Неизбежность возрождения: про и контра антинатализма

Существует странная философская позиция – антинатализм, негативно оценивающая воспроизведение потомства, новых поколений людей. Странная потому, что противостоит извечным объективным законам природы и общества, законам развития, роста, отрицания отрицания. В мире, природе, обществе, в сфере духовного, познания – всюду есть эволюция, движение, переход от низшего к высшему, от простого к сложному, размножение. И вдруг – анти-натализм. В переводе с латинского ната-лизм (natalis) – «рождение», а анти – «против рождения».

Обзор литературы

Эту позицию не только поддерживали известные философы XIX–XX в. А. Шопенгауэр (1788–1860), П. В. Цапффе (1899–1990) и др., но и развивают современные, например, Д. Бенатар (1966). Основные идеи А. Шопенгауэр привел в работе «Мир как воля и представление» (1819). Он высказывался по поводу того, что счастье есть нечто обманчивое, простая иллюзия. Жизнь большинства людей печальна и кратковременна. Сравнительно счастливые люди по большей части счастливы только на вид или же представляют редкое исключение. Шопенгауэр называл существующий мир «наихудшим из возможных», а свое учение – пессимизмом. Мировая история не имеет смысла. Страдание – «наказание» за «первородный грех». Вся жизнь есть страдание, а существование есть постоянное умирание.

«Великий пессимист» считал, что всякий неумеренный восторг непременно основывается на иллюзии. Каждая мечта впоследствии неизбежно заканчивается разочарованием, за все необходимо платить ценой столь же горьких страданий, сколь отрадным было ее возникновение [6].

Идеи, сходные с пессимистической философией А. Шопенгауэра, развивал норвежский философ, писатель Петр Вессель Цапффе (1899–1990). Одна из его работ «Последний Мессия» (1933) – эссе об ошибочности человеческого существования. Зечем нужна эта жизнь, если она рано или поздно кончается? Какой смысл размножаться, если миллионы людей живут в бедности, миллионы становятся инвалидами, больными. Новорожденного постоянно преследуют боль, стресс, разочарование. Рождение происходит в муках, и в итоге все равно смерть.

В еще более резких выражениях высказывается современный южноафриканский философ-антинаталист Д. Бенатар, декан философского факультета Кейптаунского университета (Южная Африка), один из самых известных пессимистов и антинаталистов современности. В статье «Телесное наказание» (1998) он выступает с защитой телесных наказаний для детей, доказывая, что в любом случае, вне зависимости от того, нравится или не нравится людям жить, глубоко морально не делать новых людей, потому что 99 из 100 чел. постоянно серьезно страдают. Это повод поступить этично по отношению к будущим поколениям: раз нельзя избавить от страданий уже родившихся, можно избавить от рождения тех, кого еще можно спасти. Поэтому нужно очень постараться свести численность популяции к нулю, для этого надо просто перестать размножаться и вымереть.

В работе «Лучше не рождаться» (2006) Бенатар задает вопрос: «Сколько должно быть людей на Земле?» И отвечает: «Ноль». Нулевой ответ – это идельный ответ. Будет лучше, если это произойдет раньше, чем позже. Он считает, что любые попытки оптимизма основываются на самообмане и стремлении не видеть и не знать очевидного. Он ссылается на А. Шопенгауэра, который говорил, что оптимизм представляется ему не только нелепым, но и поистине бессовестным воззрением, горькой насмешкой над невыразимыми страданиями человечества. Дальше он приводит данные: примерно 20 тыс. чел. ежедневно умирают от голода, 840 млн постоянно страдают от недоедания. Это приблизительно каждый восьмой из 7 млрд чел., которые в настоя- щее время живут на планете. К началу ХХ в. в войнах и массовых убийствах погибли более 133 млн чел. В течение одного лишь ХХ в. – более 109 млн. Люди застрелены, избиты, замучены, зарезаны, сожжены, заморены голодом, заморожены, искалечены до смерти, погибли от непосильного принудительного труда, похоронены заживо, утоплены, повешены, умерли от мин и бомб.

Результаты

Подобные данные приводятся и во всемирном «Отчете о насилии», и в оценках Вмемирной организации здравоохранения. Они напоминают «страшилки», а не убедительные доказательства. Автор это чувствует, поэтому, чтобы остаться при своем мнении, он заключает: пронатальные интуиции – продукты иррациональных психологических сил. Настаивать на том, что «позитивная» сторона – всегда правая сторона, означает поместить инстинкт и обслуживающие его идеологии впереди доказательств.

