в работе Е. Н. Шумилова [Шумилов 1991]. З. А. Мухаевой вскрыты особенности тюркской топонимии Прикамья [Мухаева 2003]. Описаны особенности топонимии отдельных районов Пермского края: Юсьвинского, Карагайского (см. [Подюков 2007: 32–45; Подюков 2015: 21–42]). Внимание современных исследователей привлекает также неофициальная городская топонимика [Боброва 2015], топонимический фольклор и топонимическое творчество [Пешина 2018; Подюков 2003]. При всей многоаспектности исследований остаются практически не изученными географические наименования природных скоплений полезных ископаемых и связанных с ними предприятий в Прикамье.

Отметим, что названия месторождений (а также приисков, рудников, шахт) описаны лишь эпизодически и для других территорий России – в отдельных работах по топонимии Кузбасса [Дударева 2019], Челябинска, Русского Севера, Уральских гор [Макарова 2020, Иванова 2020]. Наиболее полно и системно исследована «интерьерная» (подземная) область топонимии Донбасса: выделены стратонимы (наименования угольных пластов) автономные и связанные с наземной топонимией [Отин 1976].

Как показали исследования Е. Э. Ивановой [Иванова 2020], уникальная топонимическая система названий карьеров, копей, жил, приисков выявляется в так называемой «Самоцветной полосе Урала», в которой отразилась не только история этих месторождений, но и особый мента- литет горщиков, свойственная старателям мифологизация природных явлений и вера в «фарт» (везение). Топонимикон территории является одним из источников сведений о хозяйственной деятельности человека и опыте освоения им окружающей среды, свидетельством народного речевого творчества. Так, приток Койвы р. Золотуха указывает на наличие золотых россыпей; название дер. Ширпы на р. Хохловка (Перм. р-н) связано с народным названием поискового колодца шурф из нем. Schurf – «колодец, яма» (в с. Хохловка с 1757 г. был медеплавильный завод); название скал на Вишере Железнорудные указывает на место, где добытую железную руду перегружали в суда для транспортировки; гидроним Росол (озеро в Березов. р-не) хранит память о месте, где когда-то добывали соль [Шумилов 1991: 154]. Специалисты отмечают необходимость ориентироваться на старые народные названия при разведке новых месторождений [Гаркуша 2000: 184].

В Пермском крае разведано почти 1400 месторождений различных видов полезных ископаемых. В настоящей статье рассматривается лишь часть топонимического материала, названий месторождений таких природных ископаемых, как уголь, железо, медь, нефть. Данная группа промышленных топонимов, именующих созданные природой и осваиваемые человеком географические объекты, имеет свою специфику. Эти названия близки к оронимам, поскольку обращены к естественным, природным объектам. С другой стороны, они имеют признаки искусственных объектов, артефактов. Как термины антропогенного ландшафта, эти названия в значительной степени мотивированы не указанием на внешние признаки топообъекта (почвы, минералы, размер), а на его близость к более крупным ориентирам (река, село, город, гора). Известно, что в оронимии распространен метафорический способ образования, который позволяет выразить осмысление окружающего мира в наглядных образах, так или иначе интерпретировать его. В названиях месторождений и приисков доминирует другой принцип – метонимия, указывающая на соответствия между объектами посредством ассоциации по смежности и усиливающая адресную функцию топонима. Выделяют несколько разновидностей топонимической метонимии:

сопоставление промышленного топообъекта с другим топообъектом, топообъекта с человеком, топообъекта с событием, объекта с абстрактным понятием и пр. [Кондакова 2004].

Названия геологических объектов разнообразны по структуре и могут представлять единичный топоним или словосочетание. Составные наименования содержат идентифицирующую часть, оформленную апеллятивом, географическим термином ( рудник, копь, шахта и пр.), и квалифицирующую часть, например, Куртым-ский рудник – железный рудник графа П. П. Шувалова недалеко от Кусье-Александровского завода, названный так из-за близости к пос. Кур-тым (в свою очередь, поселок получил название реки; считается, что гидроним Куртым содержит элемент - ым из унаследованного от угров общепермского слова, когда-то использовавшегося для обозначения устьев рек). Название Берзин-ское колчеданное проявление носит месторождение серно-колчеданных руд на левом берегу р. Кутим (притоке р. Улс, Красновиш. р-н). В нем запечатлено имя соратника Дзержинского Э. П. Берзина , который в 1926–1931 гг. руководил строительным трестом «Вишхимз», возводившим на Урале силами заключенных секретный завод по производству боевых отравляющих веществ для РККА и бумажную фабрику. Имеющее историко-мемориальный смысл название связано с Берзинской разведкой , которую проводил Вишерский бумкомбинат в поисках сырья для бумажного производства (ср. также название штольни Берзинская в окрестностях пос. Кутим). Среди названий, оформленных одним словом, встречаются субстантивированные прилагательные: Луньевская – название копи в окрестностях Александровска, Опалихинское – название нефтяного месторождения в Частинском районе. Названия месторождений могут быть оформлены как существительные, совпадать с названием населенного пункта, рядом с которым находятся ( Опалиха – нефтяное месторождение в Частин. р-не, по названию дер. Опалиха , которое, скорее всего, связано с Опаля , некалендарным древнерусским именем или прозвищем первопоселенца либо владельца угодий, поскольку имена на -их(а) редко восходят к нарицательным, а обычно связаны с личными именами [Житников 1975: 87]).

Особенность производственных топонимов состоит в том, что в них фиксируется прежде всего информация о местоположении, обычно отсылкой к названию смежного географического объекта. В названии может также содержаться указание на вид полезного ископаемого (угольный бассейн, золотой прииск, нефтяное месторождение), на способ освоения (копь, рудник). В мотивировке названия может быть отражена информация о владельце предприятия (Семеновская шахта при закладке в 1904 г. получила название по имени владельца – князя Семена Семеновича Абамелек-Лазарева), о том, кто открыл месторождение (богатый красным железняком Зыковский рудник в окрестностях Паший-ского завода в Горнозаводском районе был открыт заводским жителем Иваном Зыковым). Функционируя не только как официальные названия объектов промышленного ландшафта и связанных с ним предприятий, подобные топонимы в устной профессиональной речи могут варьироваться, использоваться для выражения корпоративной близости говорящих по функциям деятельности и по человеческим отношениям внутри организации. Так, в живой речи нефтяники называют Травнинское нефтяное месторождение (Очерский район) Трава, Чашкинское месторождение (Усол. р-н) – Чашка, Уньвинское – Уньва, Сибирское – Сибирь, Дозорцевское нефтяное месторождение (Октяб. р-н) – Дозор. Нередко в этих случаях вариантная форма наделена экспрессивностью, отражает стремление к речевой экономии, представляет речевую игру: Оль-ховское (Добрян. р-н) – Ольха, Ольховка, Русаковское (Ильин. р-н) – Русаки, Казаковское (Ок-тяб. р-н) – Казаки.

Названия месторождений угля

Разработка первого на Западном Урале месторождения угля началась немногим более двух столетий назад. Открытие в 1790 г. Запрудного прииска при постройке плотины Кизеловского завода и разработка на нем Запрудной штольни в 1797 г. положили начало существованию Кизе-ловского угольного бассейна (далее – КУБ ), который со временем вытянулся длинным «поясом» с севера на юг от г. Александровска до г. Лысьвы. Название первый каменноугольный прииск получил по месторасположению на берегу Кизе-ловского пруда . В 1807 г. близ Александровского завода было открыто первое в Александровской даче месторождение – Владимирское (на вершине горы Владимирская , по которой оно и было названо), а в 1814 г. второе – Ивановское (на горе Ивановской ). Оба они принадлежали предпринимателю В. А. Всеволжскому, который в 1825 г. заложил здесь сразу несколько шахт, что стало началом существования Луньевских копей , которые получили свое название по месторасположению у слияния рек Сев. и Вост. Луньва ( Луньва , ранее Лунья – «полуденная», т. е. «текущая с юга река», от коми лун – «день, юг, южный» [Криво-щекова-Гантман 1983: 118]). В 1853 г. на этих же реках были открыты Белоноговское месторождение (вероятно, по антропоойкониму из фамилии от некалендарного имени Белоног [Тупиков