Вопрос о том, стоит жить или нет, или, как говорил Гамлет, «быть иль не быть, вот в чем вопрос», для чего существует мир и в чем предназначение человека, – вечные философские вопросы, которые волнуют и мучают человека. Однозначного ответа на них нет. Каждый отдельный человек может для себя решить главный жизненный вопрос – жить или не жить. Но для человечества в целом этот вопрос решает не человек и не человечество, а природа, вечная и бесконечная во времени и пространстве. Именно она формирует гармонию свойств, симметрию, упорядоченность, оптимальность функционирования процессов, явлений, имманентно присущие природе целесообразности и закономерности. Взаимосвязи и взаимопе-реходы, наличие и действие объективных и многообразных форм причинно-следственных связей свидетельствуют о не зависящих от человека процессов, происходящих в природе, результатом действия которых является сам человек как сознательное существо.

Том 19, № 1, 2019

Д. Бенатар считает, что жизнь насколько ужасна, что лучше ее не стоит начинать. В книге «Лучше никогда не рождаться» (Better Never to Have Been. Oxford University Press, 2016) он пишет, что появиться на свет – ужасное невезение. Бенатар как будто не замечает, что от новорожденного не зависит то, что он появился на свет. Он продукт желаний, потребностей, любви других. Как запретить людям любить друг друга, если есть желание, страсти, объективные психофизиологические потребности. 51-летний философ, возглавляющий философский факультет Университета Кейптауна в ЮАР, считает, что лучший вариант для человечества – перестать размножаться и исчезнуть с лица Земли. Но если даже следовать философии А. Шопенгауэра и установкам Д. Бенатара и покончить со всем человечеством по договоренности, останутся животные – кошки, собаки, тараканы, обезьяны и т. д. – и с течением времени по всем законам природы и согласно эволюционной теории Ч. Р. Дарвина неизбежно, объективно, закономерно вновь появится человек. И что же, снова надо договариваться о самоуничтожении?

Аргументы Д. Бенатара в пользу антина-тализма противоречивы и неубедительны. Он говорит в интервью Би-би-си: в жизни человека много боли и страданий, поэтому нехорошо рожать новых людей. Но ведь в жизни человека есть много радостных эмоций: любовь, счастье, наслаждение. По мнению философа, несчастья, страдания, боли превалируют, а доброе, счастливое люди переоценивают. Они ошибаются, когда представляют будущее в розовых тонах, и не осознают масштаб страданий, которое скорее всего переживают к концу жизни: смерть, раковые опухоли, инфекционные заболевания, немощь. Люди часто забывают, насколько плохим может быть плохое в жизни. Для более убедительного обоснования своей концепции Д. Бенатар создает целую систему, называемую «Бенатарова Асимметрия», согласно которой, поскольку рождение нового существа ощущающего вида заранее обречено на страдания, даже если условия его жизни будут непрерывно улучшаться, а причинение вреда есть этически неправильный акт, должен быть и этический императив (запрет) против начала новых жизней.

Методы

Для большей убедительности своей правоты Д. Бенатар использует не очень приемлемый в науке прием – настойчи-вось убеждения: «Человеку плохо вне зависимости от того, что он сам об этом думает». То есть имманентно, изнутри, даже не чувствуя, что человеку плохо, он должен быть уверен, что ему объективно плохо. «Доказать я не могу, подтвердить фактами не получается, но я все равно остаюсь при своем мнении: 99 из 100 или даже 100 из 100 как-то серьезно страдает». Это похоже на инверсию М. Л. Кинга, который рассуждал так: мне плохо, но Иисус меня уже спас, значит, мне уже хорошо.

Утверждая, что жизнь есть бесконечная цепь страданий и ужасов, Д. Бенатар выступает против самоубийств и истреблений. Самоубийства – это зло, это нечто плохое, и ценой самоубийства оказываются те же боль и страдания, которые причиняют другим. Он также выступает против истребления бездомных животных, ибо истребление – это тоже убийство, а он против убийства людей или животных, однако поддерживает вымирание, а один из путей вымирания – не рожать новые существа. Как последовательный приверженец концепции антинатализма, Д. Бенатар считает, что люди не должны разводить на фермах, сельскохозяйственных предприятиях животных, где их выращивают исключительно для того, чтобы убить и съесть. «Мы приносим невыразимые страдания этим животным, и я за то, чтобы прекратить их разведение», – считает он. Надеяться на то, что люди могут улучшить этот мир до такой степени, что в нем исчезнут все страдания, чтобы потом иметь детей, которые никогда не почувствуют боль, сопровождающую эту жизнь, – чересчур оптимистическая точка зрения. Таким образом, пессимизм А. Шопенгауэра и антинатализм Д. Бенатара взаимно дополняют друг друга и взаимно сопровождают.