1903: 77]) и Никитинское , разработанное впоследствии в Никито-Луньевскую копь . Последняя получила название в честь своего тогдашнего владельца – Никиты Всеволодовича Всеволж-ского (или же в честь его сына Никиты Никитича). Такая традиция именования и ранее была присуща Всеволжским: Александровский и Никитинский заводы были названы В. А. Все-волжским в честь его сыновьей Александра и Никиты . Демидовы, выкупившие Луньевские копи у Всеволжских в 1884 г., также оставили свои имена в названиях новых шахт. Шахты Елим и Павел были названы по именам своих совладельцев Елима (иначе Элима – редкое русское календарное имя) Павловича Демидова и Павла Павловича Демидова. Именованием шахты Акинфий с помощью непереоформленного («абсолютного») антропонима была отдана дань уважения знаменитому предку династии – Акин-фию Никитичу Демидову, основателю уральской горнозаводской промышленности. Антропонимы лежат и в основе названий луньевских шахт Жонес № 1 , Жонес № 2 и Григорий . Первые две получили свое имя в честь главного уполномоченного по демидовским имениям А. О. Жонеса -Спонвиля. Третья, возможно, была названа по имени Григория Грасгофа , управляющего Уральского Горнозаводского Товарищества, в арендном управлении которого состояли горнозаводские владения Всеволжских в 1873–1884 гг. (в честь него же был назван один из луньевских пластов каменного угля – Грасгофский ) . К ряду непереоформленных антропонимов можно отнести и название по агиониму открытой в 1879 г. шахты Варвара . Тяжелая и опасная работа шахтера сказалась на создании культа святой покровительницы Варвары Илиопольской (согласно житию, она укрывалась от гонителей в расселине каменной горы, а после смерти была сброшена в шахту; эту святую просят охранять от внезапной кончины, т. е. смерти без покаяния).

Южнее находились Кизеловские копи, названные по своему месторасположению рядом с Кизеловским заводом. Эти копи в свое время занимали первое место по производительности среди каменноугольных предприятий западного склона Урала. Вероятно, поэтому одна из Кизе-ловских копей, заложенная еще в 1881 г. князем С. Д. Абамелек-Лазаревым, непосредственно управлявшим всеми родовыми землями и предприятиями, сначала получила название в честь него самого – Княжеская или Князь Аба-мелек, а в советское время почетное имя – шахта им. Ленина. Характерные для советской эпохи переименования в честь государственных деятелей коснулись ряда кизеловских месторождений и шахт. Близлежащая копь через р. Кизел изна- чально была названа Княгининской – в честь жены С. Д. Абамелек-Лазарева княгини Елизаветы Христофоровны, а в советское время была переименована в шахту им. Фрунзе. Другое богатое углем кизеловское месторождение – Коршуновская копь или в просторечии Коршун (позднее Старокоршуновская – вероятно, из фамилии от некалендарного имени Коршун [Тупиков 1903: 200]), разработанная еще в 1856 г., была переименована в шахту им. Володарского. Так было увековечено имя деятеля российского революционного движения, который был убит эсерами и воспринимался как мученик за революцию (его имя дано также многим российским мостам, станциям, проспектам, поселкам, рудникам). Далее на юг каменноугольный «пояс» КУБ тянулся по Уральскому хребту к Губахинскому месторождению, а на полпути к нему находилась Половин-кинская копь, названная по расположению близ ж/д станции Половинка – от названия дер. Половинка (находящейся на полпути между г. Охан-ском и другой деревней [Шумилов 1991: 90]).

Губахинское месторождение было разделено Крестовой горой на Верхне-Губахинское и Ниж-не-Губахинское . По Крестовой горе была названа Верхне-Губахинская Крестовая копь на левом берегу Косьвы, переименованная в советское время в шахту им. 1 Мая . Само же Губахинское месторождение было названо по расположению близ Губахинской пристани на р. Косьве при устье р. Губахи , или, иначе, Губашки (возможно, от некалендарного имени Губаха/Губашка – «с толстыми губами, брыластый» [Кривощекова-Гантман 1983: 84]). Губахинские копи также были переименованы. Верхне-Губахинская копь , разработанная в 1882 г. горным инженером Д. И. Захаровским и названная в его честь копью Захаровского , в советское время стала шахтой им. Калинина . Севернее ее находилась копь Курма-ковская , также названная по имени разработавшего ее в 1898 г. горного инженера Курмакова ; позже была переименована в шахту им. Куйбышева . Нижне-Губахинское месторождение на правом берегу Косьвы было арендовано крупным заводчиком И. И. Любимовым , который и заложил на нем в 1890 г. угольную копь (изначально известна как Любимовская, в советское время стала шахтой им. Крупской ) .

Следующее из звеньев «пояса» КУБ – это Усьвинское месторождение, получившее свое название по р. Усьве (возможно, гидроним связан с субстратным хантыйским Аус – «нижний» с добавлением коми-форманта ва – «вода» [Смирнов 2001: 131]). Первым угледобычей на Усьвин-ских копях занялся «ТД братьев Бердинских», который и заложил в 1896 г. на левом берегу Усьвы Бердинскую копь. Впоследствии она по- лучила советское название им. Чкалова. Имя прославленного авиатора Чкалова воспринималось как обязывающее к трудовым подвигам (его носят улицы рабочих городов, заводы, шахты, прииски). К югу от копи располагались Французские копи, как их называли в народе, поскольку среди их владельцев была целая группа французских финансистов. Официальным же названием этой копи было Баская копь – по месторасположению близ ж/д станции Баская (из рус. диал. баской – «красивый», ср. название дер. Баские в Перм. р-не и р. Баской, приток Бисерти [Матвеев 2008: 33]). В советское же время неподалеку было разработано новое месторождение – Гремя-чинское (у р. Большая Гремячая – от рус. диал. гремячий – «гремящий» [Матвеев 2008: 74]). Однотипно с ним название месторождения Гремя-чинского района Шумихинское (по р. Шумихе, т. е. «текущей с шумом» [Шумилов 1991: 121]). Самым южным месторождением КУБа является Обманковское недалеко от г. Лысьвы, получившее свое наименование по р. Обманка, которая обманывает тем, что исчезает в скале и 15 километров течет под землей [Шумилов 1991: 80].

Названия месторождений железа и меди

Во времена становления уральской горнозаводской цивилизации государство и частные землевладельцы при поиске руд прибегали к помощи местных рудознатцев, которые могли им показать древние месторождения – так называемые «чудские копи» (т. е. копи древнего финноугорского народа чуди). Крупные залежи меди на Яйвинских, или, иначе, Романовских рудниках были открыты еще в начале XVII в. близ с. Романово на р. Яйве, скалистый берег которой исстари называли Чудской горой. Эти рудники были названы по реке Яйве (из коми-перм. яй – «мясо» и ва – «вода», то есть «изобильная рыбой и зверем река» [Матвеев 2008: 334]) и селу Романово (по фамилии из календарного имени Роман). Также на Яйве были открыты и другие рудники: Кужгортский на Кужгортской горе рядом с дер. Кужгорт (из коми-перм. горт – «дом, участок земли», принадлежащий лицу, названному в первой части топонима [Кривоще-кова-Гантман 1973: 33]) и Жуклинский на Жукли-ной горе рядом с дер. Жуклина (по фамилии из некалендарного имени Жукола – от названия жуколицы – «жучка-жужелицы» [Веселовский 1974: 116], ср. другие некалендарные имена Жук, Жужелица, Жужолка и пр. [Тупиков 1903: 154]). Эти месторождения меди можно назвать самыми старыми по промышленной разработке на территории России наряду с открытым еще при царе Михаиле Федоровиче Григоровским рудником, который находился на Григоровой горе на р. Каме при дер. Григорово. Наименование богатого медью Юговского рудника, расположенного на р. Юг, правом притоке Бабки, содержит древнейший общепермский формант юг со значением «река». Он встречается и в других гидронимах, широко распространенных как в Пермском крае, так и за его пределами, что указывает на обширный ареал расселения прапермян в древности [Кривощекова-Гантман 1983: 163].