Обсуждение

Д. Бенатар уверен, что родители ответственны за страдания не только своих детей, но и детей своих детей, детей своих внуков, последующих поколений. В этих рассуждениях, разумеется, есть рациональное зерно, но оно заключается не в том, чтобы не рожать детей, тем самым ограждая их от страданий (страдания и наслаждения, счастье и несчастье – диалектическое единство), а в том, что родители и общество в целом обязаны объективно, инстинктивно (по генетике) и осознанно как разумные существа создавать благоприятные условия или, по словам Д. Бенатара, «адаптивные преференции» для развития последующих поколений. В правоте и верности своей теории он убежден, хотя как рационалист, аналитически мыслящий исследователь, понимает, что убедить в этом массу людей невозможно. Но в чем нельзя сомневаться, и на это он рассчитывает, что люди безусловно задумаются и спросят себя, что это на самом деле значит – иметь детей.

Единственное объективное оправдание в желании людей иметь детей он видит в том, что некоторые люди хотят, чтобы их гены нашли продолжение. Этот аргумент, по его мнению, основан лишь на собственной выгоде – в продолжении рода, при этом люди хотят ощущать, что такое родить и растить ребенка. Иногда бывают случаи, когда рожают для родственников или чтобы порадовать родителей, мечтающих стать бабушками и дедушками.

Если предположить, как бы там ни было, что реальная жизнь людей все-таки существует, по Бенатару получается, что можно спасти людей от их страданий, не рожая их.

Или второй вариант спасения, иллюзорный: человеку хорошо, он счастлив и здоров, но это ему только кажется, ибо окружающие точно знают, как ему на самом деле плохо. С помощью этого универсального метода Д. Бенатара (перестать размножаться и вымирать) можно легко решить все актуальные мировые проблемы: здравоохранения, СПИДа, питания растущей численности популяции, экономические, экологические, политические, военные. Но если ты уже родился, не смог предотвратить собственное рождение, то и тут все очень просто: не влюбляться, не рожать детей, лечь на диван (если есть) и ждать собственной голодной смерти.

Если мировое сообщество, научные объединения в мире обеспокоены стремлением продления здорового счастливого существования людей, освобождения жизни от смерти, то у Бенатара свобода и счастье заключаются в исключении из жизни боли и страдания, так как «абсолютно любого страдания достаточно, чтобы признать вред появления на свет» [2, с. 10].

Те же идеи о ненужности продолжения жизни Бенатар излагает во второй известной книге «Второй сексизм. Дискриминация против мужчин и мальчиков» (2012) [1], в которой мужчины рассматриваются как жертвы дискриминации. Если в период первого сексизма дискриминации подвергались женщины, то в настоящее время – мужчины: на протяжении всей истории человечества именно они призывались на воинскую службу и посылались убивать и быть убитыми; 98 % заключенных – мужчины; среди казненных – большинство мужчин.

Концепции антинатализма Бенатара, для которого боль есть абсолютное зло, противостоит садомазохистская сексуальная девиация, согласно которой боль, страдание не зло, а наоборот, источник наслаждения и счастья, энергии, силы и радости.

Философию Д. Бенатара не случайно многие специалисты называют радикаль- ным пессимизмом. Это действительно так, ибо в таком важном философском вопросе о смысле жизни и предназначении человека, который волнует и интересует многих, он прост и неоригинален: для него вопрос о смысле жизни есть фикция, так как сама жизнь оказывается обманом. Странно, что Бенатар часто бывает на конференциях по биоэтике и делает доклады, в которых доказывает, что самым этичным по отношению к живому будет не дать ему родиться, следовательно, не испытывать страдания. Иногда он выступает на правозащитных конференциях, где вроде бы защищают жизнь. Он же продвигает позицию, согласно которой наилучшая защита – полное уничтожение человеческого вида.

Большинство ученых, философов, социологов и масс людей исходят из того, что жизнь не бессмысленна, жизнь вообще и человеческая жизнь в частности даны самой природой естественным образом, и человек живет, учится, работает, делает карьеру, добивается результатов, растет, развивается. Часто не всякий и не всегда задумывается, для чего все это. Но даже если задумается, не так легко может решить этот сложный вопрос. Как говорил А. Эйнштейн (1879–1955), известный физик, создатель теории относительности, квантовой теории света, «человек, считающий свою жизнь бессмысленной, не только несчастлив, но вообще едва ли пригоден для жизни» [Цит. по: 5, с. 284]. Д. Бенатар называет склонность большинства людей к оптимистическому взгляду на жизнь предрассудком. Такого рода предрассудки, утверждает он, приводят к недооценке количества зла в жизни, поэтому есть все основания не доверять этому большинству людей.