Известно, что власти нередко обращались к помощи рудознатцев среди татар, густо населявших более южные территории Пермского края. Поэтому и названия рудников, открытых ими, содержат тюркские элементы. Мулинский рудник , медь с которого выплавлялась на Егоши-хинском заводе, давшем начало г. Перми, располагался близ татарской дер. Каяново на р. Му-лянке , по которой он и был назван (название реки связано с наименованием дер. Верхние Муллы , где в свое время проживал сын татарского князя Маметкула, которого называли муллой – от перс. мулла , слова, известного как мусульманский религиозный титул [Мухаева 2003: 11]). Бабкин-ский и Забабкинский рудники в Кунгурском районе располагались по берегам р. Бабки . Основа названия реки – татарское баба («дед»), которое со временем было русифицировано посредством суффикса -ка [Матвеев 2008: 25]. Известен и Татарский рудник в верховьях р. Малый Юмыш на Бымовской даче.

Многочисленны медные рудники, названия которых восходят к ойконимам от фамилий из русских личных имен, как календарных христианских, так и некалендарных. К первым относятся рудники Пыскорского завода: Ереминский близ дер. Еремина и Семанинский под дер. Се-манина (образованы от фамилий Еремин, Сема-нин, из имен Ерема и Семаня, производных от Еремей, Семен). К ним же можно добавить и рудник Юго-Осокинского завода – Пыгасовский, название которого не имеет прямого отношения к мифологическому Пегасу, а связано с именем Пыгас/Пигас, производным от редкого календарного имени Пигасий, что в переводе и есть «пегас» [Петровский 2000: 226]. Ко вторым можно отнести Сметанинский рудник на Смета-нинской горе на р. Яйве под дер. Сметанина (по фамилии из имени Сметана [Веселовский 1974: 292]), Тетеринский рудник Пыскорского завода при дер. Тетерина (по фамилии из имени Тетеря – от тетерев, ср. др. некалендарные имена Тетерев, Тетерка и пр. [Веселовский 1974: 316]), Усовский рудник Пыскорского завода близ дер. Усовой (по фамилии из имени Ус – «усатый, усач» [Тупиков 1903: 410]) и пр. Любопытен своим названием Балахонский рудник Пыскорского завода, этимология которого на- прямую связана с историей заселения края. Он был открыт в 1728 г. при дер. Балохонцова, получившей название по фамилии Балахонцов от катойконима балахонец – выходец из Балахны, центра солеварения Нижегородского края [Шумилов 1991: 121].

Медные рудники рано или поздно истощались, и заводы либо закрывались, либо переходили на железоделательное и чугуноплавильное производство. Сердце выплавки пермских черных металлов находилось в Горнозаводском районе с его главной транспортной артерией – рекой Чусовой. По рекам же и было названо большинство железных рудников этого района. Богатый железом Койвенский рудник дачи Кусье-Алек-сандровского завода находился на северо-западе от устья типичной горной реки Койвы , притока Чусовой, стремительность течения которой подчеркивает ее название «вода с брызгами» (из ко-ми-перм. кой – «брызги» и ва – «вода» [Матвеев 2008: 131]). Таранчинский , или Таранчихинский , рудник , самый древний в даче Пашийского завода (с 1765 г.), находился на р. Таранчихе , название которой перекликается с названием Койвы: от рус. диал. тарантить – «говорить бойко, резко, скоро, торопливо; тараторить». Недалеко от него был Комаровский рудник красного железняка на р. Комаровке (возможно, по антропоойко-ниму из фамилии от некалендарного имени Комар [Веселовский 1974: 152]).

Владельцы железных рудников, как и угольных месторождений, также называли их в свою честь. Всеволодовский рудник бурого железняка на левом берегу Чаньвы был назван в честь Всеволода Андреевича Всеволжского (так же, как Всеволодо-Вильвенский завод, который он основал [Матвеев 2008: 67]). Христофоровский рудник Кизеловской дачи был назван в честь своего владельца Христофора Екимовича Лазарева. По имени Сергия , сына первых владельцев Паший-ского завода А. А. и М. М. Голицыных, был назван Сергиевский рудник красного железняка. Графский рудник Кусье-Александровского завода, открытый в 1876 г., был назван в честь своего владельца – графа П. П. Шувалова, а рудники Андреевский и Петровский Бисерской дачи – в честь его сыновей Андрея и Петра Шуваловых.

Названия нефтяных ( нефтегазовых ) месторождений

Нефтяной промысел – самый молодой вид добычи природного полезного ископаемого. Значительная часть названий нефтяных (также нефтегазоносных) месторождений мотивируется названием реки или селения, к которым оно примыкает. Нередко в названии месторождения опосредованно отражаются особенности при- родного мира, истории заселения места, его физические характеристики. Название Травнинское (в Очерском районе) образовано от названия р. Травная (приток р. Очер; указание на траву в русской топонимии достаточно часто характеризует водный объект с сильно заросшими травой берегами, ср. р. Травяная в Мурманской области, оз. Травное в Касимовском районе Рязанской области). Кроме закрепленной формы среднего рода, средством оформления топонима выступает суффикс -ск-, отмеченный «географическим» смыслом. Название Казаковское соотносит месторождение с дер. Казаки (ее название указывает на существование на юге Пермского края казацких поселений). Название Ескинского месторождения связано с соликамской дер. Ёскина, в свою очередь названной по народной уменьшительной форме имени Иосиф. Месторождение Русаковское (Русаки) также названо по дер. Русаки, в основании названия которой нецерковное имя Русак (так называли человека с русыми волосами). Павловское месторождение (Чернуш. р-н) названо по смежной дер. Павловка, возникшей в конце XIX в. на землях, уступленных помещиком Павлом Дмитриевичем Фоком. Дороховское месторождение (Октяб. р-н) находится рядом с дер. Дорохова, которая названа по фамилии первого жителя, образованной от личного имени Дорох, или Дорофей.

Название месторождения Сибирское (Сибирь) (Усол. р-н) указывает не на регион России, простирающийся от Уральских гор до побережья Тихого океана, а на дер. Сибирь в составе г. Березники. Сибирские названия типичны для несибирских территорий России: починок Сибирский в Кировской области, дер. Сибирь в Пермском районе Пермского края на р. Хохловке, опустевшая деревня в Добрянском районе Пермского края на р. Малый Висим. Слово в прошлом достаточно активно использовалось как нарицательное при оценке отдаленных глухих мест (деревни с этим названием известны также в Республике Коми, на Алтае для характеристики удаленного, закрытого места, см.: [Карабулатова 2013]). Сретенское месторождение (встречается также написание Стретенское со вставным звуком), находящееся на границе Ординского и Уинского районов, скорее всего, названо по календарю (в честь одного из крайне значимых религиозных праздников Сретение Господне ). Месторождение Слуд-ское (локация Ильин. р-н, рядом с с. Слудка) названо словом, в древнерусском языке означавшим «утёс, гору» и родственным с слюда – «горная порода с блеском» [Полякова 2013: 75].