Бенатар настолько убежден в правильности идеи антинатализма, что полагает, что, если бы на Земле рождались только наилучшие человеческие жизни, все равно существуют неприемлемые риски ужасных страданий, которые придут, в лучшем случае под конец жизни (бедность, расстройства, депрессии, утраты, инфекции, онкология). Он как будто не замечает, что есть в мире филантропическое движение, направленное на заботу о людях и безвозмездную помощь нуждающимся.

В пользу идей Бенатара работает так называемое мизантропическое направление во взглядах на общество и человека, своеобразная жизненная философия, связанная с нелюбовью к людям, человеконенавистничеством, отчуждением, пессимизмом, недоверием, в ряде случаев – наслаждением ненавистью к людям. Мизантроп – это личность, презирающая человечество как вид, противопоставляющая себя обществу, ненавидящая массу за стадные инстинкты, глупые правила и догматы, которым они следуют. Его раздражают глупость, необразованность, неспособность принимать индивидуальную ответственность. Слово мизантроп является антонимом слову филантроп . Мизантроп, как правило, индивидуалист, холодный и бесчувственный субъект, держится подальше от людей. В ситуации, когда человек нуждается в помощи, мизантроп отойдет подальше, поморщившись с презрением от слабости нуждающегося, в то время как филантроп старается помочь. Мизантропический взгляд – открытый путь к антинатализму. Здесь наблюдается явное сходство: люди также рассматриваются как глубоко испорченные и деструктивные существа, они – разрушители, и им лучше не появляться на свет.

Заключение

Против идей Д. Бенатара, против философии антинатализма выступает прежде всего сама природа и ее особая часть – общество. Природа, согласно эволюционной теории Ч. Р. Дарвина, в течение многолетней длительной эволюции создает высшее творение – человека. В природе и обществе существуют целенаправленность, целесообразность, некая имманентная закономерность, выступающая как необходимость. Они реализуются как непрерывное разностороннее развитие природы, общества, человека. Инстинкты, потребности, интересы, желания, заложенные в человеке, стимулируют к активным действиям, и он живет. Человек – существо одновременно природное, социальное и духовное. Его генетическая программа обеспечивает рождение индивидов с универсальным неспециализированным мозгом, руками и гортанью, которые в комплексе создают готовность новорожденного к вхождению в систему общественных отношений и практической деятельности.

Как живой организм человек в течение всей жизни подчиняется биологическим (биофизическим, биохимическим, физиологическим) законам, благодаря которым сохраняется его глубокое единство со всем органическим миром. Это означает, что развитие и жизнедеятельность невозможны без действия его генетической программы. Используя уникальные биологические особенности в качестве предпосылок, каждый индивид в своем онтогенезе в процессе социализации реализует себя как социальное существо.

Как существо социальное человек универсален и умеет производить не только сообразно мерке своего вида, но и по мерке любого вида, в том числе по законам красоты. Его трудовая деятельность носит общественный характер: опредмечивая в продукте социальные и интеллектуальные силы, он тем самым создает объективные условия обмена результатами труда. Распредмечивание этого продукта другим субъектом устанавливает связь между людьми. Поэтому жизнедеятельность человека выступает как сознательная деятельность.

Человек одновременно существо духовное, умное, интеллектуальное. Он – Homo sapiens («человек разумный»). Каждое его действие, поведенческий акт совершаются с участием создания. Он живет в очеловеченном мире, ноосфере, где предметы, процессы, явления наделены человеческим смыслом, значимостью, социальной функцией, целью. Взятые в аспекте этого смысла продукты человеческой деятельности представляют собой культуру.

Овладевая в процессе социализации, общения, распредмечивания овеществленного в продуктах труда заложенными в них смыслом, содержанием, индивид осваивает очеловеченный мир, приобщается к бытию культуры, обретает способности разумно действовать с орудиями труда, различного рода символами, словами, языком информации, понятиями, со всей совокупностью социальных норм. У него вырабатывается широкий диапазон потребностей, интересов, целей и вместе с тем формируются механизмы сомоконтро-ля, саморегуляции, выражающиеся в способности волевыми усилиями подавлять или усиливать те или иные виды деятельности. Появляются долг, ответственность. Иначе говоря, индивид становится социокультурным субъектом.