Ольховское месторождение (как и Пихтовое, оба Добрян. р-н) соотносится названием с типичной растительностью. Кроме того, Ольхов- ское месторождение названо из-за близости с р. Ольховкой (название месторождения горного хрусталя, цитрина и кварца в Красновиш. р-не Ольховочное также мотивировано гидронимом Ольховка, названием притока р. Б. Мойва, имея несколько отличную словообразовательную структуру). Дубовогорское месторождение расположено на территории Куединского и Черну-шинского районов и получило название от дер. Дубовая Гора (приехавшие сюда переселенцы начали строиться внизу большой горы, поросшей дубом). Каменское месторождение (Октяб. р-н) находится недалеко от р. Каменка и д. Усть-Каменка (топоним отмечает характерную особенность дна реки – ее каменистое ложе).

В основах оттопонимических названий нефтяных месторождений обнаруживаются финно-угорские корни. Название Уньвинское (в профессиональной речи Уньва ) недалеко от г. Березники образовано от Уньва (из коми «многоводная река»); название нефтегазового месторождения Ожгинское в окрестностях Кунгура содержит компонент -га, который считается гидроформантом, характерным для финно-угорских территорий. Финно-угорское происхождение имеет слово кокуй в названии месторождения Кокуйское (Кокуй) в Кунгурском и Ординском районах (ср. фин. kokko – «конусообразная куча» [Фасмер 2004, т. 2: 284]). Названия Чашкинское месторождение (Усол. р-н) рядом с Чашкински-ми озерами и известной с XVII в. дер. Чашкина , по мнению Е. Н. Поляковой, связаны с древнепермским словом с корнем чаш , которое означает «отъединение, отщепление»: оз. Чашкина появилось на месте старого русла Камы [Полякова 1985б]. Коми-пермяцкое слово, скорее всего, лежит в основе названия дер. Чураки , притока Ирени р. Чураковка и месторождения Чураков-ское в Ординском и Уинском районах (от чурк – «бугор, возвышенность»). Калмиярское месторождение (Куедин. р-н) содержит в названии указание на выходцев из д. Старые Калмияры Уфимской губернии (Башкирии) – в перенесенном в Прикамье названии удмуртском калым – «залив/омут в реке» и яй – «изобилующее чем-либо» [Шагеев 2001:11].

Тюркские элементы очевидны в названиях месторождения Таныпское (Танып). По башкирскому роду Танып (от связанного с этнонимом обозначения «пира, застолья» – танып, см. [Сальманов 2015: 97–99]) названа река, правый приток р. Белая, а также с. Танып в Бардымском районе. Аптугайское месторождение (Куедин. р-н) получает название от д. Аптугай, названной по диалектной форме имени Габтукай («раб божий, родившийся на лесной поляне»). От тюрк- ских личных имен образовано название деревни Батырбай Бардымского района (из тюрк. Батыр – «смелый», «герой» и Бай – «богатый», «уважаемый»), а от него и название Батырбай-ского месторождения.

Названия ближайших к месторождению населенных пунктов мотивируют наименование Кап-канское (Капкан) Чернушинского района. На территории месторождения располагается дер. Капкан , а неподалеку Капкан-гора – охраняемый ландшафтный памятник. Лёгшее в основу названия заимствование из тюркских языков (где капкан – «западня, ловушка») обозначает территорию как охотничье место. Юрманское месторождение (Кунгур. р-н) названо по р. Юрман (приток Сылвы), то есть гидронима, связанного с тат. ур-ман/юрман – «хвойный лес» [Фасмер 2004, т. 4: 168], слова, заимствованного русскими говорами. Альняшское месторождение (Куедин. р-н) соотносится с рекой и деревней Альняш (в переводе с тюркских языков «лебединая яма»). Деревня находится в низине с обширными лугами и болотами, где было гнездовье белых лебедей.

Распространены в Прикамье названия в честь известных геологов: Шистеровское – в честь Ю. Шистерова, первооткрывателя нефти в Чер-нушинском нефтяном районе, Дозорцевское (в профессиональной обиходной речи Дозор , Ок-тяб. р-н) – в честь доцента кафедры геологии нефти и газа ПГТУ Р. Дозорцева , Шершеневское ( Шершеневка , Усол. р-н) – в честь бывшего главного геолога треста «Пермнефтегеофизика» К. С. Шершнева, внесшего большой вклад в поиск нефти и газа на территории Пермской области, Юрчукское – в честь трагически погибшего главного геолога треста «Пермнефтеразведка» И. Юрчука , месторождение им. Архангельского (Усол. р-н; Ю. Архангельский – главный геолог Березниковского управления разведочного бурения), Дулеповское (Октяб. р-н) – в честь заслуженного геолога РСФСР Ю. Дулепова, Софро-ницкое – в честь профессора ПГУ П. Софроницкого , Гавринское (Куедин. р-н) – в честь известного пермского геолога Ю. Гаврина , Шуру-борское (Октяб. р-н) – в честь геологов, братьев Юрия и Аркадия Шурубор , Жилинское (Солик. р-н) – в честь главного геолога Березниковского управления разведочного бурения трагически погибшего В. Жилина .

Заключение

Пермские названия месторождений иллюстрируют ряд закономерностей топонимизации. Наиболее продуктивный механизм создания производственных топонимов данного класса – перенос географического названия с одного объекта на другие, то есть переход онима одного разряда в другой (трансонимизация). Являясь по большей части номенклатурным знаком для указания на конкретный объект антропогенного ландшафта, названия месторождений и рудников, отражающие основные этапы экономического развития края, представляют определенный интерес для исследования историко-культурной и языковой специфики региона. Культурная кон-нотированность названий месторождений проявляется во взаимосвязи двух, а иногда и более уровней топонимической системы: они связаны с обозначением населенных пунктов, которые часто предопределяются наименованиями рек; в их основе также может лежать название населенного пункта, восходящее к антропониму. Для получения по этим названиям культурно-исторической информации важно учитывать их тесную связь с другими группами топонимов: с гидронимами, ойконимами и с антропонимическими названиями (имена, фамилии, прозвища). Отражая восприятие человеком окружающего географического пространства, эти названия присваивают производственным объектам свойства обжитой, освоенной среды, как природно-географической, так и социальной.

Примечание

• ¹    Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и Пермского края в рамках научного проекта № 20-412-590002 «Промышленные горнозаводские субкультуры Прикамья в языковом отражении».

Список географических помет (районы Пермского края)

Березов. – Березовский

Добрян. – Добрянский

Ильин. – Ильинский

Красновиш. – Красновишерский

Куедин. – Куединский Кунгур. – Кунгурский Октяб. – Октябрьский Перм. – Пермский Солик. – Соликамский Усол. – Усольский Частин. – Частинский Чернуш. – Чернушинский

THE NAMES OF DEPOSITS AND MINES IN PERM KRAI:

HISTORY, REGIONAL SPECIFICS

Evgeniya V. Zapolskih

Master’s Student in the Department of General Linguistics,

Russian and Komi-Permyak Languages and Methods of Teaching Languages

Perm State Humanitarian-Pedagogical University

• 24,    Sibirskaya st., Perm, 614990, Russian Federation. zapolskih.ev@mail.ru

  SPIN-code: 7189-1816

Ivan A. Podyukov

Professor in the Department of General Linguistics,

Russian and Komi-Permyak Languages and Methods of Teaching Languages

Perm State Humanitarian-Pedagogical University

• 24,    Sibirskaya st., Perm, 614990, Russian Federation. podjukov@yandex.ru

  SPIN-code: 8516-2258

ResearcherID: T-5603-2019

Submitted 15.04.2021