Будучи активным субъектом собственных общественных отношений, творцом самого себя и этого общества, человек не откажется от продолжения рода, какие бы трудности, несчастья и страдания ни пришлось ему испытать. Поэтому на вопрос корреспондента Би-би-си, может ли когда-нибудь реализоваться идея антинатализма – перестать размножаться и позволить человечеству вымереть, – Д. Бенатар высказал сомнение: будут, конечно, индивидуумы, которые решат не размножаться, поэтому антинатализм может быть успешным лишь в небольших масштабах. Но он твердо убежден, что антинатализм заставит людей задуматься и спросить себя, что это на самом деле значит – иметь детей.

В пользу антинатализма «работают»

многочисленные страдания, ставящие людей в затруднительное положение: неизбежная смерть близких и окружающих (ежедневно только от голода в мире умирает 20 тыс. чел., эпидемия гриппа в 1918 г. убила 50 млн чел.), многочисленные наводнения (ежегодно погибает 200 тыс. чел.), цунами, болезни, ВИЧ, онкология, 3,5 млн ежегодных смертей от несчастных случаев, войны (в течение одного лишь ХХ в. погибло более 109 млн чел.). Детская смерть, массовые убийства, рэкет, терроризм, конфликты, насилие, суицид (только в 2000 г. было совершено 815 тыс. самоубийств) – все это широко известно массовому населению. Тем не менее человечество не отказывается от жизни. Более того, человек догадывается: он – единственное существо на планете Земля, которое знает, что он смертен. Другие живые существа не знают об этом (живут, сколько живется, может, только ближе к смерти некоторые интуитивно догадываются). Человек же знает точно, что смерть объективно неизбежна («рано или поздно придется помереть, но все же хочется, чтоб это было попозже», – поется в песне). Смерть – неизбежность, закономерность, необходимость. Знание этой неизбежности делает человека трагическим существом: с одной стороны, ум, интеллект, знание законов природы и общества делают его самым сильным, могучим существом на Земле (технические средства, изобретения и т. д.), с другой – трагическим: он точно знает, что смерть неизбежна, как бы ты ни жил и кем бы ни был. Даже такое знание не делает людей антинаталистами.

Стремление отдельного человека к вечности удовлетворяется отождествлением индивидуального существования с обществом: смертность одного человека вплетается в вечное существование с обществом. Расчитывать на бессмертие отдельному человеке бессмысленно [3. с. 814]. Человек и общество – часть бесконечной, вечной, никем не сотворенной природы. Они есть продолжение, вершина, венец, но не абсолютное завершение, а продолжение этой природы. Вместе с тем нельзя предполагать наличие в природе некой предустановленной кем-то гармонии, цели («природа ничего не делает напрасно» (Аристотель)). В природе существует целесообразность, но не как реализация чьих-то установок, целей, а как присущая ей имманентная закономерность, необходимость. Следовательно, какого-либо кем-то установленного предназначения человека и природы нет и быть не может. Предназначение одно – непрерывное разностороннее развитие и природы, и человека как ее продолжения и как продления родового генотипа.

Что касается проблемы перенаселения Земли и вытекающих из этой проблемы голода и истощения невозобновляемых энергетических и других ресурсов как одного из аргументов антинатализма, то она, по мнению большинства ученых – специалистов по этой теме, достаточно обоснованно решается положительно. Во-первых, по мере развития культуры, цивилизации и урбанизации происходит стабилизация рождаемости. Рождаемость, так или иначе, в той или иной мере регулируется социальными факторами. Во-вторых, прогресс в сельскохозяйственном производстве далеко еще не достиг предела. Высокая культура земледелия и эффективное животноводство распространены хотя и не повсеместно, но достаточно широко. В настоящее время используются не все площади, пригодные для выращивания сельскохозяйственных культур. Как отмечает американский специалист по вопросам народонаселения и природных ресурсов Р. Ревелл, если бы вся пригодная для производства сельскохозяйственных продуктов почва обрабатывалась с применением ныне известных и уже употребляемых в сельском хозяйстве методов, а где нужно, и орошалась, то можно было бы получить продовольствие в количестве, достаточном для поддержания существования около 100 млрд чел., а для полногоудовлетворенияпотребностивпище– 50–60 млрд чел. [4, с. 7]. Поэтому можно заключить, что проблема перенаселения и проблема голода в современных условиях с учетом достижений науки и техники решаемы